Русская историография. Развитие исторической науки в России в XVIII—XX вв

Н. П. Кондаков (1844–1925)

Никодим Павлович Кондаков родился в Новооскольском уезде Курской губернии.

Отец его был управляющим имениями князей Трубецких. Никодим Павлович учился в Москве в приходской школе, потом в московской второй классической гимназии. По окончании ее в 1861 году поступил на историко-филологический факультет Московского университета. Учителями его были К. К. Герц (история искусства) и Ф. И. Буслаев (русская словесность и археология). По окончании университета Кондаков был преподавателем русской словесности в Александровском военном училище и учителем русской истории и археологии в Школе живописи, ваяния и зодчества. Вошел в только тогда образованное Общество любителей древнерусского искусства.

В 1867 году Кондаков занимался классической археологией и итальянской живописью в музеях Берлина, Мюнхена и Дрездена. В 1870 году Никодим Павлович был избран доцентом истории искусства в Одесском университете. Через три года он защитил магистерскую диссертацию на тему «Памятник Гарпий из Ксанфа в Ликии», а в 1876 году защитил докторскую диссертацию «История византийского искусства и иконографии по миниатюрам греческих рукописей». Между 1879 и 1889 годами Кондаков предпринял ряд путешествий по Востоку для обозрения христианских древностей. Был в Константинополе, Греции, Египте, на Синайском полуострове, на Афоне, в Иерусалиме.

В 1889 году объехал монастыри и древние церкви Грузии для описи важнейших памятников древности, в том числе грузинских икон, украшенных византийскими перегородчатыми эмалями. В 1888 году Никодим Павлович был избран профессором искусств в Петербургском университете и назначен старшим хранителем средневекового отделения Эрмитажа.

Через два года он был назначен, кроме того, управляющим комитета попечительства о русской иконописи. Устраивал иконописные школы с мастерскими при них в иконописных слободах Владимирской губернии. В 1892 году Кондаков был избран членом-корреспондентом Академии наук, а на следующий год – ординарным академиком. После Октябрьской революции 1917 года Кондаков уехал в Одессу, а оттуда в начале 1920 года в Болгарию.

Осенью 1921 года чешский Карлов университет предложил Никодиму Павловичу прочесть двухлетний курс по истории искусства Восточной Европы. Кондаков согласился. В конце марта 1922 года он уехал из Софии в Прагу и в мае начал читать свой курс. Это было уже после начала так называемой «русской акции», когда на средства, ассигнованные чешским правительством, в Праге собралось много профессоров и студентов и учреждена была Русская учебная коллегия. Кондаков читал свой курс в большой аудитории Карлова университета. Читал он по-русски. Его слушало и довольно много чехов, знающих русский язык. Кроме лекций, Кондаков руководил студенческим семинаром в университете. Помимо того, на дому у Кондакова образовался как бы особый семинар – privatissima. После смерти Кондакова участники этого тесного научного кружка почувствовали свою обязанность не расходиться и не прекращать своего научного и дружеского общения. То была последняя группа учеников Кондакова. Перечисляю имена в алфавитном порядке: М. А. Андреева, Н. М. Беляев, Г. В. Вернадский, А. П. Калитинский, К. М. Катков, П. Д. Кондарацкая, В. Н. Лосский, Т. Н. Родзянко, Д. А. Расовский, Н. П. Толль, княгиня Н. Г. Яшвиль.

Главным учеником Кондакова и продолжателем его работы является Н. П. Толль.

Обратимся теперь к обзору научных трудов Кондакова.

I. Библиография

1. Словарь членов Академии наук, 1 (1915). Автобиография Кондакова на с. 340–342.

2. Recueil Kondakov, с. XXXIV–XL. Дополнения – Seminarium Kondakovianum, 1, с. 315.

3. Белградские «Материалы», выпуск 1 (1931), с. 158–159.

4. Пражский сборник 1924 года, с. 75–85.

II. Посмертные издания трудов Кондакова (не включены в вышеуказанные библиографии)

Воспоминания и думы (Прага, 1929). Очерки и заметки по истории средневекового искусства и культуры (Прага, 1929). Русская икона.

1. Альбом 65 цветных таблиц (Seminarium Kondakovianum, 1928).

Альбом 136 таблиц (Seminarium Kondakovianum, 1929).

Текст, часть первая (Seminarium Kondakovianum, 1931).

Текст, часть вторая (Kondakov Institute, 1933).

Сокращенный английский перевод «Русской иконы».

The Russian Ikon, by N. P. Kondakov. Translated by E. E. Minns (Oxford, 1927).

Плоды научного творчества Кондакова можно разделить на четыре отдела:

1) Археология.

2) Византийское искусство.

3) Кочевниковедение.

4) Икона и иконостас.

Между 1889 и 1899 годами появились на свет «„Русские древности“ в памятниках искусства, издаваемые графом И. И. Толстым и Н. П. Кондаковым» – шесть томов. В 1896 году, вне этой серии, Кондаков издал «Русские клады великокняжеского периода» с 20 таблицами рисунков и 122 политипажами. Эти публикации Кондакова ввели в научное сознание новый подход к древнерусской истории на основе археологии.

Первый большой труд Кондакова по византиноведению – его докторская диссертация «История византийского искусства и иконографии по миниатюрам греческих рукописей» (Одесса, 1876).

Кондаков противопоставляет миниатюру монументальной византийской живописи и мозаике. «Это – два полюса». Искусство миниатюры развивалось преимущественно в монастырях. Иллюстрировались и библейские и евангельские сюжеты. В византийской миниатюре Кондаков находит больше духовности и живого чувства, чем в мозаике. Кондаков обратил внимание и на византийские эмали. В 1892 году он издал альбом их с текстом: «Византийские эмали. Собрания А. В. Звенигородского. История и памятники византийской эмали» (издано было одновременно и по-французски).

