Танго втроем

— Мария, — Дадо позволял себе обращаться ко мне наты и просто по имени, когда вокруг не было сотрудников.

Я ничего не имела против.

— Я принёс отчёт, как ты и просила.

Отвернувшись от окна, я повернулась и тут же натолкнулась на его пристальный, почти раздевающий взгляд. Я вздрогнула. На секунду мне показалось, что он будто прочёл на моем лице то, о чем я только что подумала.

— Спасибо,— отрывисто поблагодарила я, опуская глаза в пол.

Дадо подошёл к столу, положил на него папку, но уходить не торопился, все так же пристально изучая меня. Я не видела его глаз, но буквально кожей ощущала этот цепкий взгляд. Чтобы изобразить хоть какую-то деятельность, я подошла к столу, взяла с него папку Дадо, раскрыв, перелистала, шелестя страницами с таким серьезным видом, чтобы стало понятно, что я внимательно изучаю отчёт. Видимо, это уже профессиональное — несмотря на то, что я всего лишь делала вид, что изучаю, а на самом деле всего лишь пробегала страницы взглядом. От меня не укрылась допущенная им ошибка.

— Дадо, посмотри сюда, пожалуйста. Я положила папку на стол, ведя пальцем по странице и утыкая его в то, что мне не понравилось.— Думаю, что тебе нужно это исправить. Я села в кресло, не убирая пальца со страницы.

Дадо послушно подошёл, немного подался вперёд, склоняясь над столом и почти касаясь бедром моего тела. Посмотрел на указанную мной ошибку.

— Странно, как я это пропустил,— отозвался Дадо.

Меня тут же накрыло волной. Я пыталась сосредоточиться на том, что он мне говорит, он повернулся и посмотрел мне в глаза; его лицо было совсем близко, так что у меня перехватило дыхание. Мне пришла просто шальная, безумная мысль — выкинуть отчёт к чёртовой матери и просто заняться с ним сексом прямо на этом столе. Это желание было настолько безумным, что я даже испугалась. Я резко вскочила на ноги — так, что чуть не перевернула кресло. Дадо удивлённо посмотрел на меня, не понимая, чем вызвана подобная реакция. Но объяснять ему я ничего не хотела, просто отошла к окну и, не поворачиваясь, сказала:

— Иди и исправь свои ошибки. Надеюсь, теперь ты будешь более внимательным, и помни: мне нужны эти бумаги к концу дня.

— Хорошо,— сухо ответил Дадо, взял папку и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Как только он ушёл, я тут же принялась лёгкими похлопываниями бить себя по щекам, будто делая массаж и спрашивая саму себя:

— Что ты, черт возьми, творишь? Возьми себя в руки.

Больше из кабинета до самого вечера я не выходила, слонялась и маялась дурью, выжидая, когда сотрудники разойдутся в конце рабочего дня. Просто взять и уйти, пользуясь тем, что я начальник и сама себе хозяйка, мне почему-то не пришло в голову. И только когда стрелка часов подползла к половине шестого, я взяла с вешалки плащ, перекинула через согнутый сгиб локтя, погасила свет и вышла из кабинета.

Тут меня ждало неожиданное открытие: Дадо сидел за своим рабочим столом и совсем не торопился уходить, хотя рабочий день для него уже полчаса назад был завершен.

— Дадо? — удивлённо спросила я.

— А? Привет.

Дадо поднял лицо, отвлекаясь от бумаг, которые горкой высились на его рабочем столе, похоже, он решил не только доделать свой отчёт, но и сделать работу за всех сотрудников офиса.

— Почему ты ещё здесь? Уже поздно, да и рабочий день кончился.

— Да? Хм. Заработался, прости, я сейчас соберусь. Дадо провёл рукой по волосам, взлохмачивая их, а потом аккуратно отодвинул листы на край стола.

— Я все сделал, как ты просила.

— Вижу. И не только своё, видимо, — поджав губы, добавила я, глядя на стопку бумаг.

