Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима
- Автор: Александр Нейхардт
- Жанр: Культурология
- Дата выхода: 1988
Читать книгу "Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима"
Аэдона
Женой Зета была Аэдона, дочь царя Эфеса, Пандарея. Как Ниобу, дочь Тантала, погубила гордость, так погубила несчастную дочь Пандарея зависть и жажда мести. Не могла спокойно видеть Аэдона счастия Ниобы. Вызывало в ней великую зависть, что у Ниобы семь прекрасных сыновей и семь дочерей-красавиц, а у нее один лишь сын Итис. Ниоба же своими постоянными насмешками еще сильнее возбуждала зависть, а она в груди Аэдоны разгоралась в неистовую ненависть и неутолимую жажду мести.
Часто говорила Ниоба Аэдоне:
— Мне жаль тебя, несчастная! Ты бесплодна. Ведь иметь одного лишь сына то же, что быть бесплодной.
А когда собирались фиванки, то, смеясь, говорила Ниоба:
— Смотрите, вот несчастная! Послушай, Аэдона, беги скорее в храм. Молись богам, громче молись, чтобы они услыхали тебя и послали тебе хотя бы еще одного сына. Иметь двух — это уже не полная бездетность.
Ничего не отвечала Аэдона Ниобе, молча уходила она. А зависть и жажда мести неугасимым пламенем клокотали в ее груди.
Однажды поздним вечером сидела Аэдона в своей опочивальне на своем ложе и думала о мести. Как отомстить? Как отомстить так, чтобы месть поразила в самое сердце надменную Ниобу, чтобы рыдала она, чтобы в горе рвала на себе волосы? Все сильнее сгущается мрак. Ночь наступает. Вдруг встала с ложа Аэдона, чуть слышно засмеялась и прошептала: «Нашла, нашла!» Решила она ночью пойти в тот покой, где спят два друга: ее сын Итис и старший сын Ниобы, Исмен. Аэдона решила убить любимца матери, Исмена. Аэдона не ошибется и в глубокой тьме, она знает, что направо стоит ложе Исмена, а налево ложе Итиса, ведь еще сегодня она сама покрыла ложе сына новым, вытканным ею пурпурным покрывалом. Разве может она ошибиться?
Близка полночь. Весь дворец давно погрузился в глубокий сон. Вот и полночь. Встала со своего ложа Аэдона, достала из заветного ларца нож с драгоценной рукояткой, подаренный ей еще отцом, вышла из опочивальни и тихо крадется через покои дворца в полной тьме. В правой руке, прижатой к груди, у нее нож, а левую руку она протянула вперед и словно шарит ею во тьме. Боится наткнуться на что-нибудь Аэдона и зашуметь. Боится малейшего шороха Аэдона; она боится даже звука биения своего сердца. Но вот и комната, где спят юноши. Прислушалась Аэдона; все спокойно, слышно мерное дыхание спящих юношей. Осторожно, затаив дыхание, скользнула Аэдона, подобно бесплотной тени, направо к ложу Исмена, чуть касаясь пальцами, нащупала грудь юноши, взмахнула рукой и вонзила спящему юноше нож прямо в сердце.
Вернулась в свою опочивальню Аэдона, легла на ложе и с торжеством шепчет: «Отомстила, отомстила!»
Светает. Близко утро. Вот окрасились дальние вершины гор алыми лучами восходящего солнца. Утро. Какое горе принесло это утро несчастной Аэдоне! Она слышит тревожные голоса во дворце, слышит, как кто-то воскликнул: «Итис, Итис!» Села на ложе Аэдона и с тревогой прислушивается. Кто-то подбежал к двери, стучит и зовет. Стучат в дверь к Аэдоне. Это служанка, она зовет ее:
— Госпожа, госпожа! Итис, Итис!
Открыла дверь Аэдона, взглянула на служанку, схватила ее за плечи и спросила:
— Что Итис?
— Итис лежит убитый в своей опочивальне.
Помертвела от ужаса Аэдона. Ничего не сознавая, пошла она в покой, тот покой, в который кралась ночью. Ничего не сознавая, идет Аэдона. Она прижала правую руку к груди, а левую протянула вперед — ведь так шла она ночью. Вошла в покой Аэдона, повернула, как и ночью, направо, взглянула — на ложе Исмена лежит ее единственный сын Итис, а в груди его нож матери. Неслыханное злодеяние совершила мать, она сама убила своего нежнолюбимого сына. Невыразимо, безгранично горе Аэдоны. Она упала на тело сына, не плачет — для такого горя нет слез, лишь тело ее чуть вздрагивает. Сжалились боги над горем матери. Все бывшие в покое видят: вдруг не стало Аэдоны, а с груди Итиса вспорхнула маленькая серая птичка и вылетела в окно. Боги превратили Аэдону в соловья.
С тех пор весной, с захода и до восхода солнца, в сумерках весенних вечеров, в ясные звездные ночи и на утренней заре в осыпанных росой, благоухающих весенними цветами кустах нежно, жалобно поет соловей Аэдона. Поет соловей песню скорби матери об убитом сыне, и слышится в этой песне имя сына — Итис, Итис, Итис.