Драконы ночной смены

— И не нравится, потому я в отчаянии. Думаете, мне нравится быть запертой в квартире, с монстром, от которого я всю взрослую жизнь пыталась сбежать? — я покачала головой. — То, что я не хочу отдавать его врагам, не значит, что я хочу его нянчить. Чем скорее ему станет лучше, тем быстрее я отправлю его в Корею и смогу жить нормально.

И заставлю его оплатить все счета, которые накопились, пока я спасала его чешуйчатый зад. Мои долги были виной Ёна, и я хотела, чтобы он отплатил все. Это было меньшее, что он мог сделать, заставив меня пережить все это, и я укрывала его не по доброте душевной. Я думала, это было очевидно, но не для СЗД, потому что, когда я сказала, что хотела отправить его в Корею, она просияла, как центр перед Новым годом.

— Почему не сказала сразу? Если хочешь, чтобы его не было…

— В моей квартире, — уточнила я. — А не в мире смертных.

— Конечно, — сказала богиня. — Но я думала, что ты переживала за его здоровье! Если ты хочешь, чтобы он ушел из твоей жизни, и тебе не важен способ, тебе нужно поговорить с Духом Драконов!

Кровь отлила от моего лица. Я мало знала о Духе Драконов, но не слышала ничего хорошего.

— С чего ей помогать мне?

— Она и не станет, — сказала СЗД. — Но поможет твоему папе. Должна, потому что он из ее земель. Как я привязана ко всем в моем городе, она привязана к нему. Как всезнающий дух, она уже знает о его состоянии, так что не переживай, что тайна выскользнет. Это идеально.

Звучало хорошо, и от этого я нервничала.

— Если она такая идеальная, почему вы зовете разговор с ней плохой идеей?

— Она — дракон и богиня, — отчаянно сказала СЗД, — Эта комбинация ведет к огромному уровню эгоизма, к сожалению. Но если кто и может помочь твоему папе, то это она. Она знает все о драконах и их огне. Нужно только привлечь ее внимание.

Мне все еще это не нравилось, но другие варианты я не видела.

— Как это сделать?

— Так же, как привлечь внимание другого дракона, — моя богиня ухмыльнулась. — Взятка. Большая. К счастью, я знаю, что она любит. Дай секунду.

Дух города пропала, доктор Ковальски растерянно смотрела на стол.

— Ох, — сказала наставница, глядя на книги учета в кожаных переплетах. — Она закончила или…

Она не успела договорить, богиня вернулась, захватила тело старушки за миг, но в этот раз она сжимала пластиковый ящик, полный того, что музыкально гремело.

— Вот, — сказала СЗД, опустив ящик на стол со стуком. — Это должно подойти.

Я нервно встала со стула и посмотрела. Я ожидала от взятки богини драконов горы золота или отрубленные головы, но внутри ящика не было блеска или гадости. Там были бутылки алкоголя. Ром, джин, текила, виски, а еще пачка красных пластиковых стаканов. Удивляло то, что ничего не было дорогим. Драконы, которых я знала, не тронули бы того, что не было мировым классом, но тут не было бутылок даже среднего качества. Все было низкого качества, и я нервно прикусила губу.

— Уверены, что она этого хочет?

— Поверь, это сработает, — СЗД вручила мне ящик, который был тяжелее, чем я ожидала, и я напряглась. — Возьми это туда, где твой папа, вытащи стаканы и наливай. Она придет. Дух Драконов не терпит, когда хорошие напитки тратят зря.

Я уже давно не была богатой девочкой, но я не назвала бы то, что она дала мне, хорошими напитками. Это было скорее «похмелье в ящике». Но боги были непостижимыми, так что я сунула ящик под руку, пообещав сделать, что она спросила.

— Отлично, — СЗД убрала свои книги учета в стол, а потом стол опустился под землю без следа. — Просто сделай это в личное время. У нас много работы, и ты уже теряешь много часов на тренировки.

— Мое обучение было вашей идеей, — напомнила я.

— И идея была чудесной, — согласилась она. — У тебя отличный прогресс! Но это не значит, что твои другие дела жрицы не нужно делать, — она вздохнула. — Будь ты настоящей жрицей, я смогла бы захватить твое тело, и тебе не нужно было бы спать. До этого нам придется работать с агрессивным графиком.

