Новые мосты

* * *

М-да. За свечку держалась такая карга, что Ческе захотелось тут же удрать подальше. Ведьм такими и рисуют! Вот каноническая, абсолютная… хоть ты бери – и на костер! Не ошибешься!

Седые космы, желтые клыки, морщины, горб, жутковатые лохмотья…

Да это-то что! Самым страшным в ведьме были ее глаза.

Черные, ясные, пронзительные… и Ческа невольно опустила глаза под этим испытующим взором.

– Ну, заходи, коль пришла. А девчонку тут оставь, подождет, не разломится.

Служанка задрожала еще сильнее, но… Ческе тоже было страшно. Так что…

Убежать?

И отдать Филиппо? И все свои привилегии, и место, и… и вообще?!

Не дождетесь!

Франческа Вилецци решительно шагнула вслед за старой ведьмой, и дверь захлопнулась перед носом остолбеневшей от ужаса служанки.

Старуха шла, не особенно и торопясь, ворчала что-то себе под нос…

Эданна прислушалась. Просто чтобы не оглядываться по сторонам, не дать захлестнуть себя липкому холодному ужасу… вот паутина с потолка свисает, вот что-то белое мелькнуло… брр! Жутко! Просто – жутко!

– И ходют, и ходют… а чего ходить? Тут делать надо… яд, понятно, для соперницы прикупить можно, так потом же самой хужее будет…

Ческа только вздохнула.

Убийца не вернулся. И по столице прокатилась волна перестановок… какой там Осьминог? Какой там Грязный квартал!

Ческа и так не знала, каким святым молиться, чтобы миновало, чтобы обошлось… Повезло. Но это один раз, второго его величество точно не простит. Впору молиться, чтобы с Адриенной СибЛевран все в порядке было. А то ведь удавят как кутенка. Намекнули уже, она поняла, ей хватит!

Вот и комната.

Брр… если в коридоре было жутковато, то здесь – откровенно страшно.

Паутина с потолка свисает, шар на столе слабо светится, а в углу… ой, мамочки! Это что – скелет?!

Ческа дернулась было, но дверь с сильным хлопком закрылась, едва не попав дане по носу.

– Садись, дана, в ногах-то правды нет. – Ведьма опустилась рядом с шаром на стул и положила на него руки. Повинуясь ее жестам, шар засветился чуточку ярче.

Ческа рухнула на соседний стул. Неудобный – жуть. Хорошо хоть, под ней не развалился, а то бы и на полу оказалась.

– Ты, дана, сюда ручки-то положи. Посмотрим, чего тебе надо…

Ведьма смотрела, щурилась…

Только вот и Ческе отступать было некуда. Она выдохнула – и положила руки на шар.

Тот потеплел, рассветился под ее пальцами… Старуха внимательно смотрела, словно и правда там что-то видела. Для самой Франчески все было словно красным маревом затянуто, она в этом шаре не видела ничего. Наконец ведьма покачала головой:

– Любовник у тебя хороший. Даже не любовник, он-то любит, так? Вот, сердце рядом с тобой вижу, прямо под каблучком…

Ческа кивнула. Ну, в чем-то так и есть. Он любит, она нет…

– Есть у тебя что от него? Кровь, волосы… хоть что-то?

Вообще-то это считалось государственной изменой. Но платок с каплями крови Филиппо у Чески был. Мало ли что…

Вот он и перекочевал в цепкие пальцы бабки, которая и набросила его на минуту на шар, прямо поверх рук Чески. И свои приложила.

Подождала пару секунд, а когда шар полыхнул вовсе уж ярко – сдернула тонкую ткань, вгляделась.

– Соперница есть. Вот она… рядышком. Только не по любви, а по проклятию, что ли? Любит он только тебя, но и с ней связан. Крепко так… На семье твоего дружка какие проклятия есть?

Ческа пожала плечами.

Вот уж чего она не знала, того и не знала. И подозревала, что не стоит – целее будет.

– Не знаю.

– Ну и ни к чему тебе. Ты только знай, что с тобой он через любовь связан, а с ней через проклятие. Не женится, так и протянет недолго.

Ческа прикусила губу:

– А снять это как?

Ведьма покрутила шар, подумала пару минут…

– Ты никак не снимешь. Знаю, что ты хочешь. Соперницу убрать, а ребеночка любовнику родить, верно?

