Морские короли. Перекрестки

- А все-таки?

- Менестрель я. Ме-не-стрель!

Далан открыл рот.

- К-как?

Ничего умнее в голову не пришло.

- И неплохой, говорят. И зови меня Алекс, понял?

- П-понял.

- Будешь помогать. Монетки собрать не переломишься?

- Уж как-нибудь. А как тебя на самом деле зовут?

- Александра, - не моргнув глазом сообщила Алаис. А что она - дура? Все сразу доверять?

- А чего ты в парня переоделась?

- А меня замуж хотели выдать. За кабана на сорок лет старше и в сорок раз толще... вот ты бы пошел?

- Ну... родительская воля - закон для детей.

- Далан, а ты представь себе, что приходишь ты домой, там сидит жирнющая баба лет на сорок старше тебя, и отец говорит - женись, сынка. Надо... а в постель тебе ложиться, эту харю на подушке тебе видеть... не стошнит?

Далан представил.

Впечатлился.

И кивнул.

- Я бы тоже сбежал. Просто как-то... я же парень!

- Так я и не девушка. А парень. Алекс Тан. Понял?

Далан закивал.

По подростковому эгоизму и определенной бестолковости, мальчишка искренне полагал, что мир вертится вокруг него. А то вокруг кого же еще? Поэтому все было правильно.

Да, его захватили в плен, но потом пришла Алекс и помогла. И дома он обязательно окажется. А разве может быть иначе? Он ведь главный герой этой сказки!

Алаис видела это, но разубеждать и разочаровывать мальчишку не спешила. Жизнь и так еще повозит его носом об забор. Она помогать не станет. Ну... разве что самую малость.

Вниз они спустились уже вместе.

Трактирщик окинул Алаис одобрительным взглядом.

- Раба решил прикупить, а, парень?

- А чего ж не прикупить? Стоит дешево, а польза есть.

Далан сверкнул глазами, но потом опустил голову. Трактирщик все равно это заметил, отвесил пареньку подзатыльник, и направился к стойке. Алаис сжала руку мальчишки, чтобы не вздумал бузить - и последовала за ним.

Предстоял длинный рабочий вечер.

***

Ночью Далан вытянулся на матрасе, прямо на полу. Алекс предлагала поделить кровать по-братски, но разве можно так? С женщиной?

Ну... хотелось, но не с благородной же дамой?

А Алекс наверняка из благородных. Это видно и по повадкам, и по разговору, и по тому, как она голову держит...

А какие у нее песни! И истории!

За этот вечер Далан схлопотал четыре подзатыльника, и все они были заслужены. Заслушавшись, мальчишка забывал о своих обязанностях - собрать монетки, принести воды, он просто погружался в историю и не выплывал наружу, пока не смолкал перебор струн.

Особенно ему понравилась история по аленький цветочек.

Если ты не вернешься к сроку, я умру на вечерней заре...

Это было так красиво, и так необычно, что даже подгулявшая компания моряков заслушалась. Какое там драться или разносить трактир? Рявкали на всех, кто шумел и мешал слушать!

Трактирщик, кабан жирный, вообще светился собственным светом! Он за это время сколько продал, да сколько еще к счету приписал... ууу... харя! Такая, как Алекс, для него находка.

И для себя тоже. За сегодняшний день Далан собрал с пола малым не четверть собственной цены. Еще пара-тройка вечеров, и на проезд хватит, и на провиант, и на материке они не пропадут.

Вот сейчас он девчонке верил.

Ей нет смысла лгать, она песнями заработает в шесть раз больше, чем за него выручит! Значит, и правда пожелала помочь. Бывает и так.

Бывает.

А вот какая помощь нужна ей? Алекс не производит впечатления беспомощной дамочки, у нее и язык подвешен, и руки из нужного места, и денег она заработать может... Зачем ей семья Далана? Хотя...

Она сбежала из дома. От жениха.

Возвращаться ей теперь нельзя, наверняка или в монастырь запрут, или вообще убьют, тут всякое возможно. Значит, ей надо где-то обосноваться. Где-то жить, на что-то жить... вот тут его родные могут и помочь. Денег Алекс не надо, это видно, а вот помощь иного рода...

