Сказка о потерянном времени

Глава 8. Нефриты и серебро

Гермиона проснулась от неприятного ощущения скованности в левом плече и духоты. Она повернула голову и обнаружила, что у причины и того, и другого очень знакомый вид, а именно: волосы платинового цвета, лицо с заостренным подбородком и мужские руки, нагло обнявшие ее поперек живота. Она попыталась аккуратно высвободиться из неудобного объятия, но Драко нахмурился, переложил голову на подушку, рукой только крепче прижав Гермиону к себе. Она хотела было предпринять еще одну попытку выбраться из постели, но Малфой выглядел таким умиротворенным, продолжая сопеть теперь уже ей в шею, что она не посмела. Чем-то он сейчас напоминал Живоглота, прижимавшегося к ней своим теплым маленьким тельцем, упорно вымуркивающего из нее грусть.

И она осторожно прикоснулась к волосам Драко, только чтобы проверить, такие же они мягкие, как шерсть Живоглота. Возражений не последовало, и Гермиона гладила Малфоя по голове, пока невольно не захихикала, и он не открыл глаза.

— Вставать пора, а то всю жизнь проспим, — немного смущенно сказала она, радуясь, что успела убрать руку, и Драко не застал ее за весьма странным занятием.

Он пару раз хмуро моргнул, не сразу сообразив, где находится его собственная рука, а когда понял, резко снял ее с живота Гермионы и откатился от нее, приподнявшись на локте. И хотя этот маневр дал ей столь желанное освобождение, непонятное чувство досады кольнулось внутри острой иголкой.

«Это же Малфой», — напомнила она себе, уже опуская ноги на пол.

— А чего, собственно, подниматься спозаранку? — спросил Драко, снова падая на подушки с заложенными за голову руками. — На уроки не надо, на работу тоже, — он внимательно наблюдал, как Грейнджер накинула халат и встала у изножья кровати.

Про «спозаранку» он, конечно, дал маху: часы показывали девять, но пока они не стали ночевать вместе, оба поднимались максимум к семи.

— Я бы и дальше спала, — Гермиона ехидно сложила руки на груди, — но ты меня своим «объятием» чуть не придушил.

Вообще, у нее был в голове с десяток способов отбрить его: от необходимости продумать план дальнейших действий до затрепанного «Кто рано встает, тот раньше счастье найдет». Но она еще физически ощущала его горячее прикосновение, и первым на ум пришло именно оно. Плотные шторы не пропускали много света, так что в чуть порозовевших щеках Малфоя уличить было невозможно, зато, чтобы заметить сжавшиеся в нитку губы, много освещения не требовалось.

— Да ты пихаешься во сне! Смирительной рубашки не было, так что пришлось пользоваться подручными средствами

— Ах, ну извините, господин неженка! Я просто не привыкла спать с другими… людьми, — сдавленно закончила она, нарочно избегая слова «мужчинами».

— А жаль. Я люблю опытных девочек, — Малфой ухмыльнулся и подмигнул ей.

— Вечно думаешь членом? — Гермиона наклонилась, опираясь предплечьями о изножье кровати.

«Была б ты в майке», — подумал Драко определенно не самой логической частью мозга, но обычная футболка безо всяких компрометирующих вырезов надежно скрадывала все изгибы.

— Только с тех пор, как увидел твои сиськи, — он облизал высохшие губы.

— Ты же вроде говорил, что у меня ни груди, ни задницы? — от Гермионы не укрылось это движение языком, и теперь уже ее щеки покрылись румянцем.

— Да? — Драко нахмурил брови. — Ну-ка, дай проверю, вдруг появились! — он с энтузиазмом подался вперед, так что Гермиона едва успела отшатнуться.

Хлопок заставил обоих обернуться.

— Доброе утро. Что пожелаете на завтрак? — Критчер согнулся в привычном поклоне.

