Не пугайся, детка! Ты — дочь василиска

Глава 34 Василиск — это вам не дракон, а ядовитый и опасный зверь

Полночи я прокрутилась под одеялом, то сбрасывая его, то снова накрываясь с головой. Мучили одновременно и плотские желания, и неуверенность в завтрашнем дне.

Ведь мне придется увидеть, наконец, василисков!

С бабушкой Кэрол мы успели немного поговорить вечером. Она, конечно же, догадалась, что наши с профессором отношения вошли в критическую фазу, и посчитала своим долгом просветить меня по поводу этого невозможного сноба.

— Шон не может смириться с тем, что с ним приключилось, — сказала она. — Ему тогда крайне досталось. Ведь василиски причислены к опасным тварям, чуть ли не животным. Их свободное проживание среди катанцев нежелательно правительству, да и простые люди смотрят на них с неприязнью. В те непростые годы я помогла Шону вернуться в Каллин. Его спасло и то, что он стал оборотнем случайно, из-за укуса ящера. Подобных прецедентов не имелось раньше и его все-таки признали человеком. А сколько Шону пришлось бороться, чтобы закрепиться в академии! С тех пор он держит себя в железных тисках и в строгой дисциплине. Все его достижения в жизни дались слишком дорогой ценой.

— Говорят, когда-то он был другим. Но мне с трудом верится.

— Так и есть. Он считался слабым магом, но упорно учился. Очень любознательный был мальчик, открытый всему новому. И стеснительный немного. — Бабушка с нежностью улыбнулась. — Как ни странно, превращение в оборотня придало ему и уверенности в себе. Уровень его магии поднялся. Единственное, что ему нужно это принять себя. И, возможно, Шон отыщет наконец-то гармонию.

— Я не верю, что он станет прежним Шоном, — покачала я головой.

— Он разочаровался во многих друзьях. И в девушке, которую любил.

— Тогда у него была свобода выбора, — грустно протянула я. — А я как будто навязанная.

— А разве любовь выбирают? Кто-то может объяснить, почему люди влюбляются? — удивилась бабушка моему замечанию. — Но в отличие от человеческих привязанностей, любовь истинных пар живет вечно.

— Я не уверена, что он выбрал бы меня при других обстоятельствах.

— А ты хочешь быть с ним? — бабушка с тревогой на меня посмотрела.

— Сама не знаю, — ответила я совершенно честно.

Возможно, поездка в Пустошь Шредера что-нибудь прояснит?

Но бабушкины слова о вечной любви и, соответственно, о совместной долгой жизни немного напрягали. А оно мне нужно? С Эфорром? У которого целая коллекция всяких странностей и мерзкий характер в придачу?

Кто же мог подумать, что и в Пустоши мы с профессором найдем приключения и раскроем несколько весьма неприятных тайн? Хорошо хоть, не друг о друге.

Утром я встала у трюмо и внимательно вгляделась в свое отражение. Я менялась день ото дня, понемногу возвращая свой старый облик. Восстановился он не совсем до конца, но сейчас принять меня за Агнес Праст было сложновато.

Я на секунду задумалась — как она там в моем мире? Окончательно превратилась в розового грызуна?

А тетя, верно, уже хватилась меня, считает пропавшей, погибшей… Мысль о родне больно царапнула сердце.

Как же все запуталось!

Я с силой провела расческой по волосам, чтобы отвлечься от болезненных размышлений, и затем спустилась вниз.

Эфорр уже прибыл и сидел за столом с бабушкой Кэрол и мисс Рой. При моем появлении глаза его на секунду хищно блеснули, но только на секунду. Он поднялся на ноги и отодвинул мне стул.

Хм, видимо, после горячего общения на столе, перевел меня в своем снобском табеле о рангах на более высокий уровень. Поближе к драгоценной особе.

Потти тоже присутствовал. И стоило мне усесться, как начал рассказывать о новоприобретенном приятеле, которому очень радовался. Еще бы — прежде у котенка друзей не было.

Ага, благодаря его милейшему и добрейшему дядюшке.

— Леон научил меня свистеть, — возбужденно поведал мне малыш. — Я не хотел говорить, пока не научусь.

Потти засунул в рот два пальца и свистнул. Не скажу, что идеально свистнул, но у меня в детстве не получалось и так.

— Этот Леон плохо тебя учил, — заметил профессор, искоса взглянув на ребенка.

Потти сразу расстроился, а бабушка Кэрол недовольно свела светлые брови.

— Я имел в виду, что надо тренироваться дальше, — поправился Эфорр. — Могу даже показать, как свистеть правильно.

Мальчик сразу расплылся в счастливой улыбке, а глаза его наполнились такой неподдельной радостью, что я ясно увидела. Потти не боялся Эфорра. Скорее, полагал авторитетом, и нуждался в его внимании и одобрении.

— Правда-правда, дядя Шон? — переспросил он на всякий случай.

Эфорр кивнул.

— Правда-правда. Не стоит тебе перенимать дурные привычки у сына экономки. Если чему-то хочешь научиться, лучше сразу обращайся ко мне, — он запнулся. — И нельзя свистеть с грязными руками.

