Вечный лед

* * * * *

Джодах ненавидел случайности. Он произносил заклинания во время большéй части битвы, и у него осталось примерно половина того, чем он обладал бы в другом случае. Кроме того, сила его противника была, в общем-то, неизвестна. С этого места заклинания произносились, но Джодах не представлял, кто это делал – Лим-Дул или его помощник, а может быть – какое-нибудь устройство. Вдобавок, было похоже, что уцелевшие существа Лим-Дула доберутся до них до того времени, когда они закончат. Несожженные тела на поле боя уже начали дергаться и извиваться.

Хуже всего было то, что это был не салонный поединок, не дружеский спор или простое улаживание конфликта. После этого поединка останется живым только один из них.

Лим-Дул сделал первый шаг, выпустив бурю заклинаний, которые изогнулись дугой в сторону Джодаха по своим черным траекториям. Во время полета от них пахло гниением, и Джодах отразил все по очереди до того, как заклинания обрели свой окончательный облик. Пока он этим занимался, Лим-Дул продолжал улыбаться. Это были слабые заклинания, и их задачей было измотать Джодаха.

Джодах ответил загоревшимся на кончиках пальцев огнем, но его выстрелы в свою очередь были заблокированы изысканным рисунком, распустившимся перед Лим-Дулом. Некромант смеялся.

Лим-Дул сжал кулак, и перед архимагом начала пузыриться земля. На поверхность вырвались скелетообразные руки и схватили Джодаха, угрожая утянуть его в мягкую, глинистую землю.

С помощью мысли и выкрикнутого слова Джодах освободился, призвав ветер, чтобы тот помог ему совершить длинный изящный прыжок на вершину ступенчатой пирамиды. Летя в воздухе, он развернулся и снова выпустил свои стрелы, на этот раз в находившиеся под землей умертвия. Огонь опалил землю и оставил после себя осыпающиеся остатки скелетообразных рук, выступающих вверх словно почерневшие, злобные деревья.

Когда Джодах приземлился, то попал под новые, на этот раз более хитрые, заклинания Лим-Дула. На взгляд стороннего наблюдателя в момент приземления Джодах просто споткнулся. Но внутри мысленного особняка Джодаха проявилась огромная, черная тварь, наугад распахивавшая двери и разрушавшая лежащие за ними драгоценные заклинания.

Джодах сжал зубы и сам рванулся внутрь, проносясь по своему дому для заклинаний, пока не добрался до твари. У нее хватило времени бросить на него злой взгляд перед тем, как он разорвал ее покрытую бородавками шкуру на куски, но там, в его разуме, она уже успела причинить ущерб.

Во внешнем мире Джодах собрал вместе магические нити и придал им сходство с животными, как он уже делал в королевских апартаментах в Крове. Белые медведи и хищные волки выбрались из вертящегося снега и окружили некроманта. Со своими вывернутыми наружу рогами некромант походил на горную овцу, окруженную стаей волков.

Но Лим-Дул не был овцой, поэтому он быстро развернулся, вытянул руки, и созданные из маны существа от его нападения превратились в пыль. Он промахнулся по одному, и огромный волк прыгнул на него сзади. Лим-Дул закричал, когда зверь впился ему в мускулистое плечо. Некромант развернулся со сверхъестественной грацией и схватил нападавшего зверя за задние лапы. Еще одно, нечеловеческое слово, и жуткий волк рассыпался черными пятнышками среди снега.

Джодах не стал дожидаться, пока Лим-Дул придет в себя, и выпустил с кончиков пальцев множество крошечных дротиков. В этот момент Лим-Дул не был готов к атаке архимага, и попадания дротиков образовали линию у него на ребрах. От попаданий некромант завыл и развернулся, в его глазах отражались кровь и огонь.

Лим-Дул прищурился, и верхушка пирамиды исчезла в шаре пламени. Сама пирамида пропала от этого огненного нападения, и даже Лим-Дула задело огнем.

