Леди-детектив

Слова бежали, как воды реки, заставляя меня обескуражено сказать: “Привет” белому и пушистому тундровому зверьку. Ничего себе семейка! Зато теперь многие вещи в характере Ноксы встали на свои места. Для леди мне не хватало в ней умения держать лицо, вышколенности, светских манер, какие были у Хелен и Дианы. Нокса была проще, бесцеремонней, злее, но в то же время её невозможно принять за дочь купца или служанку. Леди – это в крови.

- Замужество? – хмыкнула я, догадываясь, что “ненужную” дочь просто хотели сплавить пораньше и побыстрее.

- Именно. Но оценив положение матери, замуж я хотела в последнюю очередь. И решила сопротивляться. Через год меня знал каждый в нашем доме, а у папочкиных родственников скрипели зубы при одном упоминании о младшей дочери. Таких громких скандалов с участием известных “наследничков” Фолкрит не слышал давно, – она злорадно оскалилась. Чувствую, месть была сладка. Ибо нехрен.

- А потом отец сделал ход конём – решил выдать меня за хонорайнского аристократа. Свадьба должна была состояться в день моего приезда в столицу, то есть, почти сразу. Ваша сторона, подозреваю, сильно удивилась такому требованию, но приняла. К счастью, Хонорайн разорвал помолвку без объяснения причин, не знаю уж, что там с женихом случилось. Мне даже имени его не сказали. По нашим поверьям, невеста, от которой отказались тринадцать раз, считается проклятой. Поэтому я со спокойной душой собрала вещи, написала отцу, что ушла в монастырь – спасать свою грешную душу – и отправилась на родину матери. Хонорайн – это не маленькое княжество, затеряться здесь легче, чем в Фолкрите. Хотя без поддержки Кастеля, моя история закончилась бы не так... благополучно.

Она обняла колени, рассматривая водную гладь. А я усмехнулась про себя. Надо же, из всего ряда домов эта сбежавшая невеста постучалась именно ко мне. Воистину, встретились два одиночества.

Впрочем, меня, как оказалось, уже нашли.

- А твоя семья точно поверит в монастырь? – усомнилась я. Всё же такой поступок был явно не в её характере. Как говорил отец на угрозы мамы сбежать от нас: “Монахи неприхотливы, но не настолько же...”

- Я надеюсь, что они поверили. Так будет лучше и для меня, и для семьи. Пожалуй, сейчас я больше довольна своей жизнью, чем нет. Но это дела минувших дней. Надо идти.

Она плавно, как кошка, поднялась и указала мне на убегающую в местные “джунгли” тропку. Я тоскливо уставилась на эту красоту. Ну не фанат я дикой природы. Пойти что ли, самой кого-нибудь на набережной убить?..

Как раз есть один венценосный сыскарь на примете.

“Раскрой меня”?.. Что ж, ваше величество, вы сами этого хотели!

- Эстель, не спи! – фальшиво-бодро окликнула меня Нокса. Тяжело вздохнув, я поплелась за начальницей.

По-моему, ведьма просто издевалась над нами. Метров через пятьсот непроходимой горной тропки я убедилась в этом совершенно отчётливо. Когда перед нами нарисовалась дорога в вверх – импровизированная лестница из булыжников – пальцы уже зудели от тёмной энергии. Клянусь, если мы найдём эту ведьму – я чем-нибудь её приложу. А пока же тенью скользнула за спину Ноксе, незаметно стряхивая с ладоней сероватый туман. Как начинающая ведьма, я ещё не могла контролировать выброс силы во время эмоций. Но в моём положении учиться приходилось очень быстро.

- Знаешь, Эстель... – а Нокса даже не запыхалась. Скачет себе по камням, как горная коза. У-у, больше оптимистов я не любила только непрошеных энтузиастов! – Тебе не кажется, что это место мало подходит для дома? Как наша ведьма запасается припасами, следит за хозяйством?

- Думаешь, мы ничего не найдем? – пропыхтела я, хватаясь за её руку. Последние ступеньки меня добили. Но самая вишенка на торте в таких прогулочках – осознание того, что придётся идти обратно.

