Смертельный альянс, или Бой без правил

Пролог

Людмила с интересом наблюдала за посетителем. Он появился в небольшом комиссионном магазине, где она подрабатывала продавцом в свободное от учебы время, незадолго до закрытия и совершенно неожиданно. Как он зашел, она не заметила – была занята документами. И в самом деле, мужчина выглядел примечательно: высокий подтянутый старик в распахнутом темно-синем кашемировом пальто и с тростью. Цветастое шелковое кашне, свободно перекинутое через шею, открывало ее взору белоснежную сорочку и галстук-бабочку. Пепельного цвета, аккуратно подстриженная бородка обрамляла его узкое, породистое лицо. Глаза были скрыты под большими очками в темной роговой оправе. По его поведению Людмила сразу поняла, что забрел сюда случайно. Мистер (так она его сразу окрестила) неторопливо прогуливался по салону и рассеянно, не проявляя какого-то интереса, рассматривал вещи, выставленные на продажу. Правда, она заметила, что его взгляд ненадолго задержался на небольшой картине, висевшей в самом углу, но он, постояв некоторое время и не проронив ни слова, направился к выходу. Вдруг он остановился и, резко развернувшись, подошел к прилавку.

– Здравствуйте, – произнес он мягким раскатистым баритоном.

– Здравствуйте, – ответила Людмила и поинтересовалась:

– Вас что-то заинтересовало конкретно?

– Да, я хочу посмотреть этот холст. – Он указал тростью на картину.

Людмила кивнула. Приподнявшись на носки, дотянулась до самого верха и сняла рамку с вбитого в стенку гвоздя. Мистер аккуратно принял из ее рук холст и поднес к глазам. Потом достал из кармана круглую лупу. Несколько минут он пристально рассматривал совершенно невыразительные мазки художника, а потом, не выпуская холст из рук, спросил:

– Скажите, мадемуазель, а кому принадлежит этот салон?

Людмила, изумленная подобным обращением, чуть не рассмеялась. Этот старик вел себя забавно.

– Его сейчас нет, – ответила она и, в свою очередь, поинтересовалась: – А вам он зачем нужен?

– Видите ли. Я решил приобрести эту картинку и поэтому хотел договориться о цене.

Его ответ удивил и одновременно обрадовал Людмилу. Этот небольшой, размером обложки глянцевого журнала, холст висел в дальнем углу, почти под самым потолком. Висел отдельно от других картин, как гадкий утенок, на ржавом гвозде, вколоченном в стену. А все дело в жалости. Людмила лично приняла его вчера от дряхлой бабули чисто из сострадания. Разжалобила ее старушка пронзительными рассказами о нищенской пенсии, сыне-пропойце и в результате уговорила. Заплатив бабушке триста рублей на хлебушек, выпроводила ее восвояси. Боря – хозяин лавки, подозрительно посмотрев на вещь, сначала не одобрил приобретения, выругался и пообещал вычесть деньги с Людмилиной зарплаты, но через некоторое время остыл и лично вбил гвоздь под самым потолком. Сказал: «Пусть пока повесит». Сегодня в обед он уехал, пообещав скоро вернуться.

Теперь же, когда покупатель был налицо и стоял перед ней, она размышляла, как бы на этом заработать. Людмила прикинула в голове несколько вариантов дальнейшего развития событий и пришла к выводу, что здесь нельзя и продешевить, и заламывать цену, отпугнув перспективного покупателя. Решила: фифти-фифти.

– Не беспокойтесь, я все сделаю сама, – сказала она и для вида полистав журнал, объявила:

– Семьсот.

– Семьсот? – задумчиво произнес он и тут же переспросил: – Вы сказали семьсот?

– А в чем дело? – удивилась Людмила.

– А нельзя ли сделать небольшую скидочку? – вкрадчивым голосом поинтересовался он и широко улыбнулся. – Понимаете, эта вещь не стоит таких денег. Поверьте, я разбираюсь.

Она недовольно вскинула брови:

– Так куда же еще скидывать? Не за евро же продаю.

Мистер снял очки и, щурясь, долго и тщательно протирал стекла носовым платком. Потом, водрузив их на нос, переспросил:

– Я не ослышался. Вы говорите про семьсот рублей?

– Не тысяч же, – фыркнула Людмила. Первоначальное впечатление о старике сразу изменилось не в лучшую для него сторону. «Зануда! Жмот! За копейку будет давиться! – зло подумала она. – Ни рубля не уступлю! Не купит и черт с ним!»

– Так вы берете? – спросила она, пока сохраняя на лице дежурную улыбку. Как запасной вариант она была готова сбросить сотню, но не более.

– Да-да, – скороговоркой произнес мистер и торопливо достал бумажник. Людмила облегченно выдохнула. Взяв деньги, ловким движением спихнула в ящик прилавка и спросила:

– Вам завернуть?

– Благодарю, не надо. – Мистер бережно поместил холст на дно плоского чемоданчика и щелкнул блестящими замками.

– Спасибо, – совершенно искренне поблагодарил он Людмилу.

– Это вам спасибо за покупку, – ответила она и неизвестно зачем ляпнула:

– Она давно висела. Кому такая мазня нужна?

– Почему же так сразу – мазня? – возразил мистер. – Возможно, художник именно таким образом пытался выразить свою индивидуальность.

– Не смешите вы меня, – отмахнулась Людмила. – Тоже мне индивидуальность! Наверно, принял дозу и сразу за кисть, пока глюки не прошли.

– Может быть, вы и правы, – не стал перечить мистер. – Он застегнул пальто и попрощался: – Будьте здоровы.

– И вам не хворать, – бодро ответила довольная собой девушка. – Приходите еще.

Мистер вышел из магазина и сел в черный «лексус». Положив чемодан на колени, достал холст и нежно погладил шероховатую поверхность.

– Тебе у меня будет очень хорошо, – прошептал он. В данную минуту его душило тщеславие.

Зайдя в свою квартиру, он сразу схватил телефонную трубку.

– Яков, – с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать во весь голос, проговорил он. – Приезжай. Я тебе покажу нечто!