Двойник

Сезонов раскрыл папку ближе к ее середине. На скобах-кольцах – ламинированные фотоснимки неизвестного молодого мужчины европейской внешности. Высокий широкий лоб, серые глаза под темной неаккуратной челкой. Взгляд чуть исподлобья, несколько суровый.

- Это одно из немногочисленных фото, но это не суть. А теперь не переворачивайте эту страницу, держите в поле зрения и откройте на следующем стикере, зеленом.

Сезонов, придерживая пальцем первый снимок, перелистнул несколько страниц до зеленого язычка. С новой фотографии, открывшейся ему, смотрел тот же самый человек, только теперь он был несколько моложе, волосы коротко подстрижены. Под фото вложена бумажка: имя – Креплов Александр Александрович, годы жизни – с такого-то по такой. Родился там-то. Место смерти – Цхинвал. Семья: супруга, уже вдова, Мария и маленькая дочь Ярослава. Имена родителей, старшей сестры – все они проживают в омском регионе.

- А теперь внимание. Оба этих человека, фото которых вы видите, – не один и тот же. А два совершенно разных. И они не братья.

Пауза. Подполковник, уже начавший сочинять в своей голове индийские драмы, перешедшие в отечественные реалии, о разлученных в роддоме близнецах, после слов лейтенанта пришел в ступор. Калдыш продолжил:

- Один, Креплов, человек настоящий. Солдат омского гарнизона. Второй – тот самый.Пришелец. Который странным и невероятным образом выглядит мало того как человек, так еще и похож на первого, Креплова. Настоящий инопланетный двойник.

Непростое осмысление. Такого быть не может. Розыгрыш какой-то. Только чей: местных военных – или вселенского космического провидения?

Автомобиль выезжал на проспект между двумя природными парками, но Сезонову было не до зимних красот. Он вчитывался в биографию военнослужащего и заметки о – страшно сказать – подобном землянину пришельце. Действительно – мир перевернулся: где-то в необъятной вселенной существует раса, которая идентична земным европейцам, причем как минимум один ее представитель как две капли воды схож с россиянином.

Двое совершенно похожих мужчин. Будто не просто двойняшки, а один скопирован с другого. Один – космический гость. Второй – сержант. Один жив: прилетел, согласно рабочей версии, из неведанной галактики, неизвестного параллельного мира, его появление на Земле не зафиксировал ни один астрономический прибор. Другой мертв: погиб во время осетино-грузинского вооруженного конфликта. Один просто идеальный двойник другого: первый второго – или второй первого. Даже и не двойник вовсе: один и тот же человек, которого зачем-то сняли в двух непохожих образах с разницей в несколько лет.

- Как его имя? – спросил подполковник, листая страницы в надежде найти биографию космического гостя.

- В Новосибирске нашим он так и не сказал ни слова. О его жизни ничего не известно. Лишь результаты обследования из медцентра, которые демонстрируют ошеломляющую картину.

- Просто слов нет, – выдавил Сезонов, когда машина уже двигалась по Ленинградскому мосту над скованными льдами водами Иртыша.

- Поверьте, у всех нас сперва тоже челюсти отвисли, – покивал Калдыш.

- Но он, этот пришелец, появился в Новосибирске. Как оказался тут?

- Сбежал. Так просто, да: взял и сбежал из-под стражи. Какие только планы «перехваты» по городу не объявлялись. Зону поисков расширяли, привлекали добровольцев, поисковые отряды, полицию. Время идет, результатов нет. Не хотел Новосибирск признавать, что упустил пришельца. В Томск, Кемерово кинул запросы о содействии, до Барнаула. В общем ушел космический гость и не вернулся. Весна прошла, лето тоже, осень наступает, зима скоро, а соседи наши так и не разыскали его. Месяц назад Омск звонит Новосибирску и говорит: нашелся у нас ваш сбежавший, но мы его уже к себе в обработку забрали. Оттуда все материалы нам передали.