— Нет, это девчонки, я просто взял на себя смелость все пересмотреть и убедиться, что ничего не упущено. Как ты помнишь, днём я уже сделал ошибку. Поэтому решил перестраховаться и посмотреть все остальные отчёты.

— Да? — смилостивилась я.

Вот хитрец, умеет выставить все в выгодном свете, и задобрить подозрительную и злую начальницу, хотя не думаю, что он врёт мне. Скорее всего, именно все так и есть, как он говорит.

Все, что касалось работы, Дадо делал на сто процентов хорошо и ответственно, так что у меня нет смысла ему не верить.

— Может тебя домой подвезти? — предложила я, даже не задумываясь о том, что говорю и что предлагаю.

— Да, спасибо,— тут же откликнулся он.

Мы ехали молча, разговаривать о работе, или на отвлечённые темы мне совершенно не хотелось, да и не было смысла — до дома Дадо было не так уж и далеко. Мы подъехали к его подъезду, он вышел и, обойдя машину, открыл водительскую дверь, протягивая мне галантно руку.

— Это ещё зачем? — удивилась я.

— А ты разве не зайдёшь? — Дадо выгнул бровь, улыбаясь как чеширский кот.

— А надо?

— Ну, мне бы хотелось быть благодарным, и в ответ на твою любезность подвезти напоить тебя чаем.

— Хм,— я сделала вид, что всерьёз обдумываю его предложение.

Дадо смотрел на меня в упор и ждал ответа. Я заметила в его глазах хищный блеск и поняла, что дальше тянуть нет смысла. Если я сегодня в кабинете шарахнулась от него как полоумная, то тут не стоит вести себя как дура и отказываться от того, о чем думала весь день. Дадо будто почувствовал. Понял внутренним чутьём, о чем я сейчас думаю, он подался вперёд, склоняясь ко мне. — Хватит играть в кошки-мышки,— сказал он, и прежде чем я успела что-то ему ответить, губами впился в мои губы горячим и долгим поцелуем. Его руки блуждали по моему телу, тем не менее, он сохранял определённую дистанцию. Оторвавшись от него, я перевела дыхание, ошеломлённая тем, как он ловко мной манипулирует, и попыталась что-то возразить, протестуя, но он прижал указательный палец к моим губам и потянул меня из машины. И мы снова стали целоваться.

Мы целовались в лифте, стоя на лестничной клетке перед дверью квартиры, когда я пыталась открыть дверь и упорно не могла попасть ключом в замочную скважину. Это было реально похоже на сумасшествие, но я ничего не могла с собой поделать. До спальни мы с Дадо так и не добрались, занялись любовью прямо на полу в гостиной. Кто-то назовёт меня развратной и бесхарактерной, а ещё беспринципной и, возможно, будет прав.

Я спала с чужим молодым человеком, зная, что у него есть невеста. Более того, я забеременела от него, но мне было наплевать на чужое мнение.

Думаю, что немногим дано понять, что происходит с мозгом, когда у тебя в голове не остаётся мыслей, кроме желания обладать этим телом. Я реально сошла с ума, и то, что Дадо ежедневно торчал в офисе, не оставляло мне никаких шансов для того, чтобы мыслить реально и трезво. На сотню моих «нет» было достаточно одного его «да». Но, несмотря на все уговоры Иришки и советы Ольги наплевать на все и окунуться в омут с головой в эти чувства, я медлила и сомневалась.

Не знаю почему, хотя нет. Думаю, что одну из причин я все же знаю. Все-таки его статус жениха Пилар существовал, и я, видимо, подсознательно хотела, чтобы он расстался с ней по собственному желанию, а не потому что я имела неосторожность влюбиться и тяну его к себе.

Оставшись у Дадо на всю ночь, я не опасалась того, что может нагрянуть Пилар. После того, как мы закончили заниматься любовью и вместе направились в душ, он рассказал мне о том как они поссорились, и она швырнула в него чашкой, а он выставил ее за дверь. Не буду врать о том, что меня это не радовало — лёгкий приступ злорадства согрел душу. Но я тут же почему-то устыдилась этого.

