Маловероятное 2.4.: Зелье Пандоры

Вдобавок ко всему, его посадили прямо напротив Лили (она улыбнулась ему и кивнула — как показалось Снейпу, с особым значением). Между ними стояла только огромная низкая ваза с засахаренными фруктами. Слагхорн всё говорил и говорил, а Лили периодически бросала на «Нэша» быстрые взгляды. Снейп понимал, что должен что-то сказать («Хотя бы поздороваться!»), но язык грозил прилипнуть к гортани совсем как в далёкие юношеские годы. Поэтому, прекрасно понимая, что альтернативой этому было нести чепуху и путаться в словах («И ощущать себя извращенцем, западающим на малолеток»), — Северус предпочёл молчание.

Когда его терпение уже стремительно подходило к концу, а случилось это гораздо раньше, чем он сам мог от себя ожидать, открылась дверь, и в комнату вошла расстроенная девушка, в которой Снейп — уже вполне предсказуемо — узнал Пандору Виллин.

Слагхорн на время оборвал поток своего красноречия, моментально переключившись на новую цель:

— А вот, профессор Нэш, и наша будущая учёная! Мисс Виллин. Пандора Виллин, староста, отличница и светлая голова во всех смыслах этого слова, — радостно и как-то избыточно представил её он.

— Добрый вечер, — равнодушно поддержала его Пандора, скользнув по Нэшу безразличным взглядом.

Кажется, в эту минуту она вообще плохо понимала, где находится и что происходит. А Северус невольно поймал себя на мысли, насколько приятен ему этот на сто процентов незаинтересованный взгляд после всего, что он испытал за этот час. Впрочем, он знал подобное погружённое в себя состояние и мог бы поспорить на небольшую сумму (если бы был азартен, разумеется), что у Пандоры только что не получился какой-то эксперимент, и теперь она раз за разом прокручивала в голове последовательность своих действий, пытаясь обнаружить ошибку.

— Вы даже не подозреваете, насколько у неё острый ум! — Гораций между тем продолжал. — Такие смелые идеи! Необычные решения. Несмотря на юный возраст Пандоры, её зелья уже весьма амбициозны!

— Зелья не люди. Они не могут быть «амбициозными», — машинально поправил Снейп, давая выход скопившемуся за вечер раздражению.

Лили помахала рукой, привлекая внимание, и Пандора, рассеяно кивнув ей, опустилась на диван рядом, очутившись прямо перед Снейпом. Глядя на Пандору, он упрямо видел Луну. Только вот Луна никогда не выглядела такой собранной и… нормальной? В простой рабочей мантии, с волосами, туго собранными в пучок… Нет, Пандора скорее уж походила на сестру-близняшку Луны. Вот её Снейп бы пригласил преподавать в Хогвартс без всяких вопросов.

Лили уже набрала в лёгкие воздуха, чтобы ещё раз представить Пандору Северусу и попытаться завязать общий разговор, но Пандора неожиданно включилась в беседу первой.

— Вы так думаете? Что зелья не могут быть амбициозными? — она отпила из своего бокала и откинулась на спинку с видом человека, который впервые за долгое время позволил себе расслабиться.

— Разумеется, — усмехнулся Снейп. — Чего не скажешь об их изготовителях.

— «Изготовителях»… — Пандора поморщилась. — Я предпочитаю слово «авторы».

И вроде бы ничего особенного она не сказала. Однако в усталом тоне пробилась требовательная и резкая нотка. Снейп с удивлением понял, что Пандора отчитывала его за недостаточное почтение к зельеварению! От этой готовности моментально заподозрить в другом идейного противника так и разило колючей беспомощностью подростка, выбравшего специализацию по сложному, но отнюдь не самому популярному из школьных предметов. Но не только. Что-то подсказывало Северусу, что Пандора и правда относилась к зельеварению серьёзно. Она верила в предмет и делала всё, что было в её силах, чтобы разобраться в этой науке до конца. Как же редко доводилось Снейпу видеть таких школьников! Поэтому, а ещё потому, что он пришёл сюда в поисках информации, а не истины, Северус вместо того, чтобы умерить пафос Пандоры, неожиданно поддержал её:

— Согласен. Но, заметьте, большинство зельеваров просто следуют инструкциям. Нарушать их и придумывать новое, создавать из простых ингредиентов нечто иное, способны лишь единицы.