Но даже в то мгновение, пока желто-оранжевое пламя распространялось во все стороны, в центре взрыва оставалось холодное синее пространство. В центре этого пузыря стоял Джодах, не пострадавший от развернувшегося вокруг него ада. Он осторожно опустился на землю среди неровных остатков каменной стены.

Джодах начал насмехаться: – Ты обычно называл себя Радужным Магом, – сказал он. – Теперь, как я вижу, ты используешь только черный и красный цвет. Смерть и огонь.

– Надо использовать, что доступно, – ответил Лим-Дул хриплым голосом. – Личность Лим-Дула подходила для красного и черного. Я просто придерживался этого.

Лим-Дул выглядел опустошенным. Его лицо и голые плечи покрывали капли кровавого пота, смешивавшиеся с кровью из ран.

Джодах чувствовал себя лишь немногим лучше. Земля под ним, казалось, танцевала и волнообразно дергалась, у него сдавило грудь. Хуже всего было то, что его мысленный особняк практически опустел. Окна, выходившие на далекие земли, были плотно закрыты, а комнаты пусты.

Лим-Дул начал произносить заклинание, но Джодах прервал его. Еще одно заклинание, снова отмена, они подходили все ближе друг к другу. Джодах парировал магические атаки Лим-Дула все быстрее и быстрее. Он ощущал себя так, словно сам был внутри разума Лим-Дула, противодействуя заклинаниям некроманта еще до того, как тот их выбирал.

Теперь он шел по призрачным залам мысленного особняка своего противника, разрушая все, что находил.

В одной из комнат он нашел огромную статую Лешрака, вырезанную из чего-то, похожего на обсидиан. Это было место мощи, нечто большее, чем просто заклинание. Джодах двинулся вперед, чтобы вырвать ее из памяти Лим-Дула, чтобы разорвать это конкретное звено в цепи силы.

В этот момент статуя открыла глаза и посмотрела на Джодаха.

Желтые глаза Лешрака горели ненавистью. Джодах почувствовал, как вылетает из разума некроманта и спотыкается в своем физическом теле. Он покатился при приземлении и поднялся, его мышцы пожаловались на это действие.

Лим-Дул, почти совсем похожий на зверя, согнулся от боли. Он встал, выпрямился во весь свой рост и поднял руку, чтобы возобновить нападение.

Джодах открыл дверь внутри своего разума, чтобы отразить послание, но обнаружил, что его воображаемая комната опустела. Он в панике открыл следующую, но она тоже не была заполнена, затем третью. Он начал мысленный обыск своего особняка, быстро разыскивая заклинание, чтобы остановить вызов, но ничего не находилось.

Снег вертелся и сгущался, превращаясь в видение, призрачную фигуру женщины с длинными, вампирскими зубами и острыми когтями на концах ее тонких пальцев.

Ее лицо было похоже на джайино. Она смеялась голосом Джайи, и Лим-Дул присоединился к ней. У Джодаха расширились глаза, наружу вырвался страх от смерти Джайи, а его мозг судорожно искал заклинания, которые можно использовать.

В своем разуме он нашел маленькую частицу белой маны, воспоминание о стародавней ферме, ныне погребенной под ледниками. Когда тварь прыгнула на него, он потянул к себе этот кусочек яркости, мысленно раздув его, как уголек, до того, что он из белого засветился целой радугой неописуемых цветов. Он поместил его в ныне забытое древнее заклинание, но когда он был мальчишкой – им пользовалась Церковь, заклинание для нейтрализации колдунов.

Призрак с лицом Джайи был уже почти над ним, но он ждал до последнего перед тем, как выпустить заклинание. И не в кошмарного призрака, а в самого некроманта.

Лим-Дул взорвался белым светом, на кончиках его пальцев, во рту и глазах вспыхнули звезды. Он закричал, и крик становился просто пищей для света, угрожавшего его уничтожить. Свет проникал во все уголки тьмы внутри Лим-Дула и с болью вытягивал из него тьму.

