Сердце целителя

Битва заканчивается так же внезапно, как и началась, и в одно мгновение я оказываюсь в объятиях Брэкстона, а он проводит пальцами по моему лицу.

— Ты близка к выгоранию? — спрашивает он срывающимся голосом. Когда качаю головой, Брэкстон выдыхает с облегчением. — Хорошо. Понимаю, что ты хочешь участвовать в этой миссии, но если выгоришь, то будешь бесполезна, не говоря уже о том, что это поставит тебя под угрозу.

— Знаю. Обещаю, я перестану использовать свою силу, как только почувствую сильную усталость.

— К сожалению, у нас нет времени на отдых. Однако, тебе придется поесть и попить воды, что даст энергию твоему телу, а значит, восполнит твой дар.

Он роется в своем рюкзаке и протягивает мне нечто. Какой-то фрукт или овощ. Во всяком случае, это лучшее, что я могу предположить. Раньше на борту корабля я уже ела это, но никогда не спрашивала, что это такое.

— Ешь, Скайлар.

Затем он берет мою свободную руку в свою и шагает в ногу с другими солдатами, Эрикс идет позади меня. С удовольствием ем, радуясь, что мое тело сразу же откликается на питательные вещества.

— Хочешь еще? — спрашивает Брэкстон, судорожно сжав губы.

— Да.

Он протягивает еще кусочек фрукта, а после снова берет меня за руку. — Ты потрясающе справилась.

Прежде чем поперхнуться, успеваю проглотить еду. — Спасибо. Это становится все легче и естественнее, чем чаще я использую силу.

— Я так и предполагал. Это врожденное, и теперь единственное, что нужно освоить, — это умение вовремя остановиться.

— Ты и сам был не так уж плох, — говорю я.

— Согласен. — Эрикс пристраивается рядом со мной, устремив взгляд на Брэкстона. — Я и не знал, что ты обладаешь этим даром.

Брэкстон выдыхает долго и громко. — Этого не знают многие. — А потом его губы кривятся, когда он продолжает: — Однако я полагаю, что это уже не так.

— Почему ты это скрывал? — спрашивает Эрикс.

— Мой отец запретил мне пользоваться им, как только узнал, насколько дар силен. Он и моя мать решили, что будет лучше, если я не стану пользоваться им без крайней необходимости, чтобы люди не завидовали. Они сказали, что другие мужчины не очень хорошо отнесутся к моему дару, тем более что я был одним из немногих в доме Манкоя, у кого он действительно имелся.

— Дом Манкоя? — спрашиваю я.

— Существует пять дравианских домов, именуемых Каймар, Манкой, Фаэль, Тари и Силай. Я посвятил себя сотрудничеству со своим домом, который был до меня домом моего отца, — поясняет Брэкстон.

Эрикс проводит пальцами по косе сбоку своей головы. — Это показывает, что я принадлежу к дому Тари. Брэкстон не демонстрирует свою принадлежность сейчас.

— Мой дом не достоин такого уважения, — резким тоном отзывается лекарь.

Если подумать, я никогда не видела, чтобы волосы Брэкстона были заплетены в косу. Не то чтобы я его давно знала, но другие дравийские мужчины всегда с косами, и все это время считала, что это не более чем прическа. На самом деле все гораздо глубже. Это заставляет меня задуматься, почему Брэкстон огорчен своим домом.

— Ну, независимо от твоего дома или чего-то еще, — отвечаю я, — все равно не думаю, что твои родители поступили правильно в отношении твоей силы.

Эрикс хмурится, его губы поджаты. — Согласен. Дар нужно чтить и уважать. Полагаю, твои родители должны были гордиться этим фактом, а не прятать его, Брэкстон. — Он качает головой, как будто все еще озадачен.

Брэкстон пожимает плечами, но его голос отнюдь не бесстрастен. — Я думаю, в конце концов, именно ревность моего отца была источником всего случившегося, а не что-то другое.

В знак поддержки сжимаю руку Брэкстона, тронутая его историей. — Это так несправедливо с его стороны.

