Я стираю свою тень — 6

— Я хотел знать, как дела у моей супруги. — Соврал я. — Людям это необходимо.

— Тебе было сказано, что пользоваться связью без нашего ведома запрещено. — Произнесла она без эмоций, и оттого это звучало очень грозно.

— Не вижу причин запрещать мне разговоры по телефону.

— Причина в том, что мы должны знать каждое действие, чтобы прогнозировать развитие ситуации. Вы вносите своими действиями неопределенность. Следующее нарушение правил потребует вашего наказания.

— Я больше так не буду. — Пообещал я, опустив голову. — Клянусь.

Робот вышла из спальни. В свете открывшейся информации стало понятно, что наша ситуация намного хуже, чем мы предполагали. На кону была планета, с семьей, родными, друзьями, странами и континентами. Вся наша земная общность, сотканная из противоречий и даже вражды, воспринималась мной, как единое целое, что стоило сохранить. Обида на этих англоговорящих убийц, хладнокровно застреливших водителя, отошла на задний план.

Я спустился в гостиную. Амели, на этот раз одетая в халат, оставшийся видимо от бывших жителей дома, сидела на диване, напротив выключенного телевизора. Халат был ей не по размеру, поэтому она закатала рукава.

— Проснулся? — Спросила она блеклым голосом.

— Да. А что ты такая кислая?

— Михаил пропал.

— Как? Ты его везде искала? — Я решил, что на меня оказывают психологическое давление. — Кто-нибудь из роботов здесь есть?

— Я не знаю. Хотела сбежать через ворота, не смогла.

— А Трой не вернулся?

— Не видела.

Я побежал в подвал, думая, что наши тюремщики находятся там, используя порталы для выравнивания ситуации. Трупов теперь должно было прибавиться по всему миру. Дверь в подвальное помещение оказалось закрытой. Я пнул ее, чтобы выбить, но не тут-то было. Она выдержала мой смертельный удар. Вязкая невидимая субстанция, напоминающая по ощущениям судороги, вызванные электрическим разрядом, не позволила мне это сделать. Я находился внутри клетки, закрытый от мира с двух сторон. И что я мог поделать в такой ситуации? Только ждать благоприятного момента. Или Большого Взрыва, поставившего крест на существовании нашей противоречивой планеты.

Я вернулся к Амели.

— Нашел кого-нибудь? — Поинтересовалась она.

— Нет.

— Мы как морские свинки в клетке. С нами поступают так, как хотят. Даже ваши влиятельные друзья из космоса ничего поделать не могут. — Амели подтянула ноги под себя и скрестила руки на груди. — Я решила, что попала в самое замечательное приключение, которое может со мной случится, но, похоже, меня скоро скопируют и переработают.

— Все будет хорошо. Обычно, ты понимаешь, что находился в гуще приключений только спустя время. Избирательная особенность памяти позволяет нам насладиться ими позже, когда плохое забывается, а остается только положительное. А друзья из космоса, — я перешел на шепот, — уже всё знают, но хотят сохранить и нас и их. Наши роботы являются уникальным артефактом погибшей цивилизации.

— А что им мешает?

— Цивилизация, создавшая их, была крайне воинственной, и боялась делиться технологиями с развитыми расами, считая, что даст им преимущество в войне. Если они поймут, что кто-то хочет их пленить, Земле конец. Бах и новый пояс астероидов между Марсом и Венерой.

— Мы погибнем? — Глаза Амели округлились от ужаса.

— Только не реагируй так, и вообще, я тебе этого не говорил. Что у нас завтраком?

— Каким завтраком, уже давно обед.

— А, точно. Ну, и?

— Я не знаю, мне было не до этого. Тебе разве не страшно за Михаила?

— Страшно. Но я уверен, что он пока в безопасности. Его двойник крушит теперь спецслужбы некоторых государств за ночной инцидент.

— Какой инцидент?

— Меня хотели похитить. Новые технологии слишком заманчивая вещь для достижения преимущества. Думаю, наши пришельцы проводят показательную порку всем, кто был причастен к попытке похищения.

