Двойка чаш. Приворот из гримуара

— Осторожно, мы не планировали утреннее плавание, — сказал он, подхватив ее на руки.

Ощущать себя под защитой — необычно, но… приятно.

— Теперь, когда я в безопасности, к моей гениальной мысли, — продолжила Эстер, собираясь с мыслями. — Ночью ко мне пришла идея… если мы зачаруем реку таким образом, чтобы она разносила светлую силу, это может смягчить проклятие.

— Мы? — уточнил Кейн, прицеливаясь камешком в речную гладь. — Миледи, даже с твоим влиянием от меня света, как от куска угля.

— Уголь когда-то горел и светил, — заметила девушка, усмехаясь.

— Твоя правда. Плохая метафора.

Эстер осторожно приблизилась к краю реки, где вода мирно плескалась о каменистый берег. Она прекрасно понимала, что предстоит сделать, и с серьезным выражением лица опустила руки в прохладную течь. Волны обхватили ее ладони, словно приветствуя старого друга.

С закрытыми глазами Эстер вдохнула глубоко, собирая вокруг себя тонкие нити магии. Они собирались вокруг нее, как невидимый туман, сгущаясь с каждым ее вдохом и выдохом. Она начала шептать заклинания, не имеющие определенной формы, но полные силы и намерения, которые родились из ее интуитивного взаимодействия с магическим потоком.

Вода под ее ладонями начала нежно сверкать, словно кто-то проливал в нее жидкое солнце. Тонкие струи света, едва заметные глазу, разливались по реке, разносясь по ее берегам. Целительница вплетала в поток светлую силу, нежно прося ее следовать течению, надеясь, что она проникнет в землю, освободит корни, коснется сердец деревьев и дойдет до самых отдаленных уголков их земель.

Закончив, Эстер открыла глаза и смотрела на реку, ища какие-либо знаки немедленного улучшения. Но поверхность воды оставалась неизменной, спокойной и невозмутимой, без видимых признаков ее воздействия. Ее плечи опустились, и в глазах появилось разочарование, глубокое и острое, словно она вложила в свое заклинание последнюю искру надежды.

— Не бывает весны за один день, даже с твоей чудесной подачи, — сказал Кейн, ласково обнимая ее за плечи. — Ты посеяла семена, миледи. Нам просто нужно дать время им взойти.

Эстер повернулась к нему, чувствуя, как его оптимизм и тепло успокаивают ее беспокойство. Он будто решил стать ее крепостью, ее опорой, и время покажет, это его истинное лицо или просто маска.

Они стояли рядом, глядя на реку, которая тихо несла свои воды дальше, храня в себе тайное заклинание Эстер — она знала, что начала что-то великое.

Ведьма наконец приближалась к своей первой цели.

***

«Драконья» таверна явно останется для них особенным местом. Ощущение приключения еще пульсировало в венах, и сегодняшнее утро казалось целительнице особенно ярким. Кейн поцеловал Эстер в лоб и отправился вверх по скрипучим ступеням таверны, забрать купленные вчера ингредиенты.

Оставшись одна, Эстер обвела взглядом клумбу, усыпанную цветами, разбившуюся под окнами таверны. Эстер огляделась, чтобы убедиться, что хозяин таверны не видит ее, и быстро, но аккуратно, выкопала одну луковицу, спрятав ее в кармане своего плаща. Это не воровство, а перераспределение. Она посадит ее под поместьем.

Как только она выпрямилась, внимание ей привлекла маленькая темная фигура, мелькнувшая на периферии зрения. Это была лиса с темным, почти черным мехом, та самая, которая недавно вывела ее из разрушенного храма, где она распутывала древние проклятия.

— Ну здравствуй, подруга, — произнесла Эстер, улыбаясь и приседая на корточки перед животным. Лиса с изящным движением подошла поближе и остановилась, ее глубокие глаза устремились на ведьму. Взгляд был столь понимающим и проницательным, что девушка не удивилась бы, если бы лиса заговорила.

Эстер протянула руку и погладила лису по мягкой шерсти. Животное потерлось мордочкой о ладонь, словно выражая благодарность и признательность за распутанные чары. Целительница на мгновение забыла о всем остальном, она была рада присутствию посланницы от матери-природы — значит, она все делает правильно.

Тишина была внезапно нарушена шагами, раздававшимися с необычной тяжестью. Обернувшись, она увидела Ирви, выходящего из-за угла дома. Его появление здесь, так далеко от поместья и без всякого предупреждения, было более чем странным.

— Ирви? Что ты здесь делаешь? — ее голос был полон удивления, а в сердце пронзила острая игла тревожности.

Глядя на него сейчас, девушка не могла отделаться от ощущения, что его здесь быть не должно.

— Я… я беспокоился, — произнес он с взолнованным видом, но его глаза не отражали привычной искренности. В них теперь сверкало что-то холодное, расчетливое.

Сердце Эстер застучало быстрее в предчувствии чего-то недоброго.

— Ты уверен, что только из-за этого? — ее тон оставался мирным, но взгляд стал осторожным.

Ирви сделал еще несколько шагов вперед, и свет из окон неожиданным узором упал на его лицо, выделяя все острые черты. И тогда Эстер увидела это — стальной блеск, неприкрытую угрозу, которой не место в глазах ученика Кейна.

— Мне было интересно… Интересно увидеть, сможет ли великая ведьма Эстер справиться с маленьким, но… смертоносным испытанием.

Его рука медленно поднялась, и целительница застыла, ощутив зарождающуюся магию, темную и зловещую, исторгаемую этим мальчишкой, который, казалось, перестал быть самим собой. Весь мир затаил дыхание в ожидании бури.

Взгляд парня был настолько неестественно холодным, что в воздухе, казалось, можно было почувствовать призрачный скрип мороза.

