Тень Копья Оро

Глава 32

Ариетта еще спала, разбросав темно-каштановые локоны и согревая дыханием его щеку. Свет Идры приглушало затемненное окно, за ним шелестел в утреннем ветерке сад, нерасторопный робот возился между подстриженных кустов.

Осторожно, чтобы не разбудить пристианку, Глеб выскользнул из-под невесомой простыни, и замер на минуту, разглядывая страстную любовницу.

— Императрица, ешкин кот, — с улыбкой прошептал он, проведя пальцем по острому холмику ее груди. — Сущая чертовка! Развратница!

— М-м… — Ариетта шевельнулась в полусне, потянула к нему руку.

Он вернул ее под простынь и почти беззвучно наказал:

— Ты спи, спи.

Одеваясь, Быстров проверил неотвеченые вызовы на браслете. Их оказалось два: из новостного агентства «Время Сиари», вероятно надеявшегося взять у него интервью, и от секретаря графа Халгора. Поскольку вызов от Халгора был всего один и его не сопровождали многочисленные сигналы с пула Имперской Безопасности, Глеб заключил, что императрицу еще не искали, а если искали, то явно не здесь. Это стало приятной новостью: значит, у него будет время начать с ней трудный разговор о Детях Алоны и Союзе Эдоро вне стен дворца.

— Любовь — любовью, а дела тоже надо делать, — пробормотал он, направляясь в зал, где проходила вчерашняя вечеринка.

Автоматические уборщики давно убрали посуду, вычистили все до совершенной чистоты. На столе осталось лишь пустые бутылки с наклейками «Арарат», две пробки и несколько окурков, отчищенных от пепла и сложенных в аккуратный ряд.

— Это что за безобразие? — возмутился Глеб, обращаясь к управляющей системе дома.

— Извиняюсь, величайший господин, четыре предмета признаны исключительными раритетами, — сообщил мягкий, слегка взволнованный голос. — Возможно, они высокие произведения искусства. Три предмета с органической начинкой растительного происхождения не поддаются классификации. Я сочла разумным их оставить нетронутыми.

— Произведение искусства. Это что ли? — развеселившись, землянин подбросил коньячную бутылку и едва не уронил ее на пол.

— Осторожнее! Вещь из стекла. Очень хрупкая, — предупредила высокоинтеллектуальная система.

— В таком случае, помести их на видном месте, рядом с верлонскими вазами, — распорядился Быстров и, повернувшись, увидел Шурыгина.

— Доброе утро, Васильевич! — Сашка прошлепал босыми ногами к окну. — Как там наша императрица?

— Спит сладчайшим сном. И пофигу ей дела имперские, — Быстров пассом руки открыл окно, высунулся в широкий проем, опираясь на подоконник, вдохнул пахнущий цветами воздух. — И как тебе Приста? Первый день в чужеродном мире. Здорово, а?

— Признаю свою ошибку. Раньше надо было сюда наведаться. Когда вы приглашали, — Сашка зевнул и, широко разведя руки, потянулся на цыпочках.

— То-то же. Лучше отдыхать в комфортабельных коттеджах на Таванси, чем в тюремной камере под Новосибирском, — заметил Быстров.

— Глеб Васильевич, какие у нас на сегодня планы? — Сашка стал рядом с ним, оглядывая сад, задержав на секунду взгляд на серебристой стреле «Тезея».

— Да никаких особых планов, — пожал плечами Быстров.

— А что если… — Шурыгин задумчиво поскреб подбородок, где уже начала отрастать щетина. — Если я прогуляюсь на флаере с госпожой Ариеттой?

— Это зачем еще? — Глеб удивленно посмотрел на него.

— Просто так. Остров хочется посмотреть, а она здесь все знает, — произнес Сашка.

Его голос показался Быстрову сдавленным, будто чужим. Капитан «Тезея» хотел возразить ему, но в зал вошла Ивала, облаченная длинную бирюзово-серую хламиду.

— Завтрак на террасе через полчаса, — сообщила галиянка. — С тебя, Шурыгин, обещанные цветы. Или ты забыл, что обещал засыпать ими меня, едва я проснусь?

