А вы верите в любовь?

Чем дальше я уходила, тем сильнее хотелось вернуться. Я шла все медленней и даже несколько раз останавливалась. Как же это все мерзко! Обхватила живот руками, стараясь напоследок запомнить это ощущение, когда кто-то маленький и такой родной живет внутри тебя. Сквозь вновь набежавшие слезы, нашла взглядом боковую тропинку и свернула на нее. Ничего… ничего… это еще не конец. Я сама сотворю свою мечту! Но перед этим кое-кто ответит за все!

Под ногами вновь поползли колечки тумана. Поднимаясь все выше и выше, он становился все плотнее и я уже не видела, куда иду — пропала тропинка, деревья, кусты… пропала я сама. На этот раз туман не уходил намного дольше. Выставив руки перед собой, чтобы случайно не вписаться в дерево, шла дальше. Стоять на месте точно не стоит. Туман же все никак не хотел уходить, а наоборот, становился все гуще и тяжелее — я уже с трудом проталкивалась сквозь него, словно это был не туман, а плотнейший кисель. Он давил на плечи, угрожающе шептал на ухо и звал повернуть назад. Нет. Это не для меня… я не вернусь к прошлому… потому что у меня есть будущее! Есть!

Вокруг меня что-то хлюпало, шуршало, чавкало… иногда издалека доносились мерзкие визги и жуткий треск. Словно ломающихся костей… страшно. Страх давил неизвестностью, проникал внутрь и даже чтобы сделать следующий шаг, приходилось себя уговаривать.

Пройдя еще минут десять, услышала грохочущие и лязгающие звуки, злобное рычание и резкие выкрики. Туман наконец то начал редеть и я вышла на поле битвы. Ох, мама…

Резко дернулась, от треснувшей под ногой ветки, а когда опустила взгляд, то поняла — это не ветка! Это кости!

Огромное поле было усеяно костями, черепами и даже почти целыми скелетами невероятно страшных и огромных тварей. Чем дальше я шла, тем громче становились звуки битвы и тем 'свежее' были мертвецы — они уже не белели костями, а красовались кусками полусгнившего мяса, по которому ползали довольные жирные черви. Какая мерзость! Тошнота накатила волной и я согнулась от приступа. Дрянь… дело дрянь. Если так будет продолжаться, то я просто отключусь — от невыносимой вони резало глаза и кружилась голова.

Хорошо хоть живота больше нет… но как же мне плохо. Стараясь дышать ртом и не рассматривать 'пейзаж', осмотрела себя. Хм… не весело — я в своем хамелеоне, за поясом торчит жезл, а на бедре тот самый кинжал, которым меня зарезали. По плану война? Черт! Я ж не умею ничего. Внимательно смотря под ноги и бросая взгляды по сторонам, чтобы раньше времени не обозначить свое присутствие, пошла на шум. Ох, пресветлая!

За одним из курганов свежих мертвецов кипел бой. И похоже мне не посчастливилось выйти со стороны противника, по крайней мере мне так кажется. Да, точно. Среди войнов противоположной стороны я узнала оскаленного Ирриэна, забрызганного кровью и прикрывающего не менее оскаленную Люсю, Наталью, как и остальных невест, прикрывали преобразившиеся чешуйчатые сверхи. Мамочка! Именно в этот момент, одного из парней достал монстр, распоров ему грудную клетку практически до позвоночника. О нет…

Не сдержав крика ужаса, привлекла внимание монстра. О боже! Трехметровая тварь, угрожающе оскалив клыки и подняв огромный топор, неторопливо отправилась в мою сторону, наслаждаясь моей паникой. Что же делать… Лихорадочно соображая, куда бежать и за кого прятаться, отступала назад. А, черт! Сделав очередной шаг, наступила на мертвеца и, не удержавшись, завалилась на спину. Нет. Нет! Нееет…

Бессознательно схватив жезл, выставила его перед собой, скрестив руки и зажмурив глаза. Лишь бы он убил меня быстро.

