Истинная для Дракона

- Расслабься. Совсем, – прошептал дракон мне на ухо, и я послушно отпустила свое тело на свободу. Продолжая кусать мои плечи, удерживая руки и лаская моё лоно, большим пальцем он сначала погладил, а потом осторожно, но настойчиво проник в… попку. Я дернулась и непроизвольно сжалась. Как унизительно! В висках запульсировала вторая огненная сфера.

- Расслабься. Иначе будет больно, – жестко повторил тиран.

Рыдая, я заставила мышцы расслабиться, а деспот терзал своими пальцами-булавами мои нежные дырочки. «Ненавижу! Ненавижу… и хочу до умопомрачения!». Огненные сферы, пока две, разрастались внутри меня. Дракон замедлил и остановил движение руки, повернул меня в сторону воды.

- Смотри.

Вода в купели кипела! Пузырилась, бурлила. Плотной пеленой поднимался пар.

- Это из-за тебя! Если ты не научишься это контролировать, первый же твой мужчина сгорит вместе с тобой, вы оба превратитесь в угли. Такие же черные, как твои глаза.

VIII

- На сегодня достаточно! А завтра ты начнешь обучение – я об этом позабочусь. Учитывая, что твоим первым мужчиной буду я, мне совсем не улыбается угольная перспектива.

Он замолчал, но в моей голове прозвучал его голос: «Я хоть и дракон, но бесконтрольной энергии высшего уровня мне не выдержать. Кто бы мог подумать! Актриска – а вот надо же!»

«Энергия высшего уровня – эти сферы? Значит, их я должна научиться контролировать?!»

В комнате снова бесшумно появилась прислуга. Интересно, как он её вызывает? Этелхарт вышел из купели, а когда выходила я, галантно поддержал меня под руку,– может же, когда хочет! Вот именно, когда хочет. Он здесь – бог и господин и привык, что ему всё и все подчиняются. «Твоим первым мужчиной буду я». И ему совсем не интересно, что по этому поводу думаю я сама!

Женщины завернули нас в огромные простыни и мягко промокнули влагу. Так непривычно. Лично я люблю растираться после душа махровым полотенцем.

- Тебя отведут в твою комнату, Анна-Мария. Ужин туда же принесут твои горничные.

- Горничные?

- Да, их будет только две. Не то у тебя положение, чтобы иметь больше. Простые актриски и вовсе прислуги не имеют!

«Значит, я тебе должна быть бесконечно благодарна? Так что ли? Я в своем мире делала всё сама и прекрасно справлялась! Простая актриска! В его устах это звучит, как оскорбление, будто означает что-то непотребное. Хотя, если вспомнить некоторые моменты истории нашего мира…»

Этелхарт вышел первым. Стало сразу как-то спокойнее, хотя я знала, что он, должно быть, совсем рядом – в соседней комнате. Конечно, если уютный зал с камином – это его покои.

Укутав в другую простынь и мои волосы, дав обуться в милые домашние туфельки, женщины увлекли меня за собой. Комната с камином, коридор, бесконечные повороты, лестница, коридор, снова поворот… да когда же мы уже придем?!

Ну, вот, наконец-то. Видимо, замок огромен. Из такого и не сбежишь: если прислуги много, то охраны, наверняка, и вовсе не мало! Да и куда я могу сбежать? Смешно (и страшно), но в этом мире я знаю только Этелхарта. (Если то, что произошло, можно назвать знакомством).

Комната была небольшой, но очень красиво обставленной: светлая обивка стен, золотистые оттенки мебели и портьер, несколько витиеватых канделябров на стенах с горящими свечами. Судя по обстановке, это явно была гостевая: камин, стол, кресла, кровать с балдахином, прикроватные и чайный столики, пара пуфиков, комод. Но в ней чувствовалась душа, не было ощущения гостиницы. Может, благодаря маленькому букетику на окне, или нескольким изящным скляночкам и шкатулочкам на туалетном столике, или книге с ажурной закладкой, словно забытой на каминной полке. «История древнего рода Драконов-воинов». Хм. Мало мне дракона днем, перед сном ещё, может, почитать?

