Городской ведьмак

Старый ведьмак, похлопал по крышке гроба, довольно улыбнулся, а потом очертил ножом по земле круг.

— Семен, иди сюда! — требовательно повелел Трофим.

Дед стоит в центре круга, его зрачки вновь стали вертикальными. Небо потемнело, поднялся ветер, хотя непогоды ничего не предвещало. И вновь не контролирую движений, ноги сами сделали несколько шагов.

— Возьми нож, — протягивает дед, — и на левой ладони сделай крестообразный надрез!

Откуда мне известно как глубоко вогнать лезвие и какой длины нанести рану? Располосовал ладонь и сжал ее в кулак. Капли крови падают на землю, Трофим улыбается и одобрительно кивает. Повторяет за мной, при этом нож как-то сам к нему прыгнул, я его не передавал! Стоим и прикладываем раненые ладони друг к другу. Резкое давление на плечи, голова становится тяжелой, ноги задрожали, глаза закрываются, а внутри разгорается пожар.

— Терпи, — цедит дед.

Раскат грома, молнии бьют рядом с кругом, волосы электризуются. Силой воли удерживаю сознание, но перед глазами все плывет и раздваивается. Дед что-то говорит, вроде пытается ободрить, но смысл ускользает.

— Семен, сила к тебе стремится, а мое время вышло. Старый я дурень, следовало раньше обо всем позаботиться, но всего не предусмотреть и не подготовиться. Прости, если что не так и не поминай лихом, — доносятся сквозь туман слова ведьмака.

Мышцы начинают ныть, суставы выкручивает. Неожиданно все стихает, боль исчезает, появляется легкость и эйфория. Готов чуть ли не горы свернуть! Над стоящим дедом какая-то странная исчезающая дымка, его ладонь безвольно падает, зрачки принимают привычный вид. Трофим еще какое-то время стоит, а потом медленно оседает. Я понимаю, что старый ведьмак ушел, а его сила во мне. Она бурлит и начинает пожирать меня изнутри, опять наваливается дикая усталость, какие-то качели происходят. Пошатнулся, сжал кулаки и сумел устоять. Пришло понимание, что следует разорвать начертанный круг и выйти из него. Носком кроссовка затер линию и смог вздохнуть полной грудью. Нагнулся к мертвому Трофиму, неожиданно легко подхватил его подмышки, а потом и на руки взял. Перенес и положил своего предшественника в гроб. Остается выполнить последнюю волю покойного и решить, как дальше жить и поступать. Правда, он говорил что уйдет за грань чуть позже, но почему-то все случилось немного раньше. За воротами послышался скрип колес, раздалось испуганное ржание.

— Хозяин! Отворяй! — раздался женский крик.

— Он умер, — ответил я, но на голос пошел и створку отворил.

Ведьма! Сразу определил, в том числе и по ауре понял, что она из нейтральных. Откуда знание в подсознании всплыло? Пока не могу сказать, следует в себе разобраться и понять, что за наследие дед оставил.

— Он ушел, — поправила меня рыжая молодящаяся женщина, — а ты занял его место. Теперь это все твое, хочешь этого или нет. Меня зовут Лидия, кто я такая тебе уже известно.

— Семен, — коротко представился я.

— Знаю, — кивнула она. — Бери под уздцы Ворона на погост веди, а мы поминки подготовим.

— А где кладбище? — уточнил я.

— По дороге, примерно в километре отсюда увидишь съезд, место сам найдешь, лопата в телеге, — ответила Лидия.

— Спасибо.

— Не благодари, это минимум, что для Трофима могу сделать, — отвернулась та, но блеснувшую слезинку я успел заметить.

Получается, ведьмы могут страдать и плакать, ничего человеческое им не чуждо. Кстати, однозначно могу сказать, что физической силы в руках стало намного больше, чем еще час назад. На душе немного муторно, тревожно и непонятно, но разочарования не испытываю. От судьбы не уйти, как и не переписать Книгу Судеб.