– Верно.

– Не получится.

Ческа не смогла сдержать вздоха разочарования:

– Но почему?! Что не так?!

– В тебе-то? Все так, от любого другого мужика рожай – хуже не будет. А от этого никак не получится, вот у него черная птица над головой… с кем бы ни лег, детей не будет.

– А от… нее?

– От нее – будут. У нее и крылья за спиной, вот, вижу…

– Так это она его прокляла?

Убила бы гадину мелкую! Ческа даже дернулась, но остановил скрипучий ведьминский смех.

– Она?! Да тому проклятию уж лет сто! И проклинала не твоя соперница, это точно. Такие сейчас к нам не приходят… Высокий Род. Не слышала, дана?

– Н-нет…

– Ну, так послушай. Высокий Род – это не даны и не короли. Они были другими.

– Нечисть? – заинтересовалась Ческа.

– Тьфу, дура, – даже сплюнула бабка. – Какая такая нечисть? Иные, сказано же тебе! И-ны-е!

Франческа на «дуру» даже не обиделась. Какие уж тут обиды?

– В чем иные-то? Летать, что ли, могли?

Старуха задумчиво смотрела в шар, поворачивала его то так, то этак, и Ческе казалось, что внутри шара, в алом мареве летит, бьет крыльями из последних сил громадная черная птица.

– И летать. И не только летать… Они были… Говорят, что прежде Евы, для Адама Бог создал Лилит. Слышала о такой?

Ческа кивнула.

Библию она всяко читала, ну и слышала…

– Грех. И ночная демоница…

– Дура. Какой же грех, когда она такое же творение Господне, как и Адам, и Ева? Или ты Его замыслы постичь хочешь?

– Н-нет…

– То-то и оно. Говорят, от Евы пошло колено человеческое. А от Лилит – колено иное. А поскольку сначала была создана Лилит, а потом Ева, то и дети Лилит считаются старше. Высокий Род…

Франческа вспомнила Адриенну.

Вспомнила яркие синие глаза, черные волосы, вспомнила ее взгляд…

Высокий Род? Да, это ей подходило. При всей ненависти… Франческе многое приходилось играть, над многим она работала. Адриенна же просто была.

– Вот. Они плоть от плоти и суть от сути этой земли. И земля приняла и полюбила их. А за что Лилит изгнали… есть и такая версия. Она не хотела подчиняться, она хотела свободы и дорого заплатила за это. Адам остался с Евой и до конца дней тосковал о той… которая ушла за горизонт. И увела за собой своих детей.

– Детей?

– Точно никто и ничего не знает. Но, по преданиям, ее потомки ушли туда, где нет ни дня, ни ночи, ушли, чтобы стать свободными…

– И Бог не покарал их?

– За что? Он создал людей по своему образу и подобию, за что тут карать? Все в них и в нас – это Он.

Ческе было откровенно жутко. Стоило кому-то услышать эти речи…

Костер.

А до того еще и пытка. Но она молчала и слушала.

– Это было давно. И ушло. Говорят еще, дети Лилит потом возвращались к нам. Лечить, учить, помогать – долг старших. Люди не принимали их, и они опять уходили. А кто-то – оставался.

– Оставался… – шепнула Ческа.

– Именно. И могли они иметь детей с обычными людьми, и были у них внуки и правнуки.

– Она… так она…

– Кровь от крови. Не сама, но явно – кровь. Не знаю, что там случилось в давние времена, но вижу ясно: на роду твоего любимого проклятие. И наложено оно кем-то из Высокого Рода.

– И что теперь?

– Да помрет твой любимый, – хмыкнула бабка. – Помрет, рано или поздно.

– А…

– Если на той, второй, не женится. И дети у него только от нее могут быть. Все остальные… Сделать тебе ребенка он может. Но ты ж его и похоронишь. Ребенка, понятно, не мужика.

Ческа поежилась.

Вот уж чего ей не хотелось, так это своих детей хоронить. Дети – это… это инвестиция! Сначала ты девять месяцев их носишь, портишь фигуру, потом они долго растут, и еще неизвестно, какими вырастут и сможешь ли ты их выгодно пристроить…

А тут – сразу.

