Отбор Стихий

Все это меркло на фоне жгучего взгляда императора, прикованного ко мне. Я словно растеряла весь запал, уставилась в пол и боялась поднять голову, но чувствовала его взгляд все время. Почти физически, словно мужчина меня касался.

– Спасибо, Марина, - наконец Дианар поднялся. - Что ж, девушки, мы выслушали каждую из вас. Наслаждайтесь отдыхом и подготовкой к первому настоящему испытанию, которое ждет вас послезавтра. До завтра приходите в себя, а затем обсудим то, что вам предстоит.

Император первый покинул аудиторию, и до тех пор, пока за ним не захлопнулись двери, мы не двигались с места. Зато потом по аудитории прокатился явственный вздох облегчения. Значит, присутствие отца Артура тяготило не только меня.

Хотелось скорее скрыться с этого сборища. Я направилась было к Анне, но дорогу перегородила малиновая Холли.

– Слишком много «я», - презрительно скривилась девушка.

– Почему вы так меня не любите? – не выдержала. – Я не просила об этом отборе, мне не нужна корона, оставьте меня в покое!

Если бы не Анна, стычка переросла бы в позорную женскую потасовку. Подруга, почуяв жареное, схватила меня за руку и потащила прочь. Раздался противный треск, и часть моего шлейфа осталась под золотистой туфелькой Холли.

– Упс, - скорчила рожу девушка.

– Оставь себе, - фыркнула я. – Повяжешь, как бантик, будет выглядеть ещё более идиотски.

От расправы меня спасла лишь скорость Анны.

– Я бы сейчас выпила! – заявила Анна, когда мы шли по коридору. - Ты меня поразила, если честно.

– Тем, что довела Холли до истерики?

– Эссе. Я никогда не слышала, что бы кто-то так рассказывал.

– Да... - Я закусила губу. - Только...

– Что? - насторожилась Анна.

– Не здесь. Надо тихое место.

– Идем ко мне, я отошлю служанку. Заодно разберемся с вещами.

Башня Анны очень напоминала мою, разве что в интерьере преобладали светлое дерево и синие оттенки. Нас уже ждал чай, накрытый на две персоны и небольшой перекус. Я ощутила настоящий голод, ведь позавтракать перед испытанием не успела.

– Я этого не писала! – выпалила прежде, чем Анна успела сесть в кресло.

– Что? – ахнула подруга.

– Вернее, писала... но не совсем это. Не так... странно. Я не могу объяснить, что случилось, я просто вдруг решила импровизировать и увлеклась.

– Ты прониклась темой, что в этом страшного?

– Да, но ощущение, что я ляпнула лишнего.

– На самом деле, у меня тоже, – призналась подруга. - Но не могу понять, что не так. Как думаешь, это связано с тем, что случилось у источника?

Я невольно вспомнила жутковатое прикосновение черных сгустков в бассейне и поежилась.

– Не знаю. А еще почему все меня ненавидят? То есть, мы конкурентки и наверное они все хотят корону и мужа, но все равно, ведь есть этикет! Да, многие девушки не из самых знатных родов, но та же Холли ведь фрейлина.

– Ты накручиваешь себя, – после паузы заключила Анна. - Переход из привычного мира в новый – стресс. Особенно переход внезапный. Тебе все кажется подозрительным, и я тебя понимаю. Но скорее всего это разыгравшееся воображение. Что касается выступления... ты говорила от чистого сердца, это было видно. А здесь не казнят за собственное мнение. Тебя сбила злость других девушек, они буквально готовы были вцепиться тебе в волосы, так хорошо и интересно ты рассказывала. Выпей чаю и успокойся. У нас есть время до следующего испытания, чтобы прийти в себя.

Уверенные слова Анны и впрямь немного остудили мою панику. Наверное, так подействовало присутствие императора. Я и без этого ненавидела выступления, а при такой-то публике...

