Последний натиск на восток ч. 1

Глава 19

В то же время. Ноябрь 630. Новгород.

Людмила приехала домой в расстроенных чувствах. Она сегодня снова молилась на капище, и уже в который раз волхв Радомир предупредил ее о несчастьях, что вот-вот ее постигнут. Первый снег! Он ляжет на землю совсем скоро! Уже каменеет грязь на дорогах, лужицы покрываются тонким ледком, а в воздухе кружит первый белый пух, который пока еще тает под дневным солнцем. Слова мудрого старца крепко запали ей в душу, и теперь страх и сомнение боролись в ней. А вдруг он ошибается? Вдруг!.. Нет! Не может ошибаться тот, кто отмечен силой самого великого бога Прове. Она ведь своими собственными глазами видела, как прозрел какой-то несчастный, которого привели к нему родственники. Чудо! Он явил истинное чудо! Людмила взяла в руки шитье, ее иногда успокаивала тонкая работа, которая забирала на себя все внимание.

— Княгиня! — к ней в покои вбежала Уда, бойкая старушка-приживалка, приютить которую попросил сам старец. Князя в городе не было, не было и Бранко, начальника его охраны, который ушел с ним вместе в поход. А взводный, оставшийся за старшего, перечить самой княгине не посмел и старуху поселили в каморке у кухни. Вот так за месяц с небольшим, что князя не было, она и стала ближайшей наперсницей Людмилы, собирая все сплетни в городе и пересказывая их ей каждый день. Княгиня, которая в дни отлучек мужа изнывала от тоски, теперь словно в другой мир окунулась и с жадным любопытством слушала тот нескончаемый поток новостей, который лился из ее не закрывающегося рта. Раньше она жила, словно в золотой клетке. Бранко и близко не подпустил бы посторонних к княжьим покоям.

— Княгиня! — глаза приживалки были выпучены, впрочем, как и всегда, когда она тащила в дом какую-нибудь очередную небылицу. — Там такое! Там такое!

— Что? Что случилось? — жадно спросила Людмила, которая и рада была отвлечься от гнетущих мыслей.

— Теленок с двумя головами родился в ляшских землях!

— Неужто с двумя! — всплеснула руками изумленная княгиня.

— Люди так говорят, — уверенно кивнула Уда.

— Страсть какая! — неприятно поразилась Людмила. — А к чему бы это? Что ведуньи об этом говорят?

— Так к несчастьям это великим, — со знанием дела ответила приживалка. — Знамо дело, двухголовые телята абы почему не рождаются.

— А еще чего говорят? — нахмурилась Людмила. Настроение и так было скверным, так еще и теленок этот проклятый. Верно старец сказал, быть великой беде.

— Говорят, бургундская королева замуж собралась, — вывалила на нее следующую сплетню Уда.

— За кого это? — похолодела Людмила, которая уже и сама знала ответ на свой вопрос. И она не ошиблась.

— Да за князя нашего, — выпалила старушка. — За кого же еще? Она его околдовала, говорят. Ты же куда красивее, чем она. Ты ж как чистое золото, а она как зола печная. Значит, околдовала она его. Люди так говорят! Сильное зелье, видать, подлила ему! Все бабы в городе судачат, хотят секрет того зелья вызнать.

— Он владыка, — с каменным лицом ответила княгиня, не замечая, как игла глубоко вошла ей в палец. — Он волен хоть сто жен за себя взять.

— Что ты, княгинюшка! Что ты! — замахала руками приживалка. — Какие сто жен? Мария та христианка. Она говорит, что второй женой ни за что не пойдет, потому как не по-божески это. И владыка Григорий венчать не будет. Как только замуж за нашего князя выйдет, так непременно старуху с детьми… тебя, то есть… в дальний угол сошлет. Чтобы ты не мешала ей с князем миловаться.

— Ты сама это слышала? — почернела Людмила.

— Слышала! Всеми богами тебе клянусь! — преданно смотрела ей в глаза Уда. — Да она же сама на всех углах своим бабским счастьем похваляется. Хоть кого спроси! Эх, где бы то зелье достать! Озолотиться ведь можно…

— Уходи! — глухим голосом сказала Людмила. — Сейчас же уходи.

Уда споро выкатилась из комнаты, а Людмила упала на подушку и горько зарыдала. За что? За что ей все это?

Три дня спустя, когда муж вернулся домой, ее худшие подозрения подтвердились. Он не остался ночевать и ускакал куда-то. Сказал, что за время похода накопилось много дел. Куда он мог поехать? Ну, конечно же, к НЕЙ! Куда же еще он мог поскакать на ночь глядя! И этого Людмила, сходившая с ума от горя, ревности и обиды, уже вынести не смогла. Она снова лежала одна, в холодной постели, и не могла сомкнуть глаз. Какой может быть сон, когда ее жизнь рушится на глазах? Наутро она приказала подать карету и поехала туда, где жил волхв Радомир. Она будет молить его о помощи. Она больше не вынесет этой муки. Если кто-то сильным колдовством забрал у нее мужа, значит, только мудрый старец сможет помочь ей. Ведь он знал, что все именно так и будет.

