Хронум. Книга I

Глава 10

Это нужно было видеть…

На Стива работала целая бригада строителей или лучше будет сказать — копателей. Я насчитал восемь существ, похожих на кротов, только лап у них было шесть. Две пары кошачьих, на которых они ловко передвигались и пара кротовых с длинными когтями.

Они рыли тоннели, загребая под себя землю и нагружая ее в кошачьи шкуры. Увидев меня, они прекратили рыть и склонились в полупоклоне.

Ко мне подошел, по-видимому, их главный, отличавшийся от остальных наличием яркого оперения и больших трогательных глаз и вопросительно мяукнул.

Странно, но я понял его посыл: хозяин, можно продолжать работу?

После такого я выпал в осадок, но крото-кот или птице-кот (не мог определить чего в нем было больше) явно ждал моего решения.

Выйдя из оторопи, кивнул. «Прораб» еще раз поклонился и продолжил командовать остальными. Я провел здесь еще минуты три, после чего потопал обратно, вслед за одним из носильщиков, что волок за собой шкурку, наполненную землей.

Я нервно курил. Одну сигарету за другой. Пока не опустела вся пачка.

— Лев Константинович, вы лазали в берлогу Стива? — кажется, в третий раз спрашивал меня садовник.

— А? Что? Да, оттуда.

Оглядел себя критически со стороны.

— Воняет от меня?

— Ужасно! — не стал кривить душой садовник.

А я все это время думал о том, несут ли эти твари угрозу для моих близких, и во-вторых, для чего это Стиву?

Первый вопрос я задам ему в лоб. На второй не жду правдивого ответа, поэтому установлю скрытую камеру.

В ожидании брата я начал установку скрытой камеры напротив входа в грот. Пока ее монтировал, за мной пристально наблюдал «прораб» крото-птиц. Изредка мяукал, будто спрашивал: «А что это ты делаешь, человечишко?». Хотя нет, в его больших умных глазах читалось не «человечишко», а скорее «хозяин». Они были преисполнены вселенской грустью, покорностью и… интересом. «Прораб» казался мне обремененным интеллектом существом. К тому же, несмотря на внешнее уродство, он был посимпатичней остальных.

После установки камеры, я немного замешкался, и некро-кот (нужно будет узнать название у Стива) мигом притулился своей ужасной башкой к моей ноге. Начал ластиться. Кого-то он мне напоминал. Вспомнил, кого: соседского кошака. Через дорогу жила обеспеченная семья и он точно был оттуда.

— Что? Мясыньку хочешь?

— Мяу.

— Это значит да?

— Мяу, — повторил кот Васька (вспомнил я его кличку).

А ну-ка, поэксперементируем…

— Тебя зовут Зигмунд?

— Мяу-мяу, — дважды мяукнуло существо.

— Барсик?

— Мяу-мяу.

— Васька?

— Мяу.

Я усмехнулся и решил закрепить знания.

— Молоко любишь?

— Мяу, — его глаза заблестели.

— Тухлятиной питаешься?

— Мя-яу.

Богом клянусь, я услышал тяжелый кошачий вздох!

— Нравится тухлятину жрать?

— Мяу-мяу.

Значит, один раз — «да», два раза — «нет». Явные проблески интеллекта.

— Скоро буду. Жди.

Минут через десять я вернулся с пластиковой посудой. Прихватил с собой хлеба, рыбных консервов и два литра молока. С какой прытью копатели накинулись на еду. «Прораб» ожесточенно лакал молоко и одновременно порывался лизнуть мою руку в знак благодарности. Получалось у него плохо — еда победила.

Не мог объяснить себе такой порыв. Но скажу, что животных я любил больше людей. А Стив, кобелина такой, получит от меня нагоняй!

Когда выходил из норы, услышал подозрительный шорох в кустах. Мгновенно запустил «пелену времени» и под ускорением сходу вырубил неизвестного мне мужчину.

Быстрый осмотр его карманов заставил меня скривиться. Гребаные сатанисты! При нем был медальон с перевернутым крестом, во внутреннем кармане брошюрка, которую я, не раскрывая, бросил себе в карман.

