Серебро и тайны

— Я передам это тебе, — сказал он. — Попытайся поймать посохом, ладно?

— Да, — я кивнула, приготовилась, двигая руны за себя, чтобы они не помешали заклинанию.

Келлам встал и взмахнул голубой нитью, как лассо. Она вспыхнула в пустоте, сжигая туман. Он отпустил конец с петлей, и он полетел вспышкой во тьме ко мне, почти слишком яркой, чтобы смотреть туда. Я взмахнула посохом. Петля зацепилась за край посоха и затянулась.

— О! — охнула я, чуть не подавилась от удивления. Вспышка силы пробежала по моему посоху, по пальцам, рукам и взорвалась в моей голове — не только в Инопутье, но и в темной камере, где сидело мое физическое тело. Я ощутила, как сила обвила мое сердце, наполнила силой кости, соединяя меня чрез много миль, границы реальностей с мужчиной на другом конце заклинания. — Сработало! — завопила я, сосредоточившись на Инопутье. Я посмотрела на Келлама, на сияющую нить магии на конце моего посоха. — Я ощущаю это. Мы связаны.

Келлам кивнул. Он тоже это ощущал, будучи на другом конце заклинания.

— Я попытаюсь кое-что тебе послать, — сказал он. — Хочу убедиться, что связь работает, перед тем, как посылать заклинание, сковывающее носрайта. Матушка Улла дала мне руну для тебя.

— Что? — я удивилась бы меньше, если бы матушка Улла его поцеловала! Старая ведьма не любила делиться своими рунами. Я четыре года выведывала каждую из рун своего круга у Уллы. — Она дала тебе руну? Тебе?

Он пожал плечами, скривил губы в горькой улыбке.

— Я был убедительным.

— Угу, — не стоило задавать вопросы. — Ладно. Отправь ее мне.

— Готовься.

Я не помнила, как готовилась. Я никогда еще не получала знания таким образом. Но отличалось ли это от обычных способов учиться? Передача знаний от разума к разуму всегда была чудом. Может, этот метод был прямее, чем обычно. В один миг в моем разуме был участок пустоты, о каком я не догадывалась. А потом сияющие нити вспыхнули, и что-то замерцало там. Я ощутила руну, поняла ее форму, даже не видя ее перед собой. Она просто была в бесформенном пространстве в моей голове, готовая быть использованной.

Я чуть пошатнулась, оказалась опасно близко к краю камня. Разум гудел, и в камере сильно дрожало мое тело. Я опустила посох, искала равновесие, пыталась дышать.

— Фэррин? Ты в порядке?

— Да, — я кашлянула, покачала головой, посмотрела на тропу сверху, моргая. — Да, все хорошо. Я получила его.

— Сработало?

Я кивнула. Руна была сильной, сильнее боевой руны биторис, которую я всегда считала самой сильной в своей небольшой коллекции. Такая руна могла помочь против носрайта. Я поняла со смущением, что матушка Улла была колдуньей куда сильнее, чем я думала. Я всегда видела в ней наглую старуху. Она такой и была, но она была с кучей тайн и знаний, которые скрывала за морщинистым лицом.

— Ты можешь попробовать руну? Убедиться, что она работает? — спросил Келлам.

Я коснулась робко знаний в голове, словно котенок, осторожно тянущийся лапой к огню свечи.

— Лучше нет, — сказала я. — Руна сильная. Я не смогу поддерживать ее долго. Лучше выждать, пока она мне не понадобится, и использовать все сразу.

Келлам хотел возразить, но от моего резкого взгляда сдержался.

— Теперь связь установлена, и ты должна смочь получить от меня книгу заклинаний, — сказал он. — Но придется присылать ее тебе по кусочкам, ведь это большая магия. Чтобы смочь применить заклинание, нужно сначала оглушить носрайта. Для того и новая руна.

— Точно, — я покрутила посох, сильнее обвила нитью связи конец. — Ничего не поделать, — я посмотрела на Келлама, нахмурилась, а потом помахала, ощущая себя глупо. Я тут же пожалела, зная, что выглядела для него как ребенок. Тихо ругаясь, я отвернулась, посмотрела на лес сна фейри.

