Женихи счастью не помеха

Глава 10

— Милена, вернись…

Голос манил и звал, а я не торопилась. Нежилась на мягких облаках, играла с цветными струйками солнечного света и наслаждалась свободой. Хорошо то как: захотела, полетела к водопаду, чтобы посмотреть на брызги. Захотела — уцепилась за самое высокое дерево, подвластное ветрам. А захотела, и вовсе нырнула в бурные воды горной реки и прокатилась вместе с потоком по перекатам. И никаких магов, запретов и братств, до которых мне и раньше не было никакого дела, а теперь и вовсе эти проблемы казались такими же невесомыми, как облака.

— Милена, душа моя, — бархатистый мужской голос назойливо проникал в мозг. — Прошу тебя, вернись, — он помолчал и недовольно добавил: — Твое сиятельство, у меня не выходит, может, ты попробуешь?

— Лаборантка! Сколько можно ждать! — рявкнул, судя по всему тот, кого назвали «Его сиятельством». У, какой грубый, невоспитанный тип. Интересно, а он может быть нежным? Ласковым? Дарить наслаждение?

— Поцелуй меня, хулиган, — томно попросила я.

— Что?!

— Ренар, сделай, что просит, теряем время. Пожалуйста…

Губ коснулось горячее дыхание, сам поцелуй получился нежным, невесомым. Но мне мало! Я не поняла!

— Крепче, — прошептал мой голос.

Грубияна уговаривать не пришлось, поцелуй стал резким, напористым, чужой язык вовсю начал распоряжаться у меня во рту, и мне это понравилось! Очень захотелось посмотреть на обладателя столь горячих губ, распахнула глаза и с силой отпихнула от себя владельца тёмных волос и серо-коричневых глаз.

— Ваше сиятельство, что вы делаете!

— Забирай своё сокровище, — буркнул граф Кейрос и сам поспешил отойти на безопасное расстояние.

— Милена, наконец-то, — Леон осторожно помог мне сесть.

— Что произошло? — я озадаченно осмотрелась. Судя по лепнине и знакомому столу, я находилась в Благом дворце, а конкретно — в кабинете придворного мага. Хозяин устроился в кресле и взялся за карандаш, недовольно хмурясь.

— Лаборантка, думай, куда ты опять умудрилась вляпаться по своей глупости?

— Никуда я не вляпывалась, — буркнула я. — Сидела, вас ждала.

— И всё? Ничего не трогала, ни к чему не прикасалась?

— Милена, вспоминай, это важно.

— Да ничего я не трогала! — почти крикнула я. Достали, оба. — Воды только выпила.

— Из этого графина? — поинтересовался Леон, ткнув рукой в единственный возможный вариант.

Молча кивнула.

— Не трогай! Пришлю сыскарей, пусть разбираются. Ну, лаборантка… — процедил граф Кейрос.

— Да что произошло то? — насупилась я окончательно.

— Яд. Когда мы тебя нашли… он нашёл, — исправился Леон, присел рядом и взял за руку, — ты почти не дышала. Его сиятельство поддерживал тебя, сколько мог, потом подключился я.

— И долго я так… лежала?

— Когда ночью вернулся, уже. Получается, что почти сутки, — ответил придворный маг, не поднимаясь с кресла. Я только сейчас заметила, что выглядел он откровенно плохо с посеревшим от усталости лицом, тёмными кругами под глазами и растрёпанной причёской.

— Спасибо, что вытащили, — тихо сказала я и покраснела. Воспоминания о поцелуе накрыли лавиной, перекрыли кислород, очень захотелось побыстрее отсюда сбежать. Я с чужой помощью поднялась и начала одеваться.

— Лучше остаться, — предупредил его сиятельство. — Ты слишком слаба.

— Мне лучше попасть в привычную обстановку в Академию. И не спорьте, я дипломированный целитель, — твёрдо сказала я, заметив возмущённый взгляд серых глаз.

— Иди, целитель, — усмехнулся граф и откинулся в кресле, прикрыв глаза. — Дипломированный… отпуск догуливай, и за пределы Академии ни шагу! Кавалера твоего забираю. Леон, проводи, потом сюда.