- Как правило, любая дорога куда-нибудь да ведёт, в этом я не сомневаюсь. Но выбрали ли мы нужное направление...

Заканчивать фразу уже не было смысла – за ближайшим поворотом мы увидели хижину. Но... Я придержала Ноксу за плечо, разглядывая дом издали. Грубый частокол из связанных веток и островерхая избушка с заколоченными окнами. Вместо чердачного “глазка” висело потускневшее полотно с изображением гибрида орла и дракона – местный мифический зверь Амит. Именно Амит считался символом Хранителя Хонорайна, его земным посланником. Я машинально дотронулась до наруча под платьем. То, что на широком браслете изображён Амит, я узнала из книг, а вот личность хозяина наруча мне раскрыла одна вездесущая белая сова.

Бедная Виэль! Представляю её чувства, когда на гадании вещь короля досталась неблагородной служанке-стерве. Да и реакция Макса теперь становилась понятной. Но едва ли это могло изменить мой выбор.

Однако вернёмся к дому. Изображение Амита красовалось не только на полотне – деревянный дракон-орёл венчал два столба у импровизированных ворот. Под деревом во дворе виднелся даже небольшой алтарь с почерневшими свечами, лавандой и старой потрёпанной иконой. Оценив хижинку, мы с Ноксой дружно переглянулись.

- Либо эта ведьма в прошлом – ярая грешница, – задумчиво начала я. Нокса тоже не осталась в стороне, мрачно добавив: – Либо наша ведьма – хранитель.

Кстати, интересная версия. Но меня не покидало ощущение, что ведьмой здесь и не пахло. Слишком уж нежилой казалась хижина. Сваленные в кучу ветки, покосившийся частокол, битое стекло, блестевшее ярким пятном на солнце. Нокса уверенно двинулась к низким деревянным воротам, я же медлила. Мне не хотелось идти внутрь. С другой стороны, что опасного может ждать нас в заброшенном доме посреди леса?..

Разум ехидно предложил вариации разных ужастиков. Я мысленно показала ему средний палец и на всякий случай провела

ладонью по воздуху, словно погладила воздушный шар. Слабенькая энергетическая волна накрыла дом и легко схлынула, утыкаясь отдачей мне в руки. Что ж, теперь я знала наверняка – ведьмы ночи в хижине не было. Как впрочем, и следов её присутствия. Я единственная ночная, которая забрела в сию глушь. Но дом от этого мне нравится не стал.

- Эстель? – девушка окликнула меня уже у ворот. – Ты идёшь?

Я нехотя побрела к частоколу. Ладно, надо выдохнуть и успокоиться. Вероятно, у меня паранойя из-за беременности. Так или иначе, я с уверенностью могла сказать – ни ловушек, ни чар, ни магов вокруг не было. В этом плане от меня невозможно скрыться. Как объясняла Адель, любой дар индивидуален и уникален по сути, несмотря на общие черты. Мой дар, столкнувшись с нежеланием власти и общим миролюбием, подстроился под мой характер. Я могла видеть сквозь любые чары и развеивать любую магию – в идеале, конечно. Другое дело, что и проклятия, и печати в моём исполнении были не особо сильны. Но в принципе, зачем они?..

- У этого места странная энергетика, – вдруг произнесла Нокса, когда мы поравнялись, – нежная, мягкая, как будто даже романтичная, но в неё клином врезается нечто тёмное, дурное. Тошнотворное. Занимательная картина вырисовывается.

- Хижина ведьмы с хранительским налётом в романтично-дурной атмосфере и без капли магии. Эта не картина, Нокс, это какая-то низкопробная мазня.

Она усмехнувшись, толкнула калитку. Ворота конкретно завалились на бок, но к нашему общему удивлению, даже устояли. Среди царившего во дворе бардака из веток, камней и тряпок, особняком стояла протоптанная и чистая дорожка к дому.

Нокса сунула нос и в кусты, и понюхала тряпку, и ногтем дотронулась до иконки и воска.