Карета княгини остановилась перед неприметным домиком в двух милях от города. Волхв жил один, на отшибе, не стремясь к другим людям. Его изба еще пахла свежим деревом, Радомир пришел в Новгород с год назад. Небольшая собачонка облаяла кавалькаду, но княгиню признала. Та была здесь уже не раз. Людмила вышла из кареты, коротким взмахом руки остановила охрану и решительно подняла руку, чтобы постучать. Но постучать она не успела, низкая дверь открылась тут же.

— Я ждал тебя, — просто ответил старец. — Заходи, княгиня!

— Ты ждал? — удивленно раскрыла рот Людмила. — Ты знал, что я приеду?

— Знал, конечно. Этому суждено было случиться, — ответил волхв.

Княгиня оглянулась по сторонам. Вокруг все как всегда. Небольшая печь, крошечное оконце, затянутое пузырем и пучки трав, развешанные под потолком. А еще клетка с филином, который смотрел на нее жутким немигающим взглядом. Эта птица иногда ухала, вызывая у нее панический ужас. Колдун, как есть могучий колдун! Она не ошиблась, когда пришла к нему.

— Беда все же настигла тебя? — сурово спросил старец. — Богиня наказала тебя за скудные жертвы. Но теперь уже поздно, княгиня. Кара ее будет сурова. Она заберет твоего мужа и отдаст другой. А твои сыновья сгинут в походах, не оставив потомства. Ее первенец станет князем, не твой.

— Помоги! — Людмила жадно смотрела на него воспаленными глазами, но волхв не отвечал, и лишь поглаживал густую окладистую бороду. Он смотрел на нее молча, словно ожидая чего-то.

— Помоги! — Людмила рухнула на колени, заливаясь слезами. — Помоги! Я все сделаю, что скажешь!

— Что же, — задумчиво сказал Радомир. — Твое раскаяние искренне. Боги услышали тебя, княгиня. Я помогу тебе.

— Как? Когда? — жадно спросила она.

— Боги сами скажут мне, — пожал плечами колдун. — Случится нечто, что поможет твоему несчастью. То, что развеет злое колдовство. А вот что случится и когда, мне пока не ведомо. Знаю только, что скоро успокоится твое сердце.

— Что я должна сделать? — с надеждой спросила Людмила.

— Ждать и верить, — пронзительно посмотрел на нее старец. — И тогда все будет, как прежде. Он вернется к тебе, и твои дети будут жить так, как и подобает детям владыки. И когда придет срок, ты будешь качать на коленях своих внуков. Верь мне!

— Я верю! — лицо княгини просветлело и она бросилась целовать руки волхва. — Я озолочу тебя, обещаю!

— Иди! — повелительно махнул рукой старец. — И больше никогда не приходи сюда. Я буду молить богов, чтобы они помогли тебе. Ты все поймешь, когда настанет время. Это случится до того, как придет весна, это я тебе обещаю!

Кортеж княгини тронулся в сторону Новгорода, а от избы старца в лес скользнула щуплая фигурка, которая весь разговор провела у окошка, не пропустив ни слова из того, что было сказано. Собачка, которая злобно облаивала всех незнакомцев, на этого человека не среагировала никак. Он еще ни разу не приходил сюда с пустыми руками.

А в то самое время, когда Людмила мучилась душевными терзаниями, Самослав стоял на башне, которую построили на высоком холме, в семи милях от города. Еще не вся цепочка была готова, но первое испытание оптический телеграф пройдет именно сейчас. Это крайне простое устройство было давно известно здесь. И очень давно забыто. Римляне так передавали свои сообщения, и даже, поговаривали, что сам император Тиберий, который последние годы жизни не покидал острова Капри, управлял гигантской империей с его помощью.

С полированными зеркалами в словенских землях пока было туго, но вот развести костер в большой жаровне и поставить самую простую систему жалюзи оказалось проще простого. Здесь не персидская граница и не Италия, где солнце позволит передать световой луч на десятки миль. Зашло за тучи дневное светило и все, не работает телеграф. Потому-то и решили совместить полезное с приятным. Оборонительные башни стали одновременно и башнями телеграфными, передавая сообщения ночами.

Самослав уехал из дома в полнейшей растерянности. С его женой что-то происходит, а что, он и не поймет пока. Не разговаривает, отворачивается в сторону, а у самой глаза красные, видно, что плакала недавно. Ну, да ладно, он еще разберется с этим, пока недосуг. Наверное, об этом что-то знает Горан, который настойчиво рвется к нему на встречу. Дел у князя и, правда, за время отлучки накопилось предостаточно. Слава богам, хотя бы одно было завершено успешно. Оптический телеграф работал, и работал вполне неплохо.