— Это не имеет значения, — говорит он. — Большинство людей узнали о моем даре во время восстания пуристов.

После этого между нами наступает молчание, хотя не перестаю думать о том, что сказал Брэкстон. Может, я и разочарована, но готова поспорить на свою задницу, что в поведении его отца было нечто большее, чем Брэкстон позволил себе рассказать. В его голосе звучали нотки боли, которые я смогла уловить. Несмотря на мои возражения, сердце заколотилось в груди.

— Мне нужно позаботиться о раненых, — заявляет Брэкстон, отпуская мою руку. — Присмотри за ней, Эрикс.

Двое мужчин кивают друг другу, прежде чем врач отворачивается.

— Ты ему очень дорога, — говорит мне Эрикс, когда Брэкстон уходит.

Я насмехаюсь. — Что его выдало? Когда он кричал на меня или когда читал мне нотации?

Эрикс усмехается, и я замечаю, как дергаются кончики его ушей. — Он улыбался, когда ты ела.

— А?

— Он с большой радостью заботился о тебе, потому что ты — его пара.

Качаю головой. Лицо Эрикса осунулось от моего кислого выражения, и это вызывает во мне чувство вины.

— Он просто добр ко мне, — говорю я, пытаясь сгладить ситуацию.

Эрикс бросает на меня пристальный взгляд. — Если это так, то ты, видимо, самая важная пациентка для него, потому что то, как он ведет себя с тобой, даже близко не похоже на нормальное поведение.

Глава 9

— Мы собираемся разбить лагерь? — спрашиваю я Брэкстона после того, как он возвращается после осмотра пациентов.

Он качает головой.

— Мы останемся на месте до наступления темноты, чтобы использовать ее для прикрытия наших передвижений.

Я поднимаю брови, указывая на его серебристые волосы.

— Не думаю, что это сработает так, как ты думаешь.

— Мы будем держаться в тени.

— Хорошо.

Я смотрю на уже потемневшее небо, задаваясь вопросом, насколько еще темнее оно может стать. Словно читая мои мысли, Брэкстон отвечает:

— Ялаты могут видеть в темноте, что поставит нас в невыгодное положение. Однако мы будем использовать усилители сетчатки, которые усовершенствуют наше зрение. — Он указывает на большой, покрытый мхом валун. — Пожалуйста, отдохни, пока есть время.

Я так и делаю, быстро отодвигаясь, когда он присоединяется ко мне. Однако Эрикс сидит с другой стороны от меня, так я оказываюсь втиснута между мужчинами. По-видимому, эти дравийцы не понимают идеи личного пространства.

— Ты единственный человек, обладающий этим даром? — спрашивает меня Эрикс.

— Я не уверена. Этот вопрос следовало бы задать доку.

Эрикс поворачивает свое крупное тело к врачу.

— Скайлар — единственный человек, который проявляет этот дар?

Брэкстон выдыхает, как будто находит эту тему скучной.

— Пока, похоже, так оно и есть, но кто знает, что мы найдем со следующей партией женщин?

— Я надеюсь найти среди них свою пару, как это сделал ты, — говорит Эрикс.

Выражение лица Брэкстона становится убийственным. Несмотря на все мои усилия контролировать это, мое тело обдает жаром. Идея быть тем, кому Брэкстон предан сверх всякой разумности, настолько заманчива, что я едва могу это вынести. Поэтому саботирую это, чтобы защитить себя и свое глупое сердце.

— Думаю, ты что-то напутал. — Я стараюсь говорить ровным тоном и не походить на ревнивого, неуверенного в себе человека, что ближе к истине. — Тереза — подруга Брэкстона.

Брови Эрикса сходятся, когда его губы опускаются.

— Я не понимаю. Он…

— Хватит, Эрикс, — почти рычит Брэкстон.

Теперь брови Эрикса взлетают к линии роста волос, когда недоверие омывает его черты.

— Но в шаттле ты сказал, что Скайлар — твоя намори. Ты также сказал, что с ней следует обращаться как с членом королевской семьи и что мы должны защищать ее, сохраняя при этом почтительную дистанцию.