Едва он пришел в сознание, я устроил ему допрос:

— Что ты, сучонок, здесь забыл?

— Хозяин, я пришел служить вам! — расплыться он в кровавой улыбке.

Я тяжело вздохнул: что, и этот признал во мне хозяина?

Это был молодой парень, лет восемнадцати-двадцати, не больше. Модно одет, но без вычурности. Ухоженный: на ногтях свежий маникюр. Больше похож на аристократа, нежели на сатаниста.

— Еще раз спрошу, а затем сожгу тебя в крематории. Кто ты такой и что тебе, трахнутый ты кусок идиота, нужно в моей усадьбе?

— Выслушайте меня, господин! Я всего лишь ваш верный слуга и пришел служить вам верой и правдой. Прошу, примите меня в свою паству.

На шум уже успели сбежаться бойцы сквада.

— Чего уставились⁈ Плохо! Очень плохо! А если бы на его месте оказался матерый убийца?

Бойцы стояли, потупив взгляды. И вот кого мне наказывать? Марину? Так она еще не глава сквада. И вряд ли я назначу ее на эту должность. Что бы ни говорил Аликперов про то, какая она уникальная, пусть сначала найдет мне три сотни одаренных седьмого ранга, раз обещала.

Сплошной пиздец меня окружает!

Потянулся за любимой сигаретой, обдумывая, что делать с этим религиозным фанатиком.

— Как тебя зовут?

— Семён.

— Послушай, Семен. Убивать я тебя не стану… наверное. Но ты сейчас должен пообещать мне бросить эту муть из головы. Я не тот, за кого ты меня принимаешь, понял?

Сёма блымкал глазами. Вряд ли он ожидал такого поворота событий.

— Но я же видел…

— Что ты видел, дурья твоя голова⁈ — небрежно ткнул ему пальцем в голову.

— Вот…

Он протянул мне телефон, на заставке которого красовалась моя фотография в образе хронума во всей, мать его, красе! Такое ощущение, что я позировал на камеру. Обстановка позволяла установить и место съемки: камера из вип-ложи Петровского банного комплекса.

— С-с-у-ук-а-а!

Я схватился за голову. Это что же получается? Там были свои камеры⁈ И если запись попала в руки какому-то пацану, наверняка ее видел и Романов!

— Да что же это такое? Фон Таубе, Мышкин, Голицын, балбес Стивен со своими недозверями, суки арбитры, Златан, еще с десяток врагов и к ним… Романов!

Сидя на траве, я со стеклянным взглядом загибал пальцы, подсчитывая весь тот пиздец, что свалился на мою голову.

— Господин, я могу чем-то помочь? — робко поинтересовался Семен.

— Удали это фото, чтобы его никто не видел.

Отрешенно махнул рукой, не ожидая его реакции, встал, отряхнулся и пошел в усадьбу, напрочь забыв про паренька-сатаниста.

— А если сделаю, возьмете меня к себе в услужение?

Погруженный в свои мысли, я остановился не сразу.

— Что ты сказал? Повтори.

— Я не знаю почему вы так отреагировали на эту фотографию. Наверное из-за убийства княжича Романова. Но я вас уверяю, это фото мало кто видел.

Я слушал Семена и не мог поверить своей удаче. Этот бестолковый «начинающий» сатанюга поместил скрытую камеру в вип-комнату по собственной инициативе.

Я спросил его, зачем ему это было нужно. Парень смущенно ответил, что подвернулся случай подсмотреть за жизнью господ и он им воспользовался.

Онанист-инвращенец? Не, просто интересно. У меня не одна такая камера. Еще есть в «Пьяной вишне»… Вуайерист? Возможно. У каждого человека свой фетиш.

Впрочем, я это спрашивал на автомате. На самом деле плевать я хотел на пристрастия Семёна.

Самое главное я услышал: запись видели лишь трое. Он и два его товарища. В процессе разговора отправил своих бойцов на адреса тех двоих.

— Что теперь со мной будет?

