Не сотвори себе врага. Сборник

* * *

Очнувшись, Сорм в первый момент удивился, что все еще жив. Затем появился и страх, мгновенно превратившийся в дикий ужас: уж лучше бы зверь прикончил его, пока он был без сознания. Вязко, прилипая одна к другой, текли секунды, казавшиеся Сорму бесконечными. Ничего не происходило. Никто не рвал и не топтал его тело. Уши не улавливали ни единого звука. Сорм приоткрыл глаза и увидел над собой потолок из гладко оструганных досок. Он лежал на кровати, накрытый по грудь голубоватой, до хруста накрахмаленной простыней. Левое плечо туго стягивала умело наложенная повязка. У изголовья кровати стоял небольшой деревянный столик. На спинку стула, задвинутого под стол, была наброшена куртка Сорма с аккуратно заштопанным рукавом.

Неслышно открылась дверь, и в комнату вошла Мария с кувшином и кружкой в руках. Поставив принесенное на стол, она присела на краешек стула и приветливо улыбнулась.

– Добрый день. Наконец-то вы пришли в сознание. Мы очень беспокоились за вас.

– Я здесь давно? – все еще удивленно оглядываясь по сторонам, спросил Сорм.

– Третий день.

– Как я оказался здесь?

– Вас нашел Вахо. Если бы не он….

Мария налила в кружку молока и, приподняв Сорму голову, помогла ему напиться.

– Я видел чудовище, – сказал Сорм.

Мария положила руку на стол и склонилась над больным.

– У вас был бред, – тихим, спокойным голосом произнесла она.

Сорм мотнул головой и сморщился от боли, клюнувшей в висок.

– Я видел чудовище! – повторил он, глядя в большие, добрые глаза женщины. – Это оно напало на меня!

Мария озабоченно нахмурилась.

– Вы упали с дерева. И вам еще повезло, что вы ничего себе не сломали, а только сильно ушиблись и разодрали плечо.

– Не падал я ни с какого дерева! – возмущенно воскликнул Сорм. – Чего ради я стал бы на него забираться?

– Не знаю, – пожала плечами Мария. – Но все было именно так, как говорю я.

– Я видел чудовище собственными глазами, – медленно и внятно произнес Сорм. – Теперь я знаю, что оно существует, и найду его, как только поднимусь на ноги.

– Ваше ружье сломано, – сообщила Мария.

В голосе ее не было ни сожаления, ни сочувствия по этому поводу.

– В модуле у меня есть другое.

– Как только вы поправитесь, вы улетите с Тетиса. – Мария помрачнела, словно вспомнив о чем-то давно тревожащем ее.

– Сначала я добуду этого зверя.

– Вы больше не пойдете в лес, – медленно, почти по слогам, произнесла Мария.

– Ерунда. – Сорм махнул здоровой рукой и услышал вдруг рядом с собой странный скрежещущий звук.

Повернув голову, он взглянул на руку Марии, лежащую на столе, и онемел от ужаса. Из узкого рукава женского платья высовывалась безобразная пятипалая конечность, покрытая крупной зеленовато-желтой поблескивающей чешуей. Длинные кривые пальцы оканчивались мощными, острыми когтями, загнутыми, как крючья. Хищная лапа медленно ползла по столу, когти, впиваясь в дерево, оставляли на нем глубокие борозды.

Мария перехватила взгляд Сорма и быстро спрятала руку за спину.

– Что это? – сдавленным полушепотом произнес Сорм.

– Что? – У Марии было удивленное, непонимающее лицо.

– Ваша рука?!

– Что моя рука?

– Покажите вашу руку! – закричал срывающимся голосом Сорм.

Мария, улыбнувшись, вытянула обе руки перед собой – обычные женские руки с красивыми длинными пальцами, с коротко остриженными розоватыми ногтями.

– Но только что… Я видел…

В полном замешательстве Сорм схватил руки женщины и перевернул их ладонями вверх.

Мария все так же улыбалась: мягко, успокаивающе – перед ней был больной.

– Вы и чудовище видели, – легким, но настойчивым движением она стряхнула со своих рук ослабевшие вдруг пальцы Сорма. – Вы пока еще очень слабы, и вам нужно отдыхать.

– Да, конечно, – устало кивнул головой Сорм.

Прежде чем снова лечь, он бросил взгляд на стол. На гладкой поверхности темнели глубокие параллельные борозды.