Академия Ритраидров

Глава 9

Целая неделя усиленных тренировок пролетела почти незаметно. Появление ормодобров, как и предупреждала моя сущность, стало слишком частым. Если раньше было три-четыре за неделю, то теперь по семь-восемь за день, бывает и больше. На граница Роуна защита ослабевает и мы не можем с этим ничего поделать, но есть подозрение, что всё это из-за сгустившейся вокруг замка короля тьмы. Настолько тёмной, что даже мне становится не по себе от одного лишь взгляда в её сторону. Там происходит что-то странное. Что-то, что заставляет меня забыть о мести наглому Рейтару и раздумьям о его странном поведении.

Друзья, видя и словно чувствуя моё состояние, ничего не спрашивают, ожидая того самого момента, когда я сама решу поделиться своими переживаниями. Было в глубине моей ещё кое-что, о чём мне не хотелось думать. Я не понимала, почему Мальвес решила спасти меня и для этого пригласила в дом столько Ритраидров. После этого даже остальные люди перестали в меня швырять камнями, насчёт остальных пока что не в курсе, но жить стало определённо лучше. Смертные видят моё напряжение и готовность в любой момент уничтожить источник опасности, поэтому стараются близко не подходить, но иногда, когда я с друзьями гуляю по городу, приглашают в свои забегаловки и угощают вкусной едой. Такая неожиданная смена отношений сначала настораживала, вынуждала проверять всё по несколько десятков раз, мало ли яд подсыпали или ещё чего. Никогда не знаешь, чего от них ожидать.

Сейчас я после очередной перепалки с ненавистным мне огневиком вышла в город и по привычке зашла в забегаловку милой женщины с тремя детьми, что сейчас редкость на Роуне. Редкость вовсе не в том, что их трое, а в том, что все они обычные дети. Моё зрение не заметило ничего похожего на рисунок Ритраидра, это не раз заставляло меня задуматься, но потом приходилось думать о чём-то другом. Твари стали появляться в любое время и в любом месте. Там, где ты не ожидаешь. Несколько раз они появлялись в домах, поэтому люди начали вызывать Ритраидров, в частности именно меня, чтобы наложить защиту на их жильё против злых сил. Похоже, мне они начинают доверять и рассматривают остальных с другой стороны. Наверное, это всё из-за приближающейся опасности.

Тиэлла предлагала порыскать по лабиринту и пройти его полностью, чтобы попытаться узнать истинное происхождение ормодобров, но в одиночку туда нельзя соваться, несмотря на внезапно возросшую мою силу. Пусть сейчас меня относят к списку сильнейших Ритраидров и я среди тех, кто с момента моей победы на тем трёхглавым ормодобром полностью овладел силой своей сущности и могу принимать полную форму и её истинный облик без каких-либо серьёзных потерь, но если придётся столкнуться сразу с несколькими тварями, не выстою. Моей силы даже сейчас не достаточно для этого. Ректор стал мне больше доверять, а после сегодняшнего боя с мэтром Вальгирио мы оба остались довольны. Только с тренировки оба уходили с переломами, чем поразили всю Академию Ритраидров. Это уже второй раз, когда преподавателя по боевым искусствам видят в подобном состоянии. И всё это из-за меня, зато теперь мы нашли общий язык, но я так и осталась «соплёй».

— Ильмира, правильно? — ко мне подошла хозяйка заведения с полным подносом еды, когда я рассматривала примерную карту лабиринта и мысленно обсуждала с Чёрным фениксом возможные засады. Но карта была неполной, поэтому было сложно что-то представить и знать наверняка.

— Да, это я, — не отрывая взгляда от магической иллюзии, спокойно ответила я. — Нужна защита на здание или дом? — спрашиваю у неё, водя пальцем по примерному маршруту в лабиринте и останавливаясь на обрыве, когда в нос ударил запах ненавистного Ритраидра. Его запах я узнаю даже среди тысячи перемешавшихся ароматов. Пришлось немедленно скрыть карту, пока он её не заметил, и переключить всё своё внимание на женщину.

