Что же убило вампира

Глава 5

— Пошли, Бастард! — Он поманил меня похожим на сардельку пальцем.

— Ты всего лишь плод моего писательского воображения, — произнес я, тщательно выговаривая слова. — Я сосчитаю до трех, щелкну пальцами — и ты исчезнешь. Пожалуйста, сделай одолжение, больше не возвращайся!

Я громко сосчитал до трех, затем с надеждой на чудо щелкнул пальцами. Его выцветшие голубые глаза раза два моргнули — это была единственная реакция старикашки.

— Оно все еще бродит, — произнес он негромко, — оно все еще охотится за Бастардом.

— Так почему же ему выбирать меня? Я хоть сейчас могу назвать куда больших ублюдков в этом доме, включая тебя самого.

— Я сумею спрятать тебя в таком месте, где ты будешь в полной безопасности.

— Как в прошлый раз? — фыркнул я. — Да сам-то ты кто такой, черт побери? И не пытайся мне втирать очки, потому что дядюшка Сайлас — высокий и худощавый и у него сохранились почти все зубы!

Его глаза снова приняли бессмысленное выражение.

— Я Сайлас, — заявил он, несколько раз быстро кивнув в подтверждение правильности сказанного. — Сейчас они хотят отделаться от меня, потому что мне слишком многое известно. Но они думают, что оно все сделает для них, отделается от вернувшегося Бастарда до того, как их тайна будет выяснена.

— Мне тоже известно про этого вернувшегося Бастарда, — сообщил я. — Они рассказали мне, как заказали портрет по моей фотографии и повесили его в комнате внизу.

— Это вовсе не подделка! — Он страшно разволновался. — Этот портрет висел там несколько столетий.

— Да-а-а, — протянул я нетерпеливо. — Послушай, дядюшка Сайлас или кто ты там! Я ничего не имею против того, что ты играешь в какое-то таинственное «оно», лишь бы эта забава не касалась меня. В настоящий момент я сыт по горло тайными ходами, мертвыми вампирами в подвале, которые вдруг оживают в деревенской пивнушке, да и вообще всем решительно. Единственное, чего я хочу, так это вернуться назад в свою комнату и хорошенько выспаться, а то уже и ночь скоро кончится.

Он одарил меня широкой беззубой улыбкой, затем внезапно закудахтал. Мне показалось, что я чудеснейшим образом оказался в курятнике.

— Спать — все равно что умереть! — изрек он. — Если ты заснешь сегодня, Бастард, утром ты не проснешься.

— Ох, достаточно, — заворчал я. — Если не знаешь дороги в восточную часть замка, взмахни своими крыльями и улетай подальше. Во всяком случае, исчезни, пока я буду его разыскивать.

— Как ты думаешь, почему крестьяне назвали замок Страшной Мызой? — спросил он и снова захихикал. — Потому что они знали или подозревали, что творилось за его стенами. Когда Аларик привез сюда сокровища, а вместе с ними и проклятие, он одновременно посеял семена жадности и смерти, которые здесь упорно всходили на протяжении столетий. Ты прочитал стихи?

— Разумеется. — Я устало кивнул. — Кто все это придумал? Имоджен?

— «Сокровище утрачено. Навек ли? И так будет продолжаться, пока Бастард не вернется в новом обличье», — продекламировал он с необычайным пафосом. — И ты вернулся, Бастард! — Он снова закудахтал. — Они об этом тоже знают и потому решили, что ты должен умереть, прежде чем найдешь сокровища.

— Ты, старый сумасшедший козел… — Во мне все кипело. — Я уже подумываю о том, чтобы выбраться из этого безумного замка и составить компанию вампиру в деревенской гостинице.

— У тебя нет ни единого шанса это сделать, — заявил он с уверенностью. — Желтый Череп такого не допустит.

— Ты имеешь в виду Фартингейла?

— Кого же еще? Сегодняшную ночь он не уснет ни на минуту, будет всюду рыскать, чтобы тебе не удалось избежать того, что они для тебя уготовили. — Вдруг он наклонил голову и прислушался. — Неужели ты не слышишь? — спросил он шепотом.

