Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима

Юноша Менойкей, узнав об этом прорицании, взошел на стену Фив и, встав против пещеры, где жил некогда змей, посвященный Аресу, сам пронзил себе грудь мечом. Так умер сын Креонта; добровольно принес он себя в жертву, чтобы спасти родные Фивы.

Все сулило победу фиванцам. Умилостивлен гневный Арес, боги — на стороне фиванцев, соблюдающих волю и знамения богов. Но не сразу досталась фиванцам победа. Выйдя из-под защиты стен, вступили они в бой с аргосским войском у святилища Аполлона. Но под натиском врагов пришлось им отступить и вновь укрыться за стенами. Бросились аргосцы преследовать отступающих фиванцев и начали штурмовать стены. Надменный Капаней, гордый своей нечеловеческой силой, подставил лестницу к стене и едва не ворвался в город, но Зевс не потерпел, чтобы кто-нибудь против его воли проник в Фивы. Он бросил в Капанея, когда тот стоял уже на стене, свою сверкающую молнию. Насмерть поразил Зевс Капанея; весь охвачен был он огнем, и его дымящийся труп упал со стены к ногам стоявших внизу аргосцев.

Пал, осаждая Фивы, и юный Партенопай; могучий Периклимен сбросил со стены ему на голову громадный камень величиной со скалу.

Отступили от стен аргосцы: они убедились, что им не взять штурмом Фив. Теперь могли ликовать фиванцы: стены Фив стояли незыблемо.

Решили тогда враги, что братья Полиник и Этеокл должны решить единоборством, кому из них будет принадлежать власть над Фивами. Приготовились сыновья Эдипа к поединку. Вышел из ворот Фив Этеокл, блистая вооружением; навстречу ему из стана аргосцев вышел Полиник. Ненавистью горели друг к другу братья. Один из них неминуемо должен был пасть. Но иное сулили великие, неумолимые богини судьбы Мойры. Мстительницы Эвмениды не забыли проклятий Эдипа, не забыли они и преступления Лая и проклятия Пелопса.

Как два яростных льва, которые борются из-за добычи, сошлись в жестоком поединке братья. Прикрывшись щитами, бьются они, зорко следя полными ненависти глазами друг за другом. Вот оступился Этеокл, тотчас бросил копье Полиник в брата и ранил его в бедро. Полилась из раны кровь, но при ударе открыл Полиник плечо, и поразил его Этеокл копьем в плечо. Погнулось копье, ударив в доспехи Полиника, и сломалось у него древко. Остался с одним мечом Этеокл. Быстро нагнулся он, поднял громадный камень и бросил им в брата; камень попал в копье Полиника и сломал его. Теперь братья остались только с мечами. Оба они ранены, кровь окрасила их доспехи. Быстро сделал шаг назад Этеокл; не ожидал этого Полиник, поднял щит, а брат его вонзил в него меч. Упал Полиник на землю, кровь рекой хлынула из ужасной раны, очи его затуманились мраком смерти. Торжествовал победу Этеокл; он подбежал к брату и хотел снять с него доспехи. Собрал последние силы Полиник, приподнялся и ударил мечом брата в грудь; с этим ударом отлетела его душа в мрачное царство Аида. Как срубленный дуб, рухнул Этеокл мертвым на тело брата, и смешалась их кровь, обагряя кругом землю.

С ужасом смотрели фиванцы и аргосцы на ужасный исход поединка.

Недолго продолжалось перемирие между осажденными и осаждавшими. Опять разгорелся меж ними кровавый бой. В этом бою покровительствовали боги фиванцам. Пали Гиппомедонт и Пройтид Этеокл, непобедимый Тидей был смертельно ранен могучим Меланиппом. Но Тидей нашел в себе силы отомстить Меланиппу и сразил его копьем. Увидев умирающего, залитого кровью Тидея, Афина-Паллада умолила Зевса позволить ей спасти ее любимца и даже даровать ему бессмертие. Поспешила Афина к Тидею. Но в это время Амфиарай отрубил голову Меланиппу и бросил ее умирающему Тидею. В безумной ярости схватил ее Тидей, разбил череп и, как дикий зверь, стал пить мозг своего врага. Содрогнулась Афина, увидев ярость и кровожадность Тидея, покинула она его, а умирающий Тидей успел лишь прошептать вслед Афине последнюю мольбу — даровать его сыну Диомеду[407] то бессмертие, которого не получил он сам.

Победили фиванцы аргосцев, все войско их полегло под Фивами. Погиб и Амфиарай. Бегством спешил он спастись на своей колеснице, управляемой Батоном. Его преследовал могучий Периклимен. Уж настигал Периклимен великого прорицателя, уже замахнулся он копьем, чтобы поразить его, как вдруг сверкнула молния Зевса, и грянул гром, расступилась земля и поглотила Амфиарая с его боевой колесницей. Из всех героев спасся один лишь Адраст. Он умчался на быстром, как ветер, своем коне Арейоне и укрылся в Афинах, откуда вернулся в Аргос.

Ликовали фиванцы, спасены были Фивы. Торжественному погребению предали они своих павших героев, но героев и всех воинов, пришедших из Аргоса с Полиником, оставили без погребения. Непогребенным лежал на поле битвы и Полиник, поднявший руку против своей родины.

Узнали жены и матери аргосцев, что остались они непогребенными. Полные печали, пришли они с Адрастом в Аттику, чтобы молить царя Тесея помочь их горю и заставить фиванцев выдать им тела убитых. В Элевсине[408] у храма Деметры встретили они мать Тесея и умолили ее упросить сына, чтобы он потребовал выдачи тел аргосских воинов. Долго колебался Тесей, наконец решил помочь аргосским женщинам и Адрасту. Как раз в это время пришел от царя Фив Креонта посол. Он потребовал, чтобы Тесей не оказывал помощи женщинам Аргоса и изгнал Адраста из Аттики.

Разгневался Тесей. Как смеет Креонт требовать у него подчинения? Разве не властен он сам над своими решениями? Выступил Тесей с войском против Фив, победил фиванцев и заставил их выдать тела всех павших воинов. Сложено было семь костров, и на них сожжены трупы воинов. Вожди же перенесены были в Элевсин и сожжены там, а пепел их матери и жены отнесли на родину, в Аргос.

Лишь прах Капанея, убитого молнией Зевса, остался в Элевсине. Священным было тело Капанея, так как убил его сам громовержец. Сложили афиняне громадный костер и положили на него тело Капанея. Когда огонь начал уже разгораться, пришла в Элевсин жена Капанея, прекрасная дочь Ифита Эвадна. Не могла перенести она смерти любимого мужа. Надев роскошные погребальные одежды, взошла она на скалу, которая нависла над самым костром, и бросилась оттуда в пламя.

Так погибла Эвадна, и тень ее сошла вместе с тенью ее мужа в мрачное царство Аида.