— Слушаюсь, — церемониально поклонился гвардеец и подхватил меня под руку. — Пойдём, пока окончательно не стемнело.

Экипаж ждал нас у дверей. Меня как королеву в него усадили, накрыли ноги мягким пледом, под голову подложили подушку.

— В Академию, — приказал гвардеец кучеру и наклонился ко мне. — Будь осторожна, душа моя.

— На графа покушались? Но кто? Зачем? — ужас происшедшего наконец-то дошёл до моего мозга.

— Разберёмся. Боюсь тебя отпускать, с твоей то везучестью.

— Иди, тебя ждут, — я поцеловала гвардейца и вытолкнула из кареты, которая мягко тронулась и покатилась к воротам, самое время подумать о происшедшем.

Лёгкий привкус горевчатки мне не показался, он был в воде и что-то такое свежее, приятное со слегка терпким вкусом. Горевчатка и … кислица! Точно! Убойное снотворное. Но оно не способно убить человека, только ввергнуть в крепкий сон. А на магов и вовсе не подействует, благодаря разнице в жизненных потоках. Думай Милена, думай. Зачем кувшин стоял в кабинете, чего хотели добиться? Что-то ещё, какой-то эффект, давно читала, мельком. Мысль постоянно ускользала, я вздохнула и отложила её на время.

Экипаж подкатил к воротам Академии, дверца распахнулась. Я выскочила и тут же угодила ногами в глубокий сугроб. Пока выкарабкивалась и отряхивалась, ворота гостеприимно открылись, я поспешила внутрь. До Цветочной комнаты добежала, скинула мокрые сапоги, натянула тёплые носки и только после этого смогла осмотреться. Вроде всё так же, но покрывало оказалось застелено немного не так, я всегда оставляю уголок. Книги лежали не в том порядке, а бутылочки с зельями явно были перебраны чьими-то неаккуратными руками, если судить по незакрытым крышечкам. Что произошло? Доступ в комнату имели несколько человек, и вряд ли по моим вещам лазил ректор или декан.

— Тина! Зачем заходила ко мне в комнату? — я влетела в соседнюю комнату и застала нимфу, выходившую из душа. Короткий халатик сидел на ней безупречно, небрежно намотанное на голову полотенце придавало шарма.

— Милена, где была? — возмущённо накинулась она в ответ. — Что ты за подруга? Когда нужна, тебя нет.

Нимфа неожиданно горько всхлипнула, а затем и вовсе упала на кровать, уткнула лицо в подушку и зарыдала.

— Тина, Тиночка, — я присела рядом и начала гладить её по плечам. — Что произошло?

— Сартан, его… арестовали!

— Давай, сейчас принесу успокоительное зелье, и мы поговорим, хорошо?

— Не поможет… — ещё более горько всхлипнула Тина. — Я пыталась… усилила, не помогло. Что он такого сделал, что его как преступника, посадили в карцер и антимагические браслеты надели? Это всё ты виновата, по приказу твоего графа его арестовали!

— И ничего он не мой, — огрызнулась я, чувствуя некую вину. Не расскажи я придворному магу про странный разговор, Сартан и дальше встречался бы с Тиной. А с другой стороны, если он не виновен, его отпустят.

— Ненавижу! — выкрикнула Тина и с силой меня толкнула, я упала на пол и уставилась на кровоподтёки на безупречном теле нимфы. Раньше я их не видела, а теперь распахнувшийся халатик приоткрыл тайну.

— Откуда это? — возмущённо спросила я и указала пальцем на самый большой синяк, расплывшийся на животе.

— Не твоё дело! Уйди, — в очередной раз всхлипнула Тина и запахнула полы халата.

Послушно встала и пошла в свою комнату. Задумчиво перебрала зелья, взяла болеутоляющее, успокоительное, хотела захватить дающее жизненную силу, вовремя вспомнила, что магам его нельзя. Дело в том, что некоторые травы действовали на обладателей дара иначе. Вместо того чтобы снять боль, могли, например, лишить на время слуха.