Мужской крик, полный ярости, резанул по ушам, а последовавший за ним хрип монстра заставил открыть глаза обратно. Что…

— Ма'ари, милая… ох, девочка моя, ты в порядке? — Чешуйчатый сверх, осторожно обняв меня за плечи, поднял на ноги, развел мои руки в стороны и с беспокойством и нежностью вглядывался в мои изумленно распахнутые глаза. — Откуда ты здесь? Я ведь оставил тебя в лагере, маленькая. Зачем ты пришла сюда? Любимая…

Ох, нет! Это же… он. Мой… мой герцог. Так вот он какой… Ищущим взглядом всматривалась в такое дорогое лицо — высокий лоб, широкие скулы, брови, глаза, губы… мой. Мой любимый. Невероятно…

Испугавшись моего молчания, мужчина озабочено нахмурился и вновь потянулся ко мне руками, но вдруг застыл, недоуменно несколько раз моргнул и перевел взгляд себе на грудь — прямо в центре начало расплываться кровавое пятно, мгновенно пропитавшее рубашку, и показался блеснувший кончик копья. Покачнувшись и сделав шаг вперед, сверх обернулся и я увидела, что всего в пяти метрах от нас стоял второй монстр, метнувший то самое копье и уже взявшийся за топор.

— Ма'ари… прости, любимая… — Слова давались мужчине уже не легко, а изо рта побежала струйка крови. Из последних сил он развернулся к монстру, двумя руками перехватил меч и, сделав невероятный по своей скорости прыжок, вогнал его прямо в рот ощерившейся твари.

Покачнувшись еще раз, тяжело опустился сначала на колени, а потом упал…

Нет… Нет… НЕЕЕТ!!!

Застыв от ужаса и неверия, на негнущихся ногах подошла к мужчине и упала рядом на колени. О боже… За что?! Ведь так нельзя… нельзя… А я ведь так и не сказала ему, как он мне дорог, как я его… люблю.

По щеке скатилась одинокая слезинка, а в груди рос комок ярости, выжигая все остальные чувства. Нэргоссс! Тварь! Ты мне за все ответишь!

Выпрямившись словно струна, повернулась на шум боя, отстраненно отметив, что Дэлисс и Камина уже мертвы, а по лицу Натальи не переставая течет кровь из рассеченной брови. Изрезанные парни держатся уже из последних сил, а монстров становится все больше и больше — они возникают прямо из тумана, клубящегося чуть правее.

На секунду прикрыла глаза, а когда открыла, то уже точно знала — теперь Смерть здесь Я! За спиной развернулся плащ крыльев, когти лап скребли землю, а рога приятно утяжеляли лоб. Поудобней перехватив жезл и больше не скрываясь, отправилась прямо в гущу сражения, напевая такую знакомую и такую вечную песнь смерти. Песнь последнего боя…

Ни Нэргос, ни Тонош, ни тем более Хостел не учили меня ей. Но я ее знала. Это знание было у меня в крови, в генах, в медальоне… не важно! Важно лишь то, что после того, как прозвучит последнее слово, все твари сдохнут. Пускай умру и я… и девчонки… и ребята… пускай это всего лишь бред моего воспаленного сознания, но я отомщу!

Кто-то пытался преградить мне путь, кто-то на меня чем-то замахивался, кричал, рычал, угрожал, сыпал проклятиями — хватало взмаха руки, чтобы противники разлетались не хуже кеглей… Теперь меня не остановит ничто.

Последние несколько слов я уже кричала, перекрикивая внезапно начавшийся ветер, почти ураган, но мои слова были сильнее, громче, жестче… Да. На последнем звуке высоко подняла сияющий мертвенно-фиолетовым цветом жезл и резко опустила его обратно, вычеркивая реальность и выгибаясь от невероятной боли, пронзившей меня насквозь. Месть… такое сладкое слово…