Сердце целителя

Я киваю, но когда ялаты начинают выходить из своих хижин, совсем не готова. Они подобны муравьям, когда их холм потревожен, ползут и высыпают из каждого жилища. Их мечи и копья легко различимы, и я поднимаю руки, моя сила жужжит по моей коже. Я напоминаю себе, что нельзя переусердствовать, иначе я перегорю, и это выведет меня из борьбы, но также сделает уязвимой. Я хочу, чтобы эта миссия завершилась, поэтому я должна быть умной и беречь свою энергию. Моя ярость при виде ялата затрудняет это.

Образы моих родителей всплывают на передний план в моем сознании, сковывая меня и перехватывая дыхание. На мгновение я парализована, горе и агония смешиваются с моей яростью. Это пьянящее, ядовитое сочетание, и моя сила проносится сквозь меня, как электрический ток, более чем готовый к высвобождению.

Брэкстон берет меня за плечи и легонько встряхивает.

— Скайлар, тебе нужно взять себя в руки.

— Я не могу видеть их, не вспоминая при этом своих родителей. — Мой голос, к моему большому удивлению, звучит слабо и жалко. Я не узнаю его, как будто он исходит от кого-то другого, от кого-то испуганного и потерянного.

В ту секунду, когда губы Брэкстона касаются моих, ужасные образы исчезают, заменяясь моими чувствами к нему и загадочным покалыванием во рту. Поцелуй едва ли длится пару секунд, но он вытащил меня из того темного, ужасающего места в моем сознании. Звуки битвы бушуют вокруг нас, но Брэкстон смотрит только на меня. Однако замечаю, как подергиваются его уши и мечется взгляд, когда он сохраняет бдительность.

— Если ты не можешь продолжать, я останусь с тобой, — говорит он.

— Нет. Мне нужно это сделать. Если этого не сделаю, то буду сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Он берет мою руку в свою, проводит большим пальцем по костяшкам моих пальцев, прежде чем отпустить меня.

— Позволь мне помочь тебе отомстить.

— Мне нравится, когда ты говоришь со мной непристойности.

Брэкстон ухмыляется мне, но улыбка быстро исчезает, когда шум вокруг нас усиливается.

— Мы должны помочь остальным.

Мы бежим к ближайшему дереву, на котором находится жилище, и Брэкстон, не колеблясь, взбирается по деревянной лестнице, которая болтается в пределах досягаемости.

— Прикрой меня, Скайлар.

Но я уже подняла руки, просто ожидая, когда кто-нибудь появится. Как только Брэкстон добирается до вершины, он жестом зовет меня следовать за ним. Я взбираюсь по лестнице, ни разу не посмотрев вниз. Падение привело бы к травме или даже смерти. Несмотря на то, что не боюсь высоты, у меня начинает слегка кружиться голова, как только достигаю деревянной платформы.

Сделав мне знак оставаться на страже, Брэкстон ныряет в хижину только для того, чтобы появиться снова через пару секунд.

— Эта пуста, что неудивительно, поскольку мы поздно вступили в бой.

Я подавляю чувство вины. У нас нет на это времени. У Камиллы нет на это времени.

Брэкстон ведет нас по деревянному мосту, и я осматриваю окрестности, чтобы не глядеть вниз. Повсюду вокруг нас дравийцы сражаются с рептилиями. Я поднимаю правую руку, провожая взглядом ялата, который ползет по одному из многочисленных мостов, чтобы подкрасться к нашему солдату. Моя сила вырывается из ладони, сбивая существо с покрытых мхом перил и отправляя его стремительно вниз. Даже несмотря на то, что звук удара его тела о землю приглушен дракой, мое удовлетворение растет от того, что я убила его.

