Там где ты

Глава 10

Наш подопечный оказался удивительно живучим. Он не только продержался, но его многочисленные повреждения, при должном уходе, хорошо заживали. Те исследования, которые мы с профессором успели провести за эти дни, показали, что состав некоторых лекарственных средств достаточно лишь немного подкорректировать, чтобы они были достаточно эффективными. Сам фагианец пока что не шёл на контакт. Его держали в медцентре у доктора Кларка. После первичной обработки ран было решено провести хорошую такую санобработку, потому что дышать было нечем. Нельзя было оставлять пациента в таком состоянии. Сначала он пытался сопротивляться нашим действиям, но потом, кажется понял, чего мы добиваемся и успокоился.

Полковник Ларсен рассказал мне, что фагианца зовут Эдвинар Дир Гораниан. Он военный пилот в чине, который соответствует примерно нашему полковнику, попал в плен в тот день, когда я рожала Алекса. Мне стало жутко. Это получается, что его подвергали пыткам и издевательствам целых полтора года! Пока мы тут жили, работали, чему-то радовались совсем рядом истязали разумное существо? Действительность оказалась весьма жестокой. Я даже не задумывалась раньше, что живу в эдаких рафинированных, тепличных условиях, как в сахарной вате.

Прошло ещё немного времени, и я решила попробовать наладить контакт с представителем другой расы, правда предварительно заручившись на то разрешением полковника Ларсена. Выбрав послеобеденное время, я пришла в медцентр вместе Алексом. Зайдя к Дусе, попросила её приглядеть за малым, а сама отправилась к фагианцу. Он лежал на кровати, повернувшись спиной ко входу. Я медленно вошла, подключила лингвосет и настроила его на синхроперевод.

- Приветствую вас, Эдвинар Дир Гораниан.

Его спина вздрогнула и он, резко повернувшись, сел. Сейчас я смогла подробно, без спешки рассмотреть его. Первое, что бросалось это абсолютно человеческие светло-карие глаза, живые и умные. Потом, мозг начал определять другие характерные черты. Я бы отметила абсолютное отсутствие на его теле какой-либо растительности. Вместо волос, с его головы на грудь спускался большой кожный капюшон, как у змеи, чучело которой мы с Лоллой видели в музее. Кожа была сине-зелёного оттенка с небольшими пятнами более насыщенного цвета (как у морских черепах). Черты лица были антропоморфными, но было в них что-то от рыб: полное отсутствие носа и опущенные вниз уголки губных складок. Верхние конечности имели вполне человеческий вид, только наличие кожных перепонок напоминало, почему к фагианцам приклеилось прозвище «ластоногие». Думаю, что и нижние конечности будут выглядеть примерно так же. Его большие, умные глаза внимательно меня рассматривали. Я решила продолжить наше знакомство.

- Мне очень жаль, что всё так произошло. К сожалению, не в моих силах исправить это. Я могу только пообещать, что с нашей стороны не будет повторения таких ужасных действий. Вы, наверное, уже поняли, что находитесь в медицинском заведении? Я Вероника Райс, ксенобиолог и ассистентка профессора Киморо. Мы проводим исследования в области расширения генетического кода.

Переводчик работал отлично, но фагианец продолжал молчать. Я не понимала, чего он ждёт.

- Эдвинар Дир Гораниан, вы понимаете, что нам придётся сотрудничать?

- Как? - это было первое его слово.

- Для вас это не будет представлять какого-либо вреда. Всего лишь несколько тестов, немного биоматериала для исследований. Благодаря некоторым простейшим исследованиям вашей крови, нам удалось подобрать для вас лечебные препараты и скорректировать их состав.

Фагианец погрузился в глубокие размышления. Я же стояла и не знала, что предпринять дальше. В этот самый момент в палату влетел мой отпрыск и с громким радостным воплем «маму-я» бросился ко мне. Следом влетела Дуся. Алекс забрался ко мне на руки и уже оттуда победно посмотрел на свою временную няньку.