— Мы можем поговорить? — спросила она, подозрительно осмотрев посетителей и на несколько секунд остановившись на Рейтаре. — Я хочу с вами поговорить о вашем главном враге, — с сомнением сообщила она, снова бегло смотря на всех посетителей, которые часто бросали в нашу сторону заинтересованные взгляды.

— Хорошо, — согласила я, выпрямляя спину и накладывая полог тишины на мой столик. — Присаживайтесь, можете говорить. Уверяю вас, что никто ничего не услышит.

— Спасибо вам… — темноволосая женщина с тугим пучком на голове и тёмно-карими глазами села напротив меня. На её морщинистом лице между бровей появилась складка, руки сцепились в замок на столешнице. Похоже, она не хотела об этом рассказывать, но у неё нет другого выбора. — Послушай, девочка, — она с болью в глазах посмотрела на меня, — откажись от мести и не мучай свою мать… Пусть она и не говорит тебе, но всё ещё любит тебя и продолжает на расстоянии следить за тобой. Не держи на неё зла, она не могла поступить иначе..

— Это всё в прошлом, — спокойно ответила ей, пока внутри всё кипело от злости. Мне не хотелось продолжать эту тему, но Тиэлла просила выслушать хозяйку забегаловки. — Но от мести я не откажусь. Я собираюсь убить короля и посадить на трон хорошего человека, которого не поглотит алчность. Мальвес сейчас живёт счастливо со своей дочерью и ничего общего со мной не имеет, поэтому мои действия не затронут её.

— Я не об этом… Неужели ты не понимаешь, что мы не просто так отдаём своих детей в Академию Ритраидров? — она спросила у меня всё с той же болью, словно потеряла что-то важное и хочет предотвратить такие подери в дальнейшем. — Его Величество Людвиг Аркаханский издал такой закон: если в семье родился проклятый, то его стоит убить или отправить в академию Ритраидроы. За этим следят и если находят нарушителей, то убивают их семью, оставляя только проклятого богами ребёнка, а после обвиняют его в смертях и отправляют на казнь. Но не всегда… Король и к себе в замок забирает многих из этих детей, а потом мы видим лишь мёртвые тела.

— Он и взрослых ловит, а потом экспериментирует над ними с целью получить огромную силу и бессмертие, — сообщила ей, вспомнив о недавнем исчезновении двух Ритраидров седьмого курса. — Недавно снова несколько пропало, но они всё ещё живы. Я знаю где они и оставлять всё, как есть, не собираюсь. Он убил мою сестру, — прорычала я, сжав кулаки, — поэтому обязательно его убью. Все его законы неправильные!

— Но правильно ли ты поступишь?! — прикрикнула она на меня. — Подумай о своей матери! Она и так рыдала каждый день, когда лишили головы Айдонику. Что с ней будет, если это же произойдёт и с тобой?! У неё сердце слабое, а ты ведёшь себя как маленький обиженный ребёнок!

— Маленькие дети не жертвуют собой, чтобы отомстить за умерших! — тем же тоном ответила ей. — Вы, смертные, ничего не понимаете. Вы постоянно кидали в нас камни, даже когда мы были очень уставшими после сражения с сильными ормодобрами. Каждый удар в таком состоянии у нас отзывается адской болью в каждой клеточке тела, но вы упорно продолжали нас презирать и ненавидеть! Завидовали нашей силе, а сейчас, когда наступает буря и самая крупная битва против тёмных тварей, почему-то меняете своё отношение к нам. Вы хоть понимаете, как всё это подозрительно? Каждый из нас постоянно ожидает получить нож в спину, натолкнуть на алчную мразь или погибнуть в неравном бою против ормодобров! Неужели вам мало наших страданий? Зачем сейчас вспоминать про материнский долг? Я никогда не признаю Мальвес своей матерью и не поверю ни единому слову о её любви по отношению ко мне и Айдонике. На этом всё, я больше сюда не приду!

Я поднялась из-за стола и быстрым шагом направилась на выход, не удостоив и взгляда напряжённого блондина с янтарными глазами. Он явно ждал какой-то от меня реакции после произошедшего, не дождётся. Вызов принят, мальчик. Мне плевать на твои слова и действия, я сама по себе и сама решаю, что мне делать. Если считаешь, что тот поцелуй что-то для меня значил, то сильно ошибся, потому что мне всё равно. Не знаю, чего ты пытаешься добиться, но этому не бывать. В любом случае, теперь я намного сильнее тебя и могу победить не только засчёт хитрости и уловок, но и благодаря своим собственным способностям.