- И где его нашли? – Сезонов посмотрел на проспект с длинными панельными домами в лучших традициях городской застройки середины прошлого столетия.

- Не поверите. В троллейбусном депо! Была при нем только справка от миграционной службы, что, мол, документов нет, без жительства, возраст трудоспособный. Устроили в депо так. От управления транспорта дали койко-место в общежитии, там и провел много недель. До тех пор, пока на него не вышли и не забрали.

- Что же он делал? Неужели троллейбус водил? – Подполковник проводил глазами ехавший по соседней попутной полосе рогатый общественный транспорт.

- Вы знаете – да! Прошел ускоренный курс, быстро овладел навыками вождения. В ДТП, к слову, замечен не был за всё время работы.

- А долго проработал?

Машина стояла на перекрестке, ожидая разрешающий сигнал для поворота влево.

- Около трех месяцев.

- И где он сейчас?

- У нас, в здании дальше по улице. Это через речку в ту сторону.

Лейтенант кивнул подбородком вперед, ведя автомобиль по новому жилому проспекту.

- А под каким именем он работал? Ему же всё-таки приходилось общаться. И как он обменивался с людьми фразами? На каком языке?

- На русском общался. А имя выбрал Вадим Данилов. К слову так медиков зовут, одного Вадим, у другого фамилия Данилов, оба еще в Новосибирске его обследовали. Видимо, запоминал имена всех тех, кто его окружал, и идентифицировал.

- Как он язык выучил?!

- Я упоминал, что он много недель молчал и не реагировал на наши фразы. Но слышал телевизор, аудио, голоса. Видимо, как-то что-то у себя в голове молча сопоставлял, смысловые значения обрабатывал, перенося на свой родной язык. Но несомненно то, что он действительно понимал и общался на нашем русском.

- А что сейчас? С вами разговаривает? – Сезонов имел в виду омских спецов.

- На контакт идет неохотно, фразы максимально короткие, далеко не на всё отвечает. А про свою истинную жизнь, инопланетную, не говорит.

- Он может представлять особую опасность? В смысле какие-то сверхспособности, которых нет у людей. Он может чем-то навредить?

- У него сила как у олимпийского тяжеловеса. При этом он совершенно не настолько крупный. Да, высокий, крепкий, но ни за что не поверишь, что он может сдвинуть бульдозер.

- Даже так… – покивал Сезонов, посмотрев в лобовое стекло.

По левую сторону тянулся малопривлекательный зимний сквер с православным собором. Деревья быстро сменились театральной площадью. Автомобиль свернул между новыми прогулочными тропами, обогнул площадь с жанровой скульптурой и временно припарковался на бесплатной стоянке напротив гостиницы.

Выйдя из машины, Сезонов оглядел светлую гостиницу, соседствующие с ней невысокие здания времен, кажется, царской России. Проследовав глазами вдоль по пешеходному спуску к набережной Иртыша, его взгляд уперся в закованную льдом, укрытую снежным одеялом широкую речную ленту. Было в этом завораживающее русское, сибирское. Из промышленных и котельных труб валили клубы белого дыма. Городские здания пастельных расцветок, очерченные зимним морозом, проступали на фоне проснувшегося неба. Омск оживал после снегопада и не желал подпускать к себе новую партию туч, подначивая солнце скорее приветствовать горожан.

Подполковник развернулся к лейтенанту. Тот уже стоял у открытого багажника. Калдыш взял дорожную сумку и портфель Сезонова и, закрывая багажник, передал его подошедшему вместе с папкой.

- Папку оставьте себе, может, успеете еще посмотреть, специально для вас экземпляры сняли. Я тогда сейчас в управление, – кивнул лейтенант, – а вы, как устроитесь, наберите меня. Запишите номер.

Сезонов достал из кармана мобильный и записал в журнал контактов продиктованный Калдышем телефон.