- Ты моё солнышко! - счастливо прижала я его к себе.

- А ти «по зёпам даст, по зёпам» - сказал он, обернувшись к отдувающейся Дусе, и крепко обнял меня за шею.

- Вера, прости, не уследила. На секундочку отвернулась, а этот шустрик уже удрал искать свою маму, - начала каяться Дуся. Я говорила, что ты занята

- Ничего страшного. Всё равно разговор не клеился. Даже не представляю, сможем ли мы общаться, как цивилизованные люди, если у каждого за спиной остались свои потери, своя боль ...

В этот момент я совершенно забыла, что лингвосет продолжает работать в режиме синхроперевода и наш подопечный всё прекрасно слышит и понимает.

- После всего, что я пережил в плену на этой базе, мне тяжело поверить твоим словам. Однако, я вижу твою суть - правду говоришь. Я попробую довериться и начать сотрудничество.

- Спасибо за доверие, Эдвинар Дир Гораниан - немного растерялась я.

- Чувствую, что тяжело произносить моё имя. Эдаром можешь звать меня.

- Тогда, прошу звать меня Вера, - решила я сократить дистанцию и сделала ещё один шаг навстречу.

Этот разговор положил начало дружбе и доверию. Постепенно, не сразу, Эдар научился нам доверять. Он по-прежнему оставался пленником, но его положение на военном уровне и научном нельзя было сравнивать. Сначала, все обитатели научного сектора были в шоке: живой фагианец. На него обрушился водопад ненависти, особенно от тех, кто потерял своих близких. Для того, чтобы как-то разрядить обстановку, полковник Ларсен распорядился выделить фагианцу небольшое жилое помещение, стоящее в отдалении от основного посёлка. По утрам он приходил к нам в лабораторию, где мы тестировали его показатели жизнедеятельности, изучали физиологию и биохимию. Оказалось, что далеко не все продукты он может употреблять в пищу. После разговора с Ларсеном, рацион питания Эдара был скорректирован. Спустя где-то полгода, люди поостыли и перестали так остро реагировать на присутствие представителя враждебной цивилизации в нашем секторе. Сам же Эдар с огромным интересом присматривался к жизни людей. Больше всего его привлекали дети. Он мог часами издалека наблюдать за их играми и общением. Мне даже казалось, что я понимаю, о чём он думает, глядя на них. Вот они, маленькие люди. Такие смешные, забавные, любопытные. В отличие от взрослых, они могли подбежать к одиноко сидящему инопланетянину и начать задавать ему вопросы со всей своей детской непосредственностью. Наверняка и маленькие фагианцы мало чем отличаются от наших малышей. Куда же девается эта детская непосредственность и откуда потом берётся злоба, зависть, коварство, кровожадность? Я и сама об этом часто размышляла. Даже не знаю почему. Наверное, взрослею. Ведь у меня теперь есть сын, который не по возрасту быстро развивается и уже начинает задавать такие неудобные для взрослых вопросы, которые часто ставят в тупик. Иногда не знаешь, как ответить такой крохе. Мы с Алексом часто навещали Эдара. Малышу он был очень интересен, а фагианцу общение с чистой детской энергетикой доставляло удовольствие. Постепенно, мы начали учить язык друг друга. Фагианский язык очень необычный. В нём много «булькающих» и «щёлкающих» звуков. Через несколько месяцев мы могли уже говорить небольшими предложениями и вполне сносно понимали друг друга без переводчика.