Ты будешь выкладываться, а пользы не будет. Вообще. Помрет ребенок – и точка. А раз так… стоит ли портить себе фигуру и тратить время? Нет, не стоит.

Родить от кого-то другого?

А получится?

Ладно, допустим, она кого-то найдет, не от конюха же рожать! Но дальше-то как? Ребенок ведь растет и будет похож на мать… допустим! А если на отца?

Бабка словно ее мысли прочитала:

– От другого родить хочешь?

– А это возможно?

– Смотря что потом будет. Слышала, может? Слово есть сила…

– Н-нет…

– В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог…

Слышать ведьму, которая цитировала Евангелие от Иоанна, было попросту дико. Даже и страшно как-то. Ческу аж передернуло.

– Я… но как?

– Ты же не скажешь, что ребенок этот от другого мужика, верно? Ты скажешь, что он от твоего… любовника.

– В этом и весь смысл, – кивнула Ческа.

– То-то же. И он сына там или дочку признает. Своей кровью.

– И…

– Правильно понимаешь. Им и усыновлять никого нельзя, потому как в их роду останутся. Не просто имя примут – род примут. Семью. Кровь. Ну и проклятие на весь род…

Ческа вздрогнула:

– Безвыходно?

– Ну, почему же… вот от той он детей иметь может. И проклятие будет снято.

– И она наверняка об этом знает, – процедила Ческа, вспоминая кое-какие моменты жизни. – Я в этом уверена!

– Ты ко мне пришла узнать правду. Я тебе сказала все честно, а что сказанное не нравится – ну так врать я тебе и не буду. Ты мне не за то платишь…

Франческа вздохнула:

– Я понимаю… и выхода никакого нет?

– Дети появятся – проклятие уйдет. А уж кто будет тех детей воспитывать… – хитро поглядела бабка. – Или можно новых нарожать?

Франческа задумалась:

– Допустим… только допустим, что мой мужчина женится на этой. Она рожает и умирает при родах?

– Такое бывает.

– А потом умирает и ее ребенок?

– Умрут и все остальные. Те, кто к их смерти был причастен, уж всяко. Это Высокий Род.

Ческа в ярости топнула ногой:

– Она вообще, что ли, бессмертная?

– Нет. Убивали и не таких… да вот тебе и пример. До Эрвлинов тут Сибеллины были. – Бабка ухмылялась вовсе уж ехидно. – Говорят, первый из Эрвлинов и заказал, чтобы последнему королю в спину ударили.

– И?

– Убийца и пяти минут не прожил. Говорят, сгнил заживо несчастный…

– Господи, помилуй, – перекрестилась Ческа. Вот этого ей точно не хотелось.

– Он-то помилует. А вот кровь… Тут же еще как? Они – старшие. Что случается с братоубийцами, знаешь? С теми, кто на старшего в роду руку поднял?

Ческу окончательно затрясло:

– Я… я не хочу.

– Понятное дело, не хочешь. Но выход у тебя только один, чтобы жить спокойно. Пусть твой… этот… женится. Пусть сделает детей, лучше двоих-троих. А потом… ты ж не дура, найдешь и что, и как сделать… и чьими руками.

Франческа кивнула:

– Н-наверное. Н-найду…

– Ну а коли так… иди себе. Деньги на пол положи, не на стол, поняла?

Франческа медленно отстегнула от пояса тяжелый мешочек, положила его на пол.

– Я… могу…

– Если хочешь, чтобы он к тебе не охладел? Ну, приходи. Составлю напиток, будет у него только с тобой счастье…

– А…

– И с ней. Но там узел завязан, не мне его и развязывать.

Франческа подумала пару минут. Вообще… если вспомнить кое-что…

– А если жертву принести или что-то такое…

Ведьма издевательски захохотала:

– Что-то! Кто-то, как-то… ты, дура, с Высоким Родом справиться хочешь? Жизнь не дорога́?

Ческа вспыхнула от гнева:

– Я…

– Да пойми ты, – устало сказала ведьма, убирая руки с шара, отчего в помещении стало значительно темнее. И неуютнее. – С ними тягаться нельзя. Только того и добьешься, что на тебя переползет… Вот есть два рода, есть цепь между ними, есть способ ту цепь разрубить. И не надо в это никак лезть. Судя по тому, что я видела, там уже все… ладно, не предрешено, но все ведь согласны?