Айвз и Мэллоун

* * *

Пока наследник графского титула готовился к визиту, Эбигейл Айвз развлекалась тем, что слушала милую, но пустую болтовню подруг. Джулия, Сьюзан и Мэри обсуждали визит в церковь, а точнее ту его часть, что касалась молодых джентльменов – их облика, их поведения, их взглядов. Разговор неизбежно коснулся и Мэллоунов.

– Впервые после похорон увидела Кристофера, – вздохнула Сьюзан и опустила глаза на вышивку. Та без дела лежала у нее на коленях уже почти час, все время, что леди провели в саду за разговорами.

Эбигейл сделала еще один ровный стежок. Откровенно говоря, она ненавидела вышивку, вязание, да и вообще любое рукоделие, но иногда сделать что-то было проще, чем создать иллюзию. Поэтому вместо того, чтобы окружить себя гламором, Эбигейл честно вышивала зеленый лист папоротника, делая вид, что он интересует ее куда больше, чем молодые люди вообще и Кристофер Мэллоун в частности.

– Не сказала бы, что он выглядел убитым горем… – На вышивке Джулии за час тоже не прибавилось стежков. – Скорее рассеянным.

– Умер кто-то в графской семье?

– Ах, Мэри! Конечно, вы с сестрой не знаете!

Эбигейл хмыкнула про себя: откуда бы! Они только вчера приехали! Но вместо того чтобы просто рассказать новости, Джулия позволила себе дурацкое замечание, да еще и замолчала, выдерживая театральную паузу. Папоротниковый листок обзавелся еще одним ровным стежком, вторым, третьим… Продолжила Джулия только на пятом:

– Неделю назад Джозеф Мэллоун погиб! Его лошадь взбесилась, как только он оказался в седле, – начала брыкаться, прыгать и сбросила его, ударив копытом!

Мэри ахнула и прикрыла рот руками. Ее рукоделие упало в траву, и Эбигейл с трудом сдержалась, чтобы не скорчить брезгливую гримасу. Сестра ведь не знала этого Джозефа, какое ей может быть дело до того, как он умер? Мама, точнее та женщина, что воспитала Эбигейл, говорила, что в обществе важна правильная реакция: улыбка – шутке, слезы – горю, даже если шутка оказалась несмешной, а горе тебя не касалось. Это раздражало, но правила игры Эбигейл запомнила, хотя и следовала им, только когда это было выгодно.

– Зачем же он сел на такую лошадь? – поинтересовалась она.

Подруги и сестра покосились на нее с осуждением. «Какая черствость!» – читалось в глазах Джулии и Сьюзан, «Ты опять меня позоришь!» – в глазах Мэри.

Старшая сестра всегда была правильной девочкой: не читала ничего, кроме пособий по домашнему хозяйству, слушалась родителей, не раскрывала рта, пока к ней не обратятся. Эбигейл это все претило: воспитанная людьми, она совершенно точно знала, кто она на самом деле, и следовать глупым правилам смертных не собиралась. Разве что когда это было выгодно… Впрочем, свою семью Эбигейл любила, они окружили ее заботой и не делали различия между дочерью родной и подкидышем. До семи лет она даже не догадывалась, что не человек, а потом… Эбигейл тряхнула головой, прогоняя воспоминания о болезни и открывшейся правде, и яростно всадила иглу в ткань.

– Это была его любимая лошадь, – вздохнула Сьюзан Робинсон. – Она всегда казалась мне очень спокойной! Джозеф даже катал меня на ней…

От Эбигейл не укрылся быстрый взгляд старшей сестры на младшую. Похоже, та только что выболтала секрет, который мог стоить дочерям торговца репутации. Но куда интереснее звучало то, что смирное животное внезапно взбесилось. Эбигейл нетерпеливо качнула носком – ее деятельной природе была противна сама мысль просто сидеть и ждать. Она уж собиралась зачаровать подруг и лично отправиться к графскому особняку – бродить вокруг и искать встречи, как в сад ступил он.