Дело в магических потоках, которые при воздействии эфирных масел некоторых трав преломлялись и устремлялись не туда. Особенно интересен был в этом плане именно Плющ мохнатый, мелкое растение с приятным терпким ароматом. Достаточно редкое и дорогое благодаря тому, что добывали на болотах опасной Призападной низменности. В голове что-то щёлкнуло, и меня осенило.

Терпкий запах в графине с водой у придворного мага, сочетание кислицы и горевчатки. Безобидный раствор при добавлении экстракта Плюща мохнатого стал опасным, я чуть не уснула навечно, а на одарённых он стал действовать как стимулятор, повышая агрессивность. Бедный граф, это сколько же его поили этой дрянью. И сколько же он тратил сил на борьбу с самим собой.

Жалость, сочувствие, желание приласкать… все эти чувства всколыхнулись и тут же увяли обратно, стоило мне только вспомнить нервный срыв Леона. Значит, и в казармах добавляли, умно. Толпа агрессивно настроенных боевых магов в отдельно взятом помещение, не поубивали бы друг друга, так покалечить вполне могли.

Мысль закрутилась дальше. Насколько я помнила, экстракт редкой травы терял свойства через несколько минут после извлечения, если его не стабилизировать. Над этой проблемой бились давно и безуспешно. Но, магистерская работы Тины связана именно с Плющом мохнатым! Неужели ей удалось? И она заодно с братством? Как бы выяснить, не затронув чувствительной натуры нимфы? Да и про синяки интересно.

— Выпей, — я накапала в стакан нужную дозу зелий и протянула нимфе.

Она сильно не сопротивлялась, залпом осушила стакан и вернула пустой. На меня старательно не смотрела, сидела на кровати, поджав ноги и уткнувшись лицом в колени. Я не торопила, терпеливо ждала.

— Однажды Сартан стал злым, начал кричать на меня, а я… я растерялась, ты ведь понимаешь, Милена?

Конечно, я её понимала, нимфы живут эмоциями: от положительных расцветают, от негативных становятся замкнутыми. Ими слишком легко управлять, поэтому стараются, чтобы рядом с каждой находился любящий уравновешенный человек.

— Чтобы его развеселить, рассказала о своей работе, что мне удалось, первой в Межгорье, стабилизировать экстракт из Плюща мохнатого. И о том, каких успехов можно достичь, если грамотно применять полученный усилитель. Сартан воодушевился и попросил немного для экспериментов. Я не смогла отказать, он был таким милым и нежным, наши встречи казались сотканными из тепла и нежности.

Тина опять замолчала и надолго ушла в переживания.

— Но чем больше я ему приносила экстракта, тем он становился злее. Однажды… ты видела последствия. И я опять всё ему простила, старалась угодить, я ведь так его любила! За что его арестовали?

— Для проверки, — обтекаемо ответила я.

— Ненавижу! Ненавижу его! — она вновь замкнулась в себе.

— Скажи, а Сартан не просил тебя принести нечто иное, чем экстракт?

— Например? — нимфа подняла на меня удивлённый взгляд.

— Артефакт из кабинета ректора… — я внимательно следила за реакцией.

Она вскипела моментально.

— Я учёный, а не воровка!

— Тина, ты неправильно меня поняла, — пришлось опять отступать к двери от разъярённой фурии с крыльями, успела выскочить в последний момент. Очень надеялась, она успокоится, а то иметь в соседках злую нимфу — опасное занятие.

Ситуация стала гораздо запутаннее. Рассказать бы то, что узнала Его сиятельству, чтобы услышать похвалу и увидеть, как вспыхнут от удивления его глаза. Но, если подумать, рассказывать нечего, от самого Сартана он узнает гораздо больше, я же продолжу поиски завтра. Глаза начали ожидаемо слипаться, усталость накатилась огромной волной. Вроде и встала то недавно, и до этого сутки спала, если верить придворному магу, но организм настойчиво потребовал нормального отдыха.