— Ох ты, черт! — Сашка хлопнул себя по лбу и, изобразив пристианский жест извинения, выбежал на лестницу.

— Как спалось, Глебушка? — Ваала подошла к нему, с хитроватой насмешкой щуря глаза.

— А вот не скажу как, — Быстров растянул губы в улыбке.

— И не надо. Знаю, что хорошо, — она села на подоконник, обнажая длинные гладкие ноги. — А мне неважно. С Сашкой происходит что-то не то. Беспокойно мне…

Несколько затянувшихся мгновений она смотрела в глаза Быстрову, своими пронзительными зрачками-звездочками, затем продолжила:

— Два раза он вставал ночью и куда-то уходил. И я почти не спала. А на рассвете его застала, сидящим на ступеньках, шепчущего какую-то ерунду.

— Видишь ли, дорогая, это у вас, особей галактических рас, все просто как дважды два. Для вас межзвездные перелеты и чужие миры — нома с раннего детства. А для Сашки это потрясение, в данном случае протекающее в скрытой форме. К тому же еще на «Тезее» и еще раньше на него свалилось столько информации, что самые здоровые мозги могли закипеть и запросто испариться.

— Нихрена у него не потрясение. Это у меня потрясение, — вспыхнула Ивала. — А с ним что-то происходит. У него в голове бродят непонятные мысли. Одно я могу сказать точно: они связаны с Ариеттой.

— Хорошо. Я поговорю с ним, — Быстров поморщился, будто проглотив горькую таблетку.

После завтрака, пока галиянка знакомила Шурыгина с примечательными растениями сада, а Глеб увлек императрицу по аллее к озеру. За водной гладью, на которой неподвижно лежали красные цветы в обрамлении листьев, начинался лес. Реликтовые деревья, росшие в южных районах Присты миллионы лет назад, здесь вставали густой чащей, тянувшейся до подножий гор.

— Есть хорошая мысль, — сказала Ариетта, поглядывая на кроны лесных великанов. — Почему бы нам не организовать охоту на патриту или вегров? Мы можем вылететь на флаере к западному берегу и там разбить на ночь лагерь.

— На эту «хорошую» мысль натолкнул тебя Сашка? — полюбопытствовал Быстров, вспомнив, как полчаса назад Шурыгин о чем-то увлеченно говорил с Ариеттой на краю террасы.

— Мы придумали это вместе. Правда, здорово? Надеюсь, на корабле найдется несколько массимпульных винтовок? — императрица вопросительно дернула бровью.

— На «Тезее» богатый арсенал. Только, девочка моя, — Глеб остановился и повернул ее за руку к себе. — Ты хоть немного представляешь, насколько опасна охота в этих местах? Здесь в достатке иглоухих кенстру. Они нападают мгновенно и не всегда их можно остановить выстрелом «Сататы». А еще ты понимаешь, что ты императрица, и мы не имеем права на самый маленький риск? Поскольку, ты прибыла сюда без охраны и по моей вине, то я целиком отвечаю за твою безопасность. Я не хочу, чтобы до возращения во дворец ты обзавелась даже царапиной.

— Надо же, какая трогательная забота! Может быть, тебя назначить главой Имперской Безопасности вместо зануды-Халгора? — рассмеялась Ариетта. — Хочу напомнить, я выросла в лесах Сприса — местах не менее диких, чем заповедники Таванси. Маленькой девчонкой я не раз убегала от охраны и разгуливала по диким чащам с винтовкой наперевес. И почему ты не заботишься о безопасности Ивалы? Чем я хуже ее? В общем, я решила: мы с Сашкой летим на запад к Цветочным водопадам. А вы с галиянкой, если имеете смелость, присоединитесь к нам.

— Хорошо, — чуть помолчав, сказал землянин. — С собой возьмем Арнольда. Здесь только один флаер?

— В ангаре за техническим корпусом должны быть дежурные машины. Отправляемся на три дня. Второй флаер — верная мысль. Так же нам следует позаботиться о припасах.

