Попаданец в тело матери роя пожирателей вселенной. Том l

Язык втянулся обратно. Ящерица перегруппировалась, занимая положение поудобней и готовясь к следующему выстрелу. Фёдор тоже сосредоточился, пристально следя за противником, как игре в вышибалу. Битва за выживание в агрессивной среде началась.

Глава 3. Королева Ос

Ещё два уворота от длинного языка и Фёдор поднялся на недосягаемую для чешуйчатой твари высоту. Ящерица не пыталась его обхитрить и, например, выстрелить на опережение. Чем выше парень поднимался, тем больше времени получал на то, чтобы отреагировать и отлететь на пару метров вбок.

Понять на какой высоте он оказался, юноша не мог даже приблизительно. До облаков, конечно, было ещё далековато. Мощные порывы ветра доставляли изрядные неудобства и уносили его по своему “течению”.

Ящерица прекратила безуспешные попытки дотянуться языком. Похоже, понимание того, что цель слишком далеко, у неё присутствовало. При этом, гигантская рептилия не утратила надежду ну то, что жук когда-нибудь приземлиться, и продолжила преследование. Она усердно бежала по лесным просторам и не сводила глаз с точки, парящей в небесах.

Юноша тоже её видел, несмотря на сгущающиеся сумерки. Вечером на этой планете было довольно светло, из-за трёх природных спутников, отражающих свет солнца. В основном он определял расположение противника по сотрясающимся кронам. Тот действительно не отставал и не думал возвращаться в родной хлев.

С высоты птичьего полёта открывался чудеснейший вид. Лесистая равнина раскинулась на многие километры, от горизонта до горизонта. Неизвестно сколько расстояния требовалось преодолеть для смены ландшафта. Но судя по туманной полосе предгорий, очень и очень много.

Фёдор увидел извилистую реку, рассекающую зелёный ковёр пущи. Вдоль неё расположились три деревеньки, включая уже знакомую. Две стояли на некотором удалении от водной артерии, а одна в непосредственной близости. Их окружали обширные пашни, организованные на очищенных от деревьев полях.

“Лес хорошо освоен гуманоидами, относящимися ко мне крайне агрессивно.” — задумался парень — “К тому же, этот народец осведомлён о повадках моего вида и обладает эффективными средствами охоты. Если бы не людской опыт, я бы погиб ещё на капканах. А будь чуть удачливее, то залетел бы прямо во двор, чтобы поймать курицу или попить воды из корыта. В таком случае я получил бы вилами в брюхо. И как теперь лучше поступить, не ясно. Хорошо что я подобрался к поселению вечером и у меня есть возможность скрыться от цепной ящерки под покровом ночи. Надеюсь в темноте она не видит. Но вот куда мне приземлиться? Рядом с рекой будет постоянный источник воды. В тоже время, у реки стоит ожидать встречи с реконструкторами и их питомцами. С другой стороны, если я улечу подальше от цивилизации в глубины неосвоенных земель, где гарантия, что я не встречу дикую версию ящерки, вместо прирученной. И сколько ещё на этой планете у меня естественных противников? Всё это требуется детально изучить. Разведать территорию, понять какие растения и животные встречаются в разных биомах и кого из них стоит особенно опасаться. Если буду действовать неаккуратно меня поймают и сожрут.”

Из-за длительного полёта, чувство жажды и голода, сдавливали нутро. Поверхность внизу обратилась в непроглядную черноту. Понять, продолжается ли погоня было невозможно. Река скрылась, где-то далеко позади, а вместе с ней пропали и оконные огоньки деревенских домов.

