Новые мосты

Мия

– Опять Девальс…

Мия ворчала, как заправская жена. Но – надо!

Энцо дома не удержишь, все равно уедет. Да и ей надо бы…

Хорошо, что брат уезжает. Девочки еще маленькие, а вот Лоренцо начал приглядываться, соображать, задавать ненужные вопросы. Ни к чему.

Зимой Мия не работала, заказов на их с дядей услуги не было. Но ведь оставалось все остальное!

Оставалась учеба у самых разных специалистов, оставались тренировки, которые Мия теперь и бросать-то не хотела, оставались книги – Джакомо и об этом позаботился.

Языки в том числе…

Мало ли куда их занесет?

Мало ли кого закажут?

Лучше быть готовыми ко всему, даже к самому неожиданному повороту. Понадобилось же Мии научиться готовить? И на лютне играть – тоже пригодилось…

Пусть учится.

Только вот младших девочек такому обучать не стоит. Зачем Серене или Джулии умение открыть замок без ключа? Нет, не нужно…

Джакомо приглядывался к девочкам, но признаков берсеркерства (а случалось такое и у женщин) или, как у Мии, оборотничества не видел. Самые обычные девочки, в меру бестолковые, в меру домовитые…

Играют в куклы, плетут косы, разговаривают о мужчинах… малявки, а туда же! Можно подумать, он не знает, кто из библиотеки романы берет, а потом возвращает!

Мия таким не увлекается.

Хотя Мия…

Она и на мужчин-то не смотрит. Так, равнодушно, словно на скульптуры. И это Джакомо не нравилось. Об этом он и хотел поговорить с племянницей сегодня. Но начал с сообщения о Лоренцо:

– Скоро корабли опять отправятся на Девальс.

Что ж, неудивительно, что девушке это не нравилось.

– Мия, твой брат хочет заработать достаточно денег… кстати, он тебя подозревает.

– В чем именно?

– В торговле собой. За большие деньги.

Мия от души фыркнула:

– Энцо решил, что я – куртизанка? Вот болван!

– Его сбивает с толку, что ты ночуешь дома. Слуг он расспрашивал, те ответили, что уходишь ты утром, возвращаешься когда в обед, когда вечером, иногда с покупками.

Мия сморщила нос:

– Мне поговорить с братом?

– Вряд ли он поверит. Я с ним уже поговорил, но…

– И вам, дядя, он тоже не поверит. Если решит, что вы…

– Твой сутенер. Называй вещи своими именами, так проще.

– Но это не подобает благородной дане.

Джакомо фыркнул, узнавая цитату братика:

– Я хотел поговорить с тобой именно об этом. С Энцо, кстати, уже поговорили.

– Да? И о чем?

– Мия, ты хочешь замуж?

– НЕТ!

Ответ последовал мгновенно. И, кстати, сильно порадовал Джакомо. Мия явно не врала, так врать не получится ни у кого.

– Нет – это хорошо. А ты до конца дней своих намерена прожить девушкой?

Мия прищурилась:

– Не знаю, дядя. Это важно?

– Энцо сводили в бордель, – глядя в стену чуть повыше макушки Мии, сообщил Джакомо, – чтобы он научился правильно обращаться с женщинами, не попал в беду, не подцепил дурную болезнь. Да и вообще – пора.

Мия задумчиво кивнула:

– Дядя, я правильно понимаю, что вы предлагаете мне то же самое?

Джакомо даже покраснел.

Ну что за молодежь пошла? Убивать было однозначно проще, а вот обсуждать такие темы, да с собственной племянницей… с молодой девушкой… даной…

Оказывается, некоторые вещи никаким жизненным опытом не вытравишь.

Мия фыркнула:

– Дядя, вы уверены, что мне это нужно?

– По крайней мере, не будешь паниковать, оказавшись в сложных ситуациях, – буркнул Джакомо, справившись с собой.

– Я и так не паниковала у эданны Вакка.

С этим спорить было сложно. Джакомо вообще с трудом представлял, что именно может повергнуть в панику его племянницу. Такое чудовище росло – залюбуешься! Рассудительное, спокойное, хладнокровное, циничное… небось Пьетро в гробу извертелся.

– Я не об этом. Если ты не собираешься замуж, девственность для тебя не принципиальна.

– Согласна, – задумалась Мия. – Но вдруг?

– К тому же ты женщина.

– Я в курсе, дядя.

– А у вас есть странная привязанность к первому мужчине. Любовь и все такое прочее… что тебе – нельзя. Вообще нельзя.

Мия кивнула.

Ну да, метаморф. Любой мужчина ее сдаст. Увидит ее способности и побежит в храм с воплем: «Жгите нечисть!!!» Доказывай потом, что ни креста не боишься, ни серебра!

Прабабка хоть бабушку и родила, но не стоит забывать – она находилась под покровительством ее величества. Как уж тогда звали королеву – кто ее знает?

