Полюбить Рождество

Глава 4

Никита Демьянов

Когда после школы Ник решил стать фотографом, он следовал велению своего сердца. Ему нравилось видеть привычные вещи в новом ракурсе, не так, как видели другие. Сначала он размещал свои снимки в Интернете, а когда получил первый запрос на их использование, понял, что может превратить свою страсть в деньги.

Вскоре его работы стали широко известными, и редактор одного из популярных журналов о природе связался с ним, чтобы предложить работу. Так благодаря страстному увлечению фотографией у Ника появилась возможность утолить свою жажду странствий.

Он считал, что получил такой старт в свои двадцать с небольшим, только благодаря фамилии. Отец владел медиаимперией, доставшейся ему в наследство от своего дяди, а тот в свою очередь получил её в наследство от своего отца.

С такими связями и финансовой поддержкой Ник мог выбрать любое занятие, которое нравилось ему самому и могло приносить пользу окружающим. И инвестировать деньги, в которых не нуждался, в недвижимость не только дома, в России, но и в любой точке земного шара.

И всё это время Ник избегал мыслей о том, чтобы остепениться и пустить корни. Хотя не мог отрицать, что ему нравилось иметь свое собственное жилье. Место, в котором он не просто останавливался, но и жил.

Он гордился своей квартирой. Особенно теперь, когда в ней появилась Аня.

Почему-то именно сейчас, глядя на маленькую фигурку в мешковатом свитере и джинсах, я ощущаю себя дома. Словно это она, находясь среди всей этой мишуры, создаёт уют и домашнее тепло, которого мне так не хватает. И мне хочется чтоб так было всегда… От осознания этого кровь замедляет свой бег, и мне становится адово горячо.

Так стоп. Это же Анчоус, сестра лучшего друга…

Проводив её в гостевую спальню, отправился к себе, чтобы принять душ. Включив воду, судорожно выдохнул, чувствуя, как расслабляется напряженное тело, и только царапины, доставшиеся в подарок от кота, доставляли небольшой дискомфорт.

После душа натянул чистые брюки и, прихватив с собой футболку, пошёл на кухню, где находилась аптечка.

— Я думала, они оказали тебе необходимую помощь в больнице.

Я как раз держал в руках тюбик с мазью, когда на пороге кухни появилась Аня. Посмотрел на неё, и дыхание перехватило от того, как она выглядела в моей футболке и шортах.

Бля-я…

Во рту моментально пересыхает. Образовавшийся в горле ком нечем, мать вашу, не протолкнуть.

Вещи были слишком велики для неё, но сидели на ней намного лучше, чем на мне.

Ну, а я, конечно, сволочь такая, не могу не пялиться. Рассматриваю всё. За грудиной всё сбивается в один жгучий узел. Затягивает так, что дышать уже просто нереально. Только сипеть через раз.

— Д-да, — выдавливаю из себя. — А ещё они поверили мне на слово, когда я сказал, что у меня нет внешних телесных повреждений.

Аня подошла ближе, и я ощутил фруктовый аромат геля для душа, который поставил в ванную гостевой спальни. Черт, этот гель пахнет на ней намного соблазнительней, чем в бутылочке.

— Какие ещё повреждения? — переспросила она, и, хотя я попытался спрятать царапины, она заметила их и ахнула. — Это Лаки поцарапал тебя?

— Нет. — смеюсь, чтобы выйти как-то из ступора. Получается хрипло, до скрипа. — Это был какой-то другой кот, которого я сунул себе под куртку.

— Прости, — бросила Аня и, отобрав у меня мазь, начала осторожно смазывать ранки. От её прикосновений ловлю озноб, прежде чем всем телом каменею. — Прости, — повторяет она. — Очень больно? Я не ожидала такого рвения от Лаки.

— Ничего страшного, — толкаю глухо только для того, чтобы скрыть часть физических реакций.

— Не согласна.

Её прикосновения оставались легкими, мягкими, но когда её рука скользнула чуть ниже, к царапинам у пояса брюк, я схватил её за запястье.

— Аня, я в порядке. — хриплю, заставляя её оцепенеть.

Мои слова прозвучали немного резко, вызвав удивление с её стороны. Но это лучше, чем дать ей коснуться живота чуть ниже и получить непредсказуемую реакцию моего тела. Или очень даже предсказуемую? А я и так с трудом держал себя в руках.

— Извини. — краснеет и виновато опускает взгляд.

