Хроники Сиалы (Трилогия)

* * *

Шел второй день моего путешествия по четвертому ярусу и седьмой день в Храд Спайне. Неделя прошла, и я очень удивлялся тому, что не свихнулся от гнетущего чувства одиночества.

Неделя. Целая неделя, проведенная Сагот знает где. Половина пути пройдена, осталось всего четыре яруса. Ха! Всего! Я до сих пор не дотопал до мест, о которых говорилось в путеводном стихе. Неделя промелькнула как скомканный и едва запомнившийся мне кошмар. А тьма! Я уже навряд ли успею вернуться к нужному сроку, и с милорда Алистана станется самому спуститься сюда. От первоначального количества сухарей и "огоньков" у меня оставалась где-то половина, и я потихоньку начинал беспокоиться, что скоро придется урезать свой рацион, потуже затянуть пояс и научиться бродить в кромешном мраке. К тому же на всем ярусе отсутствовала вода, и приходилось зверски экономить ту малость, что сейчас плескалась на самом дне фляжки. Отчаянно чесалось лицо – недельная щетина давала о себе знать.

Я уже давно должен был добраться до лестницы на пятый ярус, но лестницы не было, будто ее демон языком слизал. Я стал волноваться, что по ошибке свернул не в тот зал и заблудился. Карта почти не помогала. По ней я мог определить, где выход, но узнать, в каком месте я сейчас нахожусь, не было никаких шансов. Все залы этого сектора были похожи друг на друга индиго и охра стен переплетались с перламутром колонн и бирюзой пола (зверское для глаз сочетание). Сейчас я искал один-единственный зал. Зал, где был вход в длинную и абсолютно прямую галерею, которая должна была привести меня к нужной лестнице. Искал уже четвертый час. Искал и не находил.

Повезло мне неожиданно (если, конечно, язык повернется назвать это везением).

Это место было не таким, как все предыдущие. Маленькая комнатка с закрытой железной дверью на противоположной стене и узеньким люком в полу, закрытым стальной решеткой. Я подошел к двери, отчаянно соображая, на кой кому-то потребовалось устанавливать здесь преграду, в особенности если учесть, что раньше в Храд Спайне я не замечал изобилия дверных перегородок. Понимая, что пропустил поворот и свернул не туда, я пошел прочь из комнаты, но на полпути меня поджидал великолепный и оч-чень неожиданный сюрприз. Стена сдвинулась, словно живая, и закрыла выход, заперев меня в помещении.

– Не понял, – довольно глупо заявил я в темноту.

Гул с потолка был мне ответом. Я поспешно приказал "огоньку" засиять на полную мощь и высказал богам крайне нелицеприятную для их ушей фразу. Богохульство? Да еще какое! Но в данном конкретном случае мне было плевать на это Потолок двигался! И двигался в мою сторону, грозя через пару минут насадить Гаррета на торчащие на черную зависть всем ежам Сиалы двухъярдовые шипы.

Переборов столбняк, я бросился к железной двери и еще раз поспешно ее осмотрел. Замочная скважина... Есть! Руки немного дрожали, потолок медленно и неотвратимо опускался. На одном из зубчатых шипов висел человеческий череп. Кому-то лет двести назад не повезло, и он, как и я, свернул не в тот зал. Отмычка вошла в скважину, издала извиняющее "дзан!" и сломалась. Я тупо уставился на огрызок, оставшийся в замке. Вот те на! В ярости отбросив в сторону сломанную отмычку, я ударил плечом в дверь и зашипел от боли. Дверь даже не подумала поддаться. Скорее сломаюсь я, чем она! Сделали дверь на совесть, и здесь не справился бы даже человек комплекции Медка. Для такой дверки великолепно подойдет таран, которым вышибают ворота в замках.

Таран я, естественно, не припас, как-то не подумал, что он мне понадобится, и пришлось отчаянно озираться в поисках спасения. Потолок преодолел половину пути и, кажется, еще и ускорил свое движение. Мой взгляд упал на люк в полу. Вцепившись обеими руками в решетку, я потянул ее изо всех сил и едва не лопнул от натуги. Решетка, как и следовало полагать, не сдвинулась ни на дюйм. Казалось бы, столько столетий стоит, пора бы уж проржаветь, ан нет! Для проклятой железяки закон времени оказался не писан.