— Ирви, что происходит? Кто заставил тебя прийти сюда? — ведьма старалась звучать спокойно, но лихорадочно обдумывала, как она может сейчас обезвредить паренька, ничего ему не сломав.

Ирви сделал еще шаг вперед, и его рука начала слегка дрожать.

— Они… они сказали, что если я не сделаю этого, то… — его голос сорвался, и на мгновение в его глазах мелькнуло отчаяние, но он вновь утвердился в своем решении. — Извините, миледи. Я должен это сделать.

Слова рассекли воздух, и Эстер поняла, что ситуация выходит из-под контроля.

Ирви резким жестом метнул в сторону Эстер магический удар — поток темной энергии, который сложно было предвидеть и еще труднее отразить. Ведьма, слишком поздно осознав опасность, не успела поднять защитный барьер. Она все еще надеялась, что Ирви отвергнет свои темные намерения, но ее вера в его невиновность была ошибкой.

Заклятие ударило ее напрямую, и она почувствовала, как сила пронизывает ее тело холодом и болью. Ее колени подкосились, и она упала на землю, пытаясь собрать волю в кулак, чтобы противостоять дальнейшему нападению. Но боль оглушила ее сознание, лишая возможности сосредоточиться на магии.

Ирви стоял неподвижно, его лицо было белым как полотно, и казалось, что в этот момент он сам удивлен своему поступку.

А потом он расплылся в улыбке.

— Я об этом мечтал с самого нашего знакомства, — прошипел он, и щелкнул пальцами.

Тьма, живая и осязаемая, поползла из земли и обвила тело Эстер, особенное внимание уделив запястьям, чтобы пленница не смогла колдовать. Девушка попыталась закричать — но мрак заполнил ее рот, горло, запечатал губы энергетическим кляпом.

Тем временем лиса, которую Эстер ранее считала своим фамилиаром, вдруг подняла голову и издала низкий, хриплый звук. В ее глазах не было больше узнаваемого тепла, а вместо этого там блестела холодная решимость и коварство. Животное повернулось и побежало в сторону густого, мрачного леса, и Эстер поняла, что это был сигнал.

Мгновение спустя тьма начала ее подталкивать, принуждая последовать за лисой. Эстер, отчаянно сопротивляясь, пыталась найти способ освободиться, но магические оковы были слишком крепки. Ее ноги, подчиняясь чужой воле, двигались в направлении леса, в то время как ее разум оставался ясным и трезвым, полным страха и ужаса перед неизвестностью, которая ждала ее там.

Взгляд Эстер поднялся к таверне, и она увидела тень Кейна в окне на втором этаже. Внутренне она кричала, пытаясь привлечь его внимание, но ее тело продолжало движение, непреклонно уводимое темной силой и лисой-проводником в глубину леса. Она отчаянно желала, чтобы он услышал ее, почувствовал ее отсутствие, но знала, что уже слишком поздно — а тени леса поглотили ее целиком.

XVI. Башня

Лес был полон теней, которые казались живыми и злобными. Деревья были скрюченные и облезлые, как будто они страдали от неизлечимой болезни. Листья лежали черные и сухие, а ветви напоминали костяные пальцы, жадно хватающие воздух. Земля была покрыта гниющими растениями и животными, которые источалии противный запах. В воздухе витало что-то тяжелое и душное, что затрудняло дыхание. Эстер чувствовала, как ее горло сжимается от удушья и страха.

Она пыталась не смотреть на Ирви, который шел впереди нее, держа в руке черный посох. Он не произносил ни слова, но Эстер слышала, как он шептал какие-то заклинания, усиливая свою власть над ней. Он шел с уверенностью и равнодушием, как будто он не знал, что делает что-то ужасное. Не оглядывался на Эстер, которая боролась за свою жизнь. Он не испытывал ни жалости, ни совести, ни любви.

Эстер вспомнила, как она встретила Ирви впервые, он показался ей милым и скромным мальчиком, которому совсем не подходили его темные силы. Он был по-своему добрым и внимательным, и Эстер полюбила его, как младшего брата. Девушка не подозревала, что он скрывает от нее свои истинные намерения. Она не знала, что он был предателем, который работал на врагов Кейна, или сам и начал плести интриги. Не догадывалась, что он использовал ее доверие, чтобы вывести на нее лису, которая была его шпионом и проводником. Она не могла поверить, что все это было правдой. Не могла принять, что Ирви был злым и жестоким. Она не могла понять, как он мог изменить Кейну, которого он называл своим учителем и другом.

Она смотрела на лису, которая бежала впереди них, и чувствовала, как ее сердце разрывается от горя и обиды. Как наивно с ее стороны было решить, что лиса была ее другом, ее фамилиаром, ее защитником. Все же воспитание в ценностях светлых не давало ей преимущества в обществе темных.

Она смотрела на лес, который окружал их, и чувствовала, как ее душа тонет в отчаянии и безнадежности. Лес был проклят и опасен, полон тьмы и зла. Но никакая скверна, насланная Абрахамом, не могла сравниться с волей людей, с их жаждой власти и преимущества. Лес был лабиринтом, из которого нельзя выбраться, где можно заблудиться и сойти с ума, но лишь потому, что он подчиняется воле предателя. Стоит Эстер освободиться от магических оков, и все вернется на свои места — природа примет ее сторону в битве.

К сожалению, пока гениальных идей в голову не приходило; целительница не видела никакого выхода из этой ситуации, возможности для сопротивления. Она только молилась, чтобы Кейн нашел и освободил ее. Ученик никогда не победит учителя, у Ирви против графа шансов нет; он ведь наверняка почувствует, что была пробуждена тьма, что Эстер схватили… или подумает, что она все же его бросила.