Академия Ритраидров

— Знаю, — направляясь к нему и игнорируя выпады огромной твари, которая уже жадно смотрела и на меня, думая, какой хороший у него сегодня улов. — Ты всего лишь жалкий человек, который разбрасывается своими деньгами и подкупает остальных, чтобы угодить себе, даже не представляя, что такие как я каждый день гибнут, спасая задницы таких неблагодарных тварей, как ты, — я тыкнула пальцем в его грудную клетку, зло смотря в почти чёрные глаза.

— Да я друг самого короля! — опять крикнул он. — Ты хоть знаешь, что одно моё слово, и тебя казнят, как несколько дней назад ту малолетнюю девчонку, с которой успели повеселиться стражники!

Я не сдержалась и залепила ему звонкую пощёчину, от которой голова полного мужчины чуть не выкрутилась. Ормодобр, решивший, что время ужино уже пришлось, бросил ко мне и его сразу же сожрала моя тьма, устремившаяся на защиту хозяйки. Лишь противный секундный визг умирающей твари разнёсся в пространстве и заставил сглотнуть неудавшуюся первую жертву.

Я была в бешенстве, хотелось всё метать и разрушать, а ещё вырвать глаза и глотку Людвигу Аркаханскому, а потом повесить мёртвое тело на главной площади, отрубить голову и напороть её на острую палку. Было сложно сдержать эмоции, в моих фиолетовых глазах появился вибрирующий чёрный узор, выдающий моё состояние, из-за чего человек начал отползать назад, с ужасом смотря на меня. Догадался, что ляпнул совсем не то. На моём лице появился оскал, движения выдавали во мне хищника, капюшон от плаща слетел с моей головы, ветер начал играть с моими волосами, ещё больше нагоняя ужас на толстяка.

— Друг Людвига Аркаханского, говоришь? — с рычанием спросила я, приближаясь к упёршемуся спиной в стену одного из домов, в котором только что зажегся свет. — Мне повезло на тебя натолкнуться, — я свесила голову на бок и оскалилась совсем как вампир — ормодобр высшего класса. Внешне очень похож на человека, отличительно чертой являются блестящие ярко-алые глаза, очень бледная кожа с голубоватым отливом, очень длинные когти, как у меня в облике Чёрного феникса, и невероятная скорость, благодаря которой являются самым опасным видом тёмных тварей на данный момент. Только у меня восемь клыков. — Передай-ка этой мрази, что я жду не дождусь нашей встречи. Та девчонка была моей сестрой, единственным существом, которое по-настоящему для меня дорогу…

— Я…Я… — начал заикаться темноволосый человек, бегло ища все пути к отступлению. — Я п-понял, п-передам. Сочувствую тебе… Вам.

После этих слов он встал на четвереньки и начал отползать от меня задом, следя за мной и ожидая любого действия. Убивать его я не собиралась, запугать — да. Ещё он увидел моё лицо, значит, нужно стереть его, оставив в голове только мои слова. Помучается головной болью несколько дней, но послание донесёт. Оскал исчез с моего лица, осталось лишь безразличие. В мгновение ока сократила разделяющее нас расстояние, а схватила мужчину за горло, после чего подняла над землёй, чтобы смотреть прямо в его глаза. Нужное заклинание сразу сорвалось с губ и уже через секунду меня не было в этом квартале, а человек, пыхтя, побежал в сторону огромного замка, башни которого, казалось, рассекали небо.

— Ильмира! — обеспокоенный голос выбил меня из воспоминаний. Девочка пыталась вырваться из рук родителей и подбежать ко мне, из её глаз катились слёзы, она рвалась ко мне. Зачем?

— Кассандра, прекрати! Она Ритраидр! Чудовище! — кричала на неё мать, её слова сильно резали по слуху и зарождали сильную боль в груди.

— Она меня спасла в лабиринте! Пустите!

— Что? — это уже отец начал злиться, вообразив себе очередную чушь. — Так это она тебя украла и засунула в это дьявольское пекло?

— Магэо Ильмира, это правда? — спросил ректор.

— Магэо Ильмира, как ты могла? — подключился мэтр Вальгирио, прожигая меня убийственным взглядом. — Ты же ненавидишь людей, зачем тогда с ними связываешься?