— Ну, поцелуй меня в зад за это.

Ругательство Брэкстона заставляет меня хихикать. Я ничего не могу с этим поделать. Он никогда не ведет себя более чем слегка раздраженно, и выражение ярости на его лице в сочетании с его руганью заставляет меня чуть ли не покрываться мурашками. Пока он не пригвождает меня своим взглядом. Затем пытаюсь сдержать смех, сжимая губы вместе. Я ни в малейшей степени не преуспеваю в этом.

— Ты находишь это забавным? — задает он вопрос обманчиво спокойным тоном, но я чувствую скрытую за ним угрозу.

Я качаю головой, но выдаю свои истинные эмоции, фыркая. И тогда смеюсь во всю глотку. Эрикс переводит взгляд с меня на него, на его лице написано неподдельное замешательство.

— Я не понимаю, почему ты расстроен, Брэкстон, — говорит он. — Я не предлагал развлечь Скайлар с того единственного раза на корабле, так что нет причин расстраиваться из-за меня. И она все равно отказалась от моего предложения.

— Ты что? — Брэкстон стискивает зубы.

— Она плакала, и я хотел отвлечь ее, поэтому спросил, не хочет ли она посмотреть сады. — Эрикс машет рукой в знак отказа. — Она отказалась, так что все хорошо. Хотя я бы не спрашивал, если бы знал, что она значит для тебя. Это ты во всем виноват, поскольку никогда не признавался, насколько она важна.

— О, черт, — бормочет Брэкстон. — Эрикс, пожалуйста, окажи мне любезность и заткнись к чертовой матери.

В этот момент я практически на грани, чтобы упасть на землю и кататься со смеху. Вместо этого прикрываю рот рукой, а другой вытираю слезы с глаз. Эрикс — это крушение поезда, и реакция Брэкстона на это — самая смешная вещь, которую когда-либо слышала в своей жизни.

— Ладно, — говорит Эрикс, отталкиваясь от камня.

Когда он уходит, делаю глубокий вдох, пытаясь справиться с приступом смеха. Брэкстон помогает, хватая меня за запястье и поднимая на ноги. Я тут же упираюсь пятками в землю. Открываю рот, чтобы возразить, но он перебивает меня.

— Если ты будешь драться со мной, я перекину тебя через плечо и буду шлепать по твоей соблазнительной заднице, пока твой смех не превратится во что-то совершенно другое. — Он тянет меня вперед, и я автоматически следую за ним, все еще в шоке.

Он только что угрожал мне? И неужели я только что намокла из-за этого?

Пока мы идем, оцениваю влажность у себя между ног. Да, он полностью возбудил меня, и теперь мои трусики такие же промокшие и влажные, как болото вокруг меня. Потрясающе.

Он ведет меня к небольшой роще деревьев вдали от других солдат и опускает мою руку, чтобы поднять свою. Используя свой дар, он манипулирует мхом, покрывающим деревья, пока тот не сплетается вместе, создавая защитный экран.

— Чего ты хочешь, Брэкстон?

Теперь, когда мы одни, мои нервы на пределе. Он мне, конечно, ничего не сделает. Настоящая проблема в том, что так заманчиво быть с ним наедине. Я не забыла наши поцелуи или оргазм, который он подарил мне, даже не прикоснувшись к моей коже. Момент получился бы неловкий, если бы не потрясающие ощущения.

— Чего я хочу, — говорит он, делая ударение на каждом слове, — так это знать, почему ты плакала, когда столкнулась с Эриксом на корабле

— Я была расстроена.

Какая-то часть меня понимает, что нелепо держать инцидент с Терезой в секрете. Да, не хочу, чтобы Брэкстон знал, что я ревновала, но поскольку он наставляет меня, когда дело доходит до моего дара, должна рассказать ему, чтобы впредь не дойти до возможного убийства. Кроме того, он уже видел меня в уязвимом состоянии из-за гибели родителей. И все же… Я боюсь узнать, было ли правдой то, что сказала Тереза.