Нехорошо вот так радоваться, я ее, конечно, не люблю, но если вспомнить нашу с ней первую встречу, то положа руку на сердце, я могу сказать, что обманула ее тогда. Я же уверила ее в том, что мне Дадо нужен только в качестве работника и сопровождающего в поездках, и что вышло на деле? Спустя пару лет я лежу в его квартире, в его постели. И кто я после этого? Додумать и ответить на свой вопрос, посыпать голову пеплом и обругать себя последними словами я не успела, так как уснула.

Я открыла глаза, в комнате было темно и тихо. Утро медленно и лениво вплывало в комнату. Я долго не могла отойти от сна, не могла вспомнить, что мне снилось, но чувство тревоги и какой-то тяжести на душе не отпускало. Дадо мирно сопел рядом, я откинула прядь волос с его лба, поцеловала лёгким прикосновением в нос и пошла на кухню. Не спеша приготовила завтрак. Вернулась в спальню, поставив поднос с едой на маленький столик, села на краешек постели рядом с Дадо. Мне не хотелось его будить, таким трогательным и беззащитным он был в момент сна, что у меня сердце сжалось от нахлынувшего тепла и нежности.

И тут он проснулся сам, открыв глаза, улыбнулся. Мы были вместе, и, наверное, впервые за долгое знакомство, меня не тяготило его присутствие, как это обычно бывало после секса с ним. Не знаю почему, но раньше я старалась избавиться от него, выставив за дверь, если он был у меня, или уйти самой как можно быстрее, если мы занимались этим у него дома. И тут Дадо взял и все испортил. Он прямо в постели допил принесённый мной кофе и сказал, накрывая мою ладонь своей рукой.

— С каждым разом мне всё труднее и труднее отпускать тебя. Мне так хочется, чтобы ты осталась здесь навсегда.

Я вздрогнула от его слов и попыталась высвободить руку, а потом, глядя ему прямо в глаза, спросила:

— А как же Пилар? Она все ещё твоя девушка.

— Она ушла.

— И что? Завтра она снова вернется, и ты ее впустишь, Дадо, сколько можно? Ты встречаешься с ней и спишь со мной. И это тебя нисколько не смущает.

— А тебя?

— Мы сейчас не обо мне говорим, а о том, что ты только что сказал.

— А что я сказал?

— Мне дословно повторить?

— Нет, я помню.

— Отлично. Вот тебе и ответ.

Я поджала губы, и на этот раз все же вытащила ладонь из-под его руки.

— Я тоже помню.

— Ты хочешь, чтобы я ее бросил?

— А ты? — вернула я ему вопрос.— Чего хочешь ты?

Я встала с постели, и отошла к окну, обнимая себя за плечи.

— Я не хочу на тебя давить. И, если честно, мне не нравится этот разговор, потому что я сама не могу ответить на этот вопрос,— стоя к нему спиной, сказала я.

— Какой?

— Чего хочу я.

— А, ну тогда понятно. Я нужен тебе как партнёр, защитник, компаньон, чтобы лететь в другой город по делам, как секс-тренажёр, когда у тебя случается бешенство гормонов, но как мужчина, который рядом, и нечто большее, я тебя, видимо, не устраиваю.

— Я не знаю, Дадо, не мучай меня.

У меня не было сил, чтобы повернуться и посмотреть на него, наверное, я и, правда, трусиха.

'Господи, — подумала я и закрыла глаза.— Кто придумал то, что я должна куда-то идти, спешить, жить вот так и искать причину всему происходящему. А как все начиналось, зачем я вообще потащила его в гости к Ольге? Лучше бы мы летали с ним в деловые поездки, традиционно ночевали в разных номерах, и все было бы прекрасно, но нет, мы переспали, и с этого начались мои неприятности. Я сама усложнила себе жизнь. Дадо сейчас сказал очень серьёзные вещи, и мне так страшно верить…

Я открыла глаза и мысленно произнесла то же самое, но не сказала вслух.

— Прости. Но мне лучше уйти.