Со своей позиции продолжаю посылать нескольких ялатов на верную смерть, подбрасывая их в воздух, либо когда они атакуют дравийца, либо прямо перед этим. Снова и снова посылаю свою силу наружу и через открытое пространство, уничтожая одного за другим. Рядом со мной Брэкстон делает то же самое, и я должна напоминать себе оставаться сосредоточенной. Его дар намного сильнее моего, и он сбивает группу ялатов, как будто они кегли для боулинга. Мне нравится наблюдать, как Брэкстон использует свою силу, и, судя по выражению его лица, я бы сказала, что он тоже наслаждается этим после того, как все это время ее подавлял.

Не говоря ни слова, он берет меня за руку и тянет за собой, ведя нас по городу и приближая к его связующему звену. Битва здесь более ожесточенная, и я молча молюсь, чтобы мы смогли победить ялатов на их территории. К моему большому разочарованию, они не глупы.

— Встань за мной! — кричит Брэкстон.

Я немедленно встаю за его крупной фигурой. Воздух пронзает свистящий звук, и вокруг меня раздается серия глухих ударов. Это напоминает мне град, падающий на землю, за исключением того, что, оглядевшись, понимаю, что это стрелы, вонзающиеся в деревья и хижины вокруг нас. Брэкстон поднимает руки, и большая часть стрел застывает в воздухе, прежде чем бесполезно упасть, как поток дождя. Слышны стоны боли, и это, кажется, подстегивает его к движению. Я бегу за ним, когда он направляется к упавшему неподалеку дравийцу.

Не теряя времени, Брэкстон опускается на колени и ухаживает за раненым мужчиной, пока я наблюдаю. Все мое тело дрожит от переполняющего меня адреналина, и мне приходится делать глубокие вдохи, чтобы успокоиться. Брэкстон оказывает первую помощь солдату в рекордно короткие сроки и помогает ему подняться на ноги.

— Я слышал женщин, — говорит воин. — Сюда.

Мы быстро следуем за ним к хижине через один из мостов. Сооружение массивное и подвешено между тремя гигантскими стволами деревьев с многочисленными опорными балками под ними. Мое сердцебиение учащается при мысли о том, чтобы найти Камиллу, и это ускоряет мои шаги.

Брэкстон и воин врываются в дверь, и крики женщин в испуге звучат музыкой для моих ушей. Они живы.

Я встаю перед мужчинами, протягивая руки, чтобы показать женщинам, что мы не причиним им вреда.

— Вы в безопасности, — говорю я группе. — Мы здесь, чтобы спасти вас.

Они выглядят истощенными и грязными, но в их глазах нет того омертвевшего взгляда, который был у меня раньше. После моего приступа я не могла смотреть на себя в зеркало, потому что, хотя у меня не было физических шрамов, все равно чувствовала отвращение всякий раз, когда видела свое отражение. Я не вижу этого в их взглядах и мгновенно расслабляюсь, как будто неизвестный груз упал с моих плеч.

Женщины поднимаются на ноги, и мое сердце разрывается, когда я не вижу среди них Камиллу. Тем не менее все еще нахожу в себе силы улыбаться женщинам, и это ни в коем случае не фальшиво. Не то чтобы она не имела значения, но я пришла сюда не только ради нее. Теперь это знаю. Быть частью этой миссии и освободить этих женщин, уберечь их от жизни, полной бесконечных изнасилований и пыток. Вот почему я здесь, почему ставлю свою жизнь на кон. Эта цель одновременно подпитывает меня и наполняет гордостью.

— Мы должны действовать быстро, — говорит Брэкстон.

Я киваю.

— Пошли. Все держитесь вместе. Мы защитим вас.

Брэкстон идет впереди, я прямо за ним, а другой солдат не слишком отстает. Брэкстон, возможно, один из самых могущественных дравийцев здесь, но это не значит, что он непобедим. Когда сказала, что он мой, я имела это в виду, что приравнивается к тому, что прикрываю его спину. По тому, как он периодически оглядывается через плечо, знаю, что он тоже присматривает за мной.