— Вы говорите, прямо как Северус, — неожиданно вмешалась в разговор Лили.

Как ни привык Снейп называться Септимусом Нэшем, но собственное имя из чужих уст по-прежнему иногда сбивало его с настроя. Вот и сейчас он замолчал, на краткий миг потеряв нить разговора. Пандора же при имени «Северус» еле заметно усмехнулась, прикрывая улыбку бокалом. «Неудивительно, я же считал её исследования полным бредом», — вспомнил Снейп. А ещё вспомнил, что Лили только что сделала какое-то замечание… Ах да, он отзывался о зельях в тех же выражениях. Кажется, Лили это удивляло. Напрасно, напрасно.

— Возможно, он просто прав, — пожал плечами профессор Нэш, и успел ухватить промелькнувшее на лице Лили выражение смущения.

«Почему она не замечает очевидного — что мы не так уж и сильно отличаемся?» Этот простой вопрос почему-то его слегка расстроил, и Снейп поспешил вернуться к разговору с Пандорой. А та, тем временем, что-то явно решив для себя, достала из сумки какие-то свитки.

— Вы ведь автор «Диалектического подхода к зельеварению»? — полувопросительно-полуутвердительно начала она. — Когда я узнала, что вы будете читать ЗоТИ, то подумала — может, однофамилец, или я что-то перепутала…

— Это я, — подтвердил Снейп, помнивший трактат только урывками, и отчаянно понадеялся, что к тонким моментам, которые требовалось перечитать, Пандора сейчас не перейдёт. — А вы просто интересуетесь или что-то хотите уточнить?

Он кивком указал на пергаменты, которые она сжимала в руках.

— Знаете, мне кажется, вы тот, кто мог бы мне помочь, — Пандора, развернула один из листов. — В вашей работе есть глава, посвящённая зельям, одновременно наделённым противоположными свойствами… Простые компоненты и простые заклинания дают на выходе эффект частично раздельный, но в то же время и кумулятивный. Впрочем, — оборвала она себя, — что я вам рассказываю вашу же книгу! Одним словом, в моем Зелье именно такие ингредиенты. И мне кажется, что я упускаю что-то крайне важное. Да что там «кажется» — зелье попросту не действует, хотя должно: я много раз перепроверяла расчёты.

— Что ж, попробуем. Каковы исходные вещества?

Снейп весь обратился в слух, не в силах поверить, что наконец-то получит то, ради чего терпел кошмарную вечеринку Слагхорна. Но Пандора только еле заметно закусила губу и первый раз за всё время их беседы занервничала. Положила ладонь сверху на стопку свитков, словно охраняя, а потом тихо произнесла себе под нос:

— Я не могу вам сказать. Это тайна.

Просто изумительно! Сколько мыслей в этот момент крутилось в голове Снейпа… Самой приличной из них была та, что сравнивала поведение Пандоры со стыдливой девственницей, в последней момент передумавшей от этой самой девственности избавиться. Будь она его ученицей в его времени, он бы ни в чём себя не сдерживал. Но профессор Нэш, к великому сожалению, не грубил юным леди.

«Она просто боится за своё первое изобретение. Значит, у неё, видимо, их не так уж и много. Может быть, это даже первый раз, когда она набрела на что-то стоящее», — подумал он, возвращаясь мыслями к себе в её возрасте. Нет, не в её, гораздо младше — к её возрасту у него уже были другие мечты и другие проблемы. Но всё-таки. Поэтому Снейп усилием воли заставил себя говорить спокойно, хоть и слегка насмешливо:

— И как вы хотите, чтобы я помог вам, не зная вводных данных?