Я повертела книгу в руках, старинная обложка заворожила необыкновенными вензелями и шрифтом. Внутри оказались даже иллюстрации – искусные гравюры. Моя эстетская натура задохнулась от восторга, и без дальнейших раздумий я отправила книгу на прикроватный столик.

В дверь деликатно постучали. Я удивленно открыла, на пороге стояли две девушки. Это были азиатки-близняшки в то ли китайской, то ли корейской национальной одежде.

- Эммм?..

- Мы – ваша гороничная, госопожа, – совсем как в иностранном кино, со смешным акцентом, одновременно выдали девушки и, как положено, поклонились, правда, ладошки были заняты подносами.

Я не знаю, как описать свое изумление. В общем, я впала в некоторый ступор.

- Можено, мы войдёмэ? – спросила одна из них.

- Эээ, ну, да, конечно, – я посторонилась, пропуская горничных в комнату.

Девушки поставили подносы на стол рядом с камином. Одна направилась к комоду, другая – ко мне.

- Госопожа одеваться на сон? Или ужинэ? Или до госоподинэ? – переглянулись и хихикнули.

Я решила состроить недовольную гримасу, чтобы впредь эти милахи-горничные не вздумали подшучивать надо мной, тем более – на тему отношений с драконом. Они поняли всё правильно, хихикать перестали и поклонились, на этот раз – сложив ладошки.

- А что вы принесли к ужину?

- Салатэ, фрукыты, мяса, малако, сыр – чито госопожа захочетэ.

- А кофе? – Если бы они знали, как я мечтала о кофе после окончания съемок! Потом я, конечно, о нем забыла, но сейчас жажда ощутить волшебный аромат и вкус свела скулы.

- Кофе? – они переглянулись. – Кофе не нада да сна!

- Что за глупости! Оставьте салат, мясо и сыр и несите кофе. Немедленно, – решила я сыграть капризную хозяйку, раз уж представилась такая возможность. – Да, и простую воду, пить.

Горничные, переставляя тарелки на подносах, качали головами, обескураженно лопоча что-то на своем языке. Одна вышла с подносом, другая вернулась к комоду и вопросительно на меня посмотрела. Я подошла и заглянула внутрь. Сколько же всякой всячины! Наши костюмеры ручки б целовали, если б кто предоставил им всё это богатство в полное хозяйствование!

- Показывай, какой наряд для чего, – приказала я девушке. Что-то роль госпожи мне начинает нравиться. Полегче, Анна-Мария, не уподобляйся чудовищу из этого замка.

Я выбрала нежный пеньюар до колен. Девушка помогла мне снять простыни и облачиться в нежный шелк сорочки. А поверх – кружевной халатик-накидка. Прелестно!

Устроившись в кресле, я вытянула ноги к огню и расслабилась. Девушка начала просушивать мои длинные волосы, поднимая их руками, слегка подбрасывая, взмахивая, словно крыльями. Приятно.

Поднос с едой, камин, сейчас принесут кофе… ммм, блаженство… Так жить я бы не отказалась! Возвращаться после активных съемок в свой замок – красота!

Мясо я съела с овощами, сыром полакомилась с принесенным кофе. Божественно! Весь сумасшедший день отступил на задворки памяти, стало казаться, что всего произошедшего вовсе и не было.

Я стала дремать в кресле у огня, и близняшки-горничные отвели меня к постели, сняли халатик, уложили в кровать. Поправив подушки, укрыв до пояса легким одеялом, они обнажили мои ступни и… принялись делать массаж одновременно обеих ножек.

- Госопожа будетэ харасо, будетэ сладка сэпать… – и что-то еще по-своему.

Я не заметила, как заснула.

IX

Я проснулась от воплей и стонов. Села в кровати. Что происходит? Прислушалась. Вскрики через равные временные отрезки, просто музыкальный ритм!