— Чего?

Все, что я мог различить в тот момент, были громкие удары моего сердца, звучащие в унисон с кастаньетным ритмом дрожащих колен.

— Смерть! — произнес он замогильным голосом. — Она совсем близко, Бастард. Крадется по твоим следам, поджидает тебя в темных углах и шуршит в пыли коридоров. Сегодня она уже один раз ударила.

— Что за ересь ты несешь?

— Оно пришло за тобой, — вкрадчиво продолжал он, — и обнаружило свою ошибку слишком поздно.

Вылинявшие голубые глаза быстро забегали, затем на его физиономии вновь появилось бессмысленное выражение.

— Я должен тебя спрятать на темные часы, Бастард. Затем, с наступлением дня, ты сможешь выполнить свое предназначение.

— Чтоб ты провалился! — не слишком вежливо воскликнул я. — Я отыщу дорогу в свою комнату, и если оно…

— Оно обладает нюхом охотничьей собаки, — произнес он мечтательно. — Тебе одному от него не спастись, нет ни малейшей возможности. Оно будет преследовать тебя по запаху, где бы ты ни попытался спрятаться. Твой единственный шанс выжить — это положиться на меня, Бастард.

— Скорее соглашусь отправиться пешком по Голливудскому шоссе в пять часов утра, чем понадеюсь на тебя! — огрызнулся я. — Так что забирайся в свою конуру, а я отправлюсь назад в свою комнату.

Лестница наверх вела к тому месту, где разверзались стены и жили свистящие звуки; разумеется, у меня и в мыслях не было снова воспользоваться этим путем, так что приходилось действовать наугад. Спуститься вниз по лестнице? Или двинуться по тускло освещенному коридору, который шел от площадки? Поскольку компаса у меня не было, я подкинул монетку. Она упала на ребро, что я посчитал за указание остановить свой выбор на ходе.

— Если ты уйдешь сейчас, я не смогу тебе помочь, — с упреком сказал старик. — Оно найдет тебя задолго до наступления утра.

Я решил, что потратил уже достаточно времени, выслушивая весь этот идиотский бред, поэтому молча пошел по коридору, изо всех сил стараясь убедить себя, что вовсе не прислушиваюсь к звукам за спиной. Примерно после трех поворотов направо я неожиданно узнал коридор. Я его видел, возвращаясь из комнаты Пенни Поттер. От радости я едва не упал на колени, а когда отворил дверь и меня приветствовали Борис и Роберт Карлтон, у меня возникло ощущение, будто я вернулся в отчий дом.

— Мы тебя повсюду искали, — заявил Борис. — Эта проклятая стена так плотно захлопнулась, что нам не удалось ее снова открыть. Что случилось?

— Тайный ход привел к комнате Имоджен, — сообщил я, опуская подробности. — На какое-то время я задержался. — Я взглянул на Карлтона: — Явился Хью Викс-Джонс, он видел вашего брата. Очевидно, здешняя атмосфера оказалась невыносимой для Найджела, так что он решил провести ночь в деревне, не то в пивной, не то в гостинице.

— Как это мило! — Его плотно сжатые губы дрогнули. — Большое спасибо, Бейкер. Теперь мы можем больше не тревожиться из-за Найджела, да и из-за вас. Пойду-ка я спать. — Его лицо снова просветлело. — В конце-то концов, мы же намеревались встать пораньше, засучить рукава и приняться за работу, не так ли?

— Натурные съемки, — каким-то чужим голосом пробормотал Борис, — сюжетная линия и все такое?

— Совершенно верно! — засиял Карлтон. — Сразу же после завтрака беремся за дело. Я договорился об общем подъеме в половине восьмого, слышали?

Он отворил дверь и вышел в коридор, продолжая улыбаться.

— Эти тайные переходы подсказали мне уже несколько потрясающих идей, понимаете? Но я оставляю этот разговор до утра, когда мы будем свежи и полны сил, да?