Солдат ведет женщин к ближайшей лестнице и сразу же спускается, подзывая их, как только достигает подножия. Некоторые из них смотрят на меня, и я ободряюще киваю, давая им понять, что все в порядке. После того, как первая ступит на верхнюю ступеньку, остальные последуют ее примеру. Мы с Брэкстоном охраняем их, когда они спускаются вниз, используя наши силы, чтобы помешать любому ялату приблизиться. Вид их съеживающихся тел или падающих на землю все еще приносит мне удовлетворение, но усталость сильно бьет по мне. Я пытаюсь скрыть это от Брэкстона, но по тому, как его взгляд наполняется чернотой, понимаю, что он это видит.

— Теперь твоя очередь, Скайлар.

— Правильно.

Я поднимаюсь по лестнице и на полпути останавливаюсь, чтобы убедиться, что Брэкстон следует за мной, но его нет. Ужас сжимает мое сердце и заставляет меня мчаться обратно вверх. Я высовываю голову чуть выше платформы, чтобы посмотреть, что его удерживает, и чуть не падаю насмерть, мои ладони становятся потными и я ослабляю хватку.

Камилла стоит на противоположной стороне моста с копьем ялата, пронзающим ее бок.

Глава 12

В кино самые ужасные моменты жизни человека всегда показывают в замедленной съемке. Могу сказать, что с моими родителями этого не произошло. Возможно, потому что они были мертвы, у меня не осталось надежды, наполняющей меня верой в то, что их можно спасти. Я не успела осознать происходящее, и все случилось так быстро, что воспользовалась своими инстинктами и убила ялатов.

В этом случае замедленная съемка точно сработала.

Как будто сцена снята в высоком разрешении, я вижу влажный блеск от слез, стекающих по лицу Камиллы. И слышу, как капли крови ударяются о дерево под ее ногами, и свое затрудненное дыхание. В этот момент все предстает передо мной с поразительной ясностью.

— Отпустите ее, — жестко приказывает Брэкстон.

— Она умрет через несколько секунд, — говорит ялат. Его шепелявый голос раздражает мои уши и заставляет поморщиться. Не говоря уже о его словах. — Если уж мы не можем получить ее, то и ты не сможешь.

Брэкстон поднимает руки в знак капитуляции, когда Камилла кричит. Ялат смотрит на врача с ликованием, явно довольный тем, что добился от девушки этого крика.

— Опусти руки, — говорит рептилия. — Я знаю, какой силой ты обладаешь.

Камилла испускает мучительный всхлип, и это разбивает мой временный паралич. Несмотря на то, что это противоречит всем моим инстинктам, я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на своей цели.

Месть. Ярость. Защита.

Мое желание защитить Камиллу перевешивает все остальные, поэтому представляю его в виде ярко-голубого шара и наполняю его каждой унцией силы, которая есть в моем теле. Как только открываю глаза, я посылаю воображаемую сферу к ялату. Облокотившись на лестницу, едва успеваю ухватиться за перекладину, как большая часть энергии покидает меня. Подобно могучему ветру, поток моей силы проносится через пространство между мной и ялатом, пока не поражает его. Рептилия яростно дергается, освобождая Камиллу, а затем открывает пасть, обнажая острые, как бритва, зубы.

И вдруг ялат взрывается.

Камилла падает на землю, а я покачиваюсь, с трудом удерживая глаза открытыми. Брэкстон попадает в поле моего зрения, и его сильные руки обхватывают мои запястья, удерживая меня в сознании, а также не давая мне упасть навзничь. Он притягивает меня к себе, держит так крепко, что становится больно, а потом укладывает меня на платформу.

Повернув голову, смотрю, как он бежит к Камилле, бросив свой ранец. Каждый миг приближает меня ко сну, усталость зовет меня, как сирена манит своего любовника. Но я сопротивляюсь. Вместо этого смотрю исключительно на Камиллу, пока Брэкстон ухаживает за ней. Наблюдаю за тем, как поднимается и опускается ее грудь, бессознательно синхронизируя свое дыхание с ее. Каждый ее стон боли заставляет мою грудь сжиматься, но в глубине души знаю, что это хороший знак, что она еще достаточно сильна, чтобы издавать какие-либо звуки, даже если они рождены ее агонией.