А вы верите в любовь?

Кусь 20.

Под взглядом учителя хотелось стать очень маленькой и очень незаметной — чтобы ему смотреть некуда было. Не получалось. Вздохнула раз, вздохнула другой. И где мне его теперь искать — дворец то огромный… по кровавым следам и кучкам трупов? Ну… учитель ведь некромант? Поднимет, если что…

Неудачная шутка.

— Простите…

И тут в тишине, словно гром, раздался хруст печеньки. Синхронно посмотрели на звук и я обомлела — рядом с Крокусом хрустели печеньками два нечто. Переглянувшись, подошли ближе. Этими "нечто" оказались два коричневых мохнатых шарика сантиметров шесть в диаметре с большими глазами и ртом, которым они поглощали те самые печеньки. Больше ничего не было — ни тела, ни рук, ни ног.

— Учитель… а это что?

— Вообще то, я хотел поинтересоваться у тебя. — На меня скептически посмотрели и уже тише продолжили, немного в сторону. — Больная фантазия…

Некромант попытался взять один шарик в руки, но на него негодующе пискнули и выстрелили прямо из меха несколькими иглами. Ой. Маг недовольно посмотрел на свою ладонь с торчащими из нее тремя иглами и, вытащив одну из них, посмотрел на свет.

— Ядовитые…

Я от этого заявления чуть в обморок не упала! И он так спокойно это говорит!

— Не бледней, на меня не действует большинство ядов. Интересно… Возьми его в руки!

Я? Это?! Оно же ядовитое!

— Возьми, кому сказал! Ты их вызвала, значит, ты и хозяйка — он должен тебе подчиняться. Наверное…

А вот это "наверное" напрягает больше всего. Интересно, защита медальона распространяется на смерть от яда мохнатого шарика?

С опаской протянула руку к зубастому недоразумению и дала обнюхать. Шарики вели себя как собачки — сначала недоверчиво покосились, затем обнюхали, а потом радостно повизгивая забрались на ладонь оба. И это убийцы?

— Признали. Хоть что-то ты сделала правильно. — На меня очень выразительно посмотрели и многозначительно хмыкнули.

— А если бы не признали?

— Убили бы первой.

Вот спасибо. Добрый-добрый учитель.

— И все таки, кто они?

— Кто-то из мелкой туманной нежити, их слишком много, чтобы хоть как-то классифицировать. Впрочем, это не самое важное. Мне не нравится, что они едят печенье.

— Почему?

— Нежить не питается печеньем! Нежить питается живыми и только живыми! Кстати, скольких ты вызвала?

— Не знаю. Вы думаете, что все таки кто-то убежал.

— Все возможно. Ладно. Дай мне одного и скажи, чтобы не стрелял.

Скептически посмотрела на учителя. Как я буду говорить "этому", чтобы он не стрелял?

— Э… мохнатик. Смотри — вот это, мой учитель. Стрелять в него нельзя. Понял?

На меня посмотрели очень умными глазами, чуть прищурились и… кивнули! Мать моя горгулья! Из чего был самогон?

Протянула ладонь магистру, он тут же подхватил одного из мохнатиков и поднес к глазам. Немного поизучал, а затем накрыл второй ладонью и начал шептать. Глаза вновь полыхнули черным, а изо рта к мохнатику потянулась струйка дыма. Жуть!

Когда учитель закончил, мне показалось, что мохнатик под кайфом — прикрытые мутные глазки и растянутый в глупой улыбке рот.

— А вы что сейчас сделали? — Ну, я же учиться то должна.

— Он приведет нас к остальным. — Учитель опустил пьяно покачивающегося мохнатика на пол и первое время ничего не происходило.

Но потом, он словно почуял след, громко икнул и как мячик поскакал на выход. Вот это прыжки! В высоту около метра и в длину все полтора! Я успела только жезл за пояс заткнуть, да хомяка своего со стола подхватить, а о том, чтобы в человека обернуться, даже и подумать не успела — учитель уже нетерпеливо ждал меня у дверей.