И что там сделали, чтобы муж не заподозрил неладного?

Да что угодно, у королев власти хватает, могла и с поручением отослать, и еще что придумать. А у Мии такого не будет.

Вряд ли какой-то муж потерпит, если его жены месяцами дома не будет.

Любовь?

А нужна ли Мии эта любовь? Или… мама тоже говорила, что о замужестве и мечтать не стоит. А если так…

– Дядя, я ничего не подцеплю в вашем борделе?

Джакомо качнул головой:

– Есть специальные приспособления, чтобы ничего не подцепить. Ими воспользуются.

– Допустим. Я не забеременею?

– Они и от этого защищают.

– Я подумаю, дядя. Или у вас есть какой-то свой интерес?

Джакомо качнул головой:

– Не так чтобы сильный. Но сейчас ты и половиной своих способностей пользоваться не можешь.

– Разве?

– Потому что девушка. Соблазнить, залезть к кому-то в постель… это ведь не для тебя сейчас.

– Мне еще шлюхой быть не хватало!

Джакомо сдвинул брови:

– Это – для работы. А не потому, что зачесалось. Вспомни дана… как же его…

– Доменико Скалла, – напомнила Мия.

– Вот. Надо было украсть, а ты убила.

– Пф-ф-ф-ф-ф-ф-ф!

– Понимаю, ты об этом не жалеешь. Но все же? Зачем создавать себе лишние трудности?

Мия задумалась, а потом решительно кивнула:

– Хорошо. Энцо отправится на Девальс, а я… я согласна разобраться с этой стороной вопроса. Но только тогда.

Джакомо выдохнул:

– Уф-ф-ф-ф… Лучше б я кирпичи таскал! Сложно это…

Мия пожала плечами.

Сложно? Ну, так не заводил бы об этом разговор. Ей-то что?

Мысль о том, что дана Скаллу она убила, не желая ложиться в постель с кем попало, Мия даже не отгоняла. Та просто не пришла в голову.

Такой вот прогресс.

Около года назад она убила, чтобы не спать с нелюбимым.

А сейчас спокойно собирается пойти в бордель и расстаться там с девственностью. Чтобы просто узнать – как это и что такое. Ну и не зависеть от своего тела…

Спать с кем-то? Почему бы и нет?

Ради выполнения задания да за хорошие деньги…

Мия стремительно менялась, и не в лучшую сторону, но кто мог сказать ей об этом? Разве что дан Джакомо. Только вот это было не в его интересах.

Чудовище росло.

В столице

Выпить молока с яйцом черного дрозда. Тогда обязательно забеременеешь.

Засунуть туда (да, именно туда и поглубже!) нагретую морковку. И поступать так перед… ну, перед этим самым. А потом уже к мужику в постель. Морковку, понятно, вытащить. И обязательно, не на первый раз, ну на второй-третий так точно, затяжелеешь.

Ребеночка хочешь? Так читай молитвы у иконы Божьей Матери, вот список, дочь моя. И пожертвовать на храм не забудь, а то как же…[20]

За зиму эданна Франческа перебрала все средства, от церковных до народных. А результат?

Ноль!

Пустота!

Ни-че-го!!!

Ни ребенка, ни намека на ребенка, лунный цикл совпадал с точностью до дня! Какое там! Едва не до минуты! А ей-то надо! Ей-то важно…

Ну откуда, откуда среди лекарей и знахарок столько шарлатанов?

Ческа рассчитывала дни по звездам, слушала астрологов, пила снадобья, от которых то понос начинался, то запор, даже… да! Даже нагретую морковку засовывала!!!

Той бабке бы ее затолкать… до глотки!!!

Результата все равно не было.

Оставалось последнее средство. Ну… или еще не совсем последнее.

Сегодня эданна Ческа шла к одной ведьме… Раньше она хоть с ведьмами не связывалась, но тут… время идет, моложе она не становится, а его величество поглядывает с плотоядным интересом.

Да не с тем!

Ладно б речь шла о постели, это не страшно!

А вот интерес – на колбаску тебя пустить или на котлетки… то есть убрать от сыночка тихо или убрать громко…

Знаете, как страшно?!

Франческе хотелось жить. И она понимала, что лучше беременности ее не защитит ничего.

Вот и шла она по темным переулкам.

Вот и дрожала от страха… Служанка, которая стучала позади зубами, словно кастаньетами, тоже не добавляла оптимизма. Но Ческа была целеустремленной.

Вот и нужный дом.

Старый, покосившийся, весь кривой… и окно одно выбито, словно зубья торчат… страшные. Голодные.

Ческа решительно постучалась в дверь. Молоточка не было, понятно, ну она и ногой постучит, ничего страшного.

Медленно, очень медленно и с противным скрипом дверь распахнулась, словно приглашая войти.

Или… Лучше не входить?

Темно, страшно… и где-то вдалеке замаячил огонек свечи.