— А Франция действительно станет самой развитой страной?

Я вздохнул, вспомнив разговор с Камилой.

— Суть задачи, стоящей перед нашими похитителями не в том, чтобы сделать одну страну великой, а в том, чтобы на ее примере заставить людей достичь необходимого уровня развития. Но их ждет подводный камень, они всегда делают одну и ту же ошибку, забывают о том, что обезьяна с ядерной кнопкой опасна для самой себя. Развитие цивилизации должно происходить в гармонии между духовной сутью и техническим прогрессом.

— Первый пункт не поторопишь. Духовность дело преемственности от поколения к поколению. А у нас постоянно что-то рвется в этой цепочке и каждый раз надо начинать сначала. — Амели говорила без эмоций, уставившись в черный прямоугольник выключенного телевизора.

Я сел рядом с ней и взял ее теплую ладонь в свою. Она посмотрела на меня немым вопросом в глазах.

— Знаешь, почему женщины часто разочаровываются в жизни? — Спросил я ее.

— О, ты еще и психологом подрабатываешь? — Она закатила глаза.

— Могу, если надо. Я прошел суровую школу от неуверенного в себе человека, до мужчины, который одним взглядом выигрывает любую схватку.

Амели посмотрела на меня, ожидая демонстрации взгляда.

— Тут главное правильно играть бровями. Одну выше, другу ниже, можно раздуть ноздри и самое главное занять правильную стойку. — Я встал в балетную стойку. — Правильно исполненный батман половина успеха в любой схватке.

Мне удалось рассмешить Амели. Она встряхнулась и посмотрела на меня с большим энтузиазмом.

— И что надо знать женщине, чтобы не разочаровываться в жизни? — Спросила она.

— Ничего не планировать, а если и планировать, то сразу сотню вариантов, чтобы выбирать подходящий под постоянно меняющиеся планы. Понимаешь, не мы придумали эту жизнь, и не нам желать, чтобы все вокруг поступали в соответствии с нашими ожиданиями.

— Ну, это же скучно.

— Совсем нет. Что ни день, то сюрприз.

— Ты такой легкий. Твоей жене повезло.

— Нам обоим повезло. Мы прекрасно дополняем друг друга.

— Я заметила, что вы не такие мужчины, к которым я привыкла. Вы как будто высечены из дуба, вроде люди, как мы, но я чувствую, что вы другие, крепкие и сильные. — Амели посмотрела мне в глаза в ожидании реакции. — Ты убивал?

Я рассмеялся.

— Вроде нет. Намеренно, нет. Даже сегодня, когда мог убить всех, кто меня пытался похитить, я просто сбежал.

— Тоже веришь в карму?

— Я не убивал не потому что верю в нее, просто не считаю это правильным для себя. Хотя, если я убью человека, защищая свою семью, или даже… тебя, я не буду считать убийство чем-то тяжким, что придется нести на своих плечах, как тяжкий груз оставшуюся жизнь. Опять же, возвращаюсь к тому, что не мы создали этот мир, и не нам судить людей. Убийца рисковал, просчитался и погиб.

— Ты убьешь, если моей жизни будет угрожать опасность? — Мое признание впечатлило девушку.

— Если только явно, а не так, что ты мне скажешь, вон тот парень мне угрожал, убей его. Тогда нет, сама разбирайся.

— Мне и этого достаточно. Еще никто мне такого не говорил.

— Я тоже могу передумать, если буду все время голодным.

— Поняла. Сейчас что-нибудь приготовлю.

Она убежала на кухню. Я включил телевизор, но он показывал только помехи. Наши «хозяева» не желали, чтобы мы имели окно в мир, даже такое предвзятое, как телевизор. Над домом раздался шум летящего вертолета. Он будто бы завис над нами. Мне стало интересно. Я вышел на улицу и увидел полицейский вертолет, высаживающий Троя. Друг спрыгнул на землю и благодарно помахал экипажу. Пилот тоже помахал ему и, заложив крутой вираж, поднялся в воздух.