- Я подъеду за вами. До управления меньше четверти часа на машине.

- Понял. Договорились, – согласился Сезонов. – Я позвоню.

- До встречи, товарищ подполковник.

Калдыш отдал честь, запрыгнул на водительское кресло и уехал по другой улице. Сезонов прошел к центральному гостиничному входу и толкнул двери.

Одноместный номер, достаточно уютный и удобный, располагался на восьмом этаже в конце коридора. Окна выходили на незаметную узкую речку Омь вдалеке и прогулочный сквер на площади.

В номере имелся небольшой сейф. Сезонов закрыл в нем папку и армейский нож, разместил вещи из сумки в узкий шкаф, оставил китель с галстуком на плечиках и спустился в ресторан. Сервис континентального завтрака уже прошел, он еще успел к «шведскому столу». Посетителей оказалось не так много. Взяв свекольный салат, рыбный стейк с тушеными овощами и свежий сваренный кофе, Сезонов сел за свободный стол у стены ближе к выходу. Он еще раз прокрутил в голове информацию, которую узнал за последние сутки, и удлинил эту цепочку ровно на те данные, которые услышал и прочел во время следования на автомобиле с Калдышем.

Итак.

Вчера во второй половине дня, еще в Москве, к нему в кабинет заходит Фамилин и говорит о безотлагательной командировке в Омск, потому что там под охраной сидит найденный и пойманный пришелец. Нужно встретиться с местными силовиками и на месте разобраться, что представляет собой этот внеземной разум, опасен ли он так, как ярославские существа, изучить образ его жизни и решить, куда направлять далее – собственно, что с ним делать. Из этого всего следует, что Омску откуда-то известно, что он, Сезонов, сталкивался с космическими незваными гостями-уродцами. Еще не ясно, важно ли, что у города оказалась информация о встрече его, подполковника, с инопланетными зверями, и как это может отразиться в дальнейшем, но разберемся чуть позже. К позднему вечеру уже готовы командировочные документы, направлен срочный запрос в бухгалтерию по выплате сумм, удачным случаем забронирован чуть ли не последний билет до Омска, и вот он, Сезонов, уже летит в самолете.

На месте Калдыш говорит, что пришелец выглядит как человек. Из внеземного гостя не получается вытянуть информацию, кто он такой, поэтому делают запросы по инстанциям. Из Омского гарнизона – именно в его границах позже и поймали сбежавшего от новосибирцев пришельца – докладывают, что с такой внешностью служил в войсках один солдат и был убит еще несколько лет назад. («Надо, кстати, спросить, объявляли ли вдове Креплова о том, что после смерти ее мужа найден человек, как две капли воды похожий на погибшего.») В это время пришелец сбегает, оказывается в Омске и, уже обладая навыками русского разговорного языка, – «А интересно, писать-то он умеет, как заполнял бумаги на работе?» – чудесным образом устраивается водить троллейбусы на городских маршрутах, что дается ему достаточно просто. Значит ли этот факт, что там, в его мире, он умел управлять транспортными средствами и просто мышечная память проснулась, потому он так и разучился быстро?

Он разумен, причем удивительно гениально – раз за короткие недели выучил русский язык и смог на нем говорить, понимать речь – и силен – по словам лейтенанта, может двигать и перемещать чудовищного веса объекты в несколько тонн.

Он прибыл из космоса – а из космоса ли? Вспышка в небе – а ничего не зафиксировано и ничего не падало. Может такое быть, что параллельная реальность корреспондируется с нашим, земным, миром как-то по-особому? («Сам-то понял, что сказал? Чушь словесная! Параллельный мир!.. А если вспомнить журналиста Яркова, который видел небесную вспышку, но на Землю ничего не упало? А если вспомнить открытый в лесах у Волги неизвестного происхождения портал? Боже, живешь не в реальности, а будто в фантастическом фильме! Жизнь точно не будет прежней!»)