Внезапно свет пропал так же быстро, как и возник. Длинные когти иллюзии Джайи исчезли в нескольких дюймах от лица Джодаха, а Лим-Дул шатался и терпел крах, вокруг его головы теперь вился черный дым.

Заклинание сумело лишь опустошить Лим-Дула до той же степени, что и Джодаха. Церковь использовала его для того, чтобы сделать заклинателей не опаснее смертных людей, а в это мгновение Джодах чувствовал себя простым смертным.

Джодах схватился за грудь. Дыхание было тяжелым, разум был пуст, а Лим-Дул был все еще жив. Архимагу нужно было всего лишь мгновение, чтобы восстановить дыхание, чтобы собрать вместе последние остатки его бессмертной памяти.

Задыхаясь, Джодах сказал: – Все кончено, Лим-Дул. У тебя кончились заклинания. – Он, спотыкаясь, пошел к некроманту.

Лим-Дул шатался, держась за бока, и сам едва мог говорить. – Есть …, – он плюнул кровью. – Есть вещи более могущественные, чем заклинания. – Он раскинул руки, свободную от колец и унизанную ими, и визгливо закричал усталым голосом: – Лешрак Ночной Бродяга! Господин, услышь меня, своего самого значительного слугу! Приди ко мне в час моей нужды!

Джодах закричал и попробовал подскочить к нему, чтобы физически не дать ему закончить зов. В глубине своего разума Джодах подумал об изображении, которое видел в воображаемом замке Лим-Дула, об огромной статуе мироходца, которая пробудилась и следила за ним адским взглядом.

Джодах не добрался до Лим-Дула. Воздух вокруг него как будто сгустился, возникло давление, какое он ощущал в тот день в покоях некроманта. Теперь давление сдавило его, словно настоящая рука, и сильно ударило его о землю. У Джодаха заболели грудь и конечности, он закричал от боли.

Неожиданно, безжалостно появился Лешрак. Он парил над полем боя, оборванные поля его мантии висели в футе над землей. Черты его лица и конечности были вытянуты сильнее, чем это мог представить человек, огненные пятнышки танцевали над его лбом.

У него были глаза статуи, которую Джодах нашел в разуме Лим-Дула – желтые и полные ненависти.

– Что ты наделал? – проревел мироходец, и земля словно резонировала от его голоса.

– Убей архимага, – прохрипел Лим-Дул, его глаза расширились от страха. – Он опасен. Убей его!

Медленно, почти царственно, Лешрак повернулся к Джодаху. Его взгляд словно бы давил физически, и Джодах почувствовал, как его сердце пропустило несколько ударов.

Лешрак посмотрел на него, как на жука, и сказал: – Именно он узнал о бродячем мире. Игрушечный маг. Именно он дал мне ключ, чтобы спастись из тюрьмы. Я могу его только поблагодарить.

Сердце Джодаха снова начало биться.

– Он едва не расстроил наши планы, – пролепетал Лим-Дул.

– Наши планы, маленькая тварь? – нараспев произнес Лешрак, поворачиваясь, чтобы увидеть некроманта.

– Мы одержали победу, – сказал Лим-Дул. – Их армии разбиты в пух и прах, а мы можем восстановить наших и оживить их мертвецов. Дай мне силу, Лешрак, чтобы я смог убить этого колдуна и править землей от твоего имени!

Лешрак словно не слушал его. Вместо этого его взгляд расфокусировался. Или скорее, понял Джодах, он видел вещи, которые присутствующие смертные видеть не могут.

Наконец мироходец сказал: – Бродячий мир приближается, слуга! Готовься к отбытию!

– Отбытию? – напряг голос Лим-Дул. – Мы на пороге победы!

Лешрак нахмурил брови, похожие на осыпающиеся горы. – Победы? Над кем? Я дал тебе силу для создания умертвий, чтобы, у меня была армия, когда я доберусь до бродячего мира. А теперь я обнаружил, что ты безрассудно тратишь ее на свои смертные, временные проблемы. – Его слова едва не загорались. – Ты должен создать для меня новую армию! Ты отправишься со мной в новый мир!