За последнее время произошло довольно много событий. Лолла и Джон, наконец-то, сыграли свадьбу. Получился настоящий праздник: гулял весь наш сектор! Мы с профессором Киморо значительно продвинулись в наших исследованиях, благодаря сотрудничеству с Эдаром. Он оказался неплохим мужиком. Иногда, они с полковником встречались и подолгу о чём-то разговаривали. Наверное, им было что обсудить. Я же почувствовала, что изменилась. Уже не было той рассеянной двадцатипятилетней девушки в очках. Нет, очки по-прежнему были со мной, но вот я повзрослела. Появление в моей жизни Алекса, за которого я теперь несла ответственность, изменило меня, сделало смелее, серьёзней, общительней. Исчезла былая инфантильность. Время незаметно бежало вперёд. Так как постоянного присутствия Эдара в лаборатории не требовалось, то очень скоро встал вопрос: «Что с ним делать?» О том, чтобы отдать его военным не могло быть и речи! Хорошенько подумав, профессор Киморо высказал замечательную идею: «А пусть он учит детей фагианскому языку, или рассказывает им о фагианской цивилизации.» С этим я пошла к полковнику Ларсену. Внимательно выслушав меня, он поддержал наше предложение. Эдар совершенно не ожидал от нас такого. Чтобы люди подпустили его к своим детям?! Поэтому он не сразу нам ответил. Должна сказать, что из него получился замечательный педагог. Дети сами тянулись к нему. От желающих изучать его дисциплины не было отбоя. Многие родители уже давно смирились с его присутствием, видя доброжелательное отношение к детям. Время продолжило свой бег. Было ещё кое-что, что не давало мне покоя всё это время: регистрация Алекса и стерилизация, которую я должна была сделать. Моему мальчику исполнилось уже четыре года, но никто, ни разу не вспомнил об этих двух обязательных для любого индивидуума обязанностях. Я могла думать об этом только шёпотом и под одеялом, боясь, что мои мысли кто-то услышит. Пока удача была на нашей стороне. Но долго ли это будет продолжаться? Как же нам нужна новая колония! Все эти мысли ещё сильнее подстёгивали меня, заставляя в лаборатории выкладываться по полной. К четырём годам Алекс был уже настоящим маленьким мужчиной, защитником и помощником. По уровню физического и умственного развития он мог дать фору и пятилетним. С Эдаром он довольно прилично общался на фагианском. Полковник Ларсен иногда показывал ему приёмы какой-то борьбы. Я в этом ничего не понимаю, но выглядело это как весёлые кувыркания. Был только один вопрос, на который я не знала, что ответить: «Где мой папа?» По началу, удавалось отвлечь его внимание, перевести разговор на другую тему, но потом, когда он подрос, это уже не помогало. Пришлось рассказать, что его папа пилот, герой и он погиб, спасая пассажирский корабль. Знаю, что дура. Сама себя ругаю. Но как я могу объяснить четырёхлетнему ребёнку историю его появления на свет?! Как сказать, что понятия не имею, где его отец, жив ли и что он даже не знает, что у него есть такой замечательный сын.

Прошло ещё полгода напряжённой работы и вот, наконец мы с профессором смогли смоделировать универсальный генный блок (как отдельное звено в цепи). Изменяя его наполнение, можно расширять генный код и подстраивать его под определённые задачи. Таким образом, мы вплотную приблизились к возможности переписать генный код человека и адаптировать его к условиям жизни на конкретной планете. Столько лет упорной работы! Мы с профессором радовались, как малые дети. Полковник Ларсен был немедленно проинформирован. Дальнейшие события развивались так стремительно, что после пяти лет размеренного, «ватного» существования были, как ведро ледяной воды на голову.

Полковник приехал к нам в лабораторию и вызвал на серьёзный разговор.

- Профессор, Вера, мы должны очень серьёзно поговорить - сказал он, садясь напротив нас. - Я всю эту неделю занимался организационными вопросами. Вашего открытия очень долго ждали, но именно сейчас оно пришло вовремя. Пару недель назад, после пяти лет вялотекущих сражений, было заключено хрупкое перемирие с фагианцами. Земное руководство приняло решение об отправке экстренной экспедиции на поиски подходящей планеты расселения. Нам крайне необходимо с пользой использовать эту передышку. Поступило распоряжение, что вы войдёте в состав этой экспедиции.