Она смущённо передёрнула плечами:

— Вы можете подсказать, по каким правилам подбирать финальное заклинание. Для этого знать данные не нужно.

«Ага. Это приблизительно как зайти на склад с артефактами и засадить в ближайший ящик Бомбардой, в надежде, что ничего плохого не произойдёт…»

— Но ведь эти компоненты не единственные, — заметил Снейп, изо всех сил концентрируясь на том, чтобы удержаться в образе мягкосердечного маглорождённого преподавателя, всегда готового прийти студентам на помощь. — Наверняка, есть какие-то ещё. Сдерживающие. Усиливающие. Связующие…

— Есть, — неохотно, как партизан на допросе, призналась Пандора. — Но их мало. Всего три.

В мысли Северуса закралось страшное подозрение, что над ним попросту издеваются. Да, эта девушка выглядела и вела себя серьёзно, но… Она же будущая жена Ксенофилиуса Лавгуда! Кто знает, может она тоже «с приветом», только тихая? И все это знают (включая Лили и его собственную молодую версию), только один «профессор Нэш» повёлся, как идиот, из-за одного удачно прозвучавшего слова: «Время». Внезапно ему расхотелось играть по правилам.

— Для такого амбициозного зелья, к которому ингредиентом выступает заклинание, всего пять компонентов? — каждое слово падало, как кирка, впивающаяся в мягкий песчаник. Сейчас он вытрясет из неё всё. — Этого мало. Вы что-то упускаете из виду.

Пандора опешила, но всё-таки нашла в себе силы огрызнуться:

— Ничего я не упускаю! Я перепроверила расчёты много раз. Их всего пять: два главных и три связывающих.

— Мисс, — холодно заметил Северус, приподнимая бровь. — Если у вас все в полном порядке, то почему вы нуждаетесь в консультации?

Пандора рвано выдохнула. На мгновение задумалась. И сдалась.

— Простите, сэр, — устало произнесла она. — Я надеюсь, вы извините мне мою грубость — у меня только что не получился очередной эксперимент. Как я уже говорила, зелье не действует. Так что вы правы: я что-то упускаю.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул Северус и только сейчас заметил, что они по-прежнему за столом на вечеринке. Вокруг них стоял гул общающихся между собой людей. Молчали только Лили, явно ошарашенная только что состоявшейся словесной дуэлью, и Скамандер, с неподдельным интересом рассматривавший Пандору.

«Интересно, а это он копирует сейчас мой взгляд или настоящий Скамандер смотрел бы на неё точно также?» — подумал Северус, отпивая из только что появившейся перед ним кружки чай. Видно кто-то из присутствующих всё же заметил, что он не пьет вино. Или домовики подсуетились.

Вернув себе статус-кво и показав, на чьих условиях будет вестись беседа, Снейп теперь размышлял, стоит ли додавливать Пандору или всё-таки поиграть в «доброго волшебника».

— Давайте так, мисс Виллин, — произнес он через несколько секунд раздумий. — Вы опишите мне действие двух главных компонентов. Дадите мне… Хм… Три дня. А потом мы с вами обсудим выводы, к которым я приду.

Пандора явно приободрилась и с энтузиазмом закивала головой:

— Да, это можно, сэр. Первый — сильнейший галлюциноген животного происхождения. Отравленный им человек думает, что все его мечты сбылись. Второе вещество, наоборот, усиливает восприятие реальности. Очень болезненно усиливает. В больших дозах помогает справиться с проклятиями сродни «Взору Медузы».

— То есть может вывести из оцепенения?

— Да.

— Прекрасно. Обсудим это через три дня, мисс Виллин. Я сам свяжусь с вами, — Северус поднялся: должно быть слишком резко, потому что разговоры вдруг стихли. — Всего доброго, профессор Слагхорн. Спасибо, это был чудесный вечер, — кивнул он и поспешил к себе, игнорируя разочарованные взгляды окружающих.