Летящий ястреб, рыжая лиса

Исходя из вышеизложенного, Комиссия постановила утвердить предложенный Вами альтернативный маршрут через Вороний Хребет.

Ваш запрос на дополнительное субсидирование строительства одобрен. Средства будут выделены из федерального бюджета согласно стандартной калькуляции:

Равнинная местность — 16 тысяч долларов за милю пути;

Предгорье — 32 тысячи долларов за милю пути;

Горы — 64 тысячи долларов за милю пути.

С наилучшими пожеланиями

Председатель Государственной железнодорожной комиссии

Питер Коллинз»

Кэтрин и Брайан ошеломленно переглянулись.

— Ничего не пойму, — пробормотала она. — В первом документе сказано, что долина Ветреной Реки идеальна для дороги, а здесь написано, что там сплошные болота и холмы.

— Видать, Вудвилл послал в Комиссию фальшивый отчет.

— Зачем? Чтобы дорога стала длиннее?

— Именно! Ты слышала, какие деньжища ему отстегивают за каждую милю? Он присосался к государственной сиське, и нагло сосет из нее бабки. Ничего удивительного, что его дорога петляет, как пьяный ковбой. — Глаза Брайана лихорадочно заблестели. — Кэт, ты понимаешь, что это значит? Ты понимаешь, какая бомба у нас в руках?

Она медленно кивнула, ощущая, как сердце колотится где-то в горле.

— И что теперь?

— Пока не знаю. Нужно все обдумать.

— Может отправить эти бумажки в Железнодорожную комиссию? Или в газеты? Представляешь, какая поднимется шумиха?

— Возможно, но нельзя действовать наобум. У этого недоноска денег куры не клюют. Он просто даст на лапу газетчикам или чинушам, чтобы замяли дело… Нет, нужно все хорошенько спланировать. Мы не можем упустить такой шанс.

Брайан принялся снова вчитываться в бумаги. Черные брови сосредоточенно хмурились, губы слегка шевелились, беззвучно проговаривая каждое слово. Кэтрин тоже взяла несколько листков и стала их изучать, подспудно отмечая важную информацию.

Домашний адрес Вудвилла в Денвере. Расположение офиса его компании. Имя председателя железнодорожной комиссии. Имя главного геодезиста…

— Стоп! — вырвалось у нее.

— Что? — Брайан поднял глаза.

— Смотри! — Кэтрин взяла оба письма и подчеркнула пальцем нужные строчки. — Здесь главного геодезиста зовут Ульрих Зильберштейн, а здесь его упоминают как Эндрю Лемана. Выходит, Вудвилл его заменил?

— Получается, что так. Видать потому и заменил, что тот написал неугодный ему отчет. Неплохо было бы потолковать с этим… как его…

— Зильберштейном. Но как мы его найдем?

— Я — охотник за головами, Кэт. Найдем. Если он обижен на Вудвилла, то, может, захочет ему подгадить, и расскажет нам что-нибудь интересное.

— Было бы неплохо, — задумчиво протянула Кэтрин.

До сегодняшнего утра она не верила, что Брайан сможет помешать строительству железной дороги. Но сейчас, когда к ним в руки попал такой компромат, впервые забрезжила надежда. Вудвилл неприлично богат, у него куча связей, но если вскроются его махинации — общественность будет в ярости и, вполне возможно, потребует изменить маршрут.

Ее размышления прервал отдаленный гудок паровоза. Брайан встрепенулся и, отложив документы, вскарабкался на скалу.

— Кажется, наш приятель решил отсюда свалить, — сообщил он через пару секунд.

Кэтрин поднялась к нему, и он вручил ей подзорную трубу. Дымящий локомотив полз по прерии на восток, волоча за собой вереницу вагонов, среди которых виднелся и бордово-красный вагон мистера Вудвилла.

— Куда это он намылился? — пробормотала Кэтрин, провожая взглядом поезд.

— Дальше рельсов все равно не уедет, — заметил Брайан. — Отсюда дорога одна — через Каспер и Шайенн до Денвера. Вряд ли нашего толстосума интересуют достопримечательности Каспера или Шайенна, поэтому скорее всего он направляется в Денвер.

— И каков наш план?

— Поедем за ним. Думаю, геодезиста тоже лучше всего начать искать именно там.

— Хм. — Кэтрин задумчиво почесала затылок подзорной трубой. Перспектива оказаться в большом городе радовала и пугала одновременно. — А ты там уже бывал?

— Случалось, — ответил Брайан. — Город, конечно, повнушительнее, чем эта дыра, но ничего особенного. Главное — он в другом штате, а значит, тебя там вряд ли будут искать.

Сердце забилось быстрее.

— Ты думаешь?

— Скорей всего. В любом случае там будет легко затеряться в толпе.

***

После недолгих сборов Кэтрин и Брайан отправились в путь. Денвер лежал в пятистах милях от Лошадиного Ручья, а это значило, что в дороге придется провести около двух недель. Нужно было подумать о пропитании, потому что пеммикан и консервы закончились, а на одних галетах долго не протянешь.

На исходе первого дня Брайан заметил небольшую рощу и направил Каво́ку туда.

— Что ты ищешь? — поинтересовалась Кэтрин, увидев, как он присматривается к деревьям.