— Еще, госпожа императрица… Возможно сейчас не подходящая минута, но я рискну начать разговор, на который меня уполномочил герцог Саолири, — с первых секунд в роли парламентера Глеб почувствовал себя неловко и даже глупо. — Я бы начал его и без просьбы опального герцога. По собственной воле. Потому, что мне не безразлична судьба людей и целых миров, все громче выражающих недовольство. Потому что я не могу спокойно наблюдать за крушением империи, которой я служил столько лет.

— Крушение, здесь неудачное слово, капитан, — в голосе Ариетты послышались стальные нотки. — Настолько неудачное, что оно меня начинает злить. Да, сейчас у нас не все хорошо, не так как во времена Фаолоры, которую мне приводят в пример каждый день. И я это уже не могу слышать! Я наперед знаю, о чем хотел бы говорить Саолири через тебя. Снова о великой пристианской Традиции, о том, что я подрываю основы империи и том, что, позволив новую религию эльвийцев, я разрушу наш мир, вернее, их мир. Я это слышала много раз от него. Я очень долго терпела эти речи. Я даже делала возможные шаги навстречу упрямому герцогу — человеку, который приложил столько усилий, чтобы не допустить меня к власти. Но он слишком далеко зашел.

— Послушай меня, Ариетта, — Быстров встряхнул ее руку. — Саолири во многом прав. Заметь, его полностью поддерживает человек, который сделал очень много, чтобы ты наследовала трон — герцог Ольгер. И с ним много, много умных и влиятельных людей. Не стану скрывать, я разделяю их озабоченность и взгляды на…

— Замолчи! — пристианка приложила ладонь к его губам, резко, почти со шлепком. — И я от тебя не скрою: если бы не герцог Ольгер, я бы давно подавила мятеж, начавшийся с Мрилиона! Я должна испытывать благодарность к Ольгеру, но всякая благодарность имеет границы. Не я, а твои «умные и влиятельные люди» ведут империю к гибели. Они пытаются растащить ее на части: кто якобы для сохранения ветхих традиций, кто из ненависти к Детям Алоны, а кто из личной корысти — и таких большинство.

— Извини, за то, что я сейчас скажу, — Глеб неторопливо прикурил.

Императрица не сводила с него глаз, ставших свинцово-серыми.

— Ты целиком попала под влияние Детей Алоны. Теперь они управляют империей, а не ты, и не пристианцы. Те достойные люди из высокородного окружения Фаолоры, которые остались с тобой, еще пытаются сохранить прежний мир, но их становятся все меньше. Они отходят от дел или улетают подальше от Присты. Ты знаешь, что я говорю правду. Очень скоро наступит время, когда от мира твоей матери, мира твоих предков и твоего народа, все еще верящего тебе, не останется ничего, и всем здесь будешь управлять уже не ты, а Каилин и верховные жрецы Алоны. Может быть еще кто-то, о ком ты даже не подозреваешь. Ты хоть понимаешь, что встреча Каилина и Фаолоры, была не случайна? Понимаешь, что ты — ребенок не их любви, а очень темного заговора, масштабов которого мы еще не осознаем?

— Не смей говорить так! — вскричала Ариетта.

— А кто тебе это скажет, как не я? Остальным запрещено обсуждать эту тему. Пойми еще одну важную вещь: твоя мать прятала тебя потому, что на это были очень серьезные причины. Они не только в твоих спонтанных превращениях.

— Мать не любила меня. А кроме матери, у меня есть еще и отец, — резко возразила пристианка. — Он и Дети Алоны помогли мне наследовать империю, так же как ты и герцог Ольгер.

— Только знаешь, в чем разница? Ни герцог Ольгер, ни тем более я никогда ничего не попросим у тебя за эту скромную услугу, — Быстров с шумом выдохнул дым. — А эльвийцы посадили тебя на трон отнюдь не для восстановления справедливого наследия.

— Но я не могу игнорировать их! — Ариетта сжала кулаки и отвернулась к саду, где прогуливались Ивала и Шурыгин. — Я им обязана! С ними наша империя становится сильнее. Ты не представляешь, какая сила на их стороне!