Так мы и бежали — впереди прыгающий мохнатый шарик, за ним учитель в развевающимся балахоне и весьма недовольным лицом (это я замечала, когда он оборачивался и поторапливал меня), а завершала процессию я, в ипостаси горгульи и зажатыми в обеих руках питомцами, Крокусом и вторым мохнатиком.

Бежали долго, я уже раз двадцать успела пожалеть, что не продолжила убираться сама, как до нас донесся истошный визг, за ним еще один, затем грохот и ругань. О, похоже мы на правильном пути. Но учитель бежать на шум сразу не стал, а сначала остановился и еще более зло на меня посмотрел. А что?

— Я же сказал! Не светить боевыми крыльями! Убери сейчас же!

А раньше нельзя было сказать? Я же босиком останусь! Но недовольство пришлось запихнуть подальше, потому что черные полыхающие глаза учителя не вдохновляли на дискуссию. Обернулась. А пол то холодный! Только дождавшись, когда я полностью спрячу птичку, учитель развернулся и распахнул двери. За ними оказался коридор, а уже за ним обеденный зал для знати. Вот это попали!

Попали мы в него как раз во время обеда, который похоже уже перестал быть обедом, а превратился в форменный кавардак — истошно визжащие дамочки, жмущиеся по углам слуги, летающие тарелки, ругающиеся и дергающиеся туда сюда мужчины, мохнатики, с боевыми воплями скачущие по столу и Альфа… невозмутимо сидящий во главе стола и злым голосом отдающий короткие приказы бугаям, один в один похожих на тех, кто похитил меня.

Из-за неразберихи нас заметили не сразу, но когда заметили… лучше бы не замечали! Если бы я не пряталась за учителем, боюсь там бы меня и прикопали, настолько зол был Альфа. И почему он решил, что это я? По моим виноватым глазам или по радостно пищащему еще одному мохнатику в руке?

— ТИХО! — Вроде бы и не громкий голос Альфы, но мгновенно наступила тишина, да такая, что было слышно лишь мохнатиков — как они прыгали по тарелкам и довольно верещали. — Магистр Танош. Ваше?

— Не совсем, Владыка. — Магистр склонился в поклоне и одновременно с этим кивнул на меня. — Ее.

О-оу…

На меня тааак посмотрели. Лучше бы я убиралась сама…

— Убрать.

Меня?! Ааа… не, не меня. Мохнатиков. А как? Позвать? Позвать. Позвала. Ноль реакции. Как звать то?

— Жезл достань и прикажи "ко мне". — Это учитель решил наконец таки изобразить учителя.

Положила недовольного хомяка в карман, вместо него в руку взяла жезл. Все это было проделано под пристальными взглядами всех присутствующих и в полнейшей тишине, даже мохнатики затихли, заинтересованно смотря в нашу сторону. Чувствуя себя наиглупейшим образом, начала злиться — тоже мне, нашли цирк бесплатный. Вытянула жезл в сторону стола и приказала:

— Ко мне! — А про себя добавила "сссукины дети".

Дети прониклись, припрыгали и преданно заглянули в глаза. Пересчитала — кроме наших двоих их было еще четыре, итого шесть. Все? О, нет, не все. Последний седьмой все никак не мог выбраться из пышной прически обморочной дамочки, сидящей как раз рядом с Владыкой. Черт. Сам не выберется — он уже устал трепыхаться и только жалобно попискивал. И Альфа не хочет к нему прикасаться, когда я, осмелившись, вопросительно на него посмотрела, он показал утыканную иглами ладонь. О нет! А у него есть иммунитет от яда? А то припишут мне покушение на Владыку… и останутся от меня рожки, да ножки… или вообще не останутся…

Опустив мохнатика, которого до сих пор держала в руках на пол к остальным и, приказав "сидеть!", пошла вызволять последнего. Пока пробиралась среди валяющихся на полу тарелок и еды, ловила на себе задумчиво-брезгливо-испуганные взгляды. Ну да… куда уж нам до вам…

Чтобы добраться до дамочки, нужно было обойти Альфу. Черт! Не с той стороны пошла! А обходить полностью стол поздно, и так дурой выгляжу. И в кого я такая? И Владыку то нормально обойти у меня не получится — между его стулом и стеной валялось тело слуги — никак не перешагнуть. Надеюсь просто в обмороке? Ага, еще дышит… уф!

