Без меня меня женили

Воспоминания всплывали одно за другим, будто бусинки нанизывались на ниточку. От этого начала болеть голова и хотелось крикнуть: «Хватит!». Но одновременно я испытала такое непередаваемое чувство облегчения, что даже сильная головная боль казалась пустяком. Если это цена за возможность вспомнить, какой была Милена до обмена, что любила и кого знала, то я готова потерпеть.

Ещё раз, взглянув на мужа, сладко посапывающего рядом со мной и по-хозяйски обнимающего меня за талию, пришла к выводу, что Милена совсем не разбиралась в мужчинах. Как можно было не заметить его соблазнительную улыбку и такие манящие, словно ночное озеро, глаза. Она , конечно, была неопытна и невинна, но не слепая же.

Резкая простреливающая боль в затылке была такой силы, что я схватилась за голову и непроизвольно вскрикнула.

– Что с тобой? – Алистер резко подхватился, – Милена, посмотри на меня! Что случилось? – В его голосе слышалась искренняя тревога.

– Голова... – с трудом выдавливая от боли слова, ответила еле слышно. – Больно.

Алистер

Потерпи немного, я приведу лекаря, – быстро одеваясь, успокаивал Милену, хотя сам встревожился не на шутку. Сначала обморок, потом выброс магии, а теперь ещё и зверская головная боль. Хоть Виртон вчера и сказал, что девушка здорова, а обморок – результат нервного истощения, я решил, что нужно осмотреть её ещё раз, вдруг что-то изменилось или было упущено.

В том, что она говорит правду, я не усомнился ни на минуту. Лицо бедной девушки исказила гримаса боли. Она сидела на кровати, обхватив голову руками, и медленно раскачивалась взад-вперёд, как маятник и тихонько постанывала. Как бы я не хотел облегчить её состояние, но лечебная магия, к сожалению, мне не подвластна. Поэтому, всё, что я мог, побыстрее привести настоящего лекаря.

Не задумываясь, прилично ли поступаю, открыл портал прямиком в кабинет Виртона. Несмотря на ранний час, он уже сидел за столом над стопкой бумаг. Вздрогнув от моего неожиданного появления, поправил очки и ровным, спокойным голосом, словно мы заранее договаривались о встрече, сказал:

– Доброе утро, молодой человек. Полагаю, случилось что-то срочное? Или ты решил заглянуть к старику на чашечку утреннего чая?

Всегда восхищался его спокойствием и способностью сохранять хладнокровие в любой ситуации.

– Доброе утро. Я к вам за помощью, мальтер Виртон, – я намеренно употребил уважительную форму обращения к лекарям, хотя обычно мы с ним общались менее формально. Но ввалившись без предупреждения к нему в дом, хотелось немного его умаслить. – У Милены болит голова.

Увидев, как удивлённо приподнялась бровь Виртона, а в изумлённом взгляде отчётливо читался вопрос: «И это всё?», я понял настолько ситуация выглядит нелепо и поспешил добавить:

– Очень сильно болит. Как приступ какой-то, – и решил добавить красок в свой короткий рассказ: – она чуть ли не воет от боли.

После выданной фразы, вторая бровь лекаря поднялась вверх, догоняя первую, но сам он быстро встал из-за стола и, открыв шкаф, стал собирать какие-то пузырьки и фиалы в свой чемоданчик. При этом разговаривая вроде бы сам с собой, но, явно специально не понижая голоса, чтобы я точно услышал:

– Вот как в жизни интересно бывает. Ещё вчера шутить о возможности овдоветь в день свадьбы, а сегодня вломиться в чужой дом, нарушая один из законов о порталах. Как же много может изменить один день, – и после многозначительной паузы: – и одна ночь.

Не тратя времени на разговоры, мы шагнули в портал. Лицо Виртона приобрело самое серьёзное выражение, как только он увидел сидящую на кровати Милену. Она по-прежнему раскачивалась взад-вперёд, но теперь по покрасневшим щекам текли слёзы. Крепко зажмурившись и с силой сдавливая голову ладонями, словно боясь, что боль разорвёт её изнутри, девушка никак не отреагировала на наш приход.

– Леди Милена, вы меня слышите? – подходя к кровати, не громко, чтобы не испугать, спросил лекарь.

Она, с видимым усилием, открыла заплаканные глаза. Их небесно-голубой цвет изменился и приобрёл оттенок грозовых туч, такой же тёмный и пугающий. Не разжимая закушенные губы, невнятно промычала в ответ, что-то похожее на «угу» и тут же снова зажмурилась от боли.

Виртон, прищурившись, внимательно всматривался в лицо моей жены, и было отчётливо видно, что ему абсолютно не нравится то, что он там видит.

– Странно, очень странно, – пробормотал он себе под нос и указательным пальцем погладил переносицу, будто поправляя невидимые очки. Он так делал всегда, когда был чем-то сильно озадачен или расстроен.

– Что-то серьёзное? – спросил, не в силах больше находиться в неведении.

Но вместо ответа лекарь провёл несколько раз ладонями над головой Милены, шевеля пальцами, словно пытаясь что-то нащупать, и задал встречный вопрос:

– Что-то необычное произошло накануне?

– Ну мы...это... – я замялся, не зная как культурно сформулировать то, что произошло ночью.

– Великие Боги! Алистер! Я спрашиваю о необычном, а не о естественном, – закатив глаза, словно услышал самую большую глупость в своей жизни, воскликнул он. – Что-то было странное вчера днём или вечером?

Я почувствовал себя, как туповатый ученик перед строгим учителем. Даже неудобно стало за свою оплошность. Странное? Да я бы мог поклясться, что вчерашний день был самым странным за последнее время. Весь, без исключения.

– Вечером, за ужином, Милена испугалась, и у неё произошёл сильный выброс неконтролируемой магии.

– Ну, это, как раз, вполне нормально. При вхождении в чужой род магия бывает нестабильной. Такие вспышки могут повторяться в течении месяца, пока идёт слияние, – размышлял старик вслух, а сам в это время доставал из своего чемоданчика какие-то зелья и смешивал их в одном ему понятном порядке. – Хотя, возможно это результат обморока и сильного нервного потрясения. Ты говоришь, она испугалась... Понимаешь, Алистер, вчера аура твоей жены была спокойна, когда я её осматривал. А сегодня, она какая-то странная. То мерцает, то ярко вспыхивает, а то и вовсе практически угасает. Такой необычной реакции на слияние я ещё не встречал.

Взболтав получившееся зелье и посмотрев через него на свет, Виртон удовлетворённо кивнул и ласково, словно к больному ребёнку, обратился к Милене, поднося к её губам чашу:

– Дорогая, вам нужно это выпить. Лекарство снимет боль. А я погружу вас в сон на некоторое время, чтобы вы были совершенно спокойны и зелье быстрее и эффективнее подействовало.

Вспомнив вопрос о странностях, я подумал, что, пожалуй, самое странное во всём этом то, как я реагирую на ситуацию. Я не понимал, как всего за сутки, абсолютно чужая и ничем не привлекавшая меня девушка, вдруг стала мне настолько дорога. Что изменилось за это время?

– Мальтер Виртон, мне необходимо отлучиться на несколько часов на работу. Вы бы не могли остаться здесь, на всякий случай до моего прихода?

– Да, конечно.

– Я распоряжусь, чтобы вам подали завтрак. А с Миленой посидит её служанка. Если будет необходимость, она вас позовёт.

Мы с Виртоном направились к выходу. Закрывая дверь в комнату, я бросил взгляд на жену. Она мирно посапывала в кровати, словно и не корчилась от боли всего несколько минут назад. Не хотелось оставлять её сейчас, но дела в Департаменте ждать не могут. Тем более, что визитёр так и не обнаружился.