Не чувствуя тебя

Глава 23

Я проснулась с первыми лучами солнца, что пригревало сквозь незанавешенные окна. Осмотрелась. Дети мирно спали рядом, посапывая, а вот Владимира нигде не было. В доме стояла тишина, лишь с улицы доносились умиротворяющие звуки.

Аккуратно поднялась с постели, чтобы не разбудить сыновей, и на цыпочках вышла на потрепанное временем крыльцо. На улице, радуясь наступлению нового дня, наперебой задорно щебетали птахи. На траве, играя в ярких отблесках, сверкала роса. Назойливые комары, почуяв свежую кровь, так и норовили испить ее поскорее.

Если бы не случившееся, то я бы, наверное, порадовалась такой тишине и умиротворению. Здесь я впервые за долгое время смогла вздохнуть полной грудью, не задыхаясь удушливым воздухом мегаполиса.

Сквозь мелодию природы до меня донесся тихий голос Решетникова, что неимоверно удивило. Он что там сам с собой разговаривает? За забором мелькала его фигура, но рядом никого не было видно, да и если бы к дому подъехала машина, то я непременно бы ее услышала даже сквозь сон. Прислушалась. Кажется, он говорит по телефону. Но как? Я же лично обошла здесь каждый уголок, но связи нигде не было?!

– …Все нормально, еще немного и мы улетаем… – Донеслись до меня обрывки фраз. – …Да ничего она не подозревает… – Я насторожилась. – … Она каждому моему слову верит. Такая же доверчивая, как и ее отец… – Меня бросило в дрожь. Он сейчас обо мне говорит? Если да, то что он имеет ввиду? Стало не по себе. – …Никому она не позвонит. Я глушилку специально включаю… – От услышанного начало даже трясти. Так что же получается? Он все время мне врал?! – … Подожди! Вроде я что-то слышал. Может, она уже проснулась? Давай я тебе позже наберу…

Стараясь не издать ни звука метнулась к дому и тут же, развернувшись, громкой поступью зашагала в сторону Решетникова, делая вид, что я только сейчас выхожу. Мужчина уже заходил в калитку, широко мне улыбаясь.

– Доброе утро! – постаралась сделать непринужденный вид. – А я уже потерять тебя успела. Встала, а тебя в доме нет.

– Да я рано проснулся, вот и решил немного прогуляться, – ответил Владимир. – Я сейчас в город уеду, но вечером обязательно вернусь. Ты составь мне список того, что нужно купить. Да и подумай, что тебе может понадобиться в самолете, чтобы я все приобрел заранее.

– Хорошо, – выдавила я из себя улыбку и отправилась в дом.

Дрожащей рукой быстро написала список покупок.

– С тобой все в порядке? Ты какая-то бледная, – шепотом, чтобы не разбудить детей, спросил Владимир.

– Да просто слабость небольшая. Сейчас выпью крепкого чая и станет лучше.

– Тогда я поехал, буду поздно, – проговорил он, выходя.

С замирание сердца я ждала, когда же стихнет гул мотора. Стоило машине уехать, как я тут же подорвалась, собирая в сумку самое необходимое – воду, молоко детям. Чтобы было удобно нести двоих детей, связала узлом старую потрепанную скатерть так, чтобы в нее можно было их положить. Подхватив сыновей, уложила их в импровизированную переноску и отправилась прочь из этого места.

Не знаю, что замышляет Решетников, но, судя по всему, ничего хорошего. Поэтому пока ее нет, нужно успеть уйти как можно дальше. Не уверена, что смогу оторваться от него, но попытаться стоит.

Сказать, что мне было страшно – это не сказать ничего. Практически весь путь дети плакали, но я старалась не останавливаться. Я шла все вперед и вперед. Ноги уже гудели и заплетались, но позволить себе сделать привал и отдохнуть я не могла. Сейчас наше будущее зависит только от меня…

От усталости уже кружилась голова и начинало подташнивать. Я прекрасно понимала, что взять наш след Решетникову ничего не стоит, поэтому пошла через лес. Расчет был на то, что тут он не сможет воспользоваться машиной, чтобы нагнать нас, и ему придется так же добираться пешком. Сделать это в волчий ипостаси намного быстрей, чем в человеческой, поэтому мне нужно выложиться по полной.