Мы с бабушкой Кэрол переглянулись. С одной стороны, Эфорр безусловно прав насчет грязных рук, но с другой, этот вредина опять пытается отвадить от Потти ровесников.

Интересно, дядюшка Шон знает способ, как свистеть респектабельно? Я бы не удивилась.

— Если мальчик потеряет контроль над своей силой и что-то произойдет, я буду вынужден обвинить вас, бабушка, — тихо процедил он, чтобы Потти не услышал.

— Тебе известно мое мнение, Шон.

— Мы решим этот вопрос наилучшим образом. Уверен, выход есть, но впутываться в авантюру с неизвестной нам магией я не позволю. Это крайне рискованно.

— Гергские монахи…

— Шарлатаны. Вы бывали в Гергии? Там человеческая жизнь ничего не стоит. Вас могут обмануть и убить за один халлер. (Мелкая монета в Катане).

Бабушка Кэрол скептически хмыкнула.

— Обдурить меня и тем более убить не так просто. И да, я была в Гергии и во многих других местах. Шон, ты забываешь, где я работала и кем являлась.

Мы с Потти притихли и молча уплетали завтрак, прислушиваясь к спору титанов. Любопытно, какие еще магические способности у бабушки Кэрол. Она о них не распространялась. А я не догадывалась спросить.

Мисс Рой только вежливо улыбалась и держалась, как обычно, сдержанно. Наверняка она была рада, что уход за котенком больше не ложился на ее плечи. Сейчас за ним полностью следила экономка, миссис Райли, и мы сами.

— Мы можем поговорить наедине, Катерина? — обратился Эфорр ко мне.

В его глазах проскальзывало сдерживаемое нетерпение, а меня предстоящее путешествие все-таки тревожило.

Но метки пока не проявились — я проверяла. Вдруг пронесет?

Очень уж мы разные.

Эфорр закрыл за мной двери библиотеки и совершенно деловым тоном поинтересовался:

— Вы предпочитаете лететь на маголете или на мне?

В первый момент я впала в небольшой ступор, пока до меня не дошел смысл сказанного. И я даже не знала, что страшнее — самолет, заряженный магическим артефактом или ядовитый василиск, превращающий взглядом в камень. Та еще дилемма, между прочим.

— Хм, профессор, при всем уважении… Я даже не знаю, что хуже.

Он вздрогнул и недоуменно приподнял бровь.

— Просто мне кажется, что… само… маголет на магических камнях ненадежен.

— А как они летают в вашем мире? — ему явно было любопытно.

— На топливе.

— И никогда не падают?

— Падают, — честно призналась я.

— И после ваших ненадежных маголетов на топливе, вы боитесь лететь тут? Наши не падают никогда.

Вот это поворот. Так уж и никогда?

— А вы уверены?

— Конечно!

— А недавно темные вывели из строя артефакт в автобусе, — возразила я. — Почему подобное не может случиться с самолетом… маголетом?

— Тогда полетели на мне, — снова предложил Эфорр.

Я только руками всплеснула. Он это серьезно?

— Признаюсь, у меня сомнения в размахе ваших крыльев. Вряд ли вы дотягиваете до дракона.

Эфорр подошел ко мне и, наклонившись, веско сообщил:

— Драконов не существует, Катерина.

Я секунду смотрела в его голубые глаза, а потом рассмеялась. Ну не смогла удержаться, хоть убейте.

Профессор выпрямился, но выглядел немного обиженным.

— Простите, профессор Эфорр. Но, если бы у вас было чувство юмора, вы бы тоже оценили шутку. Поверьте. И вообще, вы убиваете взглядом. Забыли?

— Кто это вам сказал? — нахмурился он.

— Вы же сами и сказали.

— Не припомню. Возможно, это была ирония? Василиски всего лишь немного ядовиты, не более того, — он явно уже начинал терять терпение. — Тогда на маголете?

Немножко ядовиты, значит? Самую малость? И вообще — совершенно безобидные, милые зверюшки? Ну-ну.

— Пожалуй, да.

Эфорр ухмыльнулся и склонился поцеловать меня. Отказываться я не стала. Обхватила его за шею и прижалась в ответном поцелуе. Потерлась щекой о немного шершавую щеку, вдохнула запах одеколона. Нет, не может быть, чтобы я была в него влюблена. Только если самую чуточку.

— У меня нет летних вещей, — прошептала я.

— Возьмите у бабушки Кэрол, — легко разрешил он проблему.

В ответ я слегка прикусила его нижнюю губу и заскользила пальцами вниз по пуговицам жилета. У профессора сбилось дыхание, а мне почему-то подумалось: а когда мы перейдем на ты? Но первая я не решалась. Хоть режьте, но Эфорру, упакованному в костюм-тройку, язык не поворачивался тыкать!

Ладонь моя остановилась на пряжке ремня, задержалась там долю секунды, и я, развернувшись, вышла из библиотеки.

Как же приятно его дразнить…