Пульс так яростно стучит в висках, что, кажется, из ушей пар повалит. Но я забиваю на это и по привычке ухмыляюсь, типа у меня всё в порядке.

— Не стоит извиняться.

Я по-прежнему держал её за руку, когда Аня подняла глаза и посмотрела на меня. Её взгляд… Он, мать вашу, такой коктейль эмоций выдаёт, что мой мир пошатнулся.

Анна Смирнова

О чем я только думала, когда отобрала у него мазь и начала смазывать эти царапины?

Да, я ужаснулась, когда увидела следы кошачьих когтей у него на животе, ведь они появились, можно сказать, по моей вине. И конечно, первым порывом было помочь… Но потом, посмотрев в голубые глаза Ника, я совсем перестала соображать, потому что увидела в них любопытство. Интерес. Желание.

Совсем не дружеское такое…

И я осознала, что передо мной мужчина. Я ощутила это физически. Клянусь, что даже сумей я крепко-накрепко зажмуриться, а не просто опустить взгляд, буду чувствовать доминирующую гендерную принадлежность.

К тому же он до сих пор держит меня за руку.

От этой мысли меня бросило в жар, который прокатился по всему телу и добрался до самого сердца. Сердце… Оно вообще через раз стучит. Того и гляди остановится.

Мой взгляд метнулся вниз, туда, где вторая моя рука лежала — чуть ниже его талии, слишком близко от…

— Эм… — смутилась я и, шагнув назад, прошептала в попытке разрушить сгустившееся напряжение: — Похоже, ты действительно в порядке.

— Ага, — сипло ответил Никита, а потом прокашлялся и добавил: — Я был в порядке до того, как ты пришла.

— Конечно. — проговариваю, не в силах скрыть волнение.

Повисла неловкая пауза. Но меня оправдывало, что не одна я вела себя глупо. И судя по напряжённому дыханию, не одна я оказалась под впечатлением от этой сцены.

— Ты не подашь мне мою футболку? — наконец заговорил Ник.

— А где она?

— У тебя за спиной.

Когда я снова повернулась к нему, на его лице играла легкая улыбка. Не отдавая отчет своим действиям, смотрю на его губы. Жду каких-то слов, наверное. Но Ник молчит и продолжает улыбаться.

— Что тут смешного? — выговариваю с намёком на осуждение.

— Ничего, — ответил он, натягивая футболку, а я разочарованно смотрю, как исчезает под ней его мускулистая грудь. — Просто думаю, что свадьба твоего брата будет весьма интересной.

— Это как посмотреть.

— Ты не согласна? — спросив это, с напряжённым прищуром смотрит мне в глаза.

— Чтобы пережить её, мне придётся напиться. — отвечаю я отрывисто и задушено.

— Ага. Теперь ты достаточно взрослая, чтобы пить, не так ли?

— И это говорит человек, который вручил мне мою первую баночку пива?

Его улыбка стала ещё шире.

— Я же говорю, свадьба будет интересной.

— Мне кажется, мы по-разному смотрим на это мероприятие.

— Возможно. Но результат может быть одинаковый.

Этого-то я и боюсь.

Потому что после того, что только что произошло между нами, может значить только одно — я снова погружаюсь в те чувства. И эта новая вспышка влюбленности может перестать быть тайной для кого-то…

Пусть мне удалось скрыть свои чувства, когда я попросила Ника поцеловать меня в первый раз. Но вряд ли он посчитал меня равнодушной, когда я с такой готовностью ответила на его второй поцелуй.

Но за пять лет разлуки я не получила от него ни одной весточки, и научилась прятать свои чувства. И если случившееся только что, значило, что Никита разделял их…

Что? Ник мог отвечать мне взаимностью?

Я чуть не рассмеялась от собственной глупости. Я даже не сомневалась, что в первый раз он поцеловал меня из жалости. А второй раз страдал из-за разбитого сердца и не соображал, что делает.

Все, что происходило между нами — и тогда, и сейчас, — это лишь плод моего воображения. Успокойся, Аня.

«Никто не хочет иметь с тобой дела. Никто не хочет находиться рядом с человеком, который говорит прежде, чем подумает. И который почти всегда колючий и ершистый.»

Тут же всплыли в памяти обидные слова Миши. И это после трёх лет отношений!

И если уж Миша, который знал её лучше других, не захотел быть с ней, что уж говорить о Нике…

— А в этом доме гостей кормят?