Фракиец Поступь Титанов

Потребляет Пси или Ментальную Энергию.

Насыщение: 48/100 ОС.

Очков Системы вполне хватит её изучить. Еще бы до кучи поднять мудрость и пси на один уровень. Но я пока внутренне не готов изучать что-то новое. Может быть, завтра. Или скорее всего, ещё позже.

— Нужно непременно вскрыть этому шаману череп, — продолжил Пелит делиться своими планами. Но вдруг, как будто что-то вспомнив, ударил себя кулаком в лоб.

— Опять я, старый дурак, забыл правила гостеприимства. Сейчас устроим пир в честь нашей победы, и ты отдохнёшь как следует. А уже завтра займёмся нашими делами. Прости старого дуралея, — Пелит виновато склонил голову.

Хоть он и прав, что отдых мне не помешает, но своим энтузиазмом и мое любопытство разбудил:

— Согласен на вечерний пир. А пока мне и самому интересно, что скрывается в мозгах мертвого шамана.

Улыбка вновь озарила лицо Пелита, и я вслед за ним прошел в знакомую комнату, в которой жрец разделывал тела.

Пелит выложил на стол уже немного начавшее пованивать зеленовато-серое тело. Достав острый нож, лекарь ловко и каким-то привычным движением срезал кожу с черепа.

— Кожу я удаляю. Чтобы она не мешала распиливать череп, — пояснил Пелит, откладывая запачканный нож в сторону.

Затем взял остро отточенную пилу и принялся размеренно пропиливать по кругу омерзительно скрипнувшую кость. Хоть я уже давно не боюсь крови и достаточно много пролил её, как своей, так и чужой, но в который раз наблюдаю Пелита за кровавым ремеслом и еле сдерживаюсь от блевоты.

Заметив мой вид, жрец предложил выйти и подождать снаружи, но я вновь отказался, пересилив себя. Пока лекарь работал, он поведал мне, что для новых поселенцев выделил один из пустующих пока рабских бараков. Из которого те почти не показываются, так как большинство из них панически боится находиться под открытым небом.

Самих же изуродованных переселенцев за глаза уже принялись называть «Эзоповым племенем».

Я лишь хмыкнул. (Эзоп — полулегендарный баснописец, отличавшийся очень уродливой внешностью)

И от себя добавил в разговоре, что Череп тоже занимается обустройством крысятника для своих подопечных, попутно наводя при этом ужас на дворовых слуг и рабов.

— А как наш первый зеленомордый пленник? Да и обрубок Героя, что в карте сидит? — через некоторое время поинтересовался я у собеседника.

Пелит, уже почти закончивший распиливать череп, ненадолго отложил пилу, чтобы передохнуть и ответить:

— Лкас-Йонг, как я и предполагал, с радостью присягнул нашему повелителю и сейчас находится на Олимпе. Где сейчас и рассказывает о своём мире.

— Что же до Клоста, то, по всей видимости, разум почти покинул его, так как на все мои приказы он перестал реагировать, — жрец покачал головой. — Ни боль, ни угрозы не действуют, он лишь произносит постоянно, что всё тщетно.

— Зевс ему ноги вернул? — спросил я.

— Да, Громовержец немало подивился такому обрубку человека, но полностью его исцелил, — ответил Пелит. Вновь берясь за пилу, он тихо проговорил:

— В здоровом теле здоровый дух все же действительно редкость.

Ещё через несколько минут Пелит закончил пилить и с влажным хлопком отделил верхушку черепа, обнажив сероватый мозг.

— Где именно у тебя болела голова? — деловито поинтересовался жрец.

Вспомнив недавние мучения, я ответил, слегка поморщившись:

— Левая часть. Прямо за глазом.

Пелит кивнул и окунул руку прямо в левое полушарие, пытаясь там что-нибудь нащупать.

Я все же не выдержал, и меня вырвало желчью на пол. Благо успел отвернуться.

Не вынимая руки из мозга, Пелит коротко бросил:

— Я же предлагал выйти. Впрочем, не страшно. Все равно слуги все уберут.

И, вынув руку с каким белесым камнем, запачканным кровавыми ошметками, радостно воскликнул:

— А вот и твой трофей!

И с улыбкой протянул он мне окровавленную раскрытую ладонь. Сдержав очередной приступ рвоты, я взял кровавый камешек:

Серебряная Слеза.

Содержит осколки воспоминаний.

Желаете поглотить?

Да/нет

Да.

Не успел подумать, что возможно зря затеял это, но опоздал — водоворот странных образов меня поглотил.

'Было уже поздно, и я все еще скитался по лесу, ища следующую жертву. Но в этот раз что-то было не…

Я заблудился и не мог найти дорогу назад. Лес казался мрачным и опасным, и я чувствовал, как на меня охотятся дикие…

Разжёг костер и сел возле него, пытаясь найти выход из этой…

Ночью услышал странные звуки и понял, что я не один в…

Я достал свой меч и приготовился к нападению…

Но тогда я увидел фигуру, что вышла на свет костра. Это был такой же заблудившийся…

Мы начали разговаривать, и я понял, что этот человек был торговцем. Который тоже потерялся…

Мы решили идти вместе. И я повел его до ближайшей…

И когда он мне полностью доверился, я перерезал ему…'

Каждый эпизод был не «цельный» — а как будто состоял из мельчайших кусков, что прямо на глазах сплетались во что-то новое и не до конца завершенное.

Когда наводнение прошло, я описал жрецу свои видения.

Пелит кивнул и с грустью в голосе проронил:

— Иногда бывает так, что человек помнит события, которых на самом деле не было. А бывает и наоборот, когда пытается восстановить забытые воспоминания, используя ранее слышимые истории и легенды. И в итоге помнит то, чего никогда не бывало.

— Что-то странное говоришь. Прекрасно помню все, что со мной происходило почти с самого детства, — возразил я ему.

Хотя, возможно, в словах старого философа есть и доля истины. Во всяком случае, вралей, что с пеной у рта доказывали всякие небылицы, я видел не мало. И, судя по всему, иногда они действительно искренне верили в свои собственные байки.