Равнина Мусаси

IV

Я достал надувную подушку, прилёг. Прикрыл лицо платком и погрузился в мир грёз. Я хотел уснуть.

Если мне двадцать семь, значит, Айко — девятнадцать. Из пятнадцатилетней девочки она превратилась в девятнадцатилетнюю девушку. Даже не верится. Тётка говорила, что из пяти сестёр она, пожалуй, самая красивая и достойная. Но в кого у неё такие глаза? Правда, все сестры приветливые, наверное, в мать.

И у отца неплохой характер, только немного упрям, бывает даже спесивым, но зато честен.

Я пробовал мысленно нарисовать портрет Айко, но ничего не получилось. Мне только представилось, что она высокая, ресницы длинные, глаза спокойные, как Суонада[19], но черты лица словно в тумане. Зато из этого тумана легко выплыло добродушное лицо тётки. Улыбаясь, она сказала своим тихим, спокойным голосом: «Минэо! Не задерживайся в поезде, а беги сразу домой. Я уже заждалась тебя». Мы проехали Сэкигахара, озеро Бива, Осака, Хариманада, Мидзусиманада. А сколько горных вершин в облаках осталось позади!..

Я проснулся от шума и поднял голову. Поезд стоял. В полусне услышал монотонный голос проводника: «Кофу, Кофу».

— А, ещё только Кофу, — и я не успел даже зевнуть, как уснул снова.