Кристофер Мэллоун. Юный наследник титула, возможный обладатель уникального дара.

В церкви Эбигейл почти не рассмотрела его, как ни хотелось, но сейчас ничто не мешало. Он двигался очень пластично и был отлично сложен: высокий, гибкий, с широкими плечами и узкой талией. Непослушно-очаровательные черные вихры не сдерживало никакое макассаровое масло, темные брови и длинные ресницы подчеркивали синеву глаз, а острые высокие скулы, прямой нос и твердый красиво очерченный подбородок завершали картину. Кровь волшебных созданий проявилась в этом юноше во всем своем великолепии, подарив и волшебство, и внешнюю привлекательность.

– Добрый день, леди, – приветливо улыбнулся он.

– Милорд! – хором откликнулись Джулия и Сьюзан, поспешно поднимаясь и приседая в книксене.

Вместе с ними поднялись и сестры Айвз, но приседать не спешили, ожидая, когда их официально представят. С Кристофером явился глава семейства Робинсонов, ему и выпала честь назвать своих гостий.

– Мисс Мэри Айвз.

Мэллоун вежливо склонил голову.

– Мисс Эбигейл Айвз.

И вновь вежливый поклон, но в этот раз Кристофер задержал взгляд на секунду дольше, чем подобало, интерес вспыхнул в его глазах. Губы Эбигейл тронула скромная улыбка, но в душе она возликовала: Кристофер Мэллоун явно видел ее настоящий облик, а значит, действительно обладал первым из талантов синеглазых! Его взгляду открывалось тайное. А если она его обучит – откроется и сокрытое.

– Рады знакомству! – хором отозвались сестры Айвз и слаженно сделали книксен.

Кристофер склонился в изящном полупоклоне и приподнял голову, посмотрев прямо в глаза Эбигейл. Налетевший ветер бросил челку ему на лоб, взметнул волосы, вплел в них солнечные лучи. Кончики пальцев закололо: волшебство в его крови оказалось настолько сильно, что она чувствовала его, почти как собственное, но достался ли Кристоферу второй талант? Это предстояло выяснить.

– Что ж, мистер Мэллоун…

Отец семейства явно чувствовал себя не в своей тарелке: бисеринки пота выступали на его блестящей залысине, голову он вжимал в плечи. Наверное, ему было привычнее вести деловые, а не светские беседы, тем более с такими, как Кристофер. Пусть Робинсон и был всего лишь обычным человеком, но он чувствовал, как отличается от него потомок волшебных созданий, а Мэллоун свою силу явно не контролировал.

– Спасибо, что представили меня своим очаровательным гостьям, – произнес Кристофер, – проводите, меня, пожалуйста, к оранжерее. Отец говорил, что вам привезли новый сорт клубники, и мне не терпится его увидеть!

– Да! Да, конечно! – с облегчением отозвался торговец. – Пойдемте!

– Леди.

– Милорд.

«Сейчас он уйдет, а я не придумала, как продолжить знакомство!» Эбигейл со скрытой досадой наблюдала за тем, как Кристофер идет прочь. Ей нужен был предлог, чтобы узнать его поближе! Она не для того тряслась в дилижансе и сидела за скучным вышиванием, чтобы упустить свой шанс!

– Мистер Робинсон, могу ли я пригласить вас с семьей и, конечно, гостьями на пикник? – Мэллоун произнес это на самой границе сада, так, будто обращался только к торговцу, но слышать его могли все.

Робинсон оглянулся, по глазам и напряженным позам понял, что дочери ждут не просто ответа, а согласия, и кивнул:

– Вы так добры, сэр! Конечно!

Эбигейл оценила изящество хода – Кристофер поставил несчастного отца семейства в безвыходное положение. Даже пожелай тот отказаться – ведь людям его класса не место рядом с высшей аристократией, – он бы не смог. Огорчить дочерей, уронить свое достоинство в глазах гостей – нет, нет, нет! А еще Кристофер сам поймал себя в ловушку – теперь оставалось дождаться только официального приглашения.

Она улыбнулась. Все шло просто идеально!