Она улыбнулась мне. Я старалась ответить тем же, но не смогла. Я знала, что она не хотела быть жуткой, и мне нравилась жизнь с СЗД. Обучение было отличным, и работа была интересной. Если бы на этом было все, я бы уже согласилась быть ее жрицей, но она говорила такое, и мне хотелось убежать в горы.

Я знала, что она не хотела быть тираном, но СЗД не была городом, известным покоем или здоровым балансом работы и жизни. Люди тут умирали от переработки. Я чуть не умерла за безумные три недели нашей с Ником работы. Я должна была сама желать работать на нее, временно, но это затянулось. Теперь она говорила, что лишит меня сна, словно это точно будет, а я не могла. Мне нужно было пробудить папу, оплатить долг и уйти от этой ситуации, но я могла случайно оказаться на вечной службе СЗД.

— Спасибо за помощь, — я поклонилась, чтобы скрыть нервный пот на лице. — Обещаю, я буду и дальше верно служить, и помощь отцу не помешает.

— Ясное дело, — ее голос был и похвалой, и предупреждением. — Просто будь настороже, когда вызовешь ее. Это может потрясти, но у Духа Драконов есть плохая привычка брать не свое. Она воровала жрецов у других духов. Вряд ли это случится с тобой, но я тебя предупредила.

— Не переживайте, — сказала я. — Я не хочу снова быть во власти дракона.

— Моя девочка, — гордо сказала СЗД. — Доктор Ковальски нервничает, так что я пойду и оставлю тебя с ней. Удачи с обучением сегодня, дай знать, как твой отец. Я уже буду знать, конечно, но мне хотелось бы слышать твою версию.

— Спасибо, — сухо сказала я, но богиня уже ушла, а доктор Ковальски встряхнулась.

— Она сегодня общительная, — сказала наставница, быстро моргая, словно привыкала к своей голове. — Я не против быть сосудом божества, но не понимаю, почему она проверяет тебя так часто. Она может видеть твой прогресс в моем разуме в любое время.

— Она не делает так со всеми своими жрецами? — я принесла ящик бутылок к двери кухни, чтобы не забыть его забрать.

— Нет, — сказала доктор Ковальски. — Обычно она не влезает, и вряд ли ей нужно следить за той из нас, кто уже так верен ей, как ты.

Я была бы рада, появляйся СЗД тут реже, но спор с богами не заканчивался хорошо для смертных, так что я закрыла тему.

— Готовы вернуться к решеткам?

— Да, — она закатала рукава. — Но руками. Нам не нужно перетруждать твою магию, а сильное тело — часть хорошего шамана!

Я отпрянула, дрожа. Да, я жаловалась, что магией поднимать решетки было тяжело, но рыть ямы руками было хуже.

— Не кривись так, — возмутилась доктор Ковальски. — Разве ты не была Уборщиком? Ты должна была привыкнуть к тяжелому труду, так что хватай лопату, и сделаем это. Сады сами за собой не ухаживают.

Горестно взглянув на солнце почти в зените, я поправила хвост из мокрых от пота волос и приступила к работе, говоря себе снова и снова, что такая пытка была лучше, чем умереть. * * *

Когда мы разместили решетки на новом месте два часа спустя, я была разбита физически и морально. Доктор Ковальски покормила меня обедом, дав вареные зерна и свежие овощи из сада. В этот раз была и вареная тыква, и я не нашла смелости сказать, что ненавижу тыкву. Хоть оранжевая тыква в Америке была на вкус не как кабоча, от запаха меня тошнило. Я не могла даже есть тыквенный пирог, что было печально, если особые блюда американских праздников были близки к реальности.

Технически, доктору Ковальски не нужно было есть, ведь она не была жива, но это не мешало ей проглотить свою половину обеда, уговаривая меня при этом есть больше. Я ела, чтобы быть вежливой, но мне надоели листья и зерна. Но еда была бесплатной, и я заставила съесть, сколько могла, вымыла тарелку и опустила сушиться, а потом схватила ящик выпивки и пошла к задней двери, ведущей в сад.