Страх перед неизвестностью, вынуждал юношу лететь дальше. Потом он вдруг вспомнил, что у животных, видящих в темноте, глаза должны светиться. Эта мысль позволила успокоиться и решиться опуститься чуть ниже, чтобы поискать между крон пару блестящих кругов. По мере снижения Фёдор увидел бесконечную рябь древесных верхушек. Внимательный осмотр окрестностей ничего подозрительного не выявил и постепенно он опустился до земли. Значит рептилия всё-таки отстала в какой-то момент. Близость ночи явно сыграла на руку. При ясном дне ему пришлось бы подниматься аж до облаков, чтобы скрыться из виду. Неизвестно справился бы парень с перепадом давления и мощными потоками воздуха. Возможно он упал бы прямо в беззубую пасть и в первый же день утратил подаренный шанс на новую жизнь.

Ощутив твёрдую поверхность под лапами, оса первым делом бросилась поглощать кусты и траву. Срочно требовалось восстановить энергию затраченную на длительный полёт. Одновременно с этим, юношу подмывало закопаться. Именно взять и начать копать вглубь. Даже потребность в воде отошла на второй план.

На кончиках передних лап он обнаружил новые роговые наросты, и два пальца с острыми ногтями-копытцами. Используя эти приобретения Фёдор принялся, подкапывать и рыхлить почву. Движения происходили почти инстинктивно. В сознании запустился некий механизм, активирующий навыки копания, записанные на генетическом уровне.

Клешнями он выбрасывал крупные земляные ломти, а наростами трамбовал стенки норы.Также он набирал грунт в пасть, переносил к нужному месту и там выплёвывал. Около круглого входа образовалась внушительная горка рыхлой почвы. Завидев её, парень представил, как много внимания подобное образование может привлечь. Гигантской ящерке ничего не стоит заметить следы копки, просунуть голову в норку и стрельнуть языком. А может собственными усилиями расширить тоннель и забраться внутрь. К тому же, у реконструкторов, наверняка есть способы, как выкуривать насекомых из их жилищ. Значит с этой вывеской “ВХОД В НОРУ ЗДЕСЬ”, нужно что-то делать…

Углубившись метра на три, юноша выкопал горизонтальную овальную комнату, в которой можно будет разлечься посвободней. Последний этап работы давался сложнее всего, ведь приходилось тягать землю из дальнего конца, наружу. Несколько раз Фёдор отвлекся на перекус кустиками. И тут, до него вдруг дошло, что общипанные кусты тоже привлекут внимание.

Не желая переделывать нору с нуля, в другом месте, парень начал выкорчёвывать съеденные растения и относить корешки куда-то в сторону. Остающиеся после этого ямки он закапывал и аккуратно притаптывал.

“Уж на такое здешние осы точно не способны. И реконструкторы не поверят, что это дело рук насекомого.” — размышлял юноша.

Потом он понял, что можно поступать ещё проще. Выгрызая стволы под основание, Фёдор присыпал пеньки рыхлой почвой и создавал видимость, будто ничего здесь и не росло. Горку рядом со входом он старательно разнёс по округе и рассыпал в местах без травы и опавших листьев.

Потрудиться довелось изрядно. Когда парень заканчивал, небосвод уже посветлел и доступные осиному глазу краски вернулись из черноты. Теперь единственное что привлекало внимание, к норе, это грязная, вытоптанная трава, островки лысой почвы и непосредственно круглый вход в тоннель. Во время работы юноша уже присмотрел достаточно большой валун, который отлично подойдет для маскировки. Захватив его клешнями, оса потащила камень к проходу.

Фёдор удивился, как он без малейшего напряжения поднял такую тяжесть. Он-то думал, придется “попотеть”, или что там вообще делают насекомые, когда им тяжко… По мере роста тела, возрастала и сила. Если раньше ему требовалось пару движений, чтобы разворотить ствол дерева, то теперь похоже, он мог срубить яблоню в один укус.

Проверять возможности рядом с норой не хотелось. А хотелось почему-то поскорей забраться под землю. Парня терзали смутные сомнения, по поводу этого инстинктивного желания. Если судить по передачам о животных с кабельного TV, насекомые и в частности осы, роют норы, чтобы разродиться потомством. Для многих жуков это финальный этап в непродолжительной жизни. Юноше конечно, совсем не хотелось так быстро подыхать, но деваться от физиологии некуда.

