Зеркальные врата теней

* * *

Феофания и Алекс, у которого синяк под глазом был заботливо замазан тональным кремом, стояли с бокалами в руках и вертели головами, рассматривая публику. Гадалка выглядела очень привлекательно в длинном черном платье из блестящей ткани. Не зря она так долго подбирала наряд. Грановский заявился на презентацию в чем был – в джинсах, кроссовках и белой толстовке, поэтому некоторые чопорные старушки из приглашенных поглядывали на него с нескрываемым неодобрением.

Но в разномастной толпе гостей затесались и другие представители молодежи, и некоторые из них выглядели ничуть не лучше Алекса, поэтому нельзя было сказать, что он как-то сильно выделялся. Артисты, фотомодели и блогеры плевать хотели на заявленный дресс-код, кое-кто вообще пришел в спортивных штанах. Но их знали миллионы поклонников, поэтому владельцы галереи не могли им ничего сказать. Ради хороших отзывов, рекламы и красивых фотографий в соцсетях они и не такое готовы были стерпеть.

Ирина Клепцова пришла на выставку вместе с Алексом и Феофанией, но быстро оставила их, присоединившись к группе журналистов, атакующих Бестужева. Грановский быстро оценил обстановку, сразу приметил телохранителей Ипполита Германовича и двух рослых парней из службы безопасности галереи, дежуривших у входных дверей. Еще несколько охранников в штатском бродили среди гостей. В дальнем углу зала играл струнный квартет, официанты разносили подносы, заставленные бокалами с напитками.

Пока Алекс осматривался, к Феофании приблизилась крупная светловолосая женщина с короткой стрижкой. Вечернее платье едва не трещало на ее широких, мускулистых плечах.

– Лола? – узнала ее гадалка.

– Добрый вечер, Феофания, – сухо поздоровалась телохранительница Бестужева. – Ипполит Германович просил передать, что через десять минут будет ждать вас в тринадцатом кабинете. Это дверь в дальнем конце зала, не ошибетесь.

– Спасибо, – выдавила из себя Феофания.

Лола, строго кивнув, направилась обратно к шефу, не удостоив Алекса взглядом. Зато он хорошо ее рассмотрел.

– Ну и громила, – выдохнул Грановский. – Но почему она на меня даже не посмотрела? Скажи-ка, как я выгляжу по шкале от восьми до десяти?

– На восемь целых одну десятую, – подумав, ответила Феофания.

– Лучше оставь свое мнение при себе.

– Главное, что Бестужев нас заметил, – сказала гадалка. – Если повезет, в кабинете он будет один.

– Отлично, – с готовностью кивнул Алекс. – Только в тринадцатый кабинет пойду я, а ты пока погуляй тут где-нибудь. Отличный шанс пообщаться с этим толстяком наедине.

– Но это может быть опасно, – забеспокоилась Феофания.

Да, этот балбес иногда доводил ее до белого каления, но она не хотела, чтобы с ним что-то случилось.

– Тогда тебе и правда лучше туда не ходить, – сказал Алекс и, нащупав под толстовкой свернутый кольцами кнут, направился к двери в дальнем конце выставочного зала.

До начала объявленного аукциона оставалось совсем немного времени. Работники музея несколько раз предупредили об этом публику. Покупатели уже рассаживались перед помостом, установленным в центре зала. Другие посетители потянулись к выходу, потеряв интерес к происходящему. Артисты и блогеры ушли первыми, торопясь на другие светские мероприятия, за ними начали уходить журналисты. Но Ирина Клепцова покидать музей не спешила. Она подошла к Феофании, разглядывающей собравшихся у помоста гостей.

– Публика та еще подобралась, – шепотом произнесла Феофания. – Боже, кого тут только нет!

– Твои старые знакомые? – Ирина достала из сумочки телефон и принялась фотографировать.

– Самые мерзкие и гнусные из них. Нет, пожалуй, я не стану возобновлять с ними знакомство.

– Кто эта древняя старуха в черных очках? – спросила Ирина, кивнув в сторону пожилой дамы в черном платье, сидевшей в первом ряду.

– Мадам Анаит?! – изумленно вскинула брови Феофания. – Самая настоящая ведьма. Я слышала, она почти не покидает свой особняк в Новом Ингершаме. Видно, информация не совсем соответствует действительности.