Глава 2. Поминки

Лидия медленно направилась в сторону своего дома. Приемник Трофима не вызвал никаких эмоций, а будущее его ей не откроется, можно даже не пытаться гадать. Есть определенные условия, когда ни карты, ни другие способности не помогут. Она сомневается, что Семен справится с возложенной на него задачей. Не похож он на защитника, охотника и тем более убийцу нечисти. Конечно, сейчас время другое, попробуй найти глухой угол, где до тебя никому нет дела! Нет, переезжать она не собирается, круг ведьмака вокруг деревни продержится пару лет, а если его ведьмы станут обновлять, то еще дольше. Ну, наверное, если не придет кто-то сильный. А что ему тут делать? Взять-то многого не сможет. Но небольшой бизнес окажется под угрозой. Городские ведьмы не упустят своего шанса насолить и урвать лишний кусок. Решиться и сделать молодого ведьмака зависимым от ее воли? Сама она не справится, но можно Варьке поручить. Та с радостью за такой шанс ухватится, самостоятельная стала, не сегодня, так завтра отправится на вольные хлеба. Риски? Почти никаких, сама-то ничего делать не будет, а перспектива заманчива. Да, зареклась в таких интригах участвовать, но тут само провидение дает шанс.

— Варька где? — входя в избу, спросила старая ведьма одну из своих помощниц, суетившуюся у печи.

— Дрова таскает, собирается в баньке париться, — поведала ей Ульяна, правая рука по колдовским делам. — Намеревается завлечь парня и объездить. Рассчитывает, дуреха, что власть одним местом над ведьмаком взять получится.

— Действительно, дура, — хмыкнула Лидия. — Ладно, пойду гляну на нее. А то еще учудит чего, вовек не расхлебаемся.

Варя же уже затопила печь в бане, в котел с водой добавила пару травок. Сама сбегала на речушку и искупалась, а сейчас сидит в предбаннике и втирает в кожу мазь, призванную притягивать объект вожделения. Все сделала по рецепту, но есть опасение, что не сработает. В ведьмовской книге сказано, что такое средство безотказно, но в определенный момент и действует только на того, к кому есть влечение. Оговорки жутко раздражают! Что за такой момент и почему требуется желать конкретного человека или существо? Она например хочет из этого места свалить и старух одних оставить, пусть ищут молодых и глупых, а она уже выросла!

— Попу не мажь, — раздался от двери голос Лидии, заставив Варвару вздрогнуть. — От розг не спасет, раздражение сильное пойдет. Это тебе на своем опыте говорю.

— Ааа… — только и смогла выдавить из себя ученица.

— Бэ, — передразнила ее Лидия и села напротив. — Да, созрела девка, можешь уже головы мужикам вскружить, — оценивающе посмотрела на свою воспитанницу. — Мазь выкинь и с себя ее смой. Не сработает средство, но идея затащить парня в баньку и как следует его попарить, чтобы вспотел и выдохся, не плоха. Могу даже одобрить, если план свой изложишь.

Варя растеряна, за ходом мыслей наставницы уследить не может. Одно понятно, перехитрить Лидию глупо, та ее всегда просчитывает.

— Значит в город собралась, — продолжила старая ведьма. — Вещички упаковала, шмотками запаслась, деньги на первое время нашла, про жилье подумала. Так или не совсем?

— Не век же мне тут сидеть! — прищурилась девушка. — Что тут вижу? Коз, да коров? А себя показать, на других посмотреть? Чем-то полезным для общины заняться.

— Ха-ха-ха, — рассмеялась Лидия. — Девочка, какая еще община? Ты о чем говоришь?! Выпорхнешь из гнезда и вернешься с подбитыми крыльями, тогда и про товарок вспомнишь. Когда-то, я вот так же на твоем месте сидела. Не в этой бане, недалече от Москвы, втирала в себя мазь и мечтала. Кстати, предварительно убрав растительность из подмышек! Вот заезжего колдуна приворожу, сделаю его игрушкой в своих руках и никто-то мне не будет страшен. Стану по жизни порхать. Ан не сложилось, хотя и все шло хорошо. Геворг под моими пальчиками млел, ласковые слова говорил, оглаживал, а потом и женщиной в парилке сделал. Правда, недолго торжествовала триумф. Попросил он кваса принести, а когда с чаркой вернулась, то меня наставница с крапивой в руках дожидалась. Да, точно, не розгами стегала. Может поэтому так задница долго горела?