— Хочу сделать лук и стрелы, — пояснил он, — и для начала мне нужна хорошая ясеневая палка.

— Зачем тебе лук? У нас же есть пушки. — Она кивнула на притороченный к его седлу карабин.

— Патронов осталось мало, а делать новые я не умею. Да и выстрелы могут привлечь лишнее внимание.

Брайан остановил кобылу и, спешившись, подошел к невысокому деревцу с заскорузлой темной корой.

— Разве это ясень? — удивилась Кэтрин, разглядев в листве красные ягодки. — По-моему это вишня.

— Угу. Как раз то, что нужно для стрел.

Достав нож, Брайан принялся срезать тонкие ветки, отходящие от основного ствола. Набрав небольшую охапку, он закрепил ее на седле, и отправился дальше.

Вскоре среди зарослей показалось дерево с пышной листвой и гладкой серой корой. Брайан спрыгнул на землю и срубил топориком несколько веток толщиной в три пальца и длиной футов пять.

— Для лука годится только ясень? — спросила Кэтрин, с интересом наблюдая за ним.

— Можно взять иву или орешник, — пояснил он, пробуя палки на гибкость. — Но ясень лучше всего — хорошо пружинит, и его свойства не зависят от погоды.

Он приторочил ветки к седлу и забрался на лошадь.

— Я нашел все, что нужно. Поехали дальше.

По дороге Брайану удалось застрелить из револьвера кролика, и на ужин была жареная крольчатина. Кэтрин дико устала от многодневной езды и ночевок в палатке, но ни за что не променяла бы нынешнюю вольницу на унылое прозябание на ранчо.

Она сидела на бревне и, согревая ладони о кружку, смотрела на Брайана. Тот как раз мастерил себе лук. Выбрав одну из ясеневых палок, он поставил ее стоймя и, удерживая сверху ладонью, нажал, чтобы она немного выгнулась. Затем он начал по чуть-чуть срезать ножом кору с вогнутой стороны, то и дело проверяя, равномерно ли гнется заготовка.

— Этому тебя научили та́куя? — поинтересовалась Кэтрин.

— Угу, — кивнул Брайан, не отрываясь от работы. — Лук, стрелы и пони появляются у индейского мальчишки раньше, чем он перестает гадить себе в штаны. Правда, когда я попал в племя, мне уже стукнуло тринадцать, и я был переростком среди сопляков. Пришлось учиться всем премудростям с нуля.

— Наверное, тебе было несладко?

Брайан уперся нижним концом лука в ногу и, удерживая сверху, выгнул его на пару дюймов.

— Грех жаловаться, — ответил он, осторожно состругивая древесину с тех мест, которые гнулись не очень хорошо. — У индейских мальчишек такое детство, о котором остальные могут только мечтать. Никакой зубрежки, никаких проповедей, никакого огорода или скотины — они целыми днями могут носиться на свободе и играть.

— Получается, индейцы совсем не воспитывают детей? — удивилась Кэтрин.

— Воспитывают, но на личном примере, а не тумаками и нравоучениями, — пояснил Брайан. — Отец берет сына с собой на охоту, и тот учится, глядя на него, и хочет поскорее вырасти, чтобы стать таким же, как он. Отец для сына чуть ли не божество и образец для подражания. Я, конечно, тоже любил своего старика, но не могу сказать, что мы хорошо ладили. Бывало, я получал от него затрещины.

— За что?

— Да, за всякую ерунду. Например, папаша заставлял меня стричься, а я не хотел, и ему приходилось гоняться за мной по всему двору. Один раз он со злости даже обрил меня наголо.

Кэтрин невольно посмотрела на его волосы, гладко зачесанные и собранные в тугую косу. В свете костра они слегка отливали золотом. Она попыталась представить Брайана лысым.

— Кошмар! — вырвалось у нее.

— Не то слово. Я месяц в зеркало смотреться не мог. А еще ему не нравилось, что я не стремился идти по его стопам. Не хотел провести всю жизнь как он, за прилавком.

Убедившись, что плечи лука сгибаются равномерно по всей длине, Брайан сделал на концах маленькие надрезы. Затем, повесив заготовку сушиться, он достал из сумки моток сухожилий и, усевшись на бревно рядом с Кэтрин, принялся плести из жил тетиву.

— А как бы ты хотел провести свою жизнь? — поинтересовалась Кэтрин, заворожено наблюдая за ловкими движениями смуглых пальцев.

Брайан оторвался от своего занятия и повернулся к ней.

— Когда-то я собирался жениться на Виноне, и остаться в племени, но после ее гибели понял, что загадывать на будущее нет никакого смысла. Надо жить здесь и сейчас.

— Может ты и прав, — задумчиво протянула Кэтрин. — Еще месяц назад я и помыслить не могла, что убью отчима, сбегу из дома и встречу тебя.

Теплая рука накрыла ее ладонь.

— Я тоже. — Брайан чуть заметно улыбнулся. — Кто бы мог подумать, что, погнавшись за парой сотней баксов, я поймаю свою Лисичку.

Он обнял Кэтрин за плечо и притянул к себе. Их губы столкнулись в коротком поцелуе, а затем Брайан ласково погладил ее по щеке.

— Что бы ни принес нам завтрашний день, я хочу провести его с тобой.

— Я тоже, — жмурясь как довольная кошка, промурлыкала Кэтрин.