Смерть его игрушка

Ближе к концу рабочего дня позвонила Лана. Взволнованная и испуганная.

- Даш, ты же у Рольсена работаешь? Скажи, он там?

- Целый день здесь сегодня. А что?

- Ну тогда это конец… А Рамон где? Ты сможешь с ним быстро связаться?

- Смогу позвонить… Лан, что случилось?

- Позвони ему, ладно? Пожалуйста, мне нужна помощь!

Она отключилась резко, и я сразу набрала Романа.

Он, кажется, был недоволен, когда узнал, зачем я ему звоню. Но помочь обещал.

112.

Роман отключился, а меня взяли сомнения. А не получится, что я сама толкаю своего мужчину в объятия к другой?

Даша, как ты можешь так думать? Подруга в беде, ей нужна помощь. Какие тут сомнения? В конце концов, что она мне сделала плохого? Не флиртовала - разве что бессознательно, в рамках обычного общения с мужчинами. Не старалась отбить.

Да и, в конце концов, подруги нужны для того, чтобы поддерживать друг друга, правда?

Я думала над этим долго, и не могла решить, что мне делать. Вероятно, я долго бы ещё размышляла, если бы под конец дня меня снова не вызвал директор.

Снова говорю с ним официально, как подчинённая. Это нормальный стиль общения.

Был бы, если бы он не пригласил меня на ужин.

- Нет, вы знаете, я несвободна, - ответила я вежливо.

- Знаю, Даша, и не надо притворяться предметом мебели. Но, думаю ты сможешь договориться с Эльвильяром.

- Я не стану с ним договариваться. Простите.

- Даша, я всего лишь хочу провести вечер в твоём обществе. И готов оплатить твоё внимание.

Молчу. Он явно имел в виду другой смысл этого выражения.

- Вы же интересуетесь Миланой, так?

Я настороженно кивнула.

- Я меняю вас на её. Предлагаю встретиться и поговорить о ней.

113.

Заманчиво - и пугающе. Полезное предложение - но как же Роман? Я помню, как он разозлился, но до сих пор не пойму - из-за чего? Ведь всё, что я делала, его сначала не тронуло. Как же он отреагирует, если я пойду в ресторан с Рольсеном? Ну ладно, думаю он-то как раз безобидный. Мой мужчина не может думать, что я заинтересуюсь собственным начальником. Да ещё таким. Слишком самоуверенным и реально для меня опасным. Одно дело - ореол опасности от мужчины, другое дело - когда этот мужчина собирается убить близкую подругу и может и меня захватить.

Думаю, Роман не должен возражать насчёт Евгения Михайловича. В конце концов, он же сам оставлял меня с ним.

Я дождалась, пока мы вернёмся домой, чтобы поговорить.

Он как обычно накрыл мне стол и встал рядом, прислонившись к стене. Скрестил руки и ноги. Смотрится как на разворотах мужских журналов - реклама туалетной воды. Но ни один из фотомоделей не обладает такой энергетикой, ни у одного нет такой страсти и самоуверенности во взгляде, ни один не улыбается так безумно - и безумно сексуально.

- Даша, ешь. Потом посмотришь, - мягко сказал он, но различила насмешку в голосе. Тебе смешно, да? Ну-ну. Твой-то самоконтроль просто непрошибаем.

Я старательно съела всё, что дали - но хотелось сейчас отнюдь не еды. Думаю, разговор подождёт немного - и Ковшов тоже.

Подошла к нему, расстегнула две верхних пуговицы на его рубашке и поцеловала в шею.

- Благодарность за ужин? - усмехнулся он.

- Хочешь - считай так… - Я посмотрела ему в глаза.

- В таком случае, милая, иди сюда.

Роман посадил меня на стол и сорвал трусики. Я подалась вперёд, навстречу ему, помогая проникнуть внутрь. Его прохладная кожа, игристые энергии под ней - вот это и есть мой любимый коктейль. Он что-то шептал мне на ухо, но я не слушала - наслаждение не давало отвлечься ни на что больше.

Но даже самый пик наслаждения мне недостаточен. Я бы сейчас осталась с ним на всю ночь. Вот только Лане нужна помощь. Удовольствие потом. И так пока хватит.