Надо действовать, и действовать быстро, иначе живым из этой ловушки я не выберусь! Неизвестные строители, неизвестно зачем построившие этот неизвестный люк, предоставили мне шанс избежать гибели, и я не собирался его упускать. Я выудил из сумки горсть пузырьков, выбрал тот, на стенке которого был нарисован череп в огне, а остальные бросил обратно. Швырнул волшебную склянку на решетку, стекло звякнуло и разбилось, а я отлетел на максимально возможное безопасное расстояние. Яркий всполох огня! На карачках ползу к люку, молясь Саготу, чтобы все сработало как надо. Шипы с потолка едва ли не корябают спину. Возле люка остро воняет ландышами и пеплом, хочется чихать, глаза режет неимоверно, истощившийся от усилий осветить весь зал "огонек" едва горит. Решетка, закрывающая люк в полу, исчезла. Не думая о последствиях, ныряю в люк. Секунда полета, ударяюсь о каменный пол, шиплю от боли.

Скрежет где-то наверху говорит о том, что шипы потолка встретились с полом. "Огонек" прощально мигает, на миг вспыхивает с прежней силой и гаснет. Великолепно! Место, куда я попал, настолько узкое, что приходится показывать чудеса природной ловкости, лишь бы только добраться до сумки на поясе. Двумя пальцами выуживаю из внутреннего кармана новый фонарик, зажмуриваюсь, зажигаю и, выждав несколько секунд, начинаю осматривать свое нечаянное убежище.

Мизерная квадратная комнатушка, из которой уходит идеально круглая каменная кишка, в которой я едва-едва могу поместиться. Скрючиваюсь в три погибели, смотрю вверх. Квадратный люк, через который я сюда прибыл, и нависший потолок, хищно оскалившийся на меня шипами.

Та-а-а-ак! Вел-ликолепно! Путь назад перекрыт, если только потолок не соизволит подняться на свое законное и положенное ему природой место. Я с надеждой посмотрел на него, но тот даже не шелохнулся. Ясненько. Что остается? Правильно! Каменная кишка.

Скрючиваюсь еще сильнее, практически ложусь и свечу в кишку. Видимость не больше пяти ярдов, дальше – тьма тьмущая. Ну что? Можно, конечно, подохнуть, как крыса, запертая в ловушке, но мне отчего-то не хочется так рано отправляться в свет. Придется ползти по узенькому проходу и надеяться, что он не сузится до ширины игольного ушка. Отцепляю арбалет, снимаю с пояса сумку с магическими безделушками, снимаю вторую сумку, холщовую, где у меня лежит теплый свитер и которую я приготовил для Рога Радуги. Отстегиваю ремешки, удерживающие нож на ноге. Складываю на холщовую сумку все другие вещи, кладу в проход. Буду толкать перед собой, а то, не дай Сагот, застряну из-за какого-нибудь арбалета посреди дороги и помру от голода. "Огонек" я водрузил поверх всего хлама, дабы он освещал мне предстоящий путь.

Я лег на живот и пополз, толкая перед собой свою немногочисленную поклажу. Приходилось извиваться словно змея и работать локтями и коленями, чтобы передвигаться с как можно большей скоростью. "Огонек" бил прямо в глаза, и пришлось уменьшить его свет до минимально возможного. Я полз, извивался и протискивался, обдирая себе колени и локти. В кишке нельзя даже голову приподнять – потолок навис прямо надо мной.