— Эмм… — Гермиона снова посмотрела на Драко. Он тоже смотрел на нее. — Да что попроще… — начала было она, но Малфой прервал:

— Омлет, бекон, овсянку, хлеб, обязательно свежий, кофе, пирожные, можно обычные, кремовые…

Гермиона закатила глаза, покачала головой и отправилась в ванную, уверенная, что уж о завтраке теперь можно не беспокоиться. У порога она на секунду остановилась и украдкой глянула на все еще не закончившего список Драко. До появления Критчера она что… действительно флиртовала с ним?

* * *

А если бы она не отскочила от кровати? Драко бы повалил ее туда? Действительно бросился «проверять»? Да ну, бред какой-то. И вообще, какое ей до этого дело! Но она не могла отделаться от навязчивой мысли, что уверенное, надежное объятие Малфоя было приятно. Что она не прочь была бы ощутить его снова.

В гостиную Малфой вошел, уплетая кремовое пирожное. Если бы он знал, о чем она думала, подавился бы к черту. Целая тарелка гордо плыла перед ним, подчиняясь небрежному движению палочки. Поправлялся он весело. Не в том смысле, что до смешного растолстел — в лексиконе его организма, видимо, вообще отсутствовало слово «жир» — но на приготавливаемых Критчером кушаньях хотя бы перестал напоминать анатомическое пособие по строению скелета, а алкоголь добавлял веселости. Гермионе оставалось только удивляться: самой ей лишний кусок в горло не лез. Спалось в одной постели с Драко хорошо (это до сих пор вызывало в ней смесь смущения и дикого хохота), но постоянное дежурство Пожирателей под окном давило с каждым днем все больше, так что она чем угодно была готова заняться, лишь бы отвлечься. Теперь вот на ее коленях лежал шнурок с нанизанными на него бусинами, которые она старательно оплетала.

— Как рука? — спросила Гермиона, бросив на Малфоя мимолетный взгляд и снова вернувшись к своему увлекательному занятию.

— Неплохо, — в доказательство он поднял с тарелки еще одно пирожное при помощи магии. — А что, снова хочешь побороться? — добавил Драко с гнусной улыбочкой.

— Нет, — не обратив внимания на сарказм, она завязала еще один узелок и занесла руку над резной деревянной шкатулкой, в которой россыпью лежали самоцветные бусины. — Просто прикидываю, когда мы сможем двинуться дальше, — Гермиона нашла подходящую и вплела в браслет.

— В смысле, оставить этот комфортабельный теплый дом, чтобы продолжить скитания в палатке по лесам? — добавив еще пару капель яда в голос, спросил Малфой и даже пирожное жевать перестал.

— Нет! — не выдержала Гермиона, откладывая плетение. — В смысле, двинуться вперед во времени. Ну… и дом оставить придется.

— Почему? — Драко капризно плюхнул недоеденное пирожное обратно на тарелку.

— Потому что я не знаю, что будет с домом во время войны. После того, как заклинание доверия пало, мы сюда не возвращались.

— Ну и что? Ты же установила его заново, значит, мы в безопасности.

— Легко тебе говорить! А Пожиратели за окном тебя не беспокоят? — Гермиона резко встала с дивана, чтобы отдернуть штору и продемонстрировать наглядно, и опрокинула шкатулку. Бусины брызнули в разные стороны. — Вот же…

— Что ты вообще делаешь? — Драко с видимым удовольствием воспользовался палочкой, чтобы их собрать.

Гермиона нервно провела рукой по волосам в безуспешной попытке их пригладить.

— Нашла бусины в комоде. Магглы… верят, что такие браслеты из натуральных камней защищают от зла.

— И ты что, тоже веришь в эту маггловскую фигню? — скривился Драко.

— Нет, конечно. Камни, сплетенные вместе простым шнурком, не защитят даже от заклинания первокурсника, — Гермиона задернула штору — с глаз долой — из сердца вон — и вернулась на диван, снова взяв недоплетенный браслет. — Но волшебниками доказано, что некоторые натуральные камни могут служить вместилищами защитных чар, становясь таким образом амулетами. Также доказано, что один и тот же камень действует с разной силой в зависимости от даты рождения человека, поэтому амулеты зачастую изготавливаются под конкретного волшебника.

