Воительница: Под полной Луной

— Это всё здорово, Хервёр, но…

— Обо мне не беспокойся. Самое худшее, что может случиться, когда ты вернёшься, — это то, что я буду сидеть у очага и вышивать.

— Уж лучше видеть твой труп, чем это.

— Такой вариант всегда возможен, с учётом отношения деда ко мне. В любом случае, да благословит и сохранит тебя Один.

— И тебя, — сказал он, затем повернулся и протянул руку к Эйдис, притягивая ее к себе. Не говоря ни слова, он впился в ее губы страстным поцелуем, затем нежно поцеловал в нос, развернулся и молча направился к остальному отряду.

Мы с Эйдис стояли и смотрели, как группа воинов скрывается в ночи.

— Он вернётся? — шёпотом спросила я у Эйдис.

Она молча смотрела в темноту, пока лошади не исчезли за холмом.

— Вернётся, — наконец глухо произнесла пророчица. — Но пройдет еще много времени, прежде чем мы снова увидим его.

Глава 23

Возле дверей главного дома я встретила Хофунда.

— Хервёр, — прошептал он. — Я искал тебя.

— Идемте, леди Свафа, — сказала Эйдис и наклонилась, чтобы подхватить Хилли. — И ты, дюймовочка.

Хилли хихикнула, и они втроём скрылись в здании.

Хофунд взял меня за руку, и мы направились к пристани.

— Лейф ушёл, — начал он.

— Я знаю, — кивнула я. — Встретила его по дороге.

— Разговор с твоим дедом прошёл не так, как я надеялся.

— Я тебя предупреждала.

— Что его так раздражает? Он не сообщил никаких деталей, но я давно не видел в человеке столько злости.

— Все тайны запреты внутри его головы и маминой памяти. Правды не знает никто.

— Он предупредил меня, что с тобой я сильно рискую, — вздохнул он.

— Возможно, так и есть.

— Ты хочешь бросить это место? Хочешь уплыть со мной?

Я хотела. Очень хотела. Но что, если я действительно проклята? Если я на самом деле принесу Хофунду лишь беды?

— Хочу, но…

Он приложил палец к моим губам.

— Приходи утром. Мой отец — конунг, и после него конунгом стану я. Что может сказать и сделать ярл? Мы уплывём. Возьми с собой Эйдис, так я могу быть уверен, что нас найдёт потом Лейф.

Я рассмеялась и оглянулась через плечо на дом.

— По крайней мере, подумай об этом. — Хофунд погладил меня по щеке. От его прикосновения по моему телу побежали мурашки, вызывая сладкие мысли. Он притянул меня к себе, и я обхватила его обеими руками, чувствуя под ладонями сильное тело. В море тоски забрезжила крупица надежды.

Гудмунд был конунгом. Ярл должен прислушиваться к его желаниям, таков закон. Может… может, я ошибалась? Может, я старалась держать от Хофунда подальше без всяких причин?

— Хервёр, — прошептал он, взяв мое лицо в свои руки. — Плывём со мной домой. Моя мать говорила, что я узнаю девушку, которая станет моей женой, как только увижу ее в голубом платье.

— Очень туманное пророчество, — улыбнулась я. — А если бы я оказалась ведьмой? Стал бы ты следовать видению своей матери, если бы я была стара, как твоя прабабушка? Даже если б на мне было голубое платье?

Хофунд рассмеялся.

— Хервёр. Будь готова, и да поможет нам Тор.

— И да присмотрит за нами Один.

Нежно коснувшись моего подбородка, Хофунд наклонился и легонько поцеловал меня в лоб.

— Ты замёрзла.

— Так зима же.

— Иди внутрь. Отдохни. Увидимся утром.

Я кивнула.

— Спокойной ночи, — пожелала я, сжимая его ладонь.

— Спокойной.

С этими словами я повернулась и пошла в дом. Когда я вернулась обратно в главный зал, маленький кусочек надежды в моем сердце начал расти и разливаться внутри теплом. Может, конунг убедит дедушку отпустить меня. А может, и не важно, отпустит он меня или нет. Я наконец-то покину это место. Я наконец-то найду свою судьбу.