Даже не знаю, что больше меня выбесило. Отказаться от мести? Что за бред? Конечно, я понимаю, что все смертные боятся только за свои жизни, поэтому и могут говорить подобные вещи, прикрываясь другими, но никак не ожидала, что мне в лицо скажут такое. В такое я не готова поверить, даже после того, как Мальвес спасла мне жизнь и проявила заботу. Я не менталист, поэтому не могу знать, какие цели она преследовала помогая мне. Наверняка какую-то выгоду искала, но зачем всё это представление было разыгрывать? Если нужна защита, я поставлю. Любую. Неужели, нужно что-то большее?

«Ты ведь чувствуешь, что она говорила правду», — лениво упрекнула меня Тиэлла. — «Не стоит верить в то, что только тебе хочется. Такие умирают в первую очередь!»

«Мальвес не может меня любить, я с самого рождения помню её ненавистный взгляд» — ответила ей.

«Не думаешь, что ненависть предназначалась не мне, а все попытки тебя отвергнуть — это способ защитить? Ты же слышала, что за законы здесь царят».

«Забудь», — сказала ей. — «Сейчас не об этом нужно думать».

«Опять пойдёшь кромсать тварей?» — хмыкнула она.

Я не ответила, всё и так понятно. В последнее время только и делаю, что вымещаю свою злость во время сражения. Такое чувство, словно поступаю неправильно, забывая обо всё во время боя, но ничего с этим поделать не могу. Моя ненависть к Людвигу Аркаханскому только набирает силу, я тщательно готовлюсь к тому самому дню, когда смогу лично лишить его головы на той же площади, что и он убил Айдонику. Да, ненависть и месть застилают мне глаза, из-за чего мне сложно присмотреться к тому, что твориться вокруг, но это намного лучше, чем ничего не делать. Я верю, что беда, которая становится всё ближе и ближе к нам, придёт именно из-за него. Алчность привлекает к себе тёмные силы, такие же злые, как и их обладатель. Мне, как повелительнице тьмы такое известно, только та сила намного сильнее, чем моя.

Она не даёт мне покоя. Чёрный феникс испытывает тоже самое и явно что-то подозревает, но продолжает упорно молчать. Я не пытаюсь у неё узнать правду, если захочет, сама расскажет. Сейчас у нас главной целью является под в лабиринт под землёй. Если нужно будет, отправлюсь одна, всё-таки сбежать от ормодобра можно, да и ходы постоянно меняются. Люди уже не раз слышали странные звуки, доносящиеся оттуда, да и мне уже доводилось видеть, как пути меняются. Каждый раз, когда бываю там, замечаю, что что-то изменилось, но никогда не испытывала такого сильного желание зайти глубже. Туда, где таится неизвестность и опасность. Туда, откуда ни один Ритраидр не смог вернуться, из-за чего место стало запретным и без разрешения ректора туда входить нельзя.

Пусть я и являюсь одной из важных фигур на шахматной доске, но кто-то должен попытаться войти туда и принести хоть какие-то сведения. Никто из тех, кого я знаю, на такой риск сейчас не пойдёт. Все собирают силы, чтобы дать отпор тёмным тварям, которые вылезут с той стороны. Не факт, что мы победим, не факт, что кто-то выживет, но бежать и прятаться никто не станет. Это не потому, что мы Ритраидры, а потому, что уже давно хотим истребить этих тварей. Они убили немало наших, а мы за своих стоим горой, даже за умерших товарищей. Даже я сейчас чувствую себя частью этого мира, но продолжаю держаться на расстоянии и пытаюсь разобраться в себе, чтобы потом не было больно от потери. На этот раз я не стану отрекаться от чувств и буду сражаться со всеми. Хоть мои мысли и могут кому-то показаться полнейшим бредом и путаницей сумасшедшего, всё ведётся к тому, что я не хочу никого терять.