Новые мосты

* * *

Адриенна не пила.

Ни капельки. Вообще ничего. Она обнаружила недавно, что ей не нравится вино. Вот просто – не нравится вкус. И все.

Неважно, белое, красное, разбавленное, с медом, с сахаром…

Если там есть вино – ей неприятно.

Наверное, объяснить это могла бы Моргана, но где прабабка – и где Адриенна? Та не ответит…

Поэтому Адриенна на пару с Анжело пила из специально поставленного для нее кувшина вишневый компот. По цвету почти то же самое. А радовалась и веселилась она и без всякого вина.

Хорошо, когда вот так все складывается. И Джас не боится.

Адриенна от нее узнала подробнее, что происходит между мужчиной и женщиной. Но все равно… страшновато. А ей нет. Она знает, что ей никто не причинит вреда…

Вот у Адриенны такой уверенности нет. И выбора тоже нет. И думать о грустном не хочется.

Только вот не получается…

Адриенна пронаблюдала, как дан Каттанео уносит Джачинту Каттанео в специально отведенные для них покои, как запирается за ними дверь, отдала засыпающего Анжело в заботливые руки Рози – и кивнула дану Рокко:

– Я пройдусь. Хочется воздухом подышать.

– Вас сопроводить, дана?

– Кто причинит мне вред в моем же доме?

Адриенна накинула капюшон и вышла на улицу.

В замке было весело и шумно. А тут – тишина…

Никого, ничего… Адриенна прошла мимо сторожевого пса – наелся и спит.

Минуту?

Дар девушки сбоев не давал, и она приспособилась тренировать его на животных, в том числе на собаках. Собаки тоже думают, чувствуют, видят сны… самые разные, от приятных до кошмарных. Это знает любой, кто хоть раз общался с собаками.

А сейчас что?

Тишина.

Мертвая собака принимает такую позу, что кажется спящей.

Адриенна шагнула вперед, прислушалась, уже уверенно толкнула собачью тушу носком ботинка. Мертв.

Закричать? Или…

Не успела.

Из темноты выступила фигура высокого мужчины.

– Дана Адриенна, – чуточку с издевкой произнес он.

Адриенна и не шелохнулась. Разве что бровь подняла:

– Зачем вы отравили мою собаку?

Атаман Винченцо, а это был именно он, даже чуточку смутился от ее тона.

Да-да, сам атаман лично пожаловал в замок. А больше послать особенно было и некого. Его люди хороши, конечно, но… это уже не те люди и не та шайка. Те, кто поумнее, удрали. А с остальных…

Может, они и сделают все правильно. И в нужный момент отравят собаку, откроют калитку…

А может, и нет. Поэтому Винченцо лично прибыл в замок под видом менестреля. Благо петь он умел неплохо, внешность подходила, в лицо его никто не знал (выживших не было), да и чего б не рисковать? Особенно когда и риска серьезного нет.

За несколько дней он успел наглядеться на всех обитателей замка.

Дан Марк – тряпка и приживал.

Эданна Сусанна – шлюха придворная… но аппетитная… ее Винченцо, если что, оставит для личного употребления… дня на три. Потом все равно ребятам отдаст.

Леонардо? Слякоть.

Дан Каттанео? От этого можно ожидать серьезного сопротивления, но у него баба… вот если ей нож к горлу или ее выщенку, тут он и сломается, видал Винченцо таких.

Дан Рокко? От щелчка улетит, как жив-то еще, болезный?

Адриенна?

Девчонку Винченцо вообще в расчет не принимал. Сопля еще, чего на нее смотреть? Ну, бегает, ну, по хозяйству чего-то там крутит… только что с того? Она и меч-то не поднимет! Пф-ф-ф-ф-ф-ф!

А тут стоит, и в глазах у нее… любопытство? Но ни капельки страха. Вообще. Почему?

А Адриенна действительно почему-то не боялась. Вообще: стояла, склонив голову, смотрела.

Разбойник. Безусловно, разбойник. И в замке, что плохо. А ей не страшно. Вот совсем… она потом еще разберется, почему так.

Винченцо шагнул вперед, доставая из ножен на поясе хороший такой кинжал. Острый, хищно блестящий.

– Будете умницей, дана, останетесь жить. Будете умницей? Вот, и кричать не надо. Ни к чему…

Адриенна подняла брови. Теперь уже обе.

– И что же вы планируете, раз говорите такие глупости? Открыть ворота своим дружкам? Ограбить замок? А заодно перерезать всех, кто здесь присутствует? Наверняка…

И по удивлению поняла: угадала! Попала в точку!

Покачала головой:

– Его величество этого не простит.

– Ничего, два раза не казнят. – Винченцо сделал еще шаг вперед. – Иди сюда. Ну!

Не так уж ему и нужно было, чтобы дана подошла. Но сразу убивать ее не хотелось. Она еще годится побаловаться.

Опять же мало ли где и какие тайники? Девчонка их тоже знать должна, а расспрашивать бабу всегда проще, чем мужика. Мужиков ломать приходится, иногда часами, а бабе только под подол полезь, она сразу визжит, да еще и умоляет не трогать.

Вот еще экое сокровище…

Потом сами бегают, добавки просят…

Кинжал грозно заблестел в лунном свете.

Адриенна вздохнула. Вообще, она давно хотела проверить одну свою теорию. Просто не на ком было, но сейчас… сейчас она ничего не потеряет.

Сколько сообщников у этого негодяя? Где они? Адриенна не знает. Но закричать ей точно не дадут, просто убьют сразу. Она жива потому, что с ней хотят еще и поиграть напоследок. Неутешительно, зато честно. И единственное, что она может сделать…

– Не смейте меня трогать…

Девушка выставила ладонь вперед, словно пытаясь ею защититься от удара.

Винченцо даже хихикнул про себя.

Говорите, не каждая баба – дура? Врете! Каждая, он еще умных не встречал! Она что, надеется его остановить таким образом? Смешно даже! Нелепо как-то! Ну да ладно, главное – не орет!

Сейчас он ее…

Каким образом лезвие кинжала встретилось с рукой девушки, Винченцо так и не понял. Он ли неловко взмахнул рукой, она ли повернулась…

Нет, не понять.

Но на снег упало несколько капель темной, почти черной крови.

– Ай! – Дана совсем по-детски поднесла ладошку ко рту, слизывая капли.

Винченцо протянул к ней руку, намереваясь… он и сам пока не знал, что именно с ней сделает… что-то!

Притянуть к себе, оглушить, связать… ну и полапать чуточку…

А потом…

Потом пришла БОЛЬ.

Внезапная. Жестокая, острая, пробившая все тело от головы до пяток… и Винченцо закричал.

Заорал так, что звезды на небосклоне дрогнули и шарахнулись в разные стороны. И был для этого повод… кто бы не заорал, видя, как по коже руки бегут страшные кровавые язвы, как расползаются они во все стороны… и под одеждой происходит то же самое…

Он-то чувствовал.

И кричал, кричал…

Последним, что он увидел гниющими глазами, был выпавший из ослабевших рук кинжал. И носок сапожка даны, который наступил на него…