Хервёр.

Правда уже близко.

Глава 24

Когда я зашла в спальню, моя мать уже спала. Эйдис лежала в моей постели и ждала моего возвращения.

— Хервёр, — прошептала она.

— Отдыхай, Эйдис, — покачала я головой.

— Как я могу отдыхать, когда Лейф неизвестно где?

— Ты же сказала, что мы увидим его снова, так чего переживать?

— Ты права, — она повернулась ко мне спиной и накрылась с головой.

Я покачала головой. Эйдис в своём репертуаре — забрала самое тёплое одеяло.

Но даже сейчас мой разум ухватился за ее пророческие слова. Мы не увидим Лейфа долгое время. Возможно, дела в Сильфрхейме пойдут не очень хорошо. А может, все пройдет очень хорошо, и Лейфу придется наводить там порядок. Этого никак нельзя было предугадать.

А может, я уже утром покину Далр с Хофундом, взяв с собой Эйдис.

Даже если конунгу не удастся уговорить дедушку, почему я должна оставаться?

Я пересекла комнату, укрыла маленькую, сладко сопящую Хилли и села перед очагом, глядя в пламя.

Что мне делать?

Если я уйду, кому это повредит? Точно не маме. Даже в таком состоянии она любимица деда. Лейф поддержит меня. Если я возьму с собой Эйдис, она будет в безопасности.

Никто не знал, кто такая Хилли, и никто не станет обижать маленького ребенка, которая стала в этом доме служанкой. Мой уход никому не навредит. Мне нужно было попрощаться с Ирсой, но даже если у меня не получится, уверена, она меня простит.

Мой разум был настолько измотан размышлениями, что я поднялась, упала в кровать и быстро погрузилась в сон.

Он вернулся, как и каждую ночь.

Как и всегда, я шла через горящую деревню к дереву на холме. Но на этот раз, когда я искала Всеотца, его там не было. Вместо него у подножия дерева я увидела вход в пещеру, освещаемый синем пламенем.

Мои руки задрожали, когда из глубины пещеры появился мужчина, сжимавший в руке меч. Клинок сверкал так, словно на него светило солнце. Когда мужчина приблизился к голубому пламени, я смогла лучше разглядеть его черты.

У мужчины были ярко-рыжие волосы, а тело, сплошь состоящее из мускулов, покрывало плетение татуировок.

Он поднял меч, сверкнувший пламенем, будто от солнца, и я зажмурилась.

Хервёр.

Дочь моя.

Он идёт за тобой.

Проснись!

Я проснулась от толчка, когда кто-то схватил меня за лодыжку и стащил с кровати. Быстро перевернувшись, я схватила свои топоры и повернулась, чтобы замахнуться, но неизвестный сильно дернул меня за ноги. Я упала на пол и снова вскочила, приготовившись отбиваться. И каково было моё удивление, когда я увидела перед собой деда. Его глаза потускнели, а на лице застыла злоба.

— В какие игры ты играешь? — прошипел он мне.

— Дедушка? — опешила я. — Что ты делаешь?

— Шлюха!

— О чём ты?

Краем глаза я заметила, как с кровати встаёт Эйдис.

И только крепче сжала древки топоров.

Дедушка схватил меня за волосы и сильно дернул, толкнув на пол перед очагом. Стоило мне упасть, как он пнул меня еще раз. И ещё. И ещё. Боль разлилась по всему телу. Я застонала, почувствовав, как что-то хрустнуло и стало тяжело дышать. Боги, неужели он сломал мне ребра?

— Хервёр! — вскрикнула Эйдис.