— Погоди.

Я замерла, оглянулась и приподняла брови. Келлам сел на корточки на камне, сжимал ладонью нить связи, другой — край камня. Его глаза ярко сияли, отражали свет заклинания.

— Фэррин, я… знаю, сейчас не лучшее время, но… Я хотел сказать тебе… извиниться за… Я хотел…

Сердце гремело в моем горле, как ком. Я быстро тряхнула головой и строго нахмурилась.

— Ты прав, маг Леокан. Сейчас не лучшее время.

Мне не нужно было сейчас еще и ворошить прошлое, отвлекаться на его жалкие извинения. Это было не важно. Это перестало быть важным годы назад. Я была отчасти убеждена, что это и не будет больше важным, по крайней мере, не сильно.

Я выпрямилась, глубоко вдохнула. Мое физическое тело в камере тоже вдохнуло, пальцы сжали посох. Я ощутила, как нить заклинания дрожала на конце посоха, пронизывала мой дух, и я помолилась, чтобы связь выстояла.

Я переступила границу золотого леса.

— Ах, ты вернулась.

Я вскрикнула и развернулась. Инопутье пропало, лес окружил меня. Высокая мускулистая фигура с длинными темно-зелеными волосами, ниспадающими на голые плечи, вышла из-за дерева и улыбнулась мне.

— С возвращением, смертная дева, — сказал Игендорн. — Я уже думал, что ты сдалась.

15

Келлам

— Что происходит? Ты позеленел по краям, красавчик!

Я нахмурился. Было сложно сохранять транс, необходимый, чтобы почти все сознание было в Инопутье, еще и поддерживать заклинание связи с разумом Фэррин. Делать это, пока узловатый палец тыкал в мое плечо, было почти невозможно.

Я скривился, приоткрыл глаз и посмотрел в сбивающие с толку глаза матушки Уллы.

— Это он. Этот фейри… Игендорн. Он там с ней.

— Да? А ты что ожидал? — Улла скрестила руки и посасывала зуб. — Это его сон.

Я закрыл глаз, скрипнул зубами и сосредоточился на другом измерении. Я ощущал связь, искал Фэррин. Я не видел сон, в котором она стояла, как и не слышал, что она говорила, или что говорили ей. Но я ощущал это в ее голове с ясностью, от которой было не по себе. Я ощутил, как она покраснела от вида лорда фейри. Ощутил ее шок, ее страх… и ее восхищение. Игендорн был очень красивым. Красивым и сильным…

— Не переживай.

Я охнул и открыл глаз от голоса ведьмы округа. Матушка Улла усмехнулась и рассмеялась.

— Нужно лучше скрывать мысли, если не хочешь, чтобы их легко читали с твоего лица, парень. Я знаю ревность, когда вижу ее. Но не переживай! Наша Фэррин не полная дурочка. Она не поведется на фейри, который похитил ее и угрожал ее жизни. Она может быть ленивой и беззаботной, но даже она не так глупа, — старушка склонилась ближе и ущипнула меня за щеку. — Не говори, что я так говорила. Я не хочу, чтобы она задрала нос!

Я отодвинулся от пальцев ведьмы и зажмурился, направил сознание по связи. Я почти видел золотой лес и сильное создание перед Фэррин. Я ощущал, как ее сердце забилось быстрее.

— Спокойно, Фэррин, — прошептал я по нити заклинания. — Спокойно.

16

Фэррин

— Что ты тут делаешь?

Слова сорвались с губ, я не успела их остановить. Они звенели громко в золотом воздухе, звучали ужасно смертными и глупыми. Румянец подступил к моим щекам в реальном теле, и его явно было видно на мне тут.

Лорд фейри улыбнулся. Улыбка потрясала не только красотой, но и тем ужасом, который вызывала. Или не ужасом… может, неправильно было так описывать чувство, пронзившее мою спину. Может, это чувство нельзя было описать словом. Не было неприятно. Но пугало.

— Это мой сон, да? — сказал он низким голосом. — Ты так удивлена?

