Крысавица

* * *

Диего

Я низко поклонился девушкам, плавно развернулся и, честно стараясь двигаться медленно, направился к отцу, стоящему рядом с падре Антонио и Каталиной. Странное волнение, которого я не испытывал даже освобождая дона Рамиреса из тюрьмы, внезапно овладело мной.

— О, Диего, — отец встретил меня лёгкой одобрительной улыбкой и повернулся к гостям. — Сеньорита Каталина, позвольте представить Вам моего сына, Диего. Диего, это воспитанница падре Антонио, сеньорита Каталина.

— Искренне рад знакомству с Вами, сеньорита, — я взял прохладную от волнения ручку Каталины и поднёс её к губам, — надеюсь, оно перерастёт в крепкую дружбу!

— Знакомство с Вами честь для меня, сеньор, — Каталина низко присела, украдкой бросая на меня лукавые взгляды.

— Могу я пригласить Вас на танец, сеньорита?

Мне так хотелось прижать Каталину к себе, что даже ладони заныли, а малышка, лукавый бесёнок, ещё и не сразу приняла моё предложение, пролепетала, смущённо опустив очи долу и теребя кружева на манжете:

— Дон Диего, Ваше предложение такая честь для меня… Право слово, я опасаюсь, что покажусь Вам скучной, ведь я долгое время жила уединённо и ничего, буквально ничего не знаю о сеньоре Зорро!

И ресничками, зараза такая, захлопала. Я глубоко вздохнул, стараясь не замечать изумлённо-осуждающего аханья находящихся поблизости сеньорит и почтенных сеньор, и мягко улыбнулся, чуть требовательнее, чем это полагалось по этикету, протягивая Каталине руку:

— Я охотно прощаю Вам Ваше неведение, сеньорита. Полагаю, о сеньоре Зорро сегодня было сказано более чем достаточно.

— В таком случае я охотно принимаю Ваше предложение, — Каталина присела, явив моему взору соблазнительную ложбинку, в которой словно капля росы в чашечке цветка посверкивал небольшой кулон.

Я снова глубоко вздохнул, благодаря небеса за то, что танец начался, и пышная юбка дамы надёжно прикрыла мою бурную реакцию на открывшуюся картинку.

— Вы так напряжены, дон Диего, — прошептала Каталина, после первого круга и добавила чуть слышно с очаровательным смешком, — местами особенно.

— Моей выдержки, сеньорита, — я мягко улыбнулся, чтобы со стороны наша беседа казалась лёгким необременительным разговором, — хватает лишь на то, чтобы не позволять руке соскользнуть ниже Вашей талии.

— Вот как? — Каталина, повинуясь ритму танца, чуть прижалась ко мне, словно бы случайно коснувшись грудью моей груди. — А позвольте полюбопытствовать, что же будет, если Ваша рука соскользнёт ниже?

Чертовка, она открыто соблазняет меня! Ладно, в конце концов в эту игру вполне могут играть двое.

— Моя рука может скользнуть так, — я, опять-таки в ритме танца, опустился на одно колено и незаметно скользнул рукой по щиколотке Каталины вверх почти до колена, — или так, — я поднялся, «случайно» скользнув рукой по бедру своей дамы.

— Дон Диего! — возглас Каталины прозвучал чуть громче, чем следовало, моментально приковав к нам внимание гостей. — Неужели Вы удостоились приглашения в королевский дворец?!

Что и говорить, было дело. Тот визит мне иногда до сих пор в кошмарах снится, настолько там всё было запротоколировано и подчинено тирану Этикету.

Сеньориты, услышав возглас Каталины, моментально подобрались и впервые с начала вечера посмотрели на меня с явным интересом. Выходит, сеньора Зорро всё-таки можно затмить, пусть и блеском королевского двора.

— Сеньорита, — я тяжело вздохнул и чуть прижал Каталину к себе, — я не большой любитель светских развлечений.

— Вот как? — Каталина легкокрылой бабочкой закружилась вокруг меня, её длинная юбка подобно волне обвивала и ласкала мне ноги. — Вынуждена признаться, дон Диего, я также предпочитаю тишину и спокойствие напыщенной яркости светской жизни.

Танцующие неподалёку сеньориты чуть слышно презрительно зафыркали, выразительно поджимая губки и приподнимая брови, а я изо всех сил сдерживался, чтобы не подхватить Каталину на руки и не отнести к себе в комнату на глазах у всех. А может, не сдерживаться? Насколько я помню, в Лос-Анхелесе с пониманием и одобрением относятся к пылким страстям, затмевающим разум.