Из Яви в Навь за любовью

* * *

Собрав остатки ошейника в пакет, я сложил с собой ещё и забытые Катариной варежки — серые, невзрачные, продранные на больших пальцах. На трюмо в коридоре в противовес лежали изящные перчатки Ольги — чёрные, замшевые, с кожаными вставками, украшенные жемчугом, с оторочкой из норки. Чёрт, я серьёзно сравниваю девушек между собой⁈

Ольга уже оделась и собирала свои раскиданные по квартире вещи.

— Поехали, — она сунула перчатки в сумочку и застегнула молнию на сапогах.

Я запер двери и вдруг, движимый интуицией, попросил:

— Оль, я ещё не восстановился, оставь следилку. Хочу знать, если Катарина явится.

Подруга заржала, всем своим видом показывая, что «ну я же говорила», но сделала, как я просил.

Мы уже подъезжали к офису, как Ольга вдруг выругалась, глядя в телефон.

— Что случилось?

— Лика, коза драная! Она сорвёт нам всю операцию!

— Что она сделала?

— Сам полюбуйся!

— Подожди, припаркуюсь.

Мы остановились, и я взял Ольгин телефон. В закрытой частной группе, где готовился аукцион зачарованных вещиц, Ольга с левого аккаунта уже подтвердила продажу нашего медальона. Нам надо было, чтоб Логинов выиграл аукцион, и чтоб всё это происходило максимально естественно, чтоб сумма за медальон была для него подъёмной, но на грани.

И вот туда-то Лика и наприглашала людей, которых мы точно не хотели видеть — потому что некоторые из них без проблем перехватят медальон у Логинова под носом.

— Если мы теперь уберём медальон, он точно что-то заподозрит… И другой лот уже не выставить! Дьявол!

В этот момент зазвонил мой телефон. Лика собственной персоной!

— Ян, дорогой, я решила помочь, твоя бездарная Ольга явно старается, чтоб вы ничего не заработали… — я включил громкую связь.

— Лика, — почти прорычал я, с трудом сдерживаясь. — У нас была продуманная операция, которую ты практически сорвала! Зачем ты вмешалась⁈ Ты же никогда не занималась аукционами⁈

— Я хотела как Ольга!.. — в голосе девушки появились плаксивые нотки. — Почему я сижу дома и пишу дурацкие тексты, я хочу тоже быть тебе полезной! Я ничуть не хуже её!

— Лика… — я немного смягчил тон. Я не стал меньше злиться, но, если она наплетёт братьям, что я её обидел, наш план точно рухнет. — Ты очень полезна! Только благодаря твоим текстам мы так хорошо продаём наши артефакты. Но это должен был быть специальный аукцион для конкретных людей, понимаешь? А ты пригласила… Только не удаляй никого уже!!! — выпалил я, вдруг представив, что Лика может сделать, если я её не тормозну. — Лика, милая, давай сходим в ресторан сегодня и там всё обсудим, хорошо? Я тебя умоляю, только больше пока ничего не делай. Ты должна узнать всё, прежде чем действовать, понимаешь?

— Да! Я! В ресторан… С тобой! Да!

«Курица», — одними губами произнесла беззвучно ржущая Ольга.

— Я пришлю за тобой такси, — сказал я, и сбросил звонок.

— Что ты задумал? — с любопытством спросила Ольга.

— Что-что… придётся договариваться. Оставлять сейчас Лику на произвол судьбы — закладывать самим себе бомбу.

— А ресторан с Ликой — это без пяти минут ЗАГС.

— В крайнем случае скажу, что твой сын — на самом деле мой. И Камиллы тоже.

— … и Арининых трое — тоже, да? — снова заржала Ольга.

— Ну. Можно ж сказать, что это я вас всех троих содержу? Не коллектив, а гарем.

— Да ты охренел⁈ Мы вообще-то работаем! Я жизнью ради этих денег рискую, да и девочки временами — тоже.

— Извини, да, неудачная шутка, — я вспомнил лицо Камиллы, в которую я выстрелил.

— Ладно, — моментально оттаяла Ольга. — С девочками только так не шути.

— Оль, ну я не совсем дурак.

— Возможно. Идём, тебе через пять минут проход открывать.

В офисе я выпил пару тоников, закупленных у травниц, хотя сам по себе переход у меня особо сил не отнимает, такая вот уникальная я снежинка, как говорит Ольга.

— Ого, Ян, что это? — Камилла коснулась седой пряди в моих волосах. Арина подошла поближе.

— Попал под чары, — отмахнулся я — рассказывать не хотелось, я и так Ольге практически исповедался.

К счастью, девочки не стали меня мучить, но Арина заставила меня развешивать гирлянды — якобы «для духа и сути Нового года». Не знаю ничего про дух и суть, но гирлянды люблю, приятно, когда огонёчки медленно так меняют цвета, и ёлочкой пахнет… Запахло на самом деле — оказывается, пока Арина припахала меня, Камилла заставила Кира сбегать за ёлкой. Её тоже пришлось украсить, хотя заканчивали уже без меня, на моём телефоне прозвенела напоминалка, что пора открывать проход в Навь — десять утра.

