Любимая для эльфа 2

Глава 402. Вкуса кофе

— Фига-с-два! Фига-с-два ты еще заставишь меня поступать против моей воли!!! — Тамико стояла, уперев руки в бока, широко расставив ноги, а взглядом могла бы убить на месте, будь Лукас более чувствительным.

Но вместо того, чтобы помертвев, рассыпаться в прах, Лукас довольно улыбался:

— Заставить я тебя не заставлю, а вот убедить или заласкать — методы хорошие.

Тамико не хотелось признавать его правоту, ее щеки залила краска — гнев пришел на выручку.

— Я не беспомощная, Лу! Мной невозможно манипулировать!!

Лукас точно обрадовался ее экспрессивности:

— Да, ты самая могущественная чародейка в мирах, Пушистик, я преклоняюсь пред тобой! — Лукас демонстративно опустил голову.

Тамико только пуще взвилась:

— Ты, да ты просто издеваешься! — яростной птицей Тамико метнулась навстречу обидчику, чтобы тут же быть заключенной в его мягкие, но бескомпромиссно цепкие объятия.

Лукас восторжествовал:

— Обожаю твою страсть, обожаю тебя всю, Тами, сладкую-сладкую!

Сопротивляться его хватке было бесполезно, но Тамико не собиралась сдаваться:

— Я не сладкая, я вкуса кофе!

— Кофе, да, бесспорно кофе, — держа Тамико на руках, поддерживая ее под лопатки и под коленками, Лукас кружил возлюбленную по зале, огромной и просторной, импровизируя танец.

Тамико было тепло и уютно, правда, ей совершенно не хотелось уступать Лукасу, и она потребовала:

— Поставь меня на пол, спляшем по-настоящему!!

Лукас помотал головой:

— Нет-нет, ты еще слишком зла на меня, так будет лучше.

Самоуверенное поведение Лукаса бесило Тамико, и в то же время решая за нее, Лукас просчитывал обстоятельства так, чтобы Тамико ощущала максимальный комфорт. Лукас не имел привычки мириться первым, когда бывал по его мнению несправедливо обижен, и Тамико приходилось заниматься не свойственным ранее делом: искать компромиссы.

— Ты хотя бы обсуждай со мной планы! Я не игрушка!!

— Игрушка?! — брови Лукаса изумленно подскочили. — Ты мое главное сокровище! Будем обговаривать все-все, кроме случаев, когда надо действовать незамедлительно! Дурная рабочая привычка, прости!

Извиняясь и обещая, Лукас продолжал танцевать, Тамико удобнее устроилась в его руках, теперь скорее восседая, чем безвольно свисая.

— И ты меня прости, что я вспылила…

Лукас остановился, чтобы поцеловать ненаглядную прямо в жаркие губы.

— Не стоит, я люблю тебя. И все твои манеры, милая… Все-все, неукротимость тоже!