Варя даже рот приоткрыла от удивления. Чего-чего, а такого она от старой ведьмы не ожидала. Да и не старо ее наставница выглядит, на вид всего-то под пятьдесят лет.

— Ну, будешь говорить и каяться или за крапивой тебя послать? — Лидия с улыбкой посмотрела на неопытную ведьмочку.

— Так ты и так все знаешь, — развела руки в стороны Варя.

— Давай тогда и обсудим, как лучше сделать и от чего подстраховаться. Отпускать Семена никак нельзя, за ним присмотреть надо. Глядишь и польза от него большая придет, — задумчиво проговорила глава общины.

***

Я завел коня во двор, к поручню крыльца поводья привязал, чтобы Вороной не сбежал. Перетащил гроб с Трофимом на телегу. Почувствовал небольшую дрожь в руках и глаза заболели. Видеть стал намного лучше, чем раньше, но толком про свои способности ничего не знаю. Зато мысленно коня успокаиваю и, кажется, тот меня слушается. Странно, никогда верхом не ездил, и, если честно, то только издали лошадей видел.

— Что ж ты ведьмак так быстро ушел? — подойдя к гробу с дедом, спросил я. — Обещал все рассказать, а знаний не передал, — покачал головой, всматриваясь в разглаженные морщины на лице Трофима.

Тот, разумеется, не ответил, почему его предвидение сбылось раньше срока. Он чего-то не понял или не учел, а еще несколько часов назад казался сильным и здоровым. Вроде говорил, что по свету у него много родни осталось. Почему именно меня выбрал? Смогу ли когда-нибудь понять и ответить на этот вопрос? А надо ли? Черт, даже четких инструкций не дал! Только и попросил, чтобы с личным дневником его похоронил. А где книгу ведьмака отыскать? Следует ли положить в гроб какое-нибудь оружие и требуется ли омыть тело? Последнее — точно нет! Откуда знание и почему — без понятия. Прислушался к себе и не нашел ответа. Следует, наверное, отыскать траурные одежды для Трофима, он знал о своей кончине и наверняка подготовился. Отправился в дом, петли противно скрипят, двери отворяются с трудом, а еще недавно они от толчка бесшумно распахивались. Рой мыслей, но выводы пока сделать не получается, действую словно на автомате и в каком-то забытье. В комнате, на столе перед телевизором, обнаружил несколько исписанных листов. На комоде увидел книгу у которой обложка обтянута кожей высшего демона. Даже плечами передернул. Это дневник Трофима, но открыть его не сумел, какая-то сила не дала. Взял книгу и отправился к гробу, на улице тишина, даже кузнечики не стрекочут. Дневник положил деду на грудь, отметив про себя, что у того глаза закрыты. Возможно, ему еще что-то следует положить в гроб, да указаний он не оставил. Знал, что смерть приходит, а одежды не заготовил, а похоронить следует до заката, пока ночь не вошла в свои права. Не стал больше ничего искать, но нож, скорее кинжал с какими-то рунами на клинке, деду оставил. Кто знает, что ему потребуется за гранью.

Погрузил гроб с телом деда, приспособил рядом крышку и отправился в путь, ведя коня. Конь медленно переставляет копыта, но я его не подгоняю, есть над чем поразмышлять, правда, в голове до сих пор сумбур. Все случилось очень быстро и непонятны перемены в жизни. А есть ли они? Признаю ритуал, проведенный Трофимом? Подсознание считает это правильным, а ум отказывается верить в происходящее. Может я еще в своей квартире? Заболел или настолько перепил, что брежу?