Он полез в туннель брюшком вперёд, чтобы закрыть лаз валуном. Сделать это оказалось не так уж и просто. Сначала Фёдор умастил камень на краю отверстия. Потом взялся подтягивать его клешнями снизу. Хоботок был слишком слаб, чтобы сдвинуть тяжесть, да и по итогу мог защемиться. Довелось до боли ободрать клешни о шершавую поверхность. Но вот булыжник скатился и слегка осел, закупоривая нору. Парень не мог оценить на сколько правдоподобно смотрится его маскировка снаружи, но лучше сделать он уже вряд ли сумеет. Усиками оса проделала небольшие дырочки между валуном и землёй, для поступления воздуха.

“В траве они не будут заметны” — успокаивал себя юноша.

Улёгшись на живот в своих личных покоях, он начал ждать, сам не зная чего. Сознание неспешно проваливалось в полудрём. Хотя Фёдор не закрывал глаз и не видел сновидений. Складывалось впечатление, что определенная часть мозга отдыхает, а остальная бодрствует.

В глубине брюшка возникли странные ощущения, будто, что-то шевелиться. Раньше такого не было, даже когда он набивал потроха кучей веток.

“Ну вот, кажется я стану мамой.” — подумал парень испытывая довольно странные эмоции.

Глаза на затылке видели происходящее лишь отчасти. Из конца длинного осиного брюха вылазило белое яйцо в форме фасоли. Ни боли, ни удовольствия, это не доставляло. Скорее напоминало людской процесс опорожнения. Юноша не испытал никакого отвращения от подобного сравнения. Вместо этого ему почему-то захотелось срочно дотянуться до яйца хоботком.

Оса перевернулась на спину, и сложилась вдвое, протягивая морду к зародышу. Пока Фёдор ворочался из него показалось и второе яйцо. Хоботок обнаружил на мягкой, белой поверхности съедобную прозрачную слизь. Похоже она позволяла отпрыскам рождаться без трения. И конечно её нужно было собрать ради сохранения энергии. Вылезать наружу, чтобы поесть, опасно. Каждая калория теперь на счету…

После второго яйца, третье не полезло. Парень подумал, что вот сейчас-то он и почувствует, как силы покидают тело. Мол потомство оставлено и пора осе помереть в бесконечном круговороте жизни. И, возможно, оставить свой труп, в качестве пищи для будущего поколения.

Ничего такого не случилось. Он лишь утратил желание лежать под землёй и ощутил до боли знакомый голод. Инстинкты подсказывали выбираться наружу и снова приступать к обжорству.

“Ну уж нет, пожалуй останусь здесь до темноты” — решил юноша — “Днём на поверхности можно повстречать чешуйчатых ублюдков и реконструкторов с луками. Ночью улечу ещё дальше от реки и если не обнаружу других поселений, буду хотя бы уверен, что гуманоиды и их питомцы мне не страшны. А там начну более детальное изучение планеты.”

Нора и правда манила остаться, обещая хотя бы какую-то защиту. Больше всего Фёдор опасался повстречать ящерицу с утра или в полдень, и под безоблачным небом. В таком случае, возможно, рептилия будет носиться за ним, пока он не выбьется из сил.

Из-за решения потерпеть до сумерек у Фёдора образовалось много свободного времени. Не долго думая, он занялся копанием и расширением жилья. Яйца парень бережно переложил в туннель, а сам принялся рыхлить и трамбовать. Иного пути кроме трамбовки у него не было, а потому результат выходил скудный. К тому же чувство голода от работы усиливалось. В итоге юноша отказался от своей идеи и пришёл к выводу, что лучший вариант, это спокойно полежать. К счастью, разум осы не страдал неусидчивостью и в принципе не испытывал скуку. Фёдор просто думал о том, о сём, и глядел в тёмную земляную стену.