Не хочу думать, сколько ярдов я вот так прополз. Едкий пот попадал в глаза, сверток, который я толкал перед собой, наливался тяжестью. Я уже пару раз успел проклясть тьму и свою глупость, заставившую влезть в каменную ловушку. Надо было сидеть и ждать, когда поднимется потолок, а не совать голову в пасть смерти! Камень давил со всех сторон, вызывая приступы страха, грозящие повергнуть меня в глубокую пучину паники. Казалось, что воздух сгущается, становясь таким же твердым, как окружавший меня камень, и дышать становилось очень и очень трудно. В такие минуты мне приходилось останавливаться, закрывать глаза и считать про себя до тех пор, пока кровь не переставала греметь в ушах. Ярдов через семьдесят, когда стало уж совсем невмоготу, а стены сузились настолько, что приходилось попросту ввинчиваться между ними аки штопор, впереди забрезжил едва видимый тусклый свет. Я с еще большим рвением и усердием принялся продвигаться вперед, к нежданному подарку богов – свету. Последние шесть ярдов оказались особенно тяжелыми и стоили мне огромных усилий. Я едва не сломал ногти, впиваясь пальцами в скалу, дабы проползти еще хоть немножко. Даже думать не хочу, кто и для чего потратил свое драгоценное время на выдалбливание в теле земли сего ужасного прохода.

Наконец я оказался у разветвления. Прямо передо мной было рваное отверстие, ведущее туда, где есть свет, кишка же поворачивала влево и уходила еще глубже, почти сжав стены и оставляя для прохода щель такую узкую, что через нее смог бы проползти не всякий таракан, что уж говорить обо мне?

Из дыры, выходящей в зал, до пола было не более двух ярдов. Первыми вниз полетели толкаемые всю дорогу вещи, а затем и я сам. Пришлось довольно сильно извернуться, дабы приземлиться не на голову, а на ноги, но я успешно справился с этой небольшой задачкой и очутился в ярко освещенном помещении.

Оглядываться времени не было – я поспешно собирал валявшиеся на полу вещи. Сумку через плечо, другую на пояс, нож на бедро, покрепче затянуть ремешки, арбалет за спину. Кажется, все. Теперь можно и осмотреться, благо впервые на ярусе я встречаю ярко (именно это слово) освещенный зал. Довольно нелепая для эльфов и орков архитектура – нечто излишне прямолинейное, грубое и неказистое. На каждой из стен по большой каменной роже полуптицы-полумедведя. Рожи у сего скульптурного творчества как всегда недружелюбны, глаза ярко горят в свете магических светильников. Светильники наподобие моего "огонька", но гораздо больших размеров.

Горящие глаза привлекли мое внимание. Привлекли и больше не отпустили. У первой рожи они были зелеными, у второй – огненно-красными, у третьей густо-желтыми и у четвертой – глубокого цвета предгрозового неба. Ладони у меня враз вспотели, потому как глазки были не чем иным, как драгоценными камнями, каждый из которых совсем чуть-чуть уступал размерами моему кулаку. Если собрать все камушки, можно больше не работать. Можно обогатиться на сотню лет вперед, и цена Заказа, те пятьдесят тысяч, что обещал мне Сталкон, если я притараню Ордену Рог Радуги, покажется попросту смехотворной. Да за один такой камень карлики продадут мне половину своих гор!

Сейчас я даже не раздумывал и, достав нож, подошел к ближайшей ко мне зеленоглазой морде. Всадив клинок между драгоценностью и обычным камнем, я стал действовать ножом, словно рычагом, и начал расшатывать гигантский изумруд.

Драгоценность неожиданно легко поддалась и оказалась у меня в руке, а из пустой глазницы на пол просыпался зеленый водопад. Я даже забыл закрыть рот. В течение десяти секунд на пол высыпалось целое состояние из мелких (то есть теперь, после камня-глаза мелких) изумрудов. Они просом рассыпались по гладкому полу и искрились зелеными капельками в свете фонарей. Сунув глаз-изумруд в сумку, я дрожащими руками принялся за сбор его мелких братьев. Меня не покидала лихорадочная мысль, что как только я очищу все глазницы от спрятанных в них сокровищ, то стану богаче иных королей. Смущал только тот факт, что раньше меня никто не догадался почистить этот зал. Неужели проходящих здесь не заинтересовали камушки? Да ни в жизнь не поверю! С другой стороны, я попал в сокровищницу по каменной кишке, и зал находился немного ниже пятого яруса. Может, его просто никто не заметил?