114.

Рассказывая Роману, что хочу сделать, я ожидала всего. Что он придёт в бешенство, развеселится, даже испугается. Или что не отреагирует никак. Поэтому его азарт большим сюрпризом для меня не стал.

Стал маленьким сюрпризом.

- Рольсен начал игру? - он рассмеялся. - Родная, ты же не хотела быть игрушкой?

- Какую игру? Ром? - я же так и думала, что мой директор не просто влюблён, а что-то задумал. Надо поспрашивать получше.

- Он играет со мной в тебя. И ты его в этом поддерживаешь.

- Что значит - в меня? Зачем бы я-то ему понадобилась?

Только не надо мне рассказывать сказки про любовь.

- Он хочет тебя увести, - усмехнулся Роман.

- А реально что он хочет?

- Он хочет тебя увести.

Какая глупость.

Я хотела заверить его в этом, но он сказал:

- Идиотство, правда?

- Правда.

- Даша, никуда ты не уйдёшь. Никуда и ни к кому.

- Ром, я и не собираюсь.

- Что же, раз не собираешься… Иди, переодевайся.

- Я так пойду. Или ты приобрёл мне эксклюзивную паранджу?

Разумеется, он уловил в моём голосе нотки агрессии.

- Даш, я же извинился. Больше такого не повторится. Но и уступать тебя ему - или кому-то ещё - я не собираюсь.

- Ни пяди без боя, да? А тебе не кажется, что выбор всё-таки за мной?

Уже говоря эти слова, понимаю, что нарываюсь. Но… но всё-таки говорю.

- Даш, не без боя. Вообще никак и никогда. И - нет, не кажется.

- Так пойду. Он же мой начальник.

Отворачиваюсь. Всё ещё не могу забыть. Если я виновата - объясни - в чём? А вот эти замашки бая - не устраивают.

- Даша.

Низким, мягким голосом. Люблю его голос. Знаю, он хочет, чтобы я никуда не пошла.

Руки мягко легли мне на плечи, скользнули вниз, и я почувствовала его прохладное дыхание у своей шеи.

- Знаешь, иди куда хочешь, - прошептал он, и шёпот заскользил по коже змейками. - Только сначала…

- Что? - я тоже невольно понизила голос. Дыхание сбилось от предвкушения.

- Вот что.

Руки его внезапно стали жёсткими. Он приподнял меня и переставил обратно в кухню, к столу.

- Обопрись и нагнись.

Снова железный самоконтроль, снова демонстрация власти, снова наказание за мнимую провинность. И, как обычно, я настолько хочу этого, что практически не могу возразить.

- Не надо!

Но получается так жалко и неубедительно, что он смеётся надо мной.

- Даша, делай, что сказано.

Он с силой пригибает меня к столу, практически укладывая на него животом.

В этот раз моё нижнее бельё осталось целым - вряд ли Роман захочет, чтобы на ужине с другим мужчиной я была без трусиков.

Но других поблажек я не дождалась. Он резко вошёл в меня, вызвав огромную волну удовольствия.

Но дойти до конца в этот раз мне позволено не было. Не сразу. Раз за разом он прерывался, нежно целовал мою шею, посмеиваясь над ухом.

- Даша, ты и есть игрушка. Только моя игрушка, а не Рольсена, или кого-то ещё.

И снова подводил меня к самому краю. Пока я не запросила пощады.

- Я хочу, чтобы ты пришла к нему, думая обо мне.

Я не могу не думать о тебе, любимый. Незачем так меня мучить для этого.

Он показывал мне мою слабость. Он показывал, что я не смогу уйти от него.

Вот только я и не собиралась.

Когда всё закончилось, Роман развернул меня к себе, и я просто повисла на нём, почти теряя сознание. Он приводил меня в порядок, одевал, поправлял волосы, я не в состоянии была за этим следить.

Подождал, когда я отдышусь, и крепко поцеловал.

Довольная улыбка:

- Вот теперь иди.

115.

Роман не подвёз меня. Да я и не ожидала этого. Он ревнует, жутко ревнует, я чувствую. Чаще всего это происходит у него глубоко внутри. Но иногда - выходит наружу.