Точно!

Далан выругал себя идиотом!

Вот сколько отец дурню повторял, что знание дороже всего на свете! Знаешь ты, что в Тавальене мор на овец напал - придержи шерсть, потом вдвое дороже продашь! Знаешь, что конкурент корабль с пряностями снарядил - либо перебей торговлю, либо войди в долю...

Знание, вот в чем ключ!

Алекс наверняка не знает у кого купить дом, чтобы не обманули, куда вложить деньги, кого нанять...

Это ж и дураку ясно! А он, лопух придорожный, и не сообразил сразу! Точно - лопух!

Вот не зря отец говорил, что Далан для торговли, что рыба для полета! За хвост раскрутишь, запустишь - так полетит. Да мордой в землю!

Эххх...

Тут уж кому что дано! Вот в драке он первый, а в торговле Шерн и Марек его обставляют вчистую. Каждому свое.

Но какие у Алекс сказки!

И песни...

Он потом еще спросил - откуда, а она и ответила, что с родины. Вот как она родину продает. Память о доме, чему научилась... интересно, где такое рассказывают?

Узнает еще...

Завтра им в порт, будут корабль искать. Хотя их и на корабль теперь за полцены возьмут! С таким-то даром! Попросить Алекс научить его, что ли? За время плавания они многое могут успеть, если он лениться не станет! На этой мысли Далан и заснул.

Луна равнодушно смотрела на него в окошко золотистым змеиным глазом. Волны накатывали на берег и слышалось змеиное шипение в их равнодушном шорохе.

Смешшшшной мальчишшшка. Много васссс тут было.

Волны накатывали на берег одна за другой. И не было им дела ни до людских радостей, ни до их горестей. Люди исчезнут, а море останется.

Оно незыблемо, оно вечно, оно всеобъемлюще...

Море помнило Королей и видело их во сне. И такие же сны снились Алаис.

Людишшшшшки...

***

Алаис смотрела - и видела.

На этот раз герцога Карнавона. Того, старого. Не отца, но последнего вассала последнего Короля. Даже не видя касатку, вышитую на плече его камзола, она все равно знала - Карнавон. Он сидел в кресле с бокалом вина. Напротив стояли еще два кресла. И в них тоже сидели мужчины.

Один - седой, среднего роста, с удивительно темными, почти черными глазами. И на его плече был герб.

Акула. Род Лаис.

Второй - высокий, с открытым лицом и соломенными волосами, с удивительно добрым выражением, и на плече его камзола вышит дельфин, играющий в волне.

Атрей породнился с Дионом. Тимар видит себя на престоле. Остаются Лаис, Карст, Карнавон...

Алаис слышит это так четко, словно Король стоит за ее плечом. И понимает, что здесь и сейчас видит переговоры трех герцогов.

Лаис. Карст. Карнавон.

Первым нарушает молчание ее предок.

- Не будем таиться друг от друга, господа. Король говорил со мной перед смертью. Он завещал мне нечто... важное.

Карст реагирует первым. Ерошит волосы, удивленно смотрит...

- Вам тоже?

Лаис глубже уходит в кресло. Акулы - они вообще неразговорчивые. Карнавон медленно опускает голову.

- Да. Наша задача сохранить наследие до тех времен, когда его... призовут. Этого хочу я, этого хотите и вы. Я ошибаюсь?

Карст кивает, но Карнавон сейчас смотрит на герцога Лаис. Пристально, жутковато. И тот, подумав пару секунд, опускает голову.

- Да.

Карст пожимает плечами.

- К чему этот разговор? У нас нет иного выхода! Стоит нам нарушить клятву, и...

- Мы можем ее и не нарушать. Но за нами придут наши потомки. Вы воспитаете их в верности королям?

Лаис пожимает плечами.

- Поколение, два... память людей недолговечна, как следы от волн на песке. Тебе ли не знать?

- К тому же Атрей и Тимар сейчас не с нами. Они против нас, значит, нашли способ обойти клятву, - прищуривается Карст.