Опять эта адская боль, ощущаемая каждой клеточкой моего тела. Чувство, словно ты сходишь с ума. То самое ощущение, когда тебе хочется залезть в самый тёмный угол и никогда оттуда не вылезать, чтобы не слышать этот гомон, шквал обвинений, не видеть эти осуждающие взгляды. А сущность, чувствуя моё нестабильное состояние, начинает искушать меня, постепенно отвоёвывая тело, её «Уничтожить всех!» отдаётся эхом в ушах. Хочется сбежать, но некуда. Меня найдут, даже если провалюсь под землю или утоплюсь на дне чёрного океана, за которым сейчас присматривает около десятка Ритраидров, потому что он очень опасен и очистить его пока что не представляется возможным.

— Что ты можешь сказать в своё оправдание? — продолжал требовать ответы мэтр Гальрэт, а мне впервые захотелось на всех заорать, лишь бы заткнулись.

Все голоса смешались, давя своей гнетущей атмосферой. Все с ненавистью и осуждением уставились на меня, тьма вокруг меня сгущалась. Я не понимала, почему против меня ополчились даже Ритраидры. Все были уверены, что во всём виновата я, даже догадываюсь почему. Они знают, что я ненавижу людей, хоть и пытаюсь этого не показать, знают, что я желаю мучительной смерти их королю. Помнят, что после смерти сестра я стала почти невменяемой и опасной, путь и летаю по полигону каждую тренировку с преподавателем по боевым искусствам, а он меня не жалеет, ставит перелом и гематомы.

Нарастающая боль затуманивала разум, очередные требовательный вопросы, не подлежащие отказу, доходили до меня, пока внутри велась борьба. Оставить всё как есть или просто отдать тело Чёрному фениксу? В этом мире меня больше ничего не держит. Если отдамся добровольно, то сущность исполнит моё последнее желание в самых ярких красках, поэтому месть-таки свершится, больше мне терять нечего. Уничтожит Роун? Ну и пусть! Всё равно здесь неблагодарные люди, не ценящие наших добрых поступков. Они даже не понимают, что если бы мы захотели, то давно бы поубивали всех смертных, но нам всё равно. Единственный, с кем бы пришлось повозиться дольше все — Людвиг Аркаханский. Он нашёл способ получить странную силу и даже немного задеть нам, но до полного результата ему ещё далеко.

— Да не крала она меня! — отчаянно закричала кассандра, перекрикивая все голоса и вырвавшись-таки из материнских рук. — Я случайно упала туда, когда сбежала от родителей! — призналась она. — Когда начала искать выход, натолкнулась на четырёх тварей. Они бы убили меня, если бы не прибежала Ильмира! — из её глаз снова полились слёзы, все поражённо слушали её в образовавшейся тишине. — Я видела, что она куда спешит или от кого-то убегает, чувствовала, что ей было не по пути, но она спасла меня и вывела наружу, хоть потом и скрылась от стражников!

Я снова оказалась центром всего внимания. На этот раз на меня смотрели с сомнением, капюшон слетел с головы не без помощи кого-то из Ритраидров. Натолкнувшись на ненавистный взгляд янтарных глаз, поняла, кто этому виновник. И что ж я ему снова сделала? Ничего же ещё не успела натворить, только сбежала из академии. Отработку ему бы не удвоили, чего так бесится? Меня саму распирает от злости, сущность готова вот-вот вырваться, но я молчу.

— Вы посмотрите на её глаза! — выкрикнул кто-то из людей. — Права Мальвес, она чудовище!