И мне тяжело.

Нет, мне, конечно, ни на кой не сдались эти все Рольсены и Рушаны. И если моему мужчине так спокойнее, я могла бы вообще исключить общение с ними и им подобными.

Но ведь речь идёт не о данной конкретной вспышке. Скорее, о стабильном недоверии. Я его кукла, марионетка, и он нервничает каждый раз, когда я соскальзываю с верёвочек.

Он просит доверять ему, но сам не доверяет мне нисколько.

Мой директор ждал в условленном кафе с большим букетом роз. Нежно-розовые, симпатичные. Безнадёжно импортные, рафинированные, в яркой аляпистой упаковке. Но…

Такие чудесные.

От Романа я получила тоже один букет. Всего один. Ещё более чудесный.

Даша, уймись. Он каждое утро кормит тебя завтраком, а каждый вечер - ужином, а тебе цветочков не хватает?

Я не стала ему улыбаться. Просто - не хотелось. Если он думает, что я заинтересовалась им хоть сколько-нибудь - моя задача - его разубедить.

- Евгений Михайлович, прошу прощения, если вы на что-то рассчитывали, но я здесь только из-за Ланы.

- Я не сомневаюсь. И удивлён, что Эльвильяр тебя отпустил даже так. Он совсем не воспринимает меня всерьёз?

Воспринимает. Ещё как воспринимает. Но, извините, это наше личное дело.

- Возможно, он доверяет мне? - как можно более непринуждённо.

- Доверяет? - Рольсен рассмеялся холодным смехом. - Даша, я никогда за всю свою жизнь не слышал, чтобы он кому-то доверял.

- Ладно, - я села. - Мы перейдём к делу?

- Нет.

Он усмехнулся, выдержал паузу, недостаточную для того, чтобы я успела отреагировать, и продолжил:

- Вы получаете кое-какие сведения, а я взамен получаю что?

Вот оно. Я же так и думала, что ему что-то надо.

- Что вы хотите?

- Кажется, я уже озвучил, - он непринуждённо пожал плечами. - Ужин. Я хочу провести вечер в вашем обществе.

- И всё?

- Малость, правда? Даша, возьмите меню.

И как на это отреагирует Роман? Скорее всего, никак. Но… Я думала, что узнала его, тоже делала предположения. И он преподнёс мне сюрприз. Думаю, не последний.

- Вы хотите предоставить выбор мне? - холодно улыбнулся Рольсен. У него все улыбки холодные. Самодовольные. - Или отменяете сделку?

Так, Даша, попробуй-ка согласиться на его условия. Для начала уступим.

- Нет, я закажу.

Я взяла меню и сделала заказ. Оплачивать я всё буду сама. Неважно, что директор об этом думает.

- Так что вы можете мне сказать о Лане?

Он покачал головой.

- Даша… Не спешите. Вечер долгий, мы успеем.

Мягкий, неторопливый, завораживающий голос. Меня это не трогает, ясно?

Я молча смотрю в стол. Настроения нет. Я сюда пришла не болтать.

- У вас проблемы? - мягко спрашивает он.

Вы, что ли, предлагаете их решение?

- Не такие, какие были бы без Романа, - чуть резко отвечаю я.

- Вы с ним из-за этого?

В его глазах гамма эмоций. Понимание, сожаление… надежда?

Даша, ты фантазёрка.

- Нет, не из-за этого.

Опять резковато. Не надо ему грубить, это невежливо и Рольсен не заслужил пока.

Пока.

Кивает.

- Думаю, вас вообще не спрашивали.

Эта догадка меня просто выбешивает, но я не подаю вида. Никакой мимики, ни звука.

Но он догадывается.

- Простите, я задел за живое, - снова мягко, виновато даже. - Просто я его хорошо знаю. И не припомню, чтобы он уважал мнение других, даже тех, к кому испытывает интерес.

Евгений Михайлович, я вас ненавижу.

Слёзы пережали горло, и я прижала ладони к лицу. Прорвался первый всхлип, затряслись плечи. Зачем закрываться, если хорошо видно, что я плачу?