— Ещё одно твое слово, и я перережу тебе глотку, — рявкнул на нее дед, а затем снова повернулся ко мне. — Думала, сможешь завоевать сына конунга? Кем ты себя возомнила? Ты и твоя проклятая кровь. Неужели ты думала, что я позволю тебе разрушить эту семью, а вместе с ней и всех нас? Ты будешь жить и умрешь служанкой этого дома, не более свободной женщиной, чем Эйдис. Услышь меня, девочка. Услышь меня хорошенько. Ты никогда не выйдешь замуж. Никогда не родишь ребенка. Ты никогда не будешь делать ничего, что я не разрешу. Ты поняла меня?

Он выбил один из топоров из моей руки, затем вырвал другой и швырнул его через всю комнату. С черными от ярости глазами он забрался на меня и прижал к полу. Он бил меня снова и снова, пока я не почувствовала привкус крови во рту. Затем он обхватил руками мое горло.

— Надо было скормить тебя тем волкам, — прошипел он и начал сжимать моё горло. — Я сохранил тебе жизнь только благодаря ей. Я должен был скормить тебя волкам или бросить в море.

— Дедушка, — попыталась прошептать я, но слова выходили хриплыми, воздуха не хватало. Я попытался оттолкнуть его ослабевшими ногами, но он только крепче прижал меня к полу.

— Я должен был скормить тебя тем волкам, — повторил он яростно.

Перед моими глазами замелькали черные пятна. Я попыталась сделать вдох, но не смогла. Голова стала легкой, а в висках появилась жуткая боль. Горло болело, когда он ещё сильнее сдавил трахею.

— Я завершу то, что должен был сделать ещё давным-давно, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы.

Сознание стало потихоньку покидать меня. Я почувствовала, как глаза закатились, ноги стали ватными, а сил на борьбу за воздух становилось всё меньше. Клянусь богами, он собирался меня убить.

Я шарила руками вокруг, искала свои топоры, но они были слишком далеко. Я посмотрела в сторону двери. На краткий миг я увидела высокого мужчину, который стоял на пороге, опираясь на свой посох. Он смотрел на меня из-под криво надвинутой шляпы, а на месте его левого глаза была тёмная дыра.

Один.

Всеотец.

Помоги мне.

Видение рассеялось как дым, когда за спиной дедушки появилась Эйдис. Она подняла табуретку и ударила старика по голове. Тот повалился на пол.

От шума проснулась мама.

— Во имя богов, вы все с ума посходили? Что происходит?

Эйдис протянула мне руку, помогая подняться. Я схватила свои топоры и поспешила встать на ноги. Я едва могла дышать. Перед глазами снова заплясали черные точки. Дыхание со свистом вырывалось из повреждённого горла. Эйдис прижалась ко мне, не давая упасть.

Дед медленно поднялся, яростно сверкая глазами. По его подбородку стекала струйка крови — видимо, при падении он разбил губу.

— Отец, у тебя идёт кровь, — встревожилась мать и направилась к нему, но он оттолкнул ее. Она споткнулась и упала на кровать, уставившись на отца широко распахнутыми глазами.

— Шлюхи! Грязные тупые шлюхи, — выплюнул дед, глядя на нас с Эйдис.

— Отец! — вскрикнула мама.

— Это всё твоя вина, — прошипел он, поворачиваясь к ней. — Твоя. Ты принесла эту заразу в мой дом.

Пытаясь отдышаться, я посмотрела деду в глаза.

— Люди пытаются убить тебя, плетут заговоры против твоей семьи, — прохрипела я, — а тебя волнует только это? Позволь мне уйти. Какая тебе разница?

— Я не позволю тебе обречь на гибель конунга, а заодно и всех нас. Я должен убить тебя прямо на этом месте, — зашипел он.

— Отец, не надо! — с болью в голосе прошептала мама.

— А ты, — он повернулся к Эйдис, — нигде не сможешь от меня спрятаться, и видения твои тебе не помогут. Ты заплатишь кровью за то, что сотворила.

— Боги милостивые, что происходит? — воскликнула Аста, ворвавшись в комнату; ее волосы и одежда были в беспорядке. — Отец, почему у тебя кровь? Что здесь происходит?

— Я изгоняю Хервёр из Далра. А кровь её рабыни завтра насытит наших богов.