В 1880 году Кондаков осматривал в Константинополе мозаики мечети Кахрие-Джамиси (упраздненного христианского монастыря Хора). Как все, что он делал, он вдумчиво изучал их. В то время считалось, что эти мозаики – подражание итальянскому искусству стиля треченто и были произведениями итальянского мастера. Кондаков решительно восстал против этого взгляда. «Мозаики мечети Кахрие-Джамиси, – утверждает он, – по своему стилю и техническому исполнению, равно как и по самим задачам внутреннего содержания, составляют произведение собственно византийского искусства, без участия в каком бы то ни было виде западных мастеров живописи и принадлежат периоду вторичного процветания византийского искусства в течение XI и XIII столетий» (Кондаков. Мозаики мечети Кахрие-Джамиси. Одесса, 1881).

В 1888 году Кондаков напечатал в «Записках археологического общества» статью «О фресках лестниц Киево-Софийского собора». В 1906 году Академия наук издала работу Кондакова «Изображение русской княжеской семьи в византийских миниатюрах XI века».

Обратимся теперь к работам Кондакова, относящимся к иконе и иконописи. Эти труды занимают более всего места в его ученом наследии и представляют главную часть его творчества. «Иконография Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Исторический и иконографический очерк». Текст и атлас таблиц.

В 1911 году появилась «Иконография Богоматери: связи греческой и русской иконописи с итальянской живописью раннего Возрождения». В 1914 и 1915 годах вышла: «Иконография Богоматери» в двух томах. На основании глубокого изучения русской иконописи и ее истории Кондаков в начале 1900-х годов принялся за писание книги о русской иконе. В Прагу он привез законченную рукопись и продолжал ее дополнять и переделывать до последнего дня сдачи рукописи в печать. Текст «Русской иконы» занимает два тома, в общей сложности 382 страницы большого формата.

В первом томе помещены предисловия и восемь глав. Первая глава вводного характера: «Иконопочитание в России. Икона в религиозном быту и обряде». Глава II. «Современное состояние иконопочитания, иконописи и изученные иконы». Глава III. «Переводы» и рисунок в русской иконописи. Глава IV. «Краски». Глава V. «Памятники византийской иконописи». Глава VI. «Древнейшая иконопись Киевской Руси и Суздальской области». Глава VII. «Древнейшая иконопись Новгорода». Глава VIII. «Черты иконописи греко-итальянской, итало-критской и русской корсунского стиля».

Во втором томе шесть глав. Глава IX. «XIV и XV века. Андрей Рублев». Глава X. «Новгородская иконопись XI века». Глава XI. «Мистико-дидактические иконы». Глава XII. «Новгородская иконопись XVI века». Глава XIII. «Московская иконопись начального периода». Глава XIV. «Московская иконопись XVI века».

В предисловии Кондаков дает краткую, но яркую характеристику древнерусской иконописи и ее изучения: «Русская икона была наиболее художественным явлением русской старины, исконным и преимущественным орудием и вместе даром ее религиозной жизни. По своему историческому происхождению и образованию икона явилась переживанием высшей художественной традиции, а по своему развитию представила замечательное явление художественного мастерства. По своим декоративным достоинствам и необычайной характерности композиций, строгости типов, идеальности и духовной глубине религиозных замыслов икона стоит наравне с ранним средневековым искусством европейского запада».

Иного характера и строя мысли – «Очерки и заметки по истории средневекового искусства и культуры». Это последний большой труд Кондакова. Он не успел его обработать и закончить, но и в таком виде это книга большого научного значения. «Очерки» эти представляют собой запись лекций Кондакова, читанных им в 1922/23 учебном году. Один из учеников Кондакова, Н. М. Беляев, который слушал этот курс Кондакова, взял на себя проверку рукописи и корректуру. Книга обильно иллюстрирована.

Книга разделена на шесть глав: I. «Древности восточных кочевников в Южной России». II. «Искусство средневековых варваров в Европе». III. «Древности Болгарии». IV. «О зверином стиле в средневековом искусстве». V. «Византийские одежды». VI. «Византийские и восточные средневековые ткани».

Во введении к первой главе Кондаков высказывает свои взгляды на научный подход к истории искусства: «В современной литературе история искусства определяется обычно как история художественной формы, принимая эту последнюю в широком смысле исторического развития форм архитектуры, скульптуры, живописи в всех прикладных искусств… Историк искусства обязан при этом кратко обозначить содержание данного памятника, но не имеет обязанности и нужды входить в исторический анализ этого содержания».

Кондакову такое разделение формы и содержания представляется не только бессмысленным, но и явно вредным для самого предмета.

«Древности средневековья Восточной Европы, – говорит Кондаков, – тесно связаны с древностями скифо-сарматскими… Литература скифо-сарматской археологии представляет настолько высокий уровень в изучении ее материалов, что дает уже достаточный базис, дабы строить на нем расследование средневекового искусства восточных территорий Европы».

«Кочевники Средней Азии, Алтая и Западной Сибири издревле жили рядом с высоко культурными странами: Согдианой, Бактрией, Парфией, Персией, Индией и Китаем – и находились с ними в постоянном общении и равно непрерывной войне. Кочевники развили у себя коневодство в колоссальных размерах… культура приходила к кочевникам ранее, чем к земледельцам».

«Древности восточных кочевников в Южной России совместили в своих формах всю силу векового уклада жизни и незыблемость исконного мировоззрения, не затронутого, а лишь укрепленного культурными, но родственными влияниями. Образ мирно улегшегося на пастбище оленя представляет в среде этих древностей тотем первобытного кочевья и реальную обстановку быта и магическую формулу, сопровождающую дух умершего в будущую жизнь».