Дверь за ним затворилась, и Борис невесело хохотнул:

— В половине восьмого утра он может обратиться со своими соображениями к грядущим потомкам. Если кто-то осмелится разбудить меня в такую рань, я тут же упеку его в английскую Сибирь, которую, если не ошибаюсь, именуют Блэкпул.

— Знаешь, — неуверенно начал я, — ты мне не поверишь, если я скажу тебе, что где-то под этим домом находится сырой подвал и я видел, как здешний дворецкий сбросил туда труп Найджела Карлтона, как будто это было содержимое помойного ведра.

Борис устало посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей.

— Нет! — отрезал он.

— И я снова повстречался с дядюшкой Сайласом, с лысым толстяком, и он стал уверять меня, что я действительно вернувшийся сюда Бастард и что оно доберется до меня еще до наступления утра.

— Нет, — решительно повторил он, — этому я тоже не поверю. — На его лице появилось выражение мучительного страдания, глаза медленно закрылись, и он тихо прошептал: — Оно?

— Оно, — повторил я. — Оно имеет нос как у собаки и будет преследовать меня по запаху, где бы я ни спрятался. Они не хотят, чтобы я обнаружил сокровища, понимаешь?

Он снова открыл глаза, теперь в них читалось смятение, как будто оно уже вцепилось ему в спину между лопаток.

— Ты что, уже набрасываешь основную линию сценария, Ларри?

— Я рассказываю о том, что было на самом деле.

— Оно — это то, что свистит?

Я вздрогнул:

— Если бы ты сам слышал этот свист, то не нашел бы его забавным.

— Весьма вероятно, — согласился он. — Как я где-то читал, в Московском Кремле нет ничего забавного, одни только кошмары, поэтому я никогда не затрагиваю эту тему. Я не желаю слушать про твой сырой подвал и труп Найджела Карлтона, но ведь ты все равно намерен рассказать мне эту историю.

Разумеется, я поведал ему про окно, забранное металлическими прутьями, которое выходит в подвал, про то, что я там видел и как в конечном счете нашел дорогу к спальне Имоджен; еще про то, как она все же согласилась прижать к ногтю Фартингейла, но тут на сцене появился ее братец и превратил меня в лжеца.

— Откуда ты получил сведения про оно? — Борис в отчаянии даже хлопнул себя по лбу: — Ну конечно, ты же снова повстречался с низеньким толстым дядюшкой Сайласом, так?

— Да, когда возвращался сюда, — ответил я. — Ты ведь не веришь, что Найджел Карлтон может быть вампиром на самом деле? Я хочу сказать, что, после того как я видел его бездыханное тело на крышке сундука, он взмахнул крыльями и…

— …И полетел в деревенскую пивную веселиться? — Борис свирепо посмотрел на меня. — Нет, дружище, такому вздору я не поверю!

— У тебя в комнате широкая кровать? — спросил я как бы мимоходом.

— Нет! — Ответ был категоричен.

— Ладно, — снизошел я. — В таком случае мы просто посидим вдвоем и поболтаем до рассвета.

— Ты шутишь? — мрачно осведомился он. — Я понимаю, что разговора мне не избежать, но все-таки я должен поспать хоть немного.

— Ну-у… — Я решил, что с моей стороны было бы ошибкой давить на него в данный момент. — Ты мне и до этого говорил, что это место тревожит тебя. Ну и как, по-твоему, я могу себя сейчас чувствовать?

— Давай подойдем к ситуации разумно, — холодно сказал он. — Я предлагаю не говорить ни о Бастарде, ни о проклятом стихотворении, ни о портрете человека, который похож на тебя, ни об оно, ни о возможном дядюшке Сайласе, который живет на лестничной площадке, согласен?

— О чем же тогда нам говорить? — угрюмо поинтересовался я.

— О сыром подвале, о теле Найджела Карлтона и о дворецком, если ты даешь мне слово, что видел их собственными глазами и все это не плод твоего воображения.

— Ладно, остановимся на этом, Борис. Что ты обо всем этом думаешь?