Карнавон кривится.

- Не обойти. Подправить. Дион королевской крови. Они служат бастарду, но кровь в нем - старая. Любые его приказы... даже подсказанные ими же. Нарушить нельзя, обойти - можно.

- Не люблю громких слов, Карнавон. Мы собрались здесь не ради твоих прекрасных глаз, - Лаис делает пару глотков из высокого бокала. - Давай к делу?

- Я хочу предложить сделать так, чтобы наследие было доступно каждому из наших потомков.

Карст качает головой.

- Невозможно. Эри все предусмотрел. Я хотел бы, но нужна чистая кровь. Королевская кровь...

- Мы займемся этим вопросом. Но я уже сказал - мы не нарушим. Мы аккуратно... обойдем.

- И как же?

- Наши наследники не должны вступать в браки, это верно. Но есть и второстепенные ветви семей. Кровь в них та же, кровь наша. Просто они уже не совсем герцоги, у них только титулы учтивости...

- Ты предлагаешь родниться между собой? - Лаис понимает все достаточно быстро. - Но кто-то должен будет отслеживать родословную...

- Этим займется Карст. Нам бы Атрея, но на него нельзя сейчас положиться, так что... придется тебе.

Карст задумывается, а потом кивает головой.

- Хорошо. Я сделаю. С чего мы начнем?

Карнавон хищно улыбается. Как касатка, которая только что до отвала нажралась сырого мяса.

- С помолвки.

***

Картина меняется.

И Алаис видит нечто иное.

Это большой зал. Громадный. Стены его из необработанного темного камня, они так велики, что факелы не рассеивают темноту. Они только подчеркивают ее. И тени мечутся по стенкам, оскалив пасти и протягивая ледяные пальцы к людям, стоящим в центре зала.

Пятеро.

Пятеро человек в одежде разных цветов.

Алый с черным. Белый с лиловым. Серебристо-серый с зеленым. Желтый с коричневым. Голубой с золотым. Родовые цвета герцогов. Если она приглядится, она даже сможет разобрать, где и кто. Но Алаис это не интересно.

Пятеро людей стоят по углам... пентаграммы?

Да.

Они не молятся, они просто стоят и ждут... чего?

В центре, перед алтарем, стоит молодой человек. Алаис заглядывает ему в лицо. Оно симпатичное. Было бы...

Сейчас его словно разъела изнутри ржавчина. Женщина даже во сне брезгливо отшатывается. Такое ощущение, что по венам у молодого человека вместо крови пустили кислоту. Лицо в язвах, в рытвинах, и руки такие же, и наверное, все тело... На алтаре - корона, скипетр, меч. В руке юноши появляется короткий кинжал из какого-то черного металла.

- Клянусь кровью моря вечно служить моей земле и моему народу.

- Свидетельствуем.

- Клянусь ставить их интересы выше собственных. Клянусь оберегать и защищать, пока стучит мое сердце...

- Свидетельствуем...

Алаис слышит все. И клятвы, и слова герцогов... они просто свидетели обряда. Пятеро по углам, один в центре...

Она едва не упускает момент, когда парень разрезает себе руку кинжалом. Ярко-алая кровь хлещет на алтарь, и тот... открывается?

И под ним кипит белой пеной воронка водоворота.

Голодная.

Страшная.

Ждущая...

Алаис не кричит только потому, что от ужаса перехватило дыхание. Но видит, как молодой человек отшатывается в ужасе... поздно!

Слишком поздно!

Пол поворачивается под его ногами, и он падает, падает вниз...

Герцог в желто-коричневом дергается, было, вперед в отчаянной попытке спасти, успеть, но потом останавливается, опускает руки. Он понимает - это смерть.

Холодная.

Ждущая...

Безжалостная.

Плита медленно поворачивается обратно, закрывая от Алаис водоворот, и женщина выдыхает. Здесь и сейчас - ей страшно. Она никогда не видела водоворотов в реальной жизни. На картинках, в книгах, в фильмах - да много раз. Но вот так, ощутить вблизи его голодную жестокую злобу... нет, к этому она готова не была.