— Нет, но я… — я притихла. Я хотела спросить, почему он был не в облике ребенка, какой я видела уже два раза. Что-то, наверное, инстинкт ведьмы, говорило, что это плохая идея. Я не знала, почему, но подозревала, что он не знал о том облике. Не стоило говорить, что я видела его в юном уязвимом состоянии. И я могла использовать это знание позже.

И я закрыла рот, покачала головой и начала снова:

— Я поняла, что ты держался далеко от своего демона.

— Я не боюсь демонов.

Это было не совсем ложью. Фейри не врали, не могли врать. Но это не было и правдой. Не было полной правдой.

Я не успела разобраться, фейри сделал три шага, пересек расстояние между нами, встал передо мной, позволяя вблизи увидеть его голую грудь. Сердце колотилось, я пыталась попятиться, но врезалась плечом в дерево.

— Я впечатлен, котенок, — он поднял большую ладонь и осторожно коснулся длинным когтем под моим подбородком, накренил мою голову, чтобы мне пришлось посмотреть в его золотые глаза.

Я сглотнула, но не дала себе моргнуть или вздрогнуть.

— Впечатлен? Чем? Я еще ничего не сделала.

Уголок его рта приподнялся в жуткой улыбке.

— Маги-фейри, каких я сюда брал, не выживали даже в одной встрече с тем монстром. Ты уже дважды сделала это.

Его глаза были глубокими, золотыми. Интригующими. Как сам сон, который заманивал меня в опасные тени, они манили меня забрести глубже. Затеряться. Было бы легко уйти в те глубины и не понять, что я сделала, пока не будет поздно.

И почему он так на меня смотрел? С любопытством. Неужели он видел во мне что-то опасно интригующее, как я в нем? Неужели…

Не глупи!

Я услышала не голос. Это была не мысль, а… дрожь. Она гудела на нити связи, натянутой, как тетива, грозящей порваться.

Не глупи! Он опасен! Он играет с тобой! Не ведись на его уловки, Фэррин!

Келлам, зараза.

Но он был прав. Все знали, что фейри нельзя доверять. Они бросали морок на смертных быстрее, чем те замечали. И я уже была уязвима, не добавляя фейри власть надо мной.

Я зарычала и отдернула голову от пальца с когтем.

— Не командуй мной.

Игендорн медленно убрал руку, согнул пальцы. Другой уголок его рта приподнялся, бровь поползла вверх на гладком лбу.

— Нет, у меня в мыслях нечто крупнее, если ты преуспеешь.

С этими словами он отошел на несколько шагов. Моя сдавленная грудь вдруг расслабилась, легкие смогли вдохнуть. Я прижалась к дереву, а потом выпрямилась и уперлась посохом в землю.

— Так ты будешь помогать, или ты просто решил мешать мне?

— А я мешаю?

— Нет! — выдавила я слишком быстро, чтобы этому можно было верить. Я покрутила посох в руке, пытаясь игнорировать гул от нити связи, и яростно посмотрела на фейри. — Но я вижу, что ты пытаешься сделать. Это не помогает! Если хочешь, чтобы я занялась работой и что-нибудь сделала с твоим гадким демоном, лучше оставь меня одну.

Фейри медленно кивнул, прижал подбородок к груди, прядь волос упала на его лоб и повисла шелковистым завитком между его сияющими глазами.

— Хорошо, котенок, — его голос был низким и гулким, словно урчание кота. — Охоться на свою мышку.

Он поклонился, изящно взмахнул рукой… и исчез.

Я смотрела в пустоту, где был фейри. Но, конечно, он не исчез полностью, да? Этот лес — он, было страшно даже размышлять о таком. Я прошла в его подсознание, и, согласно некоторым теориям магии сна, эта часть разума была правдивее сознания. Тут было меньше барьеров.

Поежившись, я огляделась, пытаясь ощутить фейри. Лес казался пустым, но это ничего не означало. Нить связи снова загудела. Присутствие Келлама шептало в моем разуме, не голос, не картинка, но ощущение, которому не было названия. Он пытался сказать что-то о фейри, и что нужно сосредоточиться…