Трой вошел не сразу. Барьер явно никто не контролировал, пока он не сигнализировал о попытке проникновения. Опознав своего, он на несколько секунд отключился. Я поспешил к Трою узнать, как прошло его выступление в недавно созданной партии.

— Вот это ночка. — Трой выглядел уставшим. — Доконали меня эти политики.

— Здорово. — Я пожал его руку. — Что, не верили твоим россказням?

— Да, они парни недоверчивые. Им нужны гарантии, деньги, уверенность, что народ поддержит все наши начинания. Одним словом, мы хотим, чтобы у нас было всё, и ничего нам за это не было.

— Вообще это тост. Ты голоден?

— Не то слово.

— Идем, Амели обещала приготовить обед.

— Амели? Она создана для чего угодно, но не для готовки.

— Знаю. Но придется поесть. Она была в депрессии, как мог, вытянул ее оттуда, заставив готовить.

— Вчера она выглядела веселой.

— Михаил исчез, когда нас с тобой не было. Она напугалась, подумала, что и за ней придут.

— А куда он делся?

— Думаю, туда же, куда и твоя супруга. Ночью выяснилось, что до нашего проекта есть охочие спецслужбы других государств, думаю, наши наниматели заняты устранением этой опасности, а двойника или двойников могут использовать в качестве боевиков.

— Вот это завертелось. — Удивился Трой.

— У меня есть и другие новости. — Прошептал я ему заговорщически.

Передал ему весь наш разговор с Камилой.

— Да, твою же мать. — Он расстроился. — Это меня совсем не радует.

— Поэтому нам придется строго следовать приказам, чтобы у них все получалось, пока у Высших не созреет хороший план.

— Черт, не думал, что эта история так затянется. У нас с Кианой были такие грандиозные планы на это лето.

— Грандиознее этих? — Я обвел руками территорию виллы, подразумевая при этом всю планету.

— А что мне до чужих грандиозных планов? Кривляться, строя из себя того, кем не являюсь? — Трой направился по дорожке к дому.

— Теперь наш план, не допустить суицидального исхода пришельцев. А мне понравилось кривляться на публике. Сам от себя такого не ожидал. В каком-то смысле я питался их энергией. Наверное, я энергетический вампир.

— Раз энергетический, то и обед твой будет состоять из моих аплодисментов. — Амели услышала мою последнюю фразу.

Мы незаметно для себя полностью перешли на французский.

— Если они буду вкуснее твоей еды, то я готов питаться ими и чипсами, пока не вернусь домой. — Не преминул я уколоть ее.

Амели приготовила салат из пшеничных проростков с авокадо. Я иногда ел такое, когда у Айрис случался приступ кулинарного экстремизма. В принципе, один раз в год, под котлетки его можно было поесть. Наверняка, в нем было полно всяких жизненно полезных вещей. Но меня потом два дня терзало чувство, будто я превращаюсь в травоядное животное, и мой желудок пытается стать четырехкамерным, чтобы правильно переварить растительную пищу.

— Так, а где еда? — Трой завертел головой, в упор не замечая салат.

— А это? — Амели придвинула ему салатник.

— Ты хочешь, чтобы взрослый мужчина, который ел последний раз, чуть ли не сутки назад насытился этими растительными червячками?

Амели посмотрела на меня, ища защиты. Я пожал плечами.

— Придется готовить еще что-нибудь. У нас есть яйца? — Я направился к холодильнику.

— Я сама. — Амели опередила меня. — Вам в каком виде?

— В виде жареных яиц. — Ответил Трой.

— Глазуньи? С открытыми или закрытыми глазами? — Поинтересовалась Амели.

— Все равно.

Француженка принялась готовить, проявляя активность, будто готовила самое сложное блюдо в ресторане. Мне стало ее немного жаль. Она легко могла почувствовать себя ненужной, непонимающей что происходит, а мы, как будто, не понимали этого. Хотя, салат из проростков это слишком дорогая плата за наше великодушие.