- Лаванду определённо принесли недавно, а вот икона старая. Её установили в камень и довольно долго закрывали от солнца и прятали в нишу от дождя, но уже полгода, максимум год этим никто не занимается, – она выпрямилась, – надо узнать, не умирали ли в Руане отшельники за последнее время.

- А как же ведьма? – с иронией уточнила я. Но Нокса оставалась предельно серьёзной. Ничего не ответив, она отправилась к дому. У порога мы вновь остановились: девушка прощупывала косяк, а я...

Я неожиданно принюхалась и закашлялась. За дверью пахло сладким, цветочным ароматом, но одновременно к этому примешивалось... что неуловимое, противное. Можно сказать, запах полностью соответствовал той характеристики, которую дала Нокса. Наблюдая за мной, девушка тоже принюхалась – и я прямо воочию могла видеть, как вытягивается мордашка нашей леди Невозмутимость.

- “Звёздная ночь”?! Как такое возможно? – она решительно толкнула дверь.

Внутри стояла невыносимая вонь. Сладость и гниль смешались в невообразимую какофонию. Я натянула рукав и приложила к носу – от запаха стало подташнивать. Забитые досками проёмы должны пропускать воздух, откуда же такой смрад?..

- Нужно найти источник запаха, – Нокса размышляла в похожем ключе. Прикрыв нос рукой, она внимательно огляделась.

Странно, но в хижине было относительно чисто – сваленные горкой матрасы под бежевым пледом, грубо сделанный столик со свечами и пустой бутылкой. Я прищурилась – полусладкое красное “Ле Руби”. Память смутно напомнила, что мне уже встречалось это вино – в первый день приезда в Руан. Я даже хотела его купить, но услышав цену, передумала. Увидеть элитное вино в полуразваленной хижине... Кажется, я что-то не знаю о ведьмах.

- Эстель, – сдавленно прохрипела Нокса, – смотри.

Я развернулась по её указке и... мать моя женщина! На лежанке из больших подушек мирно разлагался очередной труп. Смазливенький такой. Был. При жизни. Уловив подозрительное копошение в его животе, я сглотнула и осознала, что подойти ближе просто физически не смогу. На глаз и запах трупу было дней пять – десять. Нокса оглядывала нашу находку с не меньшим шоком на лице, словно не верила своим глазам.

- Это же Эштон, пропавший лакей Ассанжа! – выпалила она. – Как он здесь оказался? И почему в мундире?.. Откуда взялась “Звёздная ночь”?!

В следующий миг, через открытую дверь, в хижину влетело нечто шипящее. Я с нарастающим изумлением узнала обычную киношную бомбу – плотное звонкое ядро с горящим фитилём. Попрыгав по доскам, ядро замерло в двух шагах от девушки.

- Нокса, барьер! – первое, последнее и единственное, что я успела крикнуть.

У стен города царило традиционное оживление. Широкие обозы, одинокие телеги селян и статные скакуны лордов следовали друг за другом, распахивая перед стражей документы и кошельки. Плата за въезд была мизерной – пять петти с путника, десять с телеги, но находились и те, кто проскакивал, не уплатив. Нарушителя обычно не ловили, однако пометку в журнале делали. Кастель усмехнулся – бегунов особенно любили молодые стражники. Отыскать приезжих в Руане – легче лёгкого, а там и штраф можно стребовать, для своего кармана. Начальство обычно закрывало глаза, лишь бы пошлина в казну города шла. А зарплаты у молодняка были не самые высокие.

С другой стороны ворот было тихо. Из города не выпускали – только обозы при тщательной проверке. Приказ повесили почти сразу, ещё до официальной запрета – но с смертью Аллера нельзя было медлить. Герцог обещал приехать со дня на день, начальство суетилось в ожидании высокого гостя, а Кастель злился. Что делать его отделу – убийцу искать или хлопотать перед герцогом?! Главный руанский обвинитель, под патронажем которого были сыскари, требовал и отчётики подготовить, и стол накрыть, и убийцу в клювике доставить.