— Поздравляю, теперь ты работаешь на меня. Услышь! Не служишь мифическому дьяволу, а именно работаешь на меня. Твои навыки могут пригодиться. Живешь в казарме с бойцами сквада, чуть позже решу жилищный вопрос.

— А с моими товарищами?

— Поедут на Утопию. Райский остров, населенный такими же бестолочами, как вы.

— Правда? Не будете и убивать?

Этот разговор начинал меня утомлять. Я передал парнишку в надежные руки, а сам ответил на входящий вызов.

— Слушаю тебя, Всеволод. Что-то вспомнил? Имя заказчика?

— Да.

Сегодня день хороших вестей.

— Нам нужно встретиться, Лев Константинович. Это срочно!

— Жду в своей усадьбе.

— Дай слово, что не тронешь ни меня, ни моих ребят.

— Тебе от этого легче станет?

На той стороне трубки кажется улыбнулись, хотя голос Всеволода был встревожен.

— Все знают, слово Ахматова не пустой звук.

— Хорошо, обещаю не трогать ни тебя, ни твоих бойцов.

Через пятнадцать минут усадьбу оккупировали бойцы ЧВК Всеволода Римского, опередив мою группу слежения. Около сорока пикапов цвета хаки. Отметил про себя высокую организованность наемников.

Вперед вышел Всеволод с поднятыми руками.

— К чему этот маскарад? Ты приехал поговорить или захватить мою усадьбу?

— Перестраховка лишней не будет. Времена такие, сам знаешь.

— Сам знаю.

— Ну так что, здесь поговорим или мне зайти?

Из головной машины кортежа вышли бойцы Всеволода и начали выгружать знакомый мне железный доспех. Всеволод начал трансформироваться в гравера.

Я закурил сигарету и, облокотившись о стену, спокойно наблюдал.

— А это тоже перестраховка или мне пора напрячься?

— Егор, — обратился я к своему телохранителю, — принеси мне шестоперу. Она в оружейной. И еще… Пусть расчехляют минометы. Покажется, что наемники несут угрозу, ровняйте эту местность с землей.

Всеволод даже ухом не повел, услышав это.

Хм, почему я так спокоен? Где ненависть к Всеволоду из-за смерти друга? Ведь это он, тот самый гравер десятого ранга, что порвал друга пополам и чуть не порешил меня с братом.

А ненависти нет, потому что они всего лишь исполнители, наемники, получившие деньги за нашу ликвидацию. Мне требовалось имя заказчика, и только его смерть сможет заглушить рану утраты. Возможно, еще причина в том, что эмоции «выдохлись» после экскурсии по подземелью Стива и его зверушек.

Мне принесли шестоперу и я принял облик хронума девятого ранга. Только тогда бойцы Всеволода зашевелились и похватались за оружие.

В этом обличии я был практически одного роста с Римским, но выглядел куда более аутентично. К тому же шрамы на моей спине после подрезания крыльев, продолжали обильно сочиться кровью. Но, что сделано… обратно я их не пришью, а белое оперение напоминало мне о смерти друга.

— Я хочу заключить союз, — проревел высокоранговый гравер.

— Неожиданно. Но зачем мне это нужно? — ответил ему голосом хронума.

— Златан. Он заказчик.

А я ведь и сам начал догадываться после рейда в приют, что это он. Цыгане всегда славились гипнотическим даром. Их менталисты не шли на госслужбу (освобождались от такой повинности) и могли взять под контроль моего дворецкого.

Когда-то очень давно был принят закон, наделяющий малые народы некоторыми привилегиями. Они освобождались от налогов, их не призывали в армию, им предоставлялись социальные льготы.

Кто-то в момент принятия закона пролоббировал включения цыган в список малых народов. А дальше случилось то, что случилось: появились «Златаны», «Богданы», «Яковы» и другие. Цыганская диаспора подняла голову, пользуясь преференциями от государства. Они захватили рынки теневых услуг, занялись наркоторговлей.

— Что Златану от меня нужно? Где я перешел ему дорогу? — задал я интересующий меня вопрос.

Всеволод развёл руками.