Она начала называть Ирине имена тех, кто подходил к месту будущих торгов. В основном это были потомки древних аристократических родов, кичившиеся своим происхождением, владельцы оккультных салонов, среди которых оказалось много бывших членов Клуба Калиостро. Ипполит Бестужев и правда пригласил всех. Интересно, для чего он хочет снова собрать этот дьявольский кружок воедино?

Пока Феофания выискивала в толпе гостей знакомые лица, Ирина Клепцова заметила странного типа в серебристом камзоле, увешанном серебряными цепочками, и чуть не выронила телефон.

– Это же Казеин! – испуганно прошептала она. – Фокусник-маньяк, недавно сбежавший из психушки! Про него еще недавно по телевизору говорили. Он похищал людей, творил всякие гнусные вещи. Его вся городская полиция ищет, а он так спокойно сюда заявился?

На всякий случай Ирина сфотографировала и клоуна. Феофания проследила за ее взглядом. Действительно, это был Казеин. Преступник, сбежавший из-под стражи во время пожара вместе с Алисой, Чеширом и еще бог знает кем. Жуткого вида альбинос в расшитом стразами и блестками цирковом костюме и высоком цилиндре, из-под которого торчали длинные седые патлы, опирался на тяжелую трость с хрустальным набалдашником в виде человеческого черепа. Его кожа имела мертвенно-бледный цвет, под красными глазами залегли темные тени. Когда Казеин улыбался, становились видны его жуткие заостренные зубы, сточенные на манер акульих. Альбинос плюхнулся на стул в первом ряду, и вокруг него сразу образовалось много свободного места. Никто не хотел сидеть рядом с таким жутким соседом.

– Почему же никто не вызывает полицию? – недоумевала Ирина. – Убийца разгуливает среди гостей!

– А кому это нужно? – шепотом ответила ей Феофания. – В зале сейчас остались сплошь преступники и головорезы. Все приличные люди уже ушли. В таком окружении Казеину, да и другим собравшимся, совершенно нечего опасаться.

Вскоре на помост поднялся ведущий аукциона – глубокий старик с белоснежными волосами, облаченный в черный бархатный костюм. Он поприветствовал участников аукциона, и торги начались.

Простому обывателю лоты, представленные на аукционе, показались бы очень странным набором никому не нужных предметов. Но знающие люди не скупились, отчаянно торгуясь за тот или иной товар. Языческие идолы, старинные книги, свитки и рукописи, наборы игл и ножей, – торг шел очень резво. Все вырученные средства предполагалось направить на нужды дворянского собрания, то есть самого Клуба Калиостро.

Ирина следила за происходящим во все глаза. Таблички с номерами поднимались и опускались, лоты таяли, как весенний снег. Старик в черном бархате вел аукцион очень энергично, – видимо, не первый раз приходилось проводить подобное мероприятие.

– Дамы и господа, наконец, наш последний лот, – торжественно объявил он, помахивая деревянным молоточком. – Черный ритуальный клинок из набора знаменитых сестер Ягужинских!

Ирина Клепцова потрясенно вытаращила глаза. Феофания тихо охнула.

– Один из трех ножей, попавший в коллекцию дворянского собрания! – вещал старик. – Найден на месте неудачно проведенного ритуала! Ритуала, за который печально известные сестры-ведьмы поплатились своими жизнями!

Его помощники сорвали завесу с ближайшей витрины. Под стеклом на красной бархатной подушке красовался длинный блестящий нож с широким лезвием угольно-черного цвета. По толпе покупателей прокатился возбужденный вздох.

– За такое и поторговаться можно, – удовлетворенно заявил Казеин.

– Этим ножам приписывают удивительные способности! – говорил ведущий аукциона. – Особая роль в проведении черных ритуалов! Разъединение того, что нельзя разъединить обычными клинками! Особая мощь при кровавых жертвоприношениях, особая сила для того, кто проводит ритуал! Очень скоро вы сами сумеете убедиться в том, что все это правда!

– Но где два другие ножа? – снова подал голос жуткий фокусник-альбинос.

– К сожалению, в данный момент их местонахождение неизвестно!

– Весь набор представлял бы для меня куда больший интерес, – разочарованно процедил Казеин.

Сидевшая неподалеку от него мадам Анаит холодно усмехнулась.

– Дело ваше, – пожал плечами ведущий аукциона. – Но пока мы продаем лишь один клинок. Итак, дамы и господа, начальная цена сто тысяч. Кто даст больше?

И торги возобновились.