Я уже не разбирала куда иду, пока одна моя нога не увязла в противной жиже. Лишь сейчас заметила, что дошла до какого-то болота. Становилось жутковато. Здесь идти с детьми слишком опасно, но обходить его – это терять и так слишком драгоценное время. Секунда на размышление. Решение было очевидно – нужно идти вперед, тем более в болоте взять след будет гораздо тяжелее даже волку.

Найдя толстую длинную палку, я, осторожно прощупывая путь перед собой, двинулась вперед. Дети, словно почуяв опасность, затихли. Ноги уже полностью промокли от влаги, но это волновало меня меньше всего. Полуголые деревья, практически лишенные листвы, добавляли мрачности. Чтобы не угодить в вязкую трясину, пришлось сбросить скорость. Шаг, другой… За спиной потрескивали сухие ветви на макушках деревьев, что тревожил ветер. Здесь не было слышно даже пения птиц. Казалось, сама природа переживала сейчас за нас.

Сердце бешено колотилось в груди, учащенное дыхание обжигало легкие, в голове шумело от усталости. Хотелось просто остановиться, сесть на сырой мох и разреветься. Но я все шла… Вперед и вперед…

Я уже потеряла счет времени. Сколько я шла, даже сама не знаю, но постепенно солнце начало садиться. Здесь, в лесу, это стало понятно не сразу. Но когда первая мгла начала затруднять видимость, я осознала, что день клониться к своему завершению, а это значит, что наше время подходит к концу. Уже скоро в деревушку вернется Решетников и обнаружит наше исчезновение. А там еще чеса два-три, и он доберется до нас.

Я все еще не вышла из болота, а темнота все сгущалась. Даже прихваченные с собой фонарики не смогут помочь, да и включать их опасно – по их свету найти нас будет еще проще.

Неподалеку, хлопая своими крыльями, пролетела сова, ухая на весь лес. Прохлада опускалась вместе с ночью, заставляя поежиться то ли от холода, то ли от страха. Но, несмотря ни на что, зажигать фонарик я не стала. По-прежнему прощупывая палкой каждую кочку перед собой ступала вперед.

Очередное хлопанье крыльев раздалось над головой, сопровождающее каким-то писком. Посмотрела в сторону звука. Но фоне выплывшей на ночное небо луны, удалось рассмотреть силуэт летучий мыши. Лишь отмахнулась, продолжая путь.

Крылатая нахалка, видимо сделав круг над болотом, снова пролетела над моей головой, чуть ли не цепляясь своими когтями мне в волосу. Опять замахала руками, прогоняя ее, но не тут-то было. На подмогу сородичу прилетели еще парочка мышей, начав буквально атаковать меня.

Что есть мочи начала отмахиваться от них, но все было бесполезно. И что им от меня понадобилось?! Отбиваясь, я потеряла равновесие. Нога, до этого стоящая на кочке, поехала по ней, и я начала падать, в последний момент успев снять с себя сверток, в котором были завернуты дети, все же рухнула в холодную жижу, покрытую зеленой ряской.

Попыталась подняться, но не вышло. Трясина потянула меня в свой плен. В тщетной попытке хватала руками скудную траву, но выбраться не могла. Каждое мое движение лишь усугубляло ситуацию. Я отчаянно пыталась спастись, радуясь лишь тому, что хотя бы смогла спасти детей. Но и это было спорно. Если я не смогу выбраться, то они погибнут здесь одни. Я должна бороться! Пусть не ради себя, но как минимум ради них.

Вновь попыталась выбраться, но трясина засасывала меня все сильнее и сильнее. Уже на поверхности оставалась лишь голова и плечи, да руки, которыми я изо всех сил цеплялась за призрачный шанс на спасение. Слезы текли по щекам, моему плачу вторили детские завывания. Они ощущали мой страх, боясь еще сильнее. Хоть они еще маленькие, но они хищники, у которых развиты инстинкты. Мы ощущаем эмоции своих сородичей, не говоря уже о том, что дети чувствуют своих родителей и наоборот.

Все глубже и глубже трясина захватывала меня в свой плен. Она уже была у моего подбородка. И тогда я сдалась… Расслабилась, принимая свою участь. Понимая, что моя смерть уже неизбежна, я перестала ей сопротивляться… Сквозь слезы попрощалась с детьми, мысленно их расцеловав.

А над головой все так же светила холодный светом луна, пробиваясь сквозь полусухие макушки деревьев. Те самые летучие мыши, из-за которых я оказалась здесь, по-прежнему летали над болотом.