— Спасибо, профессор, за эту ненужную лекцию, — Драко опять занялся пирожными. — Теперь я окончательно убедился, что с личной жизнью у тебя беда.

— То, что я знаю что-то, чего не знаешь ты, — «а таких вещей — миллионы», — добавила про себя Гермиона, — вовсе не значит, что у меня нет личной жизни. Между прочим, такие вот амулеты могут служить неслабой защитой.

— Что же тогда их все постоянно не используют?

— Ну… потому что хватает их на два-три заклятия, в зависимости от умения нападающего волшебника. От убивающего вообще еще защиту не нашли. Их носят скорее как оповещение, чтобы успеть среагировать.

— И откуда ты все это знаешь?

— Вот уж не думала, что наличие школьной библиотеки будет для тебя сюрпризом. Кроме того, вместо просиживания пятой точки на бесполезных Прорицаниях, я выбрала Нумерологию. Там рассказывали куда более полезные вещи. Вот, например, ты знал, что драгоценные и полудрагоценные камни не только потому так называются, что редки, а потому что обладают более сильными магическими свойствами?

— Так вот почему ты их воруешь? — Драко ухмыльнулся, кивая на очередную бусину, которую Гермиона вплетала в браслет. — И опять у Поттера.

— Ну… технически — нет.

— А-а-а, то есть когда у друзей — это не воровство?

— Не в этом смысле. Вообще, я заимствую, но не у Гарри.

— Разве дом вместе со всем, что в нем находится, принадлежит не Поттеру? — нахмурил брови Драко и почесал левое предплечье.

— Сейчас — да. Но спустя полгода после битвы за Хогвартс он перешел к другому владельцу.

— И это к кому же? — Драко надкусил пирожное.

— Забавно, что именно ты это спрашиваешь, — Гермиона недоверчиво посмотрела на него.

— Пофему?

— Потому что дом перешел к тебе.

— Ко фне?! — Малфой изумленно открыл рот, забыв о манерах, и кусок пирожного вывалился наружу.

Гермиона не смогла удержать смешок. Несмотря на нелицеприглядную ситуацию, выглядел Драко сейчас очаровательно. Все еще как ребенок, но привычная истерично-капризная маска спала с него.

— К тефе, — Гермиона тоже цапнула пирожное с тарелки. — Дом перешел к Гарри от Сириуса, последнего Блэка по мужской линии. Гарри… наследников не оставил, так что твои адвокаты неплохо потрудились, чтобы доказать, что правильнее всего отдать дом тебе.

Драко недоверчиво оглядел гостиную, будто прикидывал, как сделать ее более уютной в будущем.

— Ты серьезно не знал?

— Откуда? — он посмотрел на тарелку с пирожными, но решил, что нелепостей перед Грейнджер на сегодня достаточно.

— Да как можно не знать, что у тебя есть еще один дом!

— Да я и сколько денег у меня в Гринготтсе не знаю! — не без щегольства воскликнул Драко. — К тому же, какая разница? Когда мы спасем Поттера, дом снова будет его.

У Гермионы тут же пересохло в горле. Она сначала поджала губы, потом нервно облизала их, на секунду задержав язычок наружу, словно усердно что-то обдумывала, но не знала, как начать.

— А что, если… если мы не сможем спасти его?

— В смысле? — Драко мигом весь напрягся.

— Я-я-я… имею в виду, что мы, конечно, сделаем все, что сможем, но вдруг… у нас не получится?

— Ты имеешь в виду, мы не сможем спасти мою маму? — напряжение начало переходить в обеспокоенность, а там и просто в гнев.

— Я не говорю, что мы точно не сможем, но существует вероятность…

— Да на хрен твои вероятности! — Драко резко поднялся с кресла. — Я согласился отдать пять лет и рискнуть жизнью, а теперь ты говоришь…