И снова шум, проклятые богами молча стоят. На них никто не обращает внимания, что кажется весьма странным и подозрительным. Я крякнула от новой волны боли, из рта брызнула кровь. Сейчас я слаба и слишком уязвима. Этого только и ждал Чёрный феникс. Тьма заволокла моё тело, залечивая раны, на руках начали отрастать чёрные когти, контроль тела снова мне не подвластен, как и голос. Чувствую его, но не могу контролировать. Похоже, сущность не собирается сейчас никого убивать. Скатилась по стене вниз и ровно встала на ноги, слегка наклонив голову на бог. Вспомнила, откуда взялась эта привычка…

— Вот это дожилась я… — подтягиваясь, произнесла я с ленцой в голосе. — Впервые за восемнадцать лет здесь, — палец с когтём коснулся моей головы, — появилась мысль отдаться мне. Вы, жалкая толпа грязи, просто не представляете, как жалко выглядите, — мой взгляд обвёл всех собравшихся. От моего голоса вздрагивали, во взглядах топился страх и только друзья и Кассандра смотрели на меня с беспокойством. — В прошлый раз эта девчонка, — большой палец указал на меня, — почти подчинила меня себе, потому что действительно не хотела никого из вас убивать, пусть все ей уже надоели. Особенно эта тряпка Панди, — кивок на очухавшегося брюнета. — Я испытываю те же эмоции, что и моя хозяйка и, признаться честно, сейчас мне противно убивать таких противных червяков, как вы.

Шаг вперёд, дикий страх чувствуется в воздухе. Даже Ритраидры затихли и внимательно слушают, боясь пошевелиться. Только ректор и мэтр Вальгирио хмурят брови, встав в напряжённые позы, словно дикие псы, готовые сорваться с места в любой подходящий момент. Чёрный феникс, который, похоже, женского пола, рассмеялся, наблюдая за всеми, как за пешками на шахматной доске. Секунда, щелчок. Люди увидели лица всех Ритраидров, собравшихся здесь.

— Гальрет, только не говори, что готов на такую глупость, как сейчас напасть на меня со своим дружком Вальгирио. Это будет твоей самой ужасной ошибкой за всю эту жизнь. Кстати, она скоро оборвётся благодаря здешней правящей мрази. Мне нравится, как хозяйка его называет… Мразь… Это самое подходящее имя для такого слизняка, как он… — на лице появился оскал. — Что самое интересное, она жаждет его смерти. Спит и видит, как медленно и мучительно его убивает, сама впечатлилась от такой богатой фантазии.

— Мы знаем, что она хочет его убить, поэтому постоянно следим за ней, — невозмутимо ответил глава альма-мастер, словно сейчас общается не с Чёрным фениксом, а с каким-нибудь преподавателем или магэо. — Ты, как самая опасная сущность, должна понимать наши опасения. Нам не нужны проблемы и смерть короля ничего не изменит.

— Почему не изменит? — в голосе послышали мурчащие нотки.

— Потому что ему на смену придёт другой король, то есть его сын, который, насколько мне известно, ещё хуже своего отца. Сейчас по городу ходят люди королевской семья. ВОзможно, они даже среди толпы и нам ничего за слова не сделают, потому что мы не подчиняемся их законам из-за наших сущностей и способностей, мы не принадлежим их обществу, поэтому нас призирают и унижают каждый день…

— Тогда почему бы просто не бросить их на произвол судьбы? — снова спрашиваю я. — Почему все Ритраидры считают свой дар проклятием? Вы никогда не задумывались, почему боги наделили нас такого рода проклятием?

Сейчас я не понимаю свою сущность, от слова, совсем. Не понимаю, почему она так спокойно и лениво беседует с мэтром Гальрэтом, почему не пытается их убить, как раньше. Почему не пытается изменить моё тело под себя? Почему даёт возможность всё это видеть и слышать и чувствовать себя. Совсем недавно она так рьяно рвалась на свободу, чтобы уничтожить весь мир, а сейчас, получив эту возможность, не предпринимает никаких действий.

— Мы сильнее простых смертных, — продолжала я. — Живём намного дольше их и вынуждены защищать их жалкие жизни только потому, что они того желают? Так почему им просто самим не взять в руки обычные палки, мечи и не попробовать победить хотя бы одну тварь низжего класса. Мы гибнем каждый день из-за одной алчной до силы мрази, погибаем в сражениях против ормодобров, каждый день защищаем этих неблагодарных людишек, а нас за это забрасывают помидорами, камнями. И где справедливость? Давайте-ка их закидаем только потому, что не владеют такими же способностями? Ведь это мы здесь пострадавшие, а не они. Или это всё же зависть и обида?