Альфа же вставать и пропускать меня не спешил, рассматривая одному ему понятным взглядом. Тут же участился пульс, дыхание стало громким и прерывистым… А еще как оказалось у меня на спине живет легион мурашек, которые тут же решили сделать марш бросок, а в животе рой бабочек, неожиданно захотевших на волю. Какая я вся блохастая… почему то имена эта мысль привела меня в чувство и заставила хихикнуть, а когда я сфокусировала взгляд на Альфе, то ужаснулась — он стоял рядом и абсолютно не обращая внимания на окружающих, приблизил свое лицо к моему почти вплотную. Да так, что в его глазах я увидела отражение своего чумазого лица с последствиями недавнего взрыва. Вот это отрезвило меня окончательно.

Осторожно подавшись чуть назад, и опустив глаза, как можно спокойнее попросила:

— Отойдите пожалуйста, мне последнего забрать надо.

В ответ услышала приглушенный взрык, но мужчина отошел. Спасибо, тебе Господи! Махом выпутала мохнатика из уже напрочь испорченной прически дамочки, до сих пор пребывающей в обмороке и, стараясь смотреть только под ноги, почти бегом вернулась к учителю.

Там мне вручили остальных, которых магистр собрал на отобранный у слуги поднос, и отправили в кабинет, категорически запретив покидать его до прихода самого мага. А обед? В ответ на меня зло зыркнули и сказали, что отправят слугу. А проводника?

— А ремня?

— Я же заблужусь…

— Ты. — Маг нашел взглядом вменяемого слугу, которым оказался вчерашний парнишка Дарик. — Проводить до моих покоев.

Парень сначала попытался слиться со стеной, но я так жалобно на него смотрела, что он все таки отлип и чуть ли не бегом кинулся на выход. Эй! Я не успеваю!

Пока шли, Дарик все косился на поднос и старался держаться от него подальше. Дошли в абсолютном молчании и когда показались двери покоев учителя, парнишка тут же развернулся на сто восемьдесят градусов и не успела я его даже поблагодарить, как его и след простыл. Вот это скорость… Надеюсь обед нам с такой же скоростью принесут?

Зайдя в комнату, поставила поднос на стол, посадила туда же хомяка, а сама села в кресло и стала рассматривать мохнатиков. И это нежить… что-то слабо верится. По мне так вполне даже живые, а уж какие активные! О, и похоже Крокус у них за главного — больше их в два раза, он уселся прямо в центре и с видом скучающего генерала осматривал новобранцев. Новобранцы стеснялись, о чем-то шушукались между собой и иногда посматривали в мою сторону, причем как мне показалось весьма голодными глазами. Ой, а у меня еще пара печенек осталось. Надеюсь печеньки им покажутся более интересной едой, чем я?

Высыпав раскрошившиеся остатки печенек на поднос и проконтролировав, что мохнатики вполне удовлетворены угощением, решила пойти умыться — мне очень не понравилось свое отражение в глазах Альфы, да еще и ноги босые теперь грязные.

Пока отмывала последствия вызова и забега по коридорам, принесли обед. Причем я снова никого не увидела, лишь громко хлопнувшая дверь оповестила о том, что в комнате все-таки кто-то побывал.

О, а обед нам принесли с запасом — минимум на троих. Весьма предусмотрительно с их стороны — мохнатики хоть и не притронулись к еде в мое отсутствие, но их взгляды были весьма красноречивы. А вот сейчас и проверим, что же они предпочитают. Малыши предпочли овощи, фрукты и печеньки. Нежить-вегетарианцы? Круто…

Синхронно сыто рыгнув, мохнатики аккупировали второе кресло и, похоже, решили устроить послеобеденный сон. Я бы тоже не отказалась. Но боюсь, сия роскошь мне недоступна — если и бить не будут, то накажут точно. Эээх. А у учителя в спальне самогон… фу, Мариночка, что за мысли алкоголичные? А может?.. чуток… для храбрости! И вообще — я у него сейчас прибираться буду! Точно!