В фильмах никогда не понимала странных девушек, которые, услышав в доме страшные непонятные звуки, идут посмотреть, что же случилось? И нечего удивляться, что оказываются потом покусанными-порезанными-побитыми-похищенными и много других «по- » …

Однако сейчас я сама, не задумываясь, слезла с кровати, обулась, накинула одеяло на плечи и отправилась искать источник звука – а вдруг, кому-то плохо, кого-то надо спасать, а никто, кроме меня, не слышит и не спешит на помощь.

Была еще глубокая ночь, но в коридоре горели отдельные, специально не потушенные свечи в канделябрах. По возгласам я не могла понять, откуда слышны голоса (вроде бы, женские). Казалось, что крики и многократное эхо от них раздаются со всех сторон замка. Я решила пойти наугад, положившись на свою интуицию. Через несколько метров пути мне показалось, что вскрики стали отчетливей и громче. Я шла в верном направлении.

В конце коридора был поворот, за которым открывался круглый холл. По периметру располагались двустворчатые двери, а с одной стороны – окна в пол, их у нас еще называют французскими. Одна из дверей была приоткрыта, точнее – не плотно затворена, в щель была видна игра света – что-то вроде всполохов огня.

Я бесшумно подкралась (всюду ковры, а половицы не издают ни единого звука), прислушалась, наклонившись ближе к просвету. Из-за двери слышались шорохи, стоны, хлесткие удары и вскрики. Что-то мне это смутно напоминало…

Я не совладала с любопытством и осторожно надавила на створку двери. Та послушно, без скрипа открыла передо мной вид на комнату: всюду красные портьеры и драпировка, черные и золотые окаймления, необычная мебель. Напротив двери бархатные портьеры скрывали еще один ход. Я прокралась к нему и слегка отодвинула тяжелую ткань. Открывшаяся мне картина заставила меня замереть, глаза расширились. Надо было бы бежать оттуда без оглядки, но мои ноги словно приросли к полу. Сердце учащенно забилось.

Посередине комнаты стоял удлиненный стол, предназначенный явно не для обедов: к нему были прижаты (животами и грудью к столешнице) две обнаженных девушки. Красивые длинные их ноги были раздвинуты и привязаны к петлям в полу. Руки связаны и вытянуты вперед веревкой, концы которой продеты в крюки в стене и проведены обратно к столу. Между ними, на некотором расстоянии, спиной к выходу стоял обнаженный Этелхарт: на загорелом мускулистом теле играли всполохи каминного огня, и казалось, что это он сам охвачен пламенем. В его обеих руках – по плети, которыми он взмахивал и одновременно опускал на спины плененных: взмах-хлест-вскрик-стон…

Через минуту я поняла, что стоны наполнены не столько болью, сколько наслаждением. Дыхание начало прерываться. Стало жарко, и я потянула с плеч одеяло. Руки мои сами собой легли на грудь, пальцы до боли сжали соски сквозь тонкую ткань сорочки.

Откинув плети, дракон зарычал и с силой начал шлепать ладонями по ягодицам обеих девушек. Стоны их стали громче и развратнее. Тиран сжал их попки своими ручищами, впившись пальцами в нежную плоть. Его обе руки ворвались девушкам внутрь, и я увидела, как глубоко он вонзает ладони целиком в их лоно. Девушки зашлись в одновременных распутных стонах.

Я без конца облизывала моментально пересыхающие губы. Правая рука медленно гладила ногу, поднимая подол сорочки. И вот мои пальцы легко скользнули по бедру, по животу и спустились к нежному бутону клитора. Скрывающие его лепестки – уже влажные, и я едва успеваю сдержать вырывающийся стон. Моя рука, будто всегда знала, что нужно делать.

Деспот тем временем, сделав несколько последних, особо остервенелых рывков, окунул по три пальца обеих рук в стоящую на столе чашу и вторгся ими девушкам в анальные дырочки. Те вскрикнули и выгнулись, а дракон продолжил необузданную сладострастную пытку. Слышались стоны и всхлипы, крики и охи.