Первой в Явь пришла ведьма, хотя хотелось сказать «волшебница» — статная красивая дама, вся в белом, седая, полная внутреннего достоинства. Даме могло быть с одинаковым успехом и пятьдесят, и двести пятьдесят. Я подал ей руку при переходе, она величаво наклонила голову и протянула мне кошель. Я принял, не открывая — это было бы просто унизительно для неё.

Зря, конечно. Ольга ржала, пока, кажется, не описалась — так быстро унеслась она в туалет. Ну да, в кошеле сидела лягушка. Целовать её пришлось Киру, я отказался наотрез. Правда, это не помогло — ни Киру, ни лягушке. В итоге лягушку отобрала Арина и посадила её в банку, пообещав в перерыве сбегать за террариумом.

Вторым пытался просочиться с контрабандой молодой волколак. Может и вышло бы, но я был зол после лягушки, поэтому и более внимателен.

— Это что? — сурово спросил я, вытаскивая за хвост ящерку. — Ты рехнулся⁈ Реликтовую саламандру в Явь⁈

— Заказ у меня… — замялся волколак. — Ну очень надо…

— Саламандра — волшебное существо, не поддающееся управлению, ввоз категорически запрещён, — подошёл Кир. — Охотник Арибов, желаете подписать протокол?

Волколак пискнул и исчез по ту сторону прохода.

— Вы так нас без денег оставите, — недовольно фыркнула Ольга. — Один не проверяет, чем платят, второй взятки не берёт.

— А ты потом будешь бегать за огненной напуганной морозами ящерицей, пытающейся подпалить всё вокруг, чтоб стало тепло? Забыла уже ту, что от нас по автобусам ныкалась⁈ Сколько лазурных автобусов за год сгорело⁈

— Не забыла, — фыркнула Ольга, — просто надо быть умнее и требовать сразу ящериц проносить только в огнеупорных коробах.

Пока Ольга спорила с Киром, я подкатил к Камилле со своими проблемами.

— Можешь посмотреть? — я положил перед ней пакет с кусками ошейника.

— Насколько там плохо? — Камилла не торопилась касаться.

— Не знаю, — честно сказал я. — Может быть и плохо. Но все должны быть живы.

— Ладно, — Камилла вздохнула, прикоснулась к куску ошейника и выпала из реальности. Зрачки её заметались туда-сюда, будто она осматривалась. Внезапно она вскрикнула и разжала пальцы. На висках выступили капли пота. Подскочивший Кир усадил её в кресло.

— Что ты видела?

Камиллу слегка потряхивало.

— Кто был в этом ошейнике⁈ — спросила она.

— Девушка. Та самая воровка.

— Это… — Камилла ещё сильнее побледнела. — Это же не ты устроил ей⁈

— Во-первых, я не знаю, о чём ты, во-вторых — я её спас. Зачем бы я давал тебе посмотреть тогда⁈ И да, поседел я именно тогда.

— Да… Правда… — Камилла кивнула каким-то своим мыслям.

— Ну? Камилла!

— Видишь же, ей плохо! — Кир подал ясновидящей стакан воды.

— Да нет, я в порядке уже, — Камилла благодарно коснулась его руки. — Девушку держали в сарае, связанной. Угрожали, требовали, чтобы она исполнила свою часть сделки. Я услышала чётко: «Ян ждёт не дождётся», — Камилла посмотрела мне в глаза. — Когда она крикнула в ответ, что никогда, её попытались изнасиловать. Сначала били, потом она у одного из них нож вытащила, воткнула хозяину в глаз, пока тот выл, а второй суетился, она сбежала, тут я кусками увидела, не поняла, как она верёвку порвала. Перегрызла будто?.. Бежала она туда, куда тянуло — как по нитке. А потом упала и больше я ничего не увидела.

— Я об этом ничего не знаю. Ошейник я с неё снял, потом она ушла. Но она точно солгала мне, что ничего не помнит. Не помнила бы — и ты бы не увидела так ярко всё. Камил, у меня ещё есть варежки её. Глянешь?

— Да, — она взялась за варежку. Всё повторилось — заметавшиеся зрачки, бисеринки пота. Только без криков на сей раз. — Бедная малышка, — Камилла открыла глаза и вернула мне варежку. — Варежки — подарок мамы, сбереги их, она за ними точно вернётся. Мама её погибла, и с тех пор она совсем одна. Образов много, не все я считала, многое стёрлось, но понятно, что жизнь у неё очень несладкая была. Не вздумай её обидеть!

— Вот только мамочки Камиллы мне не хватало, — уже я закатил глаза. — Спасибо.

Оставив проход открытым под присмотром Ольги и Кира, я выскочил в обед в ателье и попросил восстановить варежки максимально похоже на оригинал. К вечеру мне обещали всё сделать.

Вернувшись, я застал Ольгу, торопливо что-то пишущую в блокноте.

— Я придумала, как нейтрализовать этих Ликиных гостей!

— И как?

— Эта тётка с лягушкой навела меня на гениальную совершенно мысль. Мы все поверили, что в кошеле — деньги, потому что она не дала нам и шанса не поверить. Мы провернём тоже самое.

— Протянем им кошель с лягушкой вместо медальона?

— Нет, заморочим им голову, — снисходительно улыбнулась Ольга. — Для этого мне нужны будут Арина и Камилла.

Ох уж эти женские ужасающие планы… Может свидание с Ликой — это не так уж и страшно?