Обычно дверь вела туда. Но у жизни жрицы СЗД были плюсы. Одним из них было путешествовать, как СЗД. Мне нужно было повернуть ручку, представив, где я хотела быть. Когда дверь из уютной кухни доктора Ковальски открылась, она вела уже не в солнечный сад, а в маленькую однокомнатную квартиру, где недавно появилась мебель.

— Береги себя! — крикнула доктор, помахав мне из-за стола. Я подвинула ящик под руку, помахала в ответ и шагнула в квартиру, закрыла за собой дверь. Когда ручка щелкнула, звуки дома доктора Ковальски в лесу — ветер среди деревьев, гул насекомых, шорох других людей — пропали, оставив меня в глубокой тишине места, затерянного во времени и пространстве.

Я отпустила дверь, кривясь. Не важно, сколько раз я это делала, я не привыкну к возвращению сюда. Это все еще была моя квартира. Мебель, которую купила мама, давно пропала, но я смогла добыть достаточно замен, чтобы тут можно было жить, включая диван, винтажное плетеное кресло и крутой кофейный столик из алюминиевых плиток для потолка. Эти старые вещи сочетались с моей эстетикой в доме. Это были мои вещи, и они должны были делать дом моим. Но, сколько бы подушек я ни добавляла на диван, сколько бы штор ни вешала, чтобы закрыть хаос за окнами, я не могла отделаться от ощущения, что комнаты парили отдельно, как пузырьки в пустоте. Если сосредоточиться, я чувствовала, как пол двигался под ногами, потому я больше так не делала. Если бы не папа, я вообще сюда не приходила бы.

Кстати о нем.

Я опустила ящик алкоголя и прошла в спальню. В отличие от гостиной, тут я мебель еще не меняла. Я убрала кровь, как могла, но комнатка выглядела почти так же, как когда СЗД перенесла нас сюда после боя с Белой Змеей, отец лежал на полу. Он был все еще голым под одеялами, его тело лежало на моем матраце на полу. Я знала, что стоило найти ему одежду и кровать, но я только отмыла кровь с его кожи. Я переживала, последние два месяца доказывали это, но трогать папу казалось неправильным, я не могла описать ощущение. Он не был холодным, будто мертвый, но его лицо было пепельным, а кожа ощущалась… пустой. Словно пустая оболочка.

Было ужасно жутко. Он не двигался с нашего прибытия. Не было жидкостей, пролежней или испорченных простыней, хотя я готовилась к этим неприятностям, став сиделкой. Я должна была радоваться, что мы не пострадали от такого, но я предпочла бы убирать за ним этой неестественной неподвижности. Он уже едва дышал.

— Привет, пап, — шепнула я, опускаясь рядом с ним. — Как ты?

Он не подал виду, что слышал меня. Как всегда. Но я говорила с ним каждый раз, когда входила, ведь так было менее страшно. Я была уверена, что сказала отцу больше вещей за восемь недель, чем за все годы с тех пор, как мне исполнилось тринадцать. Я просто хотела знать, слышал ли он их. Я была бы рада даже рычанию, только бы знать, что он не умер.

— Думаю, есть надежда на помощь тебе, — я старалась не смотреть на его впавшие щеки. — Я приму душ и вернусь. Не шевелись.

Я шутила так каждый раз, говоря с ним. Так я ощущала контроль, ведь при виде него в таком состоянии я была готова поддаться панике, какую ощущала в ночь, когда все это произошло. Но у нас на это не было времени, и я заставила себя успокоиться и пройти в ванную, чтобы помыться. Казалось, что я медлила, но если я смогу призвать Духа Драконов, я хотела встретить ее без грязи на носу.

СЗД уже предупредила о пунктуальности, и у меня оставалось сорок минут обеденного перерыва. Я помылась как можно быстрее, подавляя желание постоять под бесконечным потоком горячей воды дольше. Когда я смыла с кожи грязь, я схватила чистую рабочую одежду из маленькой подставки пластиковых ящиков, которую я перенесла в ванную, ведь не собиралась переодеваться при папе. Даже если он был без сознания, я не могла себя заставить.