Мы занятно провели время вплоть до ужина. Гвендолина принесла мой обед в башню Анны, и мы ели практически не отрываясь от самого обыкновенного девичьего отдыха. Анна отдала мне несколько рубашек для сна и несколько пар обуви, для разнообразия. А еще пообещала «апгрейдить» пару платьев и восстановить шлейф, оторванный малиновой Холли.

К вечеру, когда стало темнеть, Гвендолина снова явилась с вопросом, куда подавать ужин.

– Я думала, мы спустимся вниз, – удивилась Анна.

– Сегодня магистр Дианар и Его высочество ужинают с Его величеством, поэтому дано распоряжение кормить девушек в их башнях. Желаете, что бы я принесла сюда?

– Нет. - Я поднялась. - Мне нужно принять ванну и лечь пораньше. Я что-то немного переволновалась, голова болит. Анна?

– Пожалуй, тоже отдохну, - кивнула подруга.

Но ужинать не очень хотелось, когда я пришла в башню, так что сразу отправилась мыться.

– Миледи, я могу помочь? - спросила Гвендолина.

– Нет, спасибо, сегодня я справлюсь сама.

На самом деле имелось у меня подозрение, что один неугомонный билементаль захочет искупаться и выслушать подробный рассказ о первом испытании.

Я опустилась в горячую воду и устало позвала:

– Она ушла, Эсь, можешь выходить и плавать!

Что ж, в одном я оказалась права: билементаль с удовольствием нырнул в ванну и растянул в блаженстве лапки. А вот рассказ об испытании, к моему удивлению, не потребовал.

– Твоя Гвендолина с какой-то подружкой приходили сменить постель и набрать воду, все разболтала. Не знал, что ты переписала Эссе.

– Я не переписывала. Это был экспромт.

В душе снова шевельнулось беспокойство, но я отбросила в сторону мрачные мысли.

– А ты что делал? Наш хвостатый не появлялся?

– Не, – мотнул головой ящер. - Только Гвендолина, и все. Я даже его наблюдения не чувствую. Может, он нас разыграл?

– Может и разыграл. В любом случае мне кажется, что сегодня я провалилась с треском. Экспромт вышел эффектный, но явно не понравился императору.

Мы еще немного поплескались, а потом я выгнала Эсса, что бы помыть в одиночестве волосы. Билементаль еще явно не привык к жизни в одной башне со мной, потому что с надеждой спросил:

– А в постельку можно? С кра-а-аешку?

– Да хоть в серединку, - устало улыбнулась я.

– И на подушечку? - Эсс аж на цыпочки привстал.

– Возьми себе одну, их там такая куча, что можно хоть армию билементалей разложить.

– Нет-нет-нет! – тут же запищал ящер. – Все мое! Поду-у-ушечка!

Он унесся, а я быстро нанесла на волосы что-то типа местного шампуня, закончила купаться и пошла в постель. Отключилась по–моему еще на подступах, даже не запомнила, как забралась под одеяло. Вот вроде и день был не то чтобы насыщенный, а почему-то так вымоталась, ужас просто.

***

– Марина! Марина! Вставай, что у тебя с волосами?!

– А что с ними? – сонно пробормотала я.

– Ой-ой-ой! – надрывался Эська. – Ты что делала? Ты зачем? Ой, что теперь будет!

Признаться честно, я немного напугалась и поднялась. Несмотря на неважное зрение, поняла: что-то не так. Присмотрелась к зеркалу и... выдала такую тираду, какой позавидовали бы опытные строители моего мира.

– Гвендолина! – рявкнула я. – Гвендолина, немедленно сюда!

Через минуту служанка стояла в моей спальне и тоже таращилась на то, что еще вчера было светлыми волосами. Сейчас длинные мягкие пряди были ядовито-красного цвета, прямо как шлейф у моей юбки. Словно я вчера посетила какого-то сельского парикмахера, причем в полнейшем забытьи!

Да в такой цвет красились престарелые тетеньки из ансамблей песен и плясок!

– Миледи, я... - побледнела Гвендолина.

– Кем была та девушка, с которой ты вчера заходила в мою башню? – спросила я.

По лицу девушки был заметен шок.

– Гвендолина? Чья это была служанка?

– Леди Винтер, миледи.

– Малиновая Холли, – выдохнула я. – Ты пускала ее в ванную?

– Я...

– Плевать, зови Дианара, немедленно!

– Миледи...

Ответом ей стал многозначительный взгляд. Я была так зла! Нет, я была в бешенстве, в ярости, я с трудом держалась от того, чтобы не орать! Влетела в ванную, схватила бутылек, из которого вчера брала шампунь и уселась в гостиной, ждать магистра.

– Леди Лаврова, что у вас слу...

Тут он увидел, что у меня случилось и умолк.

– Вы... этого не планировали, я так понимаю? Можно?

Он сразу все понял и взял у меня шампунь, внимательно осмотрев сначала этикетку, а потом и содержимое.

– Краситель добавлен в готовое средство, - наконец произнес мужчина. - Но как...

За его спиной Гвендолина начала шмыгать носом, а крупные слезы закапали на ковер. Мой шок немного поутих, и мне даже стало жалко незадачливую служанку. Вот так мечтала быть фрейлиной, а сделала из вверенной невесты клоуна Лёню.

– Вон, - бросил Дианар. – Через два часа быть у меня.

Ослушаться девушка не решилась, тенью выскользнула из башни и только затихающий топот еще несколько секунд напоминал об ее присутствии.

– Вы можете это исправить? - осторожно поинтересовалась я.

– Попробую.

И почему это прозвучало как-то неуверенно?

Меня усадили в кресло, а красные патлы собрали в хвост. Некоторое время жрец что-то бормотал себе под нос, потом я ощутила тепло. Когда все стихло, скосила глаза.

– Ну? Получилось?

– Увы, – вздохнул Дианар.

Наверное, в этот момент я поняла, что ходить мне отныне с пожаром на голове.

– Я не могу вернуть изменившуюся структуру волос, – признался магистр. - Могу немного приглушить цвет, но не отмотать покраску назад, это не совсем магия...

– И что мне теперь делать? - от обиды хотелось, как маленькой девочке, пореветь и съесть мороженку.

Я любила светлые волосы, в моем окружении натуральный блонд слыл редкостью. Мягкие, золотистые – пожалуй, только волосы в себе я любила безоговорочно, часто заплетала всевозможные прически и тоннами скупала аксессуары. У меня был целый ящик шпилек и заколок. И что теперь? Всегда бесили вульгарные неестественные оттенки. Но даже с этим пожаром на голове я могла бы существовать, если бы не знание, что малиновая Холли таки меня достала.

Да мне даже принц их не нужен был!

Мне бы замолчать, да грустить у окна остаток дня, но от чувства острой несправедливости хотелось действий и разборок.

– Дианар, почему в башню могут войти посторонние? Не сочтите за наглость, но... это ведь фактически конкурс красоты, соревнование между девушками.

– Посторонние могут войти в башню без позволения лишь когда участницы в ней нет.

– Но ведь так можно не только шампунь подменить. Добавить яд в еду, положить какую-нибудь... не знаю, плотоядную гадюку! Вы об этом не думали?

– Мы... не были готовы к тому, что девушки будут друг другу вредить, - стушевался вдруг магистр. - Запрет на вход сделан, чтобы никто не видел процесса подготовки к испытаниям – в том числе горничные. Но, пожалуй, вы, Марина, правы. И стоит усилить меры защиты.

– А что с Холли?

– Холли?

Он или действительно не понял, или почему-то притворялся.

– Это по ее приказу горничная налила в шампунь краситель. И что, это сойдет ей с рук?

Дианар как-то странно улыбнулся. Мне почудилась в этой улыбке снисходительность. Отлично, он что, подозревает – я сама подлила себе краски? Нифига подобного, Эська все видел!

Хотя, пожалуй, билементаля на допрос в качестве свидетеля не вызвать.

– Мы допросим Гвендолину и ее подругу, но я прошу вас, леди Лаврова, не делать преждевременных